В стране просыпается интерес к «зеленым инвестициям»

Одна из задач Национального агентства экологических инвестиций — донести до собственников, топ-менеджмента компаний мысль о том, что использование Киотского протокола принесет им пользу, так как они получат возможность снизить риски по проекту, обеспечить предприятию большую рентабельность и, к тому же, выводя эти единицы на международный уровень, повысить имидж компании и страны.

Дело в том, что многие проекты, способствующие улучшению экологической обстановки в нашей стране, осуществляются предприятиями из разных источников — за счет внешних инвестиций, средств собственников предприятий, банковских инвестиций. Однако киотскую составляющую при этом, как правило, не учитывают, потому что наши предприятия не имеют специалистов, которые могли бы посчитать, насколько сокращаются выбросы углекислого газа и как, хотя бы частично, можно возместить затраты за счет Киотского протокола в рамках «зеленых инвестиций». Суть этого механизма в следующем: между правительствами двух стран, в частности Украины и нашего партнера, заключается договор о передаче единиц установленного количества (ЕУК), то есть единиц СО₂, образовавшихся после 90-го года за счет того, что у нас произошло снижение ВВП и уменьшилась загрузка промышленности. Эти ЕУК являются государственным достоянием и продаются от имени государства.

Хотел бы подчеркнуть важную деталь: в рамках «зеленых инвестиций» партнер-покупатель будет добиваться того, чтобы ему не продавался так называемый горячий воздух, то есть фиктивное улучшение экологической обстановки. Европейцев при покупке будет волновать в основном то, как используют эти деньги. Они хотят, чтобы средства пошли на экологические проекты, которые приведут к снижению выбросов СО₂.

К сожалению, в Украине отсутствует достаточно эффективная информационная политика на предмет того, какие возможности для наших предприятий предоставляются Киотским протоколом. Вследствие чего опыт и достижения тех предприятий, которые весьма преуспели в этом направлении, не фиксируются и не оплачиваются, а Украина не обретает положительный имидж, которого она заслуживает. В то же время на заседании рабочей группы «Украина—Европейская комиссия» в Брюсселе было признано, что есть реальное продвижение нашей страны по имплементации в Киотский протокол. Было отмечено, что динамика развития Украины на этом направлении превосходит достижения других стран. Но где в СМИ об этом сказано хоть слово?

Европейский союз внимательно наблюдает за Украиной, являющейся лидером среди стран СНГ как в связи с выполнением формальных условий Киотского протокола, так и с неформальным стремлением Украины использовать лучшие достижения других стран для противодействия изменению климата. В бюджете нашего агентства на 2008 год предусмотрено проведение ряда конференций, семинаров, чтобы ознакомить средние и крупные предприятия с лучшими методиками по снижению выбросов, имеющимися в мире.

Важно отметить, что просыпается интерес украинских предприятий к нашей деятельности. Еще летом я не мог похвалиться обширной базой проектов, которые могли бы быть осуществлены по схеме «зеленых инвестиций». Сегодня могу с гордостью заявить, что такая база есть — в ней уже находится 127 проектов. Кроме того, база проектов по совместному осуществлению включает 81 проект. Причем 65 из них получили письма поддержки, то есть прошли первую фазу, так называемую фазу ПИН. Еще одиннадцать проектов получили письма одобрения. Более того, 17 проектов зарегистрированы в секретариате Рамочной конвенции ООН. То есть эта авторитетная организация подтвердила, что проекты однозначно ведут к сокращению выбросов и их реализация приветствуется.

Есть и очень важная база проектов по возобновляемым источникам энергии. У нас также есть программы, поддерживающие социальную сферу.

Когда наши машины будут ездить на биотопливе?

Пока масштабы проектов по внедрению биотоплива в нашей стране небольшие. Это связано с тем, что строительство промышленных мощностей по производству того же биодизеля оценивается в десятки, сотни миллионов долларов. Мы, производя миллионы тонн рапса, почти весь его вывозим (цены на эту культуру на мировом рынке резко выросли). Но при этом не получаем единиц сокращения выбросов. В то же время западные партнеры, используя наше сырье, перерабатывают его и, заместив им невозобновляемые источники энергии (дизель, бензин), получают единицы сокращения выбросов и улучшение своего углеродного баланса.

Поэтому необходимо как можно быстрее принять законы, которые поощряли бы увеличение в энергобалансе доли возобновляемых источников энергии. Возьмем пример с Германии, которая приняла на себя обязательство к 2020 году в энергобалансе обеспечить долю возобновляемых источников энергии не менее 20 процентов. Если бы мы законодательно установили, что у нас будет хотя бы пять-восемь процентов возобновляемых источников энергии, это дало бы толчок к сокращению выбросов, а кроме того, повысило бы заинтересованность бизнеса в использовании и внедрении новейших технологий по производству биодизеля.

Достаточно построить три-четыре мощных завода по производству биотоплива из рапса, и это позволит закрыть на первом этапе потребность Украины в этом продукте. Нужны изменения в законодательной базе и, соответственно, большие капитальные вложения в строительство. Мы уверены, наши западные партнеры с пониманием отнесутся к тому, чтобы помочь Украине в реализации таких капиталоемких проектов.

Следует учесть при этом, что строительство крупных перерабатывающих предприятий имеет проектный цикл более пяти лет, поэтому нам не удастся построить такие заводы в первый период Киотского протокола. Однако вероятность того, что посткиотский период будет продлен и это поможет в реализации подобных проектов, уже не вызывает сомнений. Если полгода назад я оценивал подобную вероятность в 90 процентов, то сегодня могу определить ее как 99,9 процента. Да, могут изменяться экономические механизмы протокола. Не исключено, что изменится уровень выбросов, который будет назначен странам во время киотского периода. Вероятно, будут приняты странами более жесткие обязательства. Но то, что действие Киотского протокола будет продлено, это однозначно.

Не потеряет ли мировое сообщество интерес к выплатам по Киотскому протоколу?

Этот вопрос мне задавали неоднократно. Хочу подчеркнуть: я не вижу никаких признаков потери интереса у наших западных партнеров. Важно отметить и то, что Украина занимает здесь достаточно активную позицию. Вместе с Россией она определяет так называемый рынок продавца. Кроме того, Украина достигла достаточно большого прогресса в нынешнем году и наши западные партнеры безусловно это заметили.

Наши партнеры заинтересованы в том, чтобы страны с переходной экономикой, к которым относят и Украину, были в Киотском процессе. Использование его механизмов позволяет добиться реальных изменений в борьбе с изменениями климата на планете. Поэтому интерес не только угасает, он активно развивается. Европейский союз согласился помочь нам объективно определить с помощью тех моделей, на которых были просчитаны выбросы и развитие экономики западных стран, как будет развиваться Украина в ближайшее десятилетие.

На осень следующего года запланирована вторая встреча — по инвентаризации и подготовке кадастров парниковых газов. Выдвинув эти две ключевые темы, мы исходили из того, что необходимо правильно прогнозировать выбросы и совершенствовать методики их ежегодного подсчета.

Еще один вопрос мне задают достаточно часто: мол, в мире нет уверенности в том, что парниковые газы так радикально влияют на повышение температуры. Мол, что будет, если вдруг наступит не потепление, а похолодание?

Конечно, все предусмотреть невозможно. Могут появиться факторы, которые пока нам неизвестны. И все же никто уже не сомневается, что антропогенное влияние на климат существует. Сошлюсь на «Четвертый доклад группы экспертов Рамочной конвенции ООН по изменению климата». В нем приводятся серьезные факты и дана их вероятностная оценка. Впервые введена шкала градаций вероятностей того или иного события. Так вот: эксперты определяют вероятность этих событий в 95% плюс-минус два процента. Это очень высокая вероятность!

К тому же, если посмотреть на экономические и экологические модели, описанные в работах господина Медоуза в 70-х годах, можно сказать, что все прогнозируемые в то время события произошли. Хотя их восприняли тогда как невероятные. И имели они даже более серьезные последствия, чем прогнозировали ученые. Так что оснований не верить в более совершенные модели у нас нет. Ведь наука не стоит на месте. Если в то время ученые опирались на выборку из 100—150 факторов, то сейчас она делается гораздо более основательно — из 500 или даже из 1000. Результат, получаемый из просчета на этих моделях, более точно предсказывает события.

Нельзя сбрасывать со счетов и прогностическую работу господина Штерна, выполненную по заказу бывшего премьер-министра Великобритании Тони Блэра. Штерн подсчитал, сколько будет стоить борьба с изменениями климата для разных стран. Расчет показал: до полутора-двух процентов ВВП. Это средства, которые мы должны потратить, чтобы стабилизировать ситуацию и остановить быстрое изменение климата. Научный расчет показывает, что, стабилизировав концентрацию углекислого газа в атмосфере Земли, мы получим изменение температуры в течение ХХI столетия на два градуса Цельсия. Если же мы не удержимся в пределах двух градусов, последствия будут значительными.

Какими? Штерн сделал еще один важный расчет, чтобы найти ответ на вопрос: а сколько же будет стоить борьба с изменениями климата, если мы ничего не предпримем. Он показал: придется потратить от 4 до 10 процентов ВВП. Ясно, что экономика Украины такого напряжения не выдержит, так как не сможет найти ресурсы для преодоления подобных изменений. И для других развивающихся стран эта цифра — также за гранью выживания. Для островных и прибрежных стран — это катастрофа. Их попросту затопит.

Кстати, значительная часть территории наших южных областей находится ниже уровня Мирового океана. Не учитывать этот фактор опасно. Поэтому мы рассматриваем Киотский протокол как одну из составляющих огромного комплекса глобальных экологических мероприятий, которые должны быть осуществлены в нашей стране.

Реестр для учета достижений по Киотскому протоколу

С того времени, когда я впервые дал интервью корреспонденту «ЗН», прошло где-то полгода. Однако на рынке квот по Киотскому протоколу как в Украине, так и в остальном мире, произошли существенные изменения. За это время была подготовлена законодательная база, которая позволит нам приступить к торговле квотами. Принято предложение ввести реестр заключаемых договоров и реестр писем согласования из тех стран, в которые мы будем передавать квоты.

Ввод в работу электронного реестра единиц установленного количества — последнее формальное условие, чтобы наша страна соответствовала требованиям и критериям секретариата Рамочной конвенции ООН для осуществления международной торговли выбросами. Пятого ноября 2007 года мы успешно прошли испытание Международным протоколом апробации в Лондоне и сдали тест без сучка и задоринки — менее чем за шесть часов. Это удалось потому, что была проведена большая предварительная работа. Среди прочего хочу отметить, что мы сразу выбрали европейское программное обеспечение CR, на которое будет переходить Европейский союз.

Сейчас Украина является единственной страной в СНГ, перешедшей на программное обеспечение европейского уровня. Международный протокол трансакций — это всеобщий банк стран, участвующих в торговле. Программное обеспечение позволяет проводить бесконфликтные трансакции — переводить единицы из одного реестра в другой через международный протокол. К примеру, чтобы передать единицы сокращения, полученные по проекту Канады, который осуществляется в Украине, все наши учетные операции в двух названных странах будут отражены в центральном банке данных. Они пройдут через международный протокол, где учитываются все трансакции, совершаемые в мире.

Кому мы сможем продать свои квоты?

Как утверждают международные эксперты, дефицит по ЕУК в Японии будет составлять 900 млн. тонн в течение пяти лет первого бюджетного периода Киотского протокола. Это примерно столько, сколько у нас излишков и, естественно, японцы могли бы у нас купить всю имеющуюся квоту. Особенно если учесть, что в Японии уже работают современнейшие энергосберегающие технологии и потенциал для снижения выбросов внутри страны почти исчерпан. А проекты по механизму чистого развития, которые Япония инвестировала в Китай, Индию, Бразилию, по оценкам мировых экспертов, дадут только 40—50 процентов тех единиц сокращения, которые необходимы для компенсации выбросов. Это делает Японию важным покупателем на рынке.

Дефицит Канады эксперты оценивают в 500 млн. тонн. Кроме того, в этой стране по прошествии стольких лет после принятия Киотского протокола не только не удалось ограничить выбросы, но наоборот, они значительно выросли. Поэтому Канада будет вынуждена взять на себя обязательства по их снижению.

Очень показателен пример Румынии и Болгарии. До тех пор, пока эти страны не были приняты в Европейский союз, они заявляли, что имеют лишние квоты, которые будут продавать. Но после вхождения в ЕС вопрос о продаже квот был снят — в сообществе существует жесткое их нормирование. Возник конфликт интересов — странам ЕС невыгодно выходить на рынок квот, потому что стоимость внутри сообщества гораздо выше мировых цен.

Высокоразвитая Германия покупателем на этом рынке не будет — в стране давно проводят масштабные природоохранные мероприятия и существенно продвинулись в этом направлении. Однако покупателями будут Испания, Италия, Люксембург, Бельгия, Австрия. У них — дефицит квот, и с ними мы ведем активные переговоры.

США пока не ратифицировали Киотский протокол. Сейчас у них действует механизм так называемых добровольных сокращений. Однако если Америка подпишет Киотский протокол, это приведет к дефициту ЕУК на рынке. Еще более напряженной ситуация станет в том случае, если страны, развивающиеся высокими темпами (Индия, Китай, Бразилия), будут ориентированы на сокращение выбросов. Согласно докладу ООН о развитии человечества, некоторые высокоразвитые страны взяли на себя дополнительные обязательства «Киото плюс» по снижению в первом киотском периоде.

Так, ЕС к 2020 году обязуется снизить выбросы на 20 процентов и до 30 процентов, если развивающиеся страны, участвующие в Киотском протоколе, свои обязательства перенесут на более поздний срок. Еще более впечатляюще выглядят обязательства этих стран на 2050 год. К этому сроку снижение должно составить 40—50 и даже до 80 процентов. Так, Норвегия берет на себя обязательства обеспечить нуль выбросов!

Вы спросите каким образом? За счет большого гидроэнергетического потенциала, ветроэнергетики, использования теплонасосов. Франция закрывает свои обязательства по Киотскому протоколу, развивая ядерную энергетику. Но это вопрос спорный, так как ядерная энергетика связана с определенными рисками.

Все это позволяет предположить, что на рынке будет дефицит, особенно если на нем появятся новые страны. Тогда стоимость наших квот значительно вырастет. Правда, есть в стране критики, считающие, что и мы не должны продавать квоты, так как с развитием промышленности нам самим придется их покупать. Но они не понимают сути процесса продажи квот. Дело в том, что когда мы их продаем, на полученные деньги проводим мероприятия, ведущие к снижению выбросов внутри страны. В идеале, к примеру, продавая 200 единиц, мы проводим мероприятия, которые должны привести к снижению выбросов на те же 200 единиц в Украине. Поэтому фактически имеющийся сегодня резерв у нас сохраняется.

Это ответ тем, кто против такой торговли. Часть вырученных средств мы потратим на развитие науки, повышение экологического образования. Однако следует понимать, что экологическое воспитание населения со временем также будет содействовать снижению выбросов. Ведь, будем откровенны, реальная борьба с изменением климата ведется не в кабинетах. Она начинается в уме каждого человека, в его отношении к работе, к тем процессам, в которых он участвует, в воспитании детей. Поэтому экологическое образование населения для нас приоритетно. Со временем оно принесет позитивные результаты. Международные организации отметили качественный сдвиг в выполнении работ по Киотскому протоколу в Украине. Нам ни в коем случае нельзя снижать динамику роста на этом направлении.