ДоДж — не роскошь, а средство передвижения

ДоДжу явно стало тесно в своем донецком «гараже», и он решил-таки выкатить на большую дорогу. В этом году донецкий джазовый фестиваль размахнулся уже не только на Донецк и Киев, но и на Москву, куда отправятся лауреаты нынешнего ДоДжа-2005.

В Донецке это мероприятие ожидают с большим нетерпением, но уже можно смело утверждать: и для киевлян ДоДж становится праздником. Тем более, что есть повод поднять бокалы за здоровье именинника — фестивалю исполнилась круглая пятерочка. И, надо сказать, динамика очевидна — у себя на родине фестиваль собрал на финальном концерте около полутора тысяч слушателей. Да и в столице рейтинги бы не разочаровали, позаботься организаторы о достойном помещении — камерное пространство ресторана «Персона», который принимал гостей в Киеве, настолько очевидно не вмещал всех желающих журналистов (не говоря уже о слушателях, большинству из которых не по карману выкладывать несколько сотен гривен за резервированный столик с закусками), что возник вопрос — искусство у нас для всего честного народа или лишь для избранных? Более того, представителям СМИ, которые не были аккредитованы по всем правилам, после пресс-конференции попросту указали на дверь. Основная причина — отсутствие мест в зале, причем не сидячих, а стоячих!

Киевский выезд фестиваля получился весьма разношерстным — дневное выступление донецкого коллектива Маши Степаненко, лауреата номинации ДоДж джуниор, и формации Соул Би в Новом театре на Печерске проходило практически в семейной обстановке, а вот на вечерний сейшн сбежались все осведомленные меломаны. И чего греха таить — гвоздем программы для них являлось выступление грузинской певицы аджарского происхождения Нино Катамадзе. Об аджарских корнях упомянула не случайно — кто еще не видел Нино, может представить себе эдакую оперную диву с черными как смоль волосами и жгучими очами. Ан нет — Катамадзе не укладывается ни в какие стандарты: она их просто определяет.

ДоДж — не роскошь, а средство передвижения. Или продвижения, особенно для некоторых участников. Но вот про Нино Катамадзе этого точно не скажешь — она сама кого хочешь заставит двигаться. Умом Катамадзе не понять, да и не стоит этого делать — все попытки высокомудрых критиков разложить по полочкам ее манеру исполнения и определить наконец этот уникальный стиль в рамки узаконенных канонов заканчивались провалом. А что касается «общего аршина», то и тут Нино не измерить, так как она — уникальна и неповторима, ее нужно не понимать, а принимать, причем в больших дозах, в качестве профилактики одиночества, панацеи от стрессов, микстуры от агрессии и инъекций от скептицизма.

На что это похоже? Только на Нино Катамадзе. Как это выглядит? Необычная женщина со светящимися глазами самозабвенно поет (шепчет, напевает, мурлыкает, вещает и т.д.) в сопровождении трех гениальных музыкантов из группы Insight, которые ощущают и вследствие этого играют жизнь в унисон со своей вдохновительницей. Она, вдохновительница, передвигается по сцене абсолютно непредсказуемо, походкой Чарли Чаплина, не переставая звенеть в колокольчики, пританцовывать, поглядывать в зал, ухитряясь при этом творить невообразимые геометрические фигуры своими пластичными, живыми руками… И при этом — завораживать даже тех, кто пришел пожевать устриц под живую музыку.

Кроме нее, неизгладимое впечатление производят парни из киевского коллектива Ethnovation, в котором мастером на все руки и главным живчиком выступает Армен Костандян, и, естественно, коллектив Jazzinho с неподражаемым вокалом Гуиды ди Пальмы. Ее тембр голоса окунает в такой жаркий микс боссановы, традиционных португальских инструментов, латинских ритмов и джазовой экспрессии, что срочно требуется глоток прохладного ночного воздуха, чтобы перестать приплясывать ногами под креслами впереди сидящих.

Трио Дина Брауна, пожалуй, менее известно, хотя сам гитарист переиграл со столькими знаменитостями, что имеет полное право на популярность. Его манера игры пришлась бы особенно по вкусу, если бы он не угодил в такое потрясающее соседство Катамадзе и ди Пальмы — своими выступлениями они поубавили ему очков в глазах восхищенной и возбужденной публики.

И все бы хорошо, вот только своей радостью и эмоциями отчаянно хотелось поделиться, а счастливчиков, которым удалось побывать на киевском ДоДже, — всего-то ничего. Так что ко всем ласковым напутствиям и пожеланиям, которыми засыпали фестиваль-именинник, могу прибавить лишь одно: господа организаторы! Будьте щедрее, делитесь упоительными моментами подлинного джазового музицирования с людьми. И, быть может, в следующем году ДоДж сможет принять и осчастливить не только несколько сотен столичных джазоманов, но и добавить к своему статусу звание главного джазового события как донецкой, так и киевской музыкальной жизни.