ФИЗИЧЕСКАЯ СЛЕПОТА И ДУХОВНАЯ ЗРЯЧЕСТЬ

Пьеса Леонарда Герша «Такие свободные бабочки» о юном слепом музыканте и его не менее юной зрячей подруге — двух неформалах полухипповского, полубогемного толка — стала в последнее время необыкновенно популярной. Премьеры последовали одна за другой — в Свободном театре под авторским названием и в театре-антрепризе «Серебряный остров» под названием «Бусы всеобщей любви», напоминающем о временах хипповских трапез на лужайках и повального вегетарианства среди молодежи. И оказывается, это милое «ретро» ничуть не устарело, несмотря на то, что именно недавнее прошлое устаревает быстрее всего. Постановка «Серебряного острова» (режиссер — заслуженная артистка Украины Людмила Лымарь) сумела убедить зрителей в том, что любовная история, разыгранная на фоне декораций с «битлами», способна вызвать не только ностальгию, но и интерес.

«Бусы всеобщей любви» — детище Людмилы Лымарь, режиссера, исполнительницы одной из главных ролей и сценографа. В спектакле она играет респектабельную и преданную маму слепого музыканта, в закулисной жизни она взяла под свое крылышко двух юных актеров, исполнивших роли нью-йоркских Ромео и Джульетты — Дональда Бейкера и Джил Теннер. Оксана Бандура (Джил Теннер) — одаренная актриса из Винницы. Это ее дебют на столичной сцене, равно как и Михаила Шикулы (Дональд Бейкер). Пьеса о физической слепоте и духовной зрячести приобрела в трактовке двух дебютантов (вернее, трех, вместе с Максимом Шкуратовым — Ральфом Остином) и маститой Людмилы Лымарь особую щемящую ноту, правда, иногда в ущерб комедийности.

«Бусы всеобщей любви» — остроумная история о том, как слепой мальчик из респектабельной семьи, мечтающий стать профессиональным музыкантом, продвигается по жизни и по собственной квартире наощупь, пробуя мир на «прочность», а в поводыри к нему напрашиваются мать и подруга. Правда, в итоге слепой помогает зрячим встать на ноги и обрести себя. Герой Леонарда Герша посягает на один из самых устоявшихся культов, культ «слепого поэта» — человека искусства, наделенного физическим увечьем. Увы, физическая слепота даже при обостренной духовной зрячести — трагедия, а не привилегия.

Почувствовав подспудную надрывность гершевского текста, актеры еще больше обострили конфликтные места. Неблагополучие героя прорывается сквозь напускную веселость, а слепота обнаруживается не тогда, когда Дональд заявляет об этом Джил, а с первых же шагов Михаила Шикулы по сцене. Я никогда не видела, как зажигают сигарету слепые, но, наверное, именно так, как Михаил Шикула. Слепота героя не требовала словесных доказательств, поскольку актер до мельчайших деталей выверил жесты и движения своего персонажа. Дебютант, в целом на редкость пластичный, иногда двигался по сцене так неуверенно и робко, как будто в любом из ее углов могла внезапно разверзнуться пропасть. Примерно так же, но в моральном плане, вела себя его партнерша, Оксана Бандура. И над всем этим «парила» мать, миссис Бейкер (Людмила Лымарь), двигавшаяся уверенно и невозмутимо, как будто житейские горести и соблазны — не для нее. Но иногда несгибаемая миссис Бейкер все же сгибалась — от душевной боли.

Несмотря на юность большинства актеров, «Бусы всеобщей любви» отнюдь не молодежный спектакль со всеми его достоинствами и недостатками, как «Такие свободные бабочки» Свободного театра. Создатели спектакля пытаются апеллировать не к возрастным, а к вечным проблемам, и прежде всего к проблеме слепоты, духовной и физической, которую Герш попытался освободить от наслоения надоевших штампов вроде любимой фразы миссис Бейкер — «слепой — это тот, кто не хочет видеть». Так что, представив историю любви двух неформалов хипповской эпохи вне временных и возрастных ограничений, «Серебряный остров» только выиграл. Потому что слепота остается слепотой — пока не перерастает в зрячесть.