Житель Житомирщины потерял на фронте руку и ногу, но не впал в депрессию и строит планы на будущее

Андрей Корнийчук — командир отделения батальона «Волки да Винчи». В одном из боев на Лимано-Купянском направлении потерял правую руку и правую ногу ниже колена. Он пережил восемь сложных операций и теперь готовится к протезированию. 

Таких, как он, очень много. Все, кто потерял в боях конечности, переживают это по-разному. Некоторые впадают в депрессию, некоторые ищут утешения в алкоголе. Но, к счастью, есть и такие, как Андрей, — продолжают жить, любить, трудиться на благо семьи. Для этого нужно быть сильным человеком.

Сила, жизнелюбие и оптимизм Андрея просто поражают. Откуда берется энтузиазм и улыбка у человека, прошедшего ад и ставшего инвалидом? Андрей согласился рассказать о пережитом, о своем настоящем и поделиться планами на будущее. 

Андрей Корнийчук с женой Анной

Юлия Мельничук

ВАС ЗАИНТЕРЕСУЕТ

Почему важно читать детям литературу о войне. Проект «Живі письменники»

«Я жив, и это главное»

— Я жив, и это главное, — говорит Андрей. — Многих моих друзей уже нет, некоторые погибли у меня на глазах. А у меня было счастье вернуться домой, к своей жене и двум дочерям-школьницам. Судьба сделала мне подарок, которым нужно дорожить.

— До войны вы были гражданским человеком. Как оказались на фронте?

— Да, я гражданский, работал на лесопилораме. 24 февраля 2022 года, когда началось масштабное вторжение в Украину, я сразу пошел в военкомат. Мне сказали подождать, но я был настойчив и на следующий день снова пришел в военкомат. Сначала служил в теробороне, потом меня записали в штурмовую роту и отправили на полигон в учебный центр «Десна». Тогда впервые я понял, что смерть может нагрянуть в любой момент. После тренировок мы должны были пойти на ночевку в общежитие, но решили заночевать на полигоне. И именно в тот вечер по общежитию ударила вражеская ракета. Судьба! Если б мы не остались на полигоне, то погибли бы все. Командир тогда сказал, что мы с ребятами родились в рубашке. 

— Куда вас направили после учебки?

— Боевое крещение я прошел в селе Клиново возле Бахмута. Тогда я был медиком отделения, вместе с ребятами участвовал в боях, но, кроме того, был обязан оказывать первую медицинскую помощь раненым, накладывать турникеты и тампонировать раны. На моих глазах погиб мой лучший друг Андрей Бурковский. Я отпросился у начальства и повез его тело на похороны домой.

— Не боялись оказаться в плену?

— Никто не хочет попасть в плен, поэтому все ребята постоянно носят при себе гранату именно на такой крайний случай. И я тоже.

— При каких обстоятельствах вы потеряли конечности?

— После возвращения на фронт меня перевели в 67-ю бригаду батальона «Волки да Винчи», назначили командиром отделения. Мы ходили на штурмы, отбивали утраченные позиции и завоевывали оккупированные территории на Лимано-Купянском направлении. В августе этого года в селе Ольшаны нам удалось отбить позиции и взять в плен несколько рашистов, но тут начались массированные вражеские артиллерийские и танковые обстрелы. Враг стремился уничтожить нас и своих военных, которых мы взяли в плен. Прямо возле меня разорвался снаряд. Я увидел, как попадали парни, которые были рядом, а сам почувствовал какой-то странный холод в руке и ноге. Сразу не понял, что случилось, но, когда упал, увидел, что нет руки и ноги. Левой рукой сумел наложить на ногу турникет и начал терять сознание. Подбежали наши ребята, наложили мне турникет на плечо, где была правая рука, и отправили на эвакуацию...

ВАС ЗАИНТЕРЕСУЕТ

Потери РФ в войне против Украины приближаются к 312 тысячам личного состава — Генштаб ВСУ

Восемь операций одна за другой

— Вы пережили восемь сложных операций. Нужно ли было оплачивать услуги врачей, покупать медикаменты?

— Сначала мне сделали ампутацию в Купянске, потом был госпиталь в Харькове, а реампутацию я проходил в больнице святого Пантелеймона во Львове. Меня оперировал опытный хирург Даниил Туркевич, спасибо ему большое. После восьми операций я вздохнул с облегчением, потому что операции и бесконечные перевязки — это, мягко говоря, некомфортно. Всю помощь, которую я получил, оплатило государство. И реабилитацию тоже. Я был направлен в национальный реабилитационный центр «Несокрушимые» во Львове. Там очень хорошие условия, комфортные комнаты, есть кондиционер, душ. Нас вывозили на рыбалку, на стадион, где мы смотрели футбол. Словом, нас пытались вытащить из депрессии, улучшить психологическое состояние, а волонтеры приносили вкусную домашнюю пищу. Я не платил ни копейки за все услуги, и очень благодарен за помощь и хорошее отношение.

— Как отреагировали ваши близкие на известие о потере двух конечностей?

— Жена сначала не поверила, а может, у нее было шоковое состояние, не знаю. Просто накануне я позвонил ей, мы поговорили, и я сказал, что иду на работу (так я называл боевые задачи) и меня не будет день или два. А на следующий день я снова позвонил и сообщил, что потерял руку и ногу. Она поначалу не поняла, что это правда. А потом очень плакала. Я переживал за то, как сказать об этом матери, ведь у нее больное сердце. Попросил жену взять на себя эту трудную миссию. Мама тоже сильно плакала. И когда приехала ко мне во Львов, не могла сдержать слез. Ко мне приезжала и жена с дочками, мы гуляли по Львову и понимали, что жизнь продолжается, главное — мы вместе и все будет хорошо.

***

В декабре Андрей снова возвращается в госпиталь, где должно пройти протезирование. Очень надеется на эффективные современные протезы. А пока он пользуется временным протезом для ампутированной ноги, который позволяет передвигаться. Этот протез он купил за свой счет. А еще купил электрическую коляску для перемещения по городу. «Хорошо, что целым осталось колено, потому что без него было бы гораздо сложнее, — говорит Андрей. — А когда будет протез на правую руку, которая потеряна практически полностью, я смогу делать гораздо больше, чем сейчас».

ВАС ЗАИНТЕРЕСУЕТ

Миссия NASA по поиску признаков жизни на Марсе оказалась под угрозой из-за финансовых проблем

«Андрей месил тесто на пиццу, которую мы вместе готовили»

— Насколько изменилась жизнь после ампутации конечностей?

— Я уже могу себя обслуживать: одеться, подогреть еду. Помогаю жене по хозяйству.

— Андрей вчера помогал готовить пиццу, — вступает в разговор жена Анна. — Наша дочь держала миску с тестом, а Андрей его месил левой рукой. Мы только подсыпали муку. Кстати, Андрей очень любит разные специи, которые добавляет во все блюда. А самое любимое его блюдо — украинский борщ, где должны быть помидоры, перцы и много специй.

— Насколько тяжело психологически было ждать мужа с войны, ведь каждый день вы могли получить страшное известие? — спрашиваю у Анны.

— Очень тяжело. Я постоянно молилась о нем. Я говорила в телефонных разговорах, что мы его ждем и верим в него. Мы с детьми хорошо понимали, что, когда папа на войне, может быть три варианта: папа останется жив и невредим или получит ранение, или погибнет. И мы были готовы принять любой вариант. Так себя настраивали. Мы счастливы, что Андрей жив и стараемся поддержать его. Я понимаю его проблемы, но приобщаю его к приготовлению пищи и вообще к хозяйству. У нас есть видео, где мы вместе смолим гуся, а еще вместе готовили колбасу, Андрей носил дрова...

— Есть ли изменения в психологическом состоянии мужа после всего пережитого?

— К счастью, он не страдает бессонницей, как многие другие воины, но может во сне разговаривать, что-то там кому-то доказывать. Еще я поняла, что должна очень тщательно обдумывать каждое слово, которое скажу мужу, чтобы чем-то не обидеть, потому что бывают разные ситуации. Иногда, когда меня нет дома, он может и выпить наедине. Но в целом он тоже пытается меня слушать и не обижать. Наши девочки умеют разрядить обстановку своим смехом и играми. Недавно мы решили играть в мумию, и полностью замотали нашего папу в белье, как мумию, он даже не сопротивлялся, а смеялся. Нам втроем всегда хорошо и весело.

— О будущем задумываетесь? Какие планы? — спрашиваю у Андрея.

— Сейчас я нахожусь на военной службе и получаю финансовое обеспечение, которого хватает на жизнь. Потом получу группу инвалидности, у меня будет пенсия. Я могу даже вернуться на лесопилораму, где работал до войны. Там у меня был не физический труд, а работа с оборудованием. Я справлюсь. А могу вернуться в ВСУ. Мой потерявший руку товарищ после протезирования снова вернулся в свою часть и прослужил целый год. Я мог бы быть инструктором по ведению боя...

Что касается жены, то она считает, что тоже должна иметь свое дело. Поэтому в сезон продает мороженое, а еще качественно ремонтирует одежду. С энтузиазмом берется за любые подработки, они никогда не бывают лишние.

ВАС ЗАИНТЕРЕСУЕТ

Нетаньяху признал, что война в Секторе Газа затянулась

«...Я чувствую такую боль, словно кто-то гвоздь в меня забил»

— Вы чувствуете фантомные боли?

— Да, я принимаю специальное лекарство от фантомной боли. Однако нервные окончания на ампутированных конечностях еще не совсем зажили, и если в эти места укусит комар или по ним начинает ползать мушка, я чувствую такую боль, словно кто-то гвоздь в меня забил.

***

Вообще Андрей — правша, но теперь постепенно становится левшой. «Я уже могу сам завязать шнурки на ботинках», — хвастается он. — Но пишу пока так коряво, как ученик второго класса...»

Андрей верит, что после установки современных протезов все наладится и он будет чувствовать себя увереннее. Главное — выбить врага из страны, а все остальное обязательно будет!