«Труба» или «четыре потока», или О чем договаривается власть с турецкими инвесторами

Все прежние попытки начать решение так называемой мусорной проблемы в Украине кажутся не только стратегически неопределенными, но и не отвечающими экологическим вызовам современности.

Системный поиск рациональных и безопасных для окружающей среды способов обращения с твердыми бытовыми отходами (ТБО) в стране подменен ожиданием магических инвесторов «новейших и самых современных технологий переработки мусора». Пример такой подмены был продемонстрирован недавней презентацией амбициозного по названию и мало понятного по экологическому содержанию национального проекта «Чистый город» - проект Государственного агентства по инвестициям и управлению национальными проектами (Госинвестпроект). Проекта, ориентированного (на языке презентации) на строительство в Украине «новых современных комплексов термической обработки и утилизации твердых бытовых отходов на высшем технологическом и экологическом уровне», благодаря которым будет «решена критическая проблема загрязнения окружающей среды», «созданы новые рабочие места» и «новая индустрия переработки отходов», кроме этого, осуществится мечта экологов - «полный запрет захоронения мусора до 2020 года на полигонах Украины».

«Если власть и турецкие инвесторы быстро договорятся, то один из национальных проектов («Чистый город») начнут реализовывать уже в следующем году» - цитата из газетной публикации, датированной декабрем прошлого года.

Все обеспокоенные состоянием экологии жители городов Украины должны были бы аплодировать провозглашенным намерениям Госинвестпроекта. Однако возникают сомнения не по поводу благородства намерений авторов цитированных лозунгов, а относительно соответствия этих лозунгов тем техническим средствам, с помощью которых и будут достигаться цели, являющиеся их конечным результатом.

Вызывает сомнения уже первое и главное провозглашенное Госинвестпроектом намерение - выстроить десяток «новых современных комплексов термической обработки и утилизации твердых бытовых отходов на высшем технологическом и экологическом уровне». Что касается определений «новый» и «современный» (один раз даже употреблен термин «сверхсовременный»), то никаких предостережений быть не может, поскольку кто только не использует сейчас таких словосочетаний при продвижении современного проекта. А вот в отношении «высшего технологического и экологического уровня» будущих комплексов возникают не столько сомнения, сколько беспокойство. Не появится ли из сумерек модных очертаний призрак пресловутых «мусоросжигательных заводов» (МСЗ), о неоднозначности функционирования которых писать - не переписать.

Экологической выгодой строительства таких заводов является минимизация лишь потока отходов, направляемого на свалки-полигоны, но при этом вовсе не уменьшаются общие объемы ежедневно создаваемых потоков отходов, в беспрерывном снабжении которыми (как своего сырья) заинтересован мусоросжигательный завод. Отсюда следует вывод об экологической ограниченности назначения МСЗ, - последний только альтернатива мусорным свалкам-полигонам.

Что касается экологических аспектов мусоросжигательных проектов, то нужно подчеркнуть исключительную сложность их предварительной квалифицированной экологической экспертизы, которая должна предоставить общине, на чьей территории будет реализовываться проект, убедительные доводы минимизации экологического вреда еще и от промышленных отходов, которые будут скапливаться на таком заводе вследствие термической переработки ТБО (шлаки и продукты неполного сгорания, экологические и санитарно-эпидемиологические угрозы от которых на порядок выше, чем от свалочных «продуктов»).

Такая экспертиза не только исключительно технически сложная, но и дорогостоящая. В связи с этим значительный интерес для сообщества представляет технико-экономическое обоснование обсуждаемого национального проекта (возможно, он будет обнародован на сайте Госинвестпроекта).

Серьезность экологических предостережений к МСЗ пробуют компенсировать определенными признаками экономической эффективности таких предприятий, к которым причисляют возможность производства на них тепловой и электрической энергии. С инженерно-технической точки зрения все хорошо аргументировано. Однако дьявол кроется как в экологических, так и в экономических деталях: экономическая выгода когенерационного производства энергии на МСЗ является условной из-за высокой себестоимости последней - производитель вынужден будет дотировать ее из определенных правительством публичных фондов.

Тщательный анализ свидетельствует, что использование технологий МСЗ не решает проблему обезвреживания ТБО в Украине: они только способствуют решению вопросов дистанцирования от мест их первичного накопления. Такой вывод подтверждается и историей возникновения и постановки этой проблемы. Проблема дискомфорта от соседства с собственноручно созданными отходами в прошлом веке была сформулирована как «кризис свалок» (результат общественного противодействия отводу земельных участков под размещение свалок отходов) - явление, характерное для всех стран мира. Как видим, авторы формулы «кризис свалок» не занимались вопросами обезвреживания отходов и ограничились поиском доступных технических решений «бегства от проблемы». Для преодоления этого кризиса (решение проблемы в такой ее формулировке) МСЗ действительно кажутся подходящим индустриальным средством: уменьшение на 70-90% массы отходов после их термообработки - убедительное свидетельство этого. Но остается открытым и острым вопрос экологически эффективного обезвреживания «остаточных» процентов (от 30 до 10%, по разным оценкам).

Апологеты мусоросжигания могут упрекнуть использованием здесь устаревших показателей МСЗ: дескать, развитые страны мира применяют новые, почти безотходные технологии термической обработки типа «Пиролиз + высокотемпературное сжигание» (полностью сжигается 90% отходов, а 10%, - так называемый твердый остаток, подвергается полной (?) и безвредной (?) для окружающей среды утилизации). При этом используется многоступенчатая система газоочистки, позволяющая существенно снизить выбросы вредных веществ в атмосферу до уровней, ниже предусмотренных самыми суровыми европейскими нормами. Приведенные параметры не могут не тешить инженерную душу - это действительно прогресс. Но нет ответов на вопрос повторяемости (достоверности) обнадеживающих показателей МСЗ «нового поколения» в связи с незначительным историческим периодом их практической эксплуатации и небольшое (ограниченное) количество.

Не хватает также четких и понятных ответов на другие вопросы, а именно: надежности такой сложной технической системы, как МСЗ «нового поколения» (чем сложнее техническая система, тем ниже вероятность ее безотказной эксплуатации), экологической безопасности (говорить об экологически безопасной индустрии могут позволить себе только политики-популисты, а не ответственные эксперты) и, конечно, цены, которую вынуждены будут платить общины, воспользовавшиеся услугами такого инновационного предприятия (будет ли она «подъемной» для общины, местного бюджета). Еще вопрос: кто из отечественных специалистов возьмется за ответственное оценивание проекта, аналогов которому в Украине нет?! Может, «турецкие инвесторы», договоренности с которыми вскоре ожидают разработчики «Чистого города»?!

К сожалению, проект не касается крайне острой проблемы рекультивации десятков тысяч мусорных свалок Украины (и «диких», и разрешенных «полигонов», разница между ними заключается только в масштабности рожденных ими экологических угроз).

Вызывают обеспокоенность и революционные намерения авторов «Чистого города» создать в Украине «новую индустрию переработки отходов» (а что, у нас была или есть «старая» индустрия их переработки?!). Хотелось бы также больше ясности в вопросе, о какой именно индустрии идет речь. И учитывались ли разработчиками проекта заключения известных мировых экспертов о том, что «нет надежных, не связанных с рисками технологий избавления от отходов. Тень проблемы токсичности постоянно нависает над нынешней системой управления отходами, и эта тень никуда не исчезнет» (Робин Мюррей).

Еще одно намерение проектантов «Чистого города» - «полный запрет захоронения мусора до 2020 года на полигонах Украины». В такой формулировке задача кажется не только мифической, но и не очень продуманной. Уже современный опыт из сферы управления ТБО в развитых странах свидетельствует, что полигоны для отходов вечные, как и вечен вопрос использования в производстве безотходных технологий, вопрос проэкологического проектирования и т.п. Речь идет здесь, конечно, о максимально безопасных для окружающей среды полигонах, которые нужно проектировать и строить так, чтобы их эксплуатация не наносила непоправимого ущерба окружающей среде, - на них запрещается складирование опасных отходов, а разрешается захоранивать отходы, преобразующиеся регулируемым самой природой и безопасным для окружающей среды образом.

Главной, по нашему мнению, стратегической, задачей в вопросе ТБО является разделение их нынешнего единого монолитного потока смешанных отходов, которые преимущественно направляются на свалки (такое обращение с ТБО получило у экспертов название «концепция трубы»), на несколько полезных и один, существенно уменьшенный, поток остаточных отходов. Для последних и нужны «вечные полигоны». Как ни странно, но попытки разместить «в конце трубы» вместо полигона МСЗ принципиально не меняют старой концепции: как ни комбинируй, все равно - «труба».

Иначе говоря, управленцы ТБО (если такие есть в наших органах власти) вместо концепции «трубы» должны вводить на конк­ретных территориях общин дейст­вительно иную, новую концепцию «четырех потоков», что предусмат­ривает изменение обращения с отходами.

Вышеупомянутые четыре потока коммунальных отходов - это: 1) органические отходы (40-50% от общего количества ТБО) - на обработку/переработку; 2) сухие отходы, подвергающиеся ручной сортировке и переработке (15-30%) - на сортировку и переработку; 3) остатки отходов - на складирование и обезвреживание; 4) крупногабаритные отходы - на сортировку, повторное использование, переработку, обезвреживание. Из конкретного (привязанного к конкретной территории) разделения потока ТБО на четыре определяющих субпотока должна начинаться разработка местных программ (проектов) раздельного сбора отходов (РСО). На этом направлении уже работают отдельные перевозчики ТБО, организовав сбор в специальные контейнеры пластиковых бутылок, стекла, бумаги. К сожалению, это только первые, узкоцелевые движения отдельных предпринимателей, а не шаги органов местного самоуправления. Их исполкомы свое назначение в этом секторе хозяйствования видят только в предоставлении высочайших разрешений, а не в создании и реализации современных стратегических программ обезвреживания отходов. Суть такого стратегического управления отходами сводится не только к спорадическому размещению красочных емкостей для разных видов ТБО на территории поселения (часто на практике содержимое этих емкостей оказывалось на свалках), а к разработке и внедрению всей инфраструктуры системы четырех потоков. Благодаря ей будет обеспечиваться не только утилизационный, но и обезвреживающий эффект от РСО.

Анализ фракционного состава отходов свидетельствует, что, например, из 100 тыс. тонн смешанных собранных отходов можно получить не более 3-5 тыс. тонн вторичного сырья (3-5%). Можно, конечно, напрячься и попробовать получить 5%, но такое получение вторсырья будет нерентабельным. Заняться им могли бы только волонтеры, а предприниматели, возможно, согласятся на такое получение вторсырья только при условии дотирования их деятельности из публичных бюджетов. Из приведенного примера следует вывод, что получение вторичного сырья из коммунальных отходов, собранных нашим традиционным способом (из одного неразделенного потока смешанных отходов - на «конце трубы»), - неблагодарный сизифов труд. Сам термин «мусороперерабатывающий завод» терминологически неуместен, является терминологическим блудом. Таких заводов просто не существует. Те, кто использует такую терминологию, очевидно, имеют в виду заводы по переработке вторичного сырья, полученного, в частности, и из бытовых отходов.

На современном рынке можно столкнуться с предложениями построить сортировочные линии/станции для смешанных отходов. Но высокие расходы функционирования таких предприятий, мизерные эффекты получения вторичного сырья и низкие цены на него заставляют повышать ставки сбора и обезвреживания отходов (тарифы), а также искать «спонсоров» от власти (дотации).

Поэтому для получения вторичного сырья из коммунальных отходов эффективным является их раздельный сбор непосредственно возле источников их образования, что постепенно и беспрерывно внед­ряется в цивилизованных стра­нах мира. Самый существенный аргумент в пользу введения раз­дельного механизма - то, что все новые технологии получения вторичного сырья из ТБО предус­матривают исключительно отбор раздельно собранных отходов!

Очевидно, организация таких работ требует усилий в связях с общественностью, чего, как правило, избегают и не любят вельможи. Конечно, проще и комфортнее за счет общины годами заниматься поиском в развитых странах «сверх­современных технологий», после чего попробовать реализовать высокостоимостный инвестиционный проект, например, по сжиганию отходов, возле которого могут неплохо «погреться» оте­чест­венные «инноваторы».

Таким образом, надо перезагружать общественное и экспертное мнение на реализацию не гигантских, псевдомодерных индустриальных проектов обезвреживания отходов, а на воплощение в жизнь стратегически взвешенных технических решений. Они бы ощутимо содействовали уменьшению отходообразования, минимизации мест обезвреживания отходов и не превращали бы нас в прислужников индустриальных монстров, вопреки всей их «инновационной привлекательности». В соответствии с системными подходами, такие решения должны быть простыми (чем система проще, тем выше ее надежность).

Их простота базируется на шести известных принципах постоянного развития, закладывающихся в иерархически определенный порядок действий при стратегическом планировании обращения с отходами:

1) предотвращай образование отходов;

2) минимизируй их образование;

3) направляй их на повторное употребление;

4) организовывай получение из них вторичного сырья и его переработку;

5) получай из них энергию;

6) безопасно складируй (захороняй) на полигонах.

Для полномасштабной реализации таких принципов нужна политическая воля общины, объединение общин, власти. Это необходимо прежде всего для повышения управленческого уровня в работе над данной проблемой: сейчас в Украине он занижен фактическим отсутствием стратегического взаи­модействия трех главных «опекунов» - МинЖКХ, Министерства экологии и Госсанэпидслужбы - с другими органами государственного управления. На местном же уровне решение проблем возложено на управленческие подразделения, большинство из которых не вникают в тематику глубже, чем спорадическое выбивание средств из разных государственных фондов на залатывание все новых и новых дыр коммунальной сферы и безрезультатные переговоры с «потенциальными инвесторами мусороперерабатывающих проектов». Стратегическая провальность такого управления проблемой гарантирована заведомо, поскольку дармовых инвестиций не бывает. За каждый инвестиционный «мусороперерабатывающий проект» должны заплатить сами граждане - или повышением соответствующего тарифа (на что никак не решится наша «народолюбивая» власть), или соответствующим перераспределением средств социально значимых статей бюджета для обеспечения рентабельности инвестора (что также не менее проб­лематично с точки зрения политической целесообразности). Что же касается волеизъявления общины, то это еще более сложный вопрос. Кто создал почти
16 тыс. диких мусорных свалок Украины или значительно более многочисленные послепикниковые мусорники в парках и скверах?! Марсиане?! Наша община… Поче­му так сложилось? Потому что за такие действия в нашей стране никто не платит, - сорить дешево! Потому что в этом аспекте нашего общественного поведения гос­подствует полная безнаказанность, а с той части населения, которая носит свой мусор в контейнеры, берут за это символическую и далекую от обоснованной и прозрачной плату. Она начисляется преимущественно парадоксальными единицами измерения, исходя не из человека - создателя отходов, а из квадратного метра (идиотизм нашей совковости).

В большинстве развитых стран стратегическое управление в этом секторе общественного хозяйствования осуществляется с соблюдением главнейшего принципа - «загрязнитель платит!», а также вышеупомянутых шести принципов, в соответствии с которыми каждое последующее действие с отходами должно проводиться пос­ле выполнения предыдущего или при объективной невозможности выполнения этого предыдущего действия. Их соблюдение, конечно, является непростой, прежде всего, управленческой задачей, для выполнения которой необходима высокая культура организации национального хозяйства (не только коммунального).

Согласно принципам постоянного развития, в долгосрочной стратегической перспективе самыми приоритетными задачами являются избежание и минимизация образования отходов, в то время как наиболее низкими по приоритетности признаются действия, связанные с термической обработкой и складированием на полигонах. Это не означает игнорирования, отрицания технических решений стратегического решения проб­лемы - наоборот, должны быть поддержаны и использованы все актуальные возможности: от экологического просвещения, экологического проектирования, раздельного сбора отходов возле источников их образования до всей совокупности технических проектов, в том числе компостирования, биомеханической, термической обработки и экологически безопасного захоронения отходов. В этом состоит суть комплексного подхода к решению проблемы отходов.

P.S. Как известно, проблемы не решаются на том уровне, на котором они возникают. Для этого надо подняться до более высокого уровня. Так думал мудрый Альберт Эйнштейн. Нельзя перекладывать ответственность за свое аморальное поведение с ТБО на «прогрессивные и самые совершенные» индустриальные решения: они, как это ни парадоксально, будут продолжать мультиплицировать те угрозы, на преодоление которых и были нами взяты. Самой существенной инвестицией в решение обсуждаемой здесь проблемы должны стать людской Разум и моральная ответственность человека, иначе может оправдаться печальное пророчество еще одного известного физика, Нильса Бора: человечество не погибнет в ядерной катастрофе, но оно может утонуть в собственном дерьме.