«Гадаю, багатьох читачів, як і мене, твори Леоніда Даєна приваблять чистотою почуттів і значимістю роздумів», — так свого часу висловив ставлення до творчості поета незабутній Олесь Гончар. І справді, домінанта кожного вірша цього автора — чистота сприйняття світу й викристалізувана до афористичності думка. І ще, мабуть, світлий жовтневий смуток. Пам’ятаєте: «Есть в осени первоначальной…»
Залишивши кілька років тому рідний Київ, Леонід Абрамович не загубився в багатоликій діаспорі. Його вірші в оригінальних текстах і в перекладах охоче публікують американські видання, у Нью-Йорку побачили світ дві його поетичні збірки, кілька десятків віршів покладено на музику, їх виконують хори й барди в Далласі й Чикаго, Цинциннаті та Луїсвіллі.
Нещодавно вийшла англомовна поетична антологія «Америка в Мілленіумі: кращі вірші й поети двадцятого століття». Кожен автор, що удостоївся честі потрапити до цієї престижної антології, поданий лише одним віршем не більш як з двадцяти рядків. Є там і вірш «Осенний марафон» у чудовому перекладі, зробленому, до речі, онуком Максимом. Сьогодні ми пропонуємо нашим читачам кілька віршів зі збірки Леоніда Даєна «Жизнь идет по кругу».
Осенний карнавал
Весь день — по Тютчеву — хрустальный.
Но розовый густеет цвет.
Нет в мире праздника печальней,
Печали праздничнее нет.
Счастливо и неторопливо,
Не ведая, что жизнь — тщета,
Горят оттенков переливы —
Божественная красота!
Осеннее убранство страстно.
Но точка ставится в конце.
Смерть лишь у осени прекрасна
В ее рубиновом венце.
А я не знаю, я не знаю,
Что обещает осень мне.
И я сгораю, я сгораю
В ее целительном огне.
* * *
Прежней ниве благодарствуй.
В новом бытие усердствуй.
Перемена государства —
Словно пересадка сердца.
Это вам не игры в жмурки,
А судьбы предначертанье.
Небо скальпелем хирурга
Расчленило расстоянья.
Не журило, не сулило
Осчастливить, обездолить.
Но случайно позабыло
Рану сердца обезболить.
Как будто сам я молодой...
Нет, время ничего не стерло.
Но бедствиям наперекор,
Когда тоска берет за горло,
Я в небо устремляю взор.
Оно сияет надо мною
Прохладною голубизной.
Оно такое молодое,
Как будто сам я молодой.
Порой мне больно и тревожно.
Но перед небом неспроста
Я постигаю, как ничтожна
Вся мелочная суета.
* * *
Как быстро рану нам наносят,
Как долго рана заживает!
И преждевременная проседь
О горьких днях напоминает.
Худое слово злей осколка.
Известна разница меж ними.
Простить обидчика недолго —
Жаль, боль души неизлечима.
Все остальное —
в нашей власти
Мы Богом на Земле хранимы
Среди напастей и пристрастий.
И лишь любовь невосполнима,
Все остальное — в нашей власти.
Мы все ранимы и гонимы,
Но на плаву еще отчасти.
Лишь боль души неизлечима,
Все остальное — в нашей власти.
Жизнь, как ракета, мчится мимо,
Приносит счастье и ненастье.
Лишь только смерть необратима,
Все остальное — в нашей власти.
Господи, на что мы тратим время!..
Господи, на что мы тратим время!
Выясняем: кто — когда — зачем?
Это унизительное бремя
Скоро доконает нас совсем.
Господи, на что мы тратим силы!
На тщету и суету сует.
Суесловье нас опустошило,
Заслонило целый белый свет.
Господи, на что мы тратим душу!
Радуясь, терзаясь и любя,
Дружбу с ближним без причины рушим,
Поедом едим самих себя.
И не замечаем пред собою,
Как сверкает празднично роса,
Как на нас устремлены с мольбою
Чьи-то очень грустные глаза.
Относитесь к жизни философски...
Доля в черно-белую полоску
Небесами нам предвещена.
Относитесь к жизни философски,
Как и стоит в сущности она.
Ваша боль до свадьбы или смерти
Заживет, и все переболит.
Не берите слишком близко к сердцу
Тяжкий груз печалей и обид.
Не берите в голову дурного —
Вот вам добрый, дружеский совет.
И над вами засияет снова
Нестареющей надежды свет.
В крепкий узел завяжите жестко
Трезвой логики живую нить.
Научитесь жить по-философски,
Чтоб сто лет во здравии прожить.
Треволненья начисто отбросив,
Вы поймете: жизнь-то хороша!
Только, видно, я плохой философ,
Коль кровоточит моя душа.
Успеть бы сущие сказать слова
В запасе у меня все меньше дней.
Они бегут, нелегкий путь итожа.
И нежность к милой женщине своей
Бессмысленно откладывать на позже.
Успеть бы сущие сказать слова,
Те самые заветные, земные,
Когда хмельна от счастья голова,
Как будто в ранней юности — впервые.
Как это просто и как тяжело.
Нас бытие не раз кромсало круто.
Вблизи я видел и добро, и зло.
Но эти — главные! —
сберег минуты.
Еще чуточек мне дано прожить
И восторгаться белизной акаций.
Свои обиды поздно ворошить —
Бывает поздно только извиняться.