Александр РОЙТБУРД: "Культура должна формировать сознание, а не обслуживать"

С конца 80-х прошлого века художника Александра Ройтбурда воспринимают как возмутителя спокойствия.

Резонансные творческие поиски, громкие проекты, бесконечные споры на темы не только творческие, но и общественные. Ройтбурд, еще в 1993-м выступивший сооснователем ассоциации "Новое искусство", чутко улавливает настроения времени: и ушедшего - с его апатией, безнадежностью, и нового времени - с его надеждами и драмами.

Сам художник постоянно меняется - внешне и внутренне. Связи с Одессой у него не прерываются. Хотя бывают периоды продолжительной работы в столице. Кому-то нравится его позиция по тем или иным вопросам, кто-то ее категорически не принимает. Он - ссорится, мирится, предлагает, возражает, критикует. Но главное - созидает.

Без Ройтбурда трудно представить художественную Одессу и арт-жизнь Украины. "Ройтбурд - это голова!", - часто звучит, видимо, в ожидании, что уж он-то знает, как помочь культуре не только отдельного прекрасного города, но и всей страны. Как подлинный патриот Украины, Ройтбурд не закрывает глаза на те процессы в культурной политике, которые зачастую спорны, а то и бессмысленны. То есть процессы, которые идут не во благо, а иногда даже во вред нашим общим желаниям построения европейского демократического государства.

В интервью ZN.UA Александр Ройтбурд коснулся разных тем культурной политики; проблем, связанных с архитектурной декоммунизацией...

Буквально на днях Музей современного искусства открывает IV Одесскую биеннале. И это тоже одна из тем разговора.

- Времена "Синдрома Кандинского", взбудоражившего Одессу не хуже знаменитых Салонов Издебского, давно позади. Сегодня Киев получил мощный повод для близкого знакомства с одесским современным искусством. Ваш взгляд на проект "Одесский концептуализм" спустя десятилетия? Что ценного оставил нам тот опыт, какие тренды не подверглись переоценке, а какие тенденции еще ждут своих открытий? Киевляне, посещающие этим летом Художественный музей, в восторге от знакомства с творчеством одесситов, всегда содержавшим долю протеста, иронии, эпатажа. Но нам эти работы сами по себе хорошо знакомы, интереснее сделать выводы…

- Нет таких трендов, которые со временем не подвергались бы переоценке: то, что еще сравнительно недавно считалось радикальным поиском, сегодня заняло нишу доброго традиционализма. Что раньше удивляло, более не удивляет. А в Одессе любая инновация неизбежно сталкивается с критикой. Что происходит в искусстве: постоянно воруют, тиражируют, заимствуют приемы, бывшие в ходу последние сорок лет. Так что говорить о каких-то конкретных трендах я бы не стал.

Мой взгляд на проект, в первую очередь, заключается в понимании, что это давно надо было сделать. Я бы не путал концепцию выставки, степень ее структурированности в финальной подаче и саму экспозицию. Концепция давно назрела, структурирован проект интересно, но есть вопросы. Саму экспозицию считаю не очень удачной.

- Еще один проект Музея современного искусства Одессы - Четвертая Одесская биеннале - начнет свою работу буквально на днях. Есть ли перспективы у этого события, учитывая, что кураторский тандем двух последних биеннале прекратил свое существование? Мирослав Кульчицкий, светлая ему память, внезапно ушел из жизни, а Михаил Рашковецкий уже заявил, что куратором Пятой биеннале не станет.

- В том формате, в котором эта биеннале существует, вряд ли есть перспектива. На встрече с новым одесским губернатором Михеилом Саакашвили я говорил о том, что в городе должно быть большое выставочное пространство. Площадь киевского "Арсенала" - шестьдесят с лишним тысяч квадратных метров, из которых активно используется половина. Одессе достаточно десяти тысяч, тогда у биеннале будет возможность приглашать серьезных кураторов и подавать заявки на серьезные международные деньги. Силами одного частного музея этого сделать нельзя.

- Государственные институции этим наверняка не займутся, ничего не построят и уж точно инициировать проведение Одесской биеннале не станут…

- Государство должно создать условия, чтобы в Одессе могло появиться такое помещение, под которое можно получить инвестиции для большого международного проекта. Инициатором же может стать кто угодно, хоть торгующая семечками или выгуливающая своего Бобика тетя Сима.

- В последнее время в соцсетях и СМИ вы довольно последовательно и аргументированно критикуешь политику Министерства культуры. В этом личное отношение к фигуре министра? Или политика настолько плоха?

- Ничего личного! С Вячеславом Кириленко я виделся один раз, мы поздоровались, и больше контактов не было, если не считать моего письма к нему, в котором я изложил свой взгляд на то, какого рода опасность несет его склонность к архаике, его стиль руководства, определивший большинство резонансных шагов Минкульта. К сожалению, все мои опасения подтверждаются.

- Так диалога не получилось?

- Министр ответил, что в течение нескольких дней пригласит меня для разговора. Дело было в ноябре прошлого года. Приглашения так и не последовало, а сейчас я уже не вижу смысла в подобной встрече.

- В чем, на ваш взгляд, наибольший провал политики нынешнего Минкульта? А в чем несомненные успехи?

- Складывается впечатление, будто там на всех уровнях царит непонимание. Успехом можно считать то, что все еще как-то держится и не рушится, а могло и рухнуть.

- Много говорят о "реформах" в культуре. Но в большинстве случаев участники этих разговоров не обнаруживают четкого понимания, какие реформы имеются в виду. Разговоры быстро сводятся к взаимным обвинениям, экскурсам в историю, предложениям то запретить, это отменить. Так вот, что вы вкладываете в понятие "реформирование культуры"?

- Дело в том, что Минкульту следовало посадить на хорошую зарплату человек десять, и эти люди должны были бы создать план реформ. Нет универсальной модели, есть американская культурная модель, французская, немецкая, британская, польская. Но слепо скопировать одну из них нельзя. Украина должна выработать свою модель, исходя из ее реалий. Безусловно, нужна административная автономия культурных учреждений, наподобие автономии университетов. Необходимо четко разделить понятия сохранения культурного наследия и инноваций, тут абсолютно разные задачи, требующие и различных стратегий. Для привлечения в сектор инноваций дополнительного финансирования необходимо участие экспертного сообщества и полный отход государства от контроля за культурным продуктом. Министр не должен решать, какими будут картина или спектакль, у культуры нет и не может быть задачи обслуживать министерство. Она должна формировать сознание, а не обслуживать.

- Вы подписали недавнее письмо интеллигенции, в котором есть желание остудить пыл архитектурной декоммунизации, когда вместе с памятниками-монстрами уничтожаются и отдельные совершенно безобидные, но ценные художественные произведения.

- Начиная с 30-х годов в Советском Союзе отрезали информацию о мировых художественных процессах. С конца 50-х кое-что стало разрешено. С тех пор художники, которым оказалось тесно в рамках соцреализма, были вынуждены уходить, например, в монументальное искусство, где предполагались возможности пластических поисков.На волне декоммунизации под угрозой уничтожения оказались великолепные мозаики, отмеченные модернистскими художественными приемами.

Во многом иконоборческий пафос обывателей вызван не элементами "коммунистической пропаганды", а раздражением от непривычного художественного языка. Это следствие безграмотности нашего население. В Лондоне я видел, как школьники толпятся в музеях, куда их приводят целыми классами, где преобладают дети с азиатской, африканской, арабской внешностью. Очевидно, правительство уделяет особое внимание интеграции этих детей в культуру сообщества, в котором они растут. У нас же музеи похожи на богадельни.

Директор Одесского музея западного и восточного искусства получает зарплату 1300 гривен, а напротив входа в музей на столбе висит объявление: "Требуется швея, можно без опыта работы, зарплата от 5 тысяч". Это национальный позор. У нас богатая страна - достаточно посмотреть на "тачки" слуг народа. Откройте казино, но направьте часть прибыли на культуру, образование, медицину. Хотя бы один процент от акцизного сбора с табака и алкоголя направьте! В Советском Союзе, который я не любил, строился любой коровник - шли проценты на культуру. И депутаты вели куда более скромную жизнь. Да, культура и тогда финансировалась по остаточному принципу, но по сравнению с сегодняшним днем это вспоминается, как золотой век.

- Со временем прекратилась музеефикация искусства, музеи не смогли больше делать закупки…

- Это раньше началось, в
1989-м была последняя большая музейная закупка. В 90-м начался кризис, и с тех пор стало не до этого.

- Ваше отношение к "белым" и "черным" спискам деятелей культуры? Можно ли представить, что когда-нибудь в подобных списках окажешься ты или, например, Кира Муратова - в нашей стране?

- Допустить можно, ибо идиотизму нет предела. Если в стране у власти будут идиоты, все может случиться.

История Украины показывает, что в той или иной степени идиотизм в области культуры проявляется у всех представителей власти - вне зависимости от того, какую политическую силу они представляют.

- Идеальной культурной модели нет. Но кто в мире наиболее близок к идеалу, каким мировым опытом стоило бы воспользоваться?

- Вся культурная политика послевоенной Европы, при всех ее недостатках (чрезмерной политкорректности, умерщвляющей культуру, оторванности поисков левых институциональных функционеров, напоминающих пролеткультовское мышление), тем не менее, разумна. Она основана на правильных подходах, на здравом смысле. И она плодотворна, в отличие от советской системы, вынуждавшей культуру служить идеям власти, правящей партии. В сегодняшней России культура служит отуплению масс, преследует задачу отбить желание самостоятельно мыслить, отбить склонность к анализу, формирует примитивного дебила, готового поддержать любую власть. В Украине, надеюсь, такое невозможно.

- Возвращаясь к пресловутым мозаикам - кто может повлиять и что нужно сделать, чтобы отношение к ним было адекватным, а не провоцировало рознь и уничтожение произведений искусства?

- Все решения по монументальному наследию Советского Союза должно принимать экспертное сообщество, куда входили бы монументалисты, историки искусства, культурологи, просто историки, политологи, компетентные специалисты.

- Нет особого доверия и к некоторым специалистам. Вот есть в Одессе "культуролог", беспрестанно с экранов телевизоров проклинающий вас на все заставки, пугающий студентов, но при этом преподающий в "грековке"… Попрекать художника картинами - все равно что женщину детьми. И самое интересное, с каким священным ужасом этот культуролог всякий раз произносит слова "постмодернизм" и "Сорос".

- В обществе всегда имеется определенный процент идиотов. И к культурологам это тоже относится. Но, конечно, не такие эксперты должны решать, что сохранить, а от чего избавиться.

- Что тебя более всего тревожит в общественно-политических и культурных процессах нашего времени? Не кажется ли тебе, что фактором войны на Востоке некоторые государственные мужи прикрывают собственную беспомощность, то есть неспособность созидать и строить новое, а поэтому только и делают, что пиарятся на разрушении старого?

- По поводу второй части вопроса - это все равно, что сказать: не кажется ли тебе, что вода мокрая, камень твердый, солнце встает на Востоке, а садится на Западе.

Если говорить о культурных процессах, ситуация весьма драматична. Тем не менее, большего драйва, чем сегодня, не было даже в перестройку. Тогда радикально расширились границы возможного, но все тормозила административно-командная система, оставшаяся после СССР и помноженная на гримасы первичного накопления капитала. В Одессе пытаются это сломать, преодолеть.

Вижу молодых художников из Харькова, Донецка, Львова - с мощным артикулированием и внятными высказываниями.

Одесса, увы, в большинстве случаев демонстрирует провалы на уровне художественного языка, элементарного профессионализма.

Государство пренебрегает поддержкой художественного образования. Бизнес не уделяет должного внимания поддержке сильного, актуального искусства. И все остается на уровне умиления от пейзажей с одесскими двориками: ах, тут дверь покосилась, тут тетя Циля трусы сушить повесила, а тут - кошка сидит. И мы в итоге получаем безнадежно беспомощное провинциальное искусство. В меру буржуазненько, ни сильных чувств, ни серьезного анализа, ни внятного месседжа, ни крепкого профессионализма - для невзыскательного потребителя. Культура в Одессе, на мой взгляд, находится в стадии деградации.

- Но ведь можно что-то менять?

- Можно. И нужно.