Временно непригодные, или крепостные XXI века

Об аде Военно-врачебной комиссии (ВВК) ZN.UA уже писало. Фельдшер медпункта одной из частей, воюющей на востоке страны, рассказал тогда читателям о том, какой большой проблемой для армии являются ограниченно годные — и воевать по состоянию здоровья не могут, и списать их также невозможно.

К сожалению, у этой проблемы до сих пор нет решения. А некоторые ее составляющие и вовсе заводят в тупик воинов, которые еще вчера защищали нашу страну, а сегодня лечатся от ранений и признаны временно непригодными (с переосмотром ВВК через 6–12 месяцев). На практике они находятся в воинских частях, но должностных обязанностей, не соответствующих их состоянию здоровья, не выполняют, лечиться толком не могут, зарабатывать им не дают, но и зарплаты они не получают. Создается впечатление, что людей, раненных и физически, и психологически, просто бросили на разборку, словно они какие-то детали, которые можно использовать в любой момент, где и как угодно. Они не имеют никаких прав и чувствуют себя как на свалке организмов.

Решить этот казус можно было бы приказом или одной строкой, добавленной в законодательство. Но не решают. Хотя таких историй — тысячи. Между тем психологи говорят, что одно из важных условий восстановления после стресса или лечения ПТСР — решение острых правовых, медицинских и социальных проблем...

ВАС ЗАИНТЕРЕСУЕТ

Рада сделала первый шаг для усовершенствования работы военно-врачебных комиссий

25 февраля 2022 года 52-летний киевлянин Сергей Кабанов добровольно прибыл в пункт сбора 130-го батальона территориальной обороны города Киева. И был зачислен в 5-ю роту командиром третьего отделения. До этого мужчина еще в 1987–1988 годах отслужил срочную службу. А потом 25 лет проработал андеррайтером в страховой компании.

«Присягу я принимал 4 марта 2022-го, — рассказывает Сергей. — А с 6 марта уже выполнял служебные обязанности на территории аэропорта «Жуляны».

26 мая все подразделение было переброшено в город Харьков. Это отдельная история, как мы туда добирались. Пришлось покупать свои машины, заправлять их. Так, своим ходом, мы приехали на войну. А уже спустя несколько дней после прибытия на Харьковщину выполняли боевую задачу.

13 июля при выполнении боевой задачи в селе Дементиевка Харьковской области мы попали под плотный минометно-артиллерийский огонь, и я получил ранение. В тяжелом состоянии был эвакуирован в Харьков. В Харьковском госпитале мне оказали первую помощь, сделали четыре операции и 20 июля доставили вертолетом в Киев, где я оказался в городской больнице №8. Там пролежал почти полтора месяца. После выписки из больницы дважды проходил ВВК, которая давала мне по 30 дней на отпуск по реабилитации.

Кроме всего прочего, у меня раздроблена плечевая кость. Четыре месяца у меня на левой руке стоял аппарат Елизарова. В октябре один из травматологов посоветовал мне изменить степень фиксации. Я написал рапорт, сам нашел больницу. Как раз была волонтерская программа, которая предоставляла раненым средства фиксации бесплатно. Но пока я полтора месяца ждал разрешения, программа закончилась и все пришлось покупать уже за собственные средства. Волонтеры помогли получить скидку 50%, но все равно за титановые пластины пришлось заплатить почти 40 тысяч гривен.

При очередном прохождении ВВК (которое длилось два месяца!) мне выдали свидетельство о болезни, где написано, что я непригоден к военной службе с переосмотром через 6 месяцев. Так я стал самым бесправным человеком в наших Вооруженных силах. Как говорят в моей части — крепостным. Ведь все регламентировано: и ограниченно годные, и годные, и непригодные. А вот непригодный с переосмотром через 6–12 месяцев — это нововведение, которое появилось в январе 2023-го: и служить я не могу, и комиссовать меня не могут.

На правой руке у меня не сгибаются два пальца. Нормально работают только большой и указательный пальцы. Плечо левой руки раздроблено. Кость до сих пор не срослась. Когда я принес свои документы в часть, штаб которой находится в Киеве, мне сразу сказали: будут переводить в резервный батальон. На днях сообщили: переводят в 180-й резервный батальон, расположенный в Черниговской области. Именно туда отправляют временно и ограниченно годных.

ВАС ЗАИНТЕРЕСУЕТ

Военно-врачебные комиссии заработают на базе гражданских медучреждений

Переосмотр ВВК у меня должен быть 7 августа. Вместе с костью у меня перебит лучевой нерв. Рука просто висела, как плеть. Сейчас благодаря врачам, физиотерапевтам я уже могу что-то делать рукой. Но до выздоровления еще очень далеко. Да и то, по прогнозам врачей, рука восстановится на 70–80%. На вопрос, как я буду проходить процесс реабилитации (за собственные средства), мне сказали, что в резервном батальоне я должен писать рапорты медику уже той части, и он будет меня направлять. «Из Чернигова в Киев?» — уточнил я. Но на этот вопрос ответа уже не получил.

Между тем, как рассказывают побратимы, оказавшиеся там, это просто резервация. Созданы все условия для того, чтобы люди даже не могли пожаловаться. Мобильной связи и Интернета нет. За территорию части не выпускают. Люди с травмами, которым требуется лечение, живут практически в землянках, в блиндажах. Поэтому оттуда стараются сбежать всеми правдами и неправдами. Пишут рапорты на перевод в боевые части. Приезжают «покупатели», агитирующие переводиться в их батальоны. Есть ограниченно годные, которые могут делать хоть что-то.

Как только мой побратим с ранением ноги начал ходить без костылей, его сразу же перевели в 204-й батальон, и сейчас он воюет в Запорожской области. Он ограниченно годен. И его перевели без его согласия. Но возмущает не то, что куда-то переводят. А то, что это отношение — как к крепостным: хозяин захотел и куда-то отправил. Так не должно быть в XXI веке в правовом государстве, которым мы себя называем.

Мало того, с августа меня вывели за штат батальона — в распоряжение командира бригады. После последней ВВК в марте зарплату мне уже не заплатили, мотивируя это приказом министра обороны №260, где говорится, что те, кто выведен за штат, получают денежное обеспечение только в течение двух месяцев. А потом — только за звание и выслугу лет. Мое звание — старший сержант, последняя должность — главный сержант взвода, ну и год выслуги. Я получил 997 гривен 31 копейку. Вот и живи теперь на эти деньги — ешь и лечись, делай что хочешь. Из вещевого обеспечения я получил только трусы, носки и одну «флиску». Все остальное покупал за собственные средства. Большая часть этого осталась на поле боя и в больнице, где с меня срезали окровавленную одежду».

«Если бы знали, что так будет, пошли бы добровольцем?» — спрашиваю у Сергея.

«Ну, если не я, то кто? — отвечает мужчина. — В феврале 2022-го я имел возможность набирать людей в свое подразделение. Выбирал только 40+. Потому что мы — люди такого возраста, которые уже в жизни что-то повидали и чего-то добились. У многих моих подчиненных, побратимов есть дети и уже даже внуки. Нам есть за что воевать. Молодые — патриоты, у них адреналин. Но, честно говоря, половина из них после первого же обстрела, боевого столкновения безумствует, у них едет крыша. У нас психика другая. Мы знали, за что идем воевать. Мы уже видели жизнь. И, может, это и пафосно звучит, но нам уже не так страшно умирать».

Сейчас Сергей с двумя побратимами из батальона написали жалобы (заявление) Уполномоченному по правам человека Дмитрию Лубинцу о том, что их сняли с денежного довольствия и фактически не позволяют восстановиться после ранений.

«Я прекрасно понимаю военную необходимость вывода военнослужащих за штат, — пишет на своей странице в Фейсбук солдат 57-й ОМБр имени кошевого атамана Костя Гордиенко Владимир Шередега, который столкнулся с такой же проблемой. — Санитарных потерь много, люди выбывают надолго, доукомплектовывать подразделения невозможно, пока штат заполнен.

Но я не понимаю, почему все это за полтора года нельзя было нормально урегулировать.

Тысячи бойцов и их семьи просто на долгие месяцы оставляют безо всяких средств к существованию и возможностей их зарабатывать.

ВАС ЗАИНТЕРЕСУЕТ

Военно-врачебные комиссии заработают на базе гражданских медучреждений

Мобилизация в Украине: можно ли обжаловать решение военно-врачебной комиссии

...Вопрос в том, почему все это не может быть как-то по-человечески урегулировано. Почему людям, которые фактически не могут выполнять служебные обязанности и нуждаются в длительном лечении, нельзя установить хотя бы минимальные регулярные выплаты? Почему этих людей нельзя демобилизовать с пересмотром на ВВК через определенный промежуток времени?..

...Почему этого не делают? На что жить раненым, травмированным и больным людям? Как им кормить свои семьи? Почему на самом высоком уровне никто даже не обсуждает эту проблему?».

***

Законопроект №8412, касающийся увольнения с военной службы мобилизованных лиц с инвалидностью, зарегистрирован в Верховной Раде.

Законопроект №8169, которым предлагают увольнять временно непригодных к службе в запас, принят во втором чтении, однако он уже больше месяца находится на подписи у президента. Надеемся, закон не попадет в категорию таких, на которые наложено «тихое вето». Потому что это — о моральном духе и боеспособности наших защитников.