«ДВА ДНЯ И ДВЕ НОЧИ»: ТРАДИЦИИ И ПАРАДОКСЫ 23–25 АПРЕЛЯ В ОДЕССЕ СОСТОЯЛСЯ Х МЕЖДУНАРОДНЫЙ ФЕСТИВАЛЬ НОВОЙ МУЗЫКИ «ДВА ДНЯ И ДВЕ НОЧИ».

«2Д2Н» — форум новаций и парадоксов. А это значит, что он не перестает поражать и интриговать, что многочасовой музыкальный нон-стоп по-прежнему держит зрителя в неослабевающем напряжении. Но есть такие парадоксы, к которым привыкнуть сложнее, чем к самым рискованным музыкальным экспериментам. Впрочем, для Украины подобные «неожиданности» стали едва ли не нормой...

То, что в наших реалиях «Два дня и две ночи» умудрились «дожить» до десяти лет, — уже само по себе противоречие. Всем канонам державной отечественной логике, согласно которой серьезное искусство оказалось на обочине социальных интересов. Но фестиваль не только дожил, но и занял прочную авторитетную позицию в рейтинге мировых музыкальных событий. Потому ни у кого не было сомнений, что Кармелла Цепколенко — автор идеи и оригинальной концепции «2Д2Н», бессменный художественный директор форума — превратит юбилейную программу в мощную коду всех предыдущих фестивальных лет. Так и должно было случиться: художественный директор задумала пригласить целый ряд мировых знаменитостей, которые в разные годы вводили фестивального зрителя в эстетскую нирвану. Но, видимо, чиновники от нашей культуры очень внимательно изучили музыкальный словарь, в результате чего выяснили, что кода — такое заключительное построение части цикла, которое «не является обязательным для композиционной схемы». Так или иначе, но надежды организаторов «2Д2Н» на финансовую помощь Минкульта не оправдались. Фестиваль, собственно, на министерское плечо никогда особенно и не рассчитывал — деньги для него поступают в основном от общественных, частных и государственных фондов и организаций, причем не только отечественных, но и зарубежных. Однако юбилей столь оригинального явления как «Два дня и две ночи» — одного из крупнейших фестивалей новой музыки, причисленного к важнейшим музыкальным событиям Европы, — представляется делом немаловажным для имиджа страны, в которой он проводится. И уж по такому случаю из минкультовской сметы можно было бы что-нибудь выкроить. Тем более что «2Д2Н»—2004 в министерских планах значился, но, как оказалось, — только до начала форума.

Нет необходимости разъяснять, что денежные проблемы сказались на списках имен участников, отчего юбилейная программа получилась не столь грандиозной, как задумывалась. Тем не менее нынешним «Дням и ночам» было чем похвастать. Почти все участники — победители и лауреаты престижных международных конкурсов. В течение 48-часового музыкального шоу прозвучало около ста произведений, двадцать из которых — мировые премьеры. Практически каждый музыкальный час удивлял новым перформансом, традиционным для «2Д2Н», но от этого не менее поразительными комбинациями композиторского, исполнительского, визуального и мультимедийного искусств. Особо завораживал консонанс, возникающий там, где по всем законам природы должен доминировать диссонанс. Например, в «Идее фикс» для флейты, кларнета, скрипки, виолончели и магнитной пленки, исполненной венским ансамблем «Лунный Пьеро». Тревожный фон, создаваемый «неживой» фактурой — магнитной пленкой, — с какой-то неотвратимой безысходностью подчеркивал смятение, мятущееся беспокойство струнных.

Случалось и так, что искусство музыки подчеркивало несостоятельность искусства визуального. Вернее, отдельных его представителей. Весьма интересное музыкальное выражение гоголевской темы, прозвучавшее в произведении Людмилы Самодаевой «Мой Гоголь» (баян, скрипка, перкуссия) сопровождалось демонстрацией фильма Веры Яковенко с аналогичным названием. Отчего этот фильм сделался возможным для просмотра. То есть именно музыка привнесла в творение Яковенко тот смысл, которого там катастрофически не хватает. Этот же музыкальный час (он назывался «Вместе с Иваном Ергиевым») доставил истинное наслаждение меломанам — «Татарский танец» Софии Губайдулиной для баяна и двух контрабасов в исполнении Ивана Ергиева, Владимира Чекалюка и Ивана Завгороднего. Уже в который раз Губайдулина заставила баян творить чудеса, а исполнительское мастерство Ергиева донесло чудеса до зрителя — в «Татарском танце» звучание баяна почти не отличалось от струнных.

Пожалуй, наиболее значимое достижение фестиваля «Два дня и две ночи» — вывод современных украинских композиторов на международную музыкальную арену. Как заметила Кармелла Цепколенко, до этого новая музыка нашего региона ассоциировалась у мировой общественности лишь с тремя именами — Шнитке, Денисова и Губайдулиной. Стараниями «Дней и ночей» многие зарубежные исполнители пополнили свой репертуар произведениями украинцев. Виолончелист и арт-директор ансамбля «Гармонии мира», одессит Сергей Шольц сказал: «До этого фестиваля мы варились в собственном соку, практически не зная, что происходит в музыкальной жизни Запада. А теперь с каждым годом мы постигаем уровень современного мирового искусства, направления актуального композиторского мышления. И сегодня у нашего коллектива — полмира друзей-музыкантов. Более того, эта дружба переходит в сотрудничество».

Наблюдатели нынешнего марафона имели возможность насладиться результатом такого сотрудничества — совместным виртуозным действом «Гармоний мира» и польского пианиста и композитора Зигмунта Краузе. Прекрасный синтез западного профессионализма и природной украинской музыкальности предстал в другом акте «дружбы народов» — «Числах» для фортепиано Виктории Полевой и «Накрест» для кларнета и виолончели Александра Щетинского в исполнении музыкантов трио Avalon из Швейцарии. Эмоциональная «перестрелка» фортепиано и перкуссии, вылившаяся еще в один парадокс — неделимо-слаженное звучание двух инструментов, — донесла до зрителя утонченное напряжение «Дуэль-дуэта №9» Кармеллы Цепколенко (его исполнили итальянцы Франческа Дерью и Андреа Бини).

А фаворитом публики на сей раз оказался швейцарский вокальный квартет Vox (Ульрика Ален Аксберг — сопрано, Катарина Лундборг — меццо-сопрано, Матс Йоханссон — баритон, Торе Сунессон — тенор). Временами казалось, что возможности голосовых аппаратов этих исполнителей способны заменить целый оркестр. Различные по жанру и тональности произведения давались «воксавцам» с одинаковой, почти воздушной легкостью.