Как прекратить коррупционировать издателей

Года два назад, когда Украинский институт книги лишь обретал некие реальные формы, мне предложили написать концепцию ключевого звена новой госструктуры - управления коммуникации с издателями. Мой ответ ошарашил заказчиков, и сам я, подозреваю, превратился в сознании хватких девчушек чуть ли не в варьята. А как же - сказал, что планируемый департамент - не только лишний, но и противопоказан для госструктуры. Чем больше удалены коммерческие структуры от бюджетного "корыта", тем больше пользы для конечного потребителя.

Конечно, это не издательская фобия. Всегда с глубоким уважением относился к этому бизнесу вообще и ко многим его менеджерам в частности. Как по мне, немало издателей давно должны быть отмечены статусом Героя Украины за персональный вклад в модернизацию отечественной культуры и книжной индустрии. И рейтинг "Книга года" - единственная "премия", отмечающий не авторов, а книжных продюсеров, издателей. Но действительно "Книга года", как и любой рейтинг, "заточена" под того конечного потребителя - читателя. И, как у каждого рейтинга, ее результат - дорожная карта потребительского качества. Для обоих типов потребителей-читателей - абонентов публичных библиотек и, собственно, покупателей книг.

Привлечь на свою сторону читателя-покупателя производитель может лишь пиар-средствами, убеждением или внушением. Учитывая дистрофическое состояние украинских кошельков, продать книгу - дело трудное. Ответственность за низкие продажи полностью ложится на государство, которое терпит неприлично низкую зарплату своих граждан. Более того, именно государство и отталкивает потенциального покупателя, когда устами своих топ-чиновников разглагольствует о "дорогой" книге, а следовательно - и об "алчных" издателях. Ныне среднеевропейская цена книги в твердом переплете - 20 евро. В Украине - почти втрое ниже. И с экономической точки зрения в такой "доступности" украинской книги нет ничего хорошего: низкая цена означает недоплату гонораров авторам, переводчикам, дизайнерам, иллюстраторам и пр. Иными словами, издатель вынужден жертвовать качеством.

А качество - главный потребительский маркер. Особенно когда речь идет о книге - продукте, влияющим на человеческий мозг, а следовательно - формирующем массовое сознание, от состояния которого, в конце концов, зависит все, вплоть до войны и мира. Нынешнее состояние украинской экономики не позволяет быстро-ощутимо повысить покупательную способность потенциального покупателя книг, на макроуровне сдерживает общее улучшение качества изданий. Но у государства есть другой инструмент стимулирования качественного прогресса - закупки книг для библиотек.

Еще лет пять назад эти госзакупки проводились под лозунгом "больше - дешевого". Даже теоретически это не вело никуда, разве - к затовариванию публичных библиотек неликвидами. Теперь вот Украинский институт книги решил, что может точно определить, какие книги достойны стоять на библиотечных полках, а какие - нет. Эдакий мичуринский энтузиазм, ибо эта задача не имеет решения - договориться о товаре, не подлежащем точному измерению-сравнению, невозможно. Но можно корректно сравнить качество одножанровых книг.

Однако такой задачи УИК себе не ставит. Опять забыли о конечном потребителе, и продекларирована "поддержка издателей". Попытки понравиться рыночным субъектам -кривая тропинка, всегда выводящая на большую коррупционную дорогу. Поскольку не существует алгоритма "понравиться всем", остается только ручное управление: произвольное определение тиражей для закупки, весьма приблизительная адресность. Об ассортиментном балансе речь вообще не идет. В таких условиях непрозрачность оценки - единственно возможный способ "освоить средства".

Что же имеем на выходе, то есть в библиотеках? Да, откровенно плохие книги не закуплены. Между тем неструктурированный отбор "отсеял" немало высококачественных изданий (не говоря уж о том, что ряд креативных издательств просто проигнорировал эту сомнительную, на их взгляд, процедуру). Не факт, что все районные публичные библиотеки получат одинаковые комплекты, - о количестве каждого издания, необходимом для мобильного обслуживания абонентов, уж и не говорю. Также речь не идет о тематическом балансе: гуманитаристика, искусствоведение, туристическая литература представлены, мягко говоря, эпизодически. Поэтому способны ли новые поступления двух последних лет вернуть в библиотеки утраченного абонента активного возраста?

Думаю - нет. Ибо читатель ожидает увидеть в библиотеке все резонансные издания, а гарантии найти их там - нет. Зачем же ему тратить драгоценное время на непродуктивное посещение библиотеки? Именно это - радостное ожидание потенциального библиотечного абонента активного возраста - и должно бы стать приоритетом Украинского института книги вместо "поддержки издателей" по схеме сказочной сороки - этому дам, этому дам, а тому - не дам.

В конечном итоге, это и было бы эффективной поддержкой издателей, делающих ставку на качество: закупить у них на бюджетные средства креативные издания и тем самым поощрить к дальнейшему выпуску таких же резонансных книг. Государственная преференция качества - лучший способ поощрить всех: читателей, которые вернутся в библиотеки, и издателей, имеющих культуртрегерские амбиции. В конце концов, это обеспечит главную функцию идеального государства - заботиться об интеллектуальном развитии своих граждан.

Инструмент реализации совершенствовался в течение двадцати лет - это всеукраинский рейтинг "Книга года". Вполне волонтерский проект, не претендующий на какую-либо выгоду. Более того - предлагающий государству сэкономить. Теперь для того, чтобы попасть в список изданий, предлагаемых к закупке, надо подтвердить выполнение всех правовых обязательств по предлагаемому произведению. Издатели говорят, что "сдача" одной книги на оценку-закупку специалистам Института книги занимает до двадцати минут. Умножьте на два с половиной тысячи имеющихся в списке изданий - сколько это рабочего времени заблокировано (даже если издатели и преувеличивают длительность процедуры легализации своих предложений)? Если же выбирать даже из коротких списков рейтинга - достаточно проверить всего полторы сотни изданий.

Но слышу из Министерства культуры: среди экспертов "Книги года" нет "знаковых" культурологических персон. Оставляю без комментариев - каждый может поинтересоваться экспертным списком и убедиться в обратном. Однако и впрямь - там нет многих, кого хотелось бы видеть. Одни были, да со временем отказались, поскольку экспертная работа в "Книге года" действительно требует времени - в отличие от "экспертизы" в УИК, где положение позволяет не заморачиваться, а всего-то нажать на компьютерную клавишу две с половиной тысячи раз. Например, на последней экспертной сессии "КР" президент Украинской ассоциации издателей Александр Афонин оценивал "свою" номинацию на протяжении почти шести часов - человек хорошо подготовлен, не говоря уже о "знаковости". Требовать такой же тщательности от Оксаны Забужко, Сергея Жадана или Юрия Винничука (некоторое время бывших среди экспертов рейтинга) - нонсенс; пусть лучше сосредоточатся на своих новых произведениях. Если кто-либо из топ-менеджеров Минкульта - как "знаковые" фигуры - хочет испробовать нелегкого экспертного хлеба - пожалуйста, экспертная среда всегда открыта. Специалист, готовый пожертвовать собственным временем, - желанный гость-участник рейтинга.

Отсюда - выводы.

1. Поддержка издателей должна быть поддержкой качества. Бюджетные средства должны получать те из них, кто своими книгами поднимает планку читательского восприятия. Определить это могут только специализированные эксперты.

2. Государственный приоритет - поддержка чтения как массовой практики досуга. Спонсирование телевизионных, радио, интернетных, газетно-журнальных книжных программ. Лозунгом бюджетных усилий должно было бы стать "Читать - модно". Кстати, анонсированное прекращения печатного варианта "Зеркала недели" - тоже на совести государства, якобы заботящегося о книге: некогда журнал "Книжник-ревю" проводил мониторинг книжной темы в газетах-журналах, и публикации "ЗН" обычно занимали там первые места.

3. Библиотечная система должна быть реформирована. Произведения, входящие в школьную программу, целесообразно сосредоточить в школьных библиотеках. Для обеспечения спроса абонентов сельских библиотек следует не накачивать их фонды, а предусмотреть машины для развозки заказов.

4. Государству следовало бы предусмотреть кредитные преференции для издателей, которые рискуют запустить расходные книжные проекты. Собственно, этим должна была заниматься программа "Украинская книга", положение о которой странным образом не появляется уже третий год подряд.

Наконец, есть еще немало специфических проблем (с книготорговой сетью, с наполнением университетских библиотек, с презентацией украинских изданий за рубежом, с производством отечественных полиграфических материалов и т.д.), но они понемногу решатся с введением этих четырех основных положений. И все это - ответственность Украинского института книги.