ТРАНСГЕННАЯ КАРТОШКА В «МУНДИРЕ» И БЕЗ НЕГО

В числе приоритетных научно-технических программ, обещающих уже в ближайшие два года принести Украине неоценимый народнохозяйственный эффект, министр науки и технологий В.Семиноженко назвал «создание трансгенных форм картофеля украинской селекции, стойкой к колорадскому жуку».

Услышав такое, первым делом подумалось даже не об экономической выгоде. Наконец-то удастся покончить с этой мерзкой нечистью, и, торжествуя в душе по поводу достижений генетической инженерии, я представила поля и огороды с сочной, не изглоданной неистребимым насекомым картофельной ботвой. Ну теперь-то проклятый жук нас больше не заест…

Безусловно, по своей значимости для Украины эта научная программа сродни революции в сельском хозяйстве. Поэтому мы тут же обратились в Институт клеточной биологии и генетической инженерии НАН Украины за интересующей нас информацией, связанной с этим проектом. (Проект предложен коллективом этого института во главе с академиком НАНУ Ю.Глебой.)

- Начну с небольшой преамбулы к заданной вами теме, - рассказывает заместитель директора института, член-корреспондент НАНУ Ярослав Блюм. - Биотехнология растений, как известно, обрела сегодня бурное развитие во всем мире и возведена в ранг приоритетов научно-технического развития передовых стран. Украина считалась лидером в этом научном направлении в рамках бывшего Союза, в частности наше учреждение. Биотехнология растений фактически началась у нас с работ в области клеточной инженерии Ю.Глебы (ныне академика НАНУ, директора института). Под его руководством впервые были получены соматические гибриды, затем трансгенные растения, которые несли определенные полезные признаки для практических целей, по-другому заданные свойства. Работы в этом направлении продолжаются и сейчас. Расширяется международное сотрудничество, например, с американскими коллегами.

К сожалению, в то время, когда биотехнологии как научно-техническое направление в мире давно уже вышли за стены лабораторий, у нас они находятся в загоне, имею в виду не в плане науки, а в плане отношения со стороны государства.

Реализация проекта получения картофеля, стойкого к колорадскому жуку, по моему мнению, является очень удачным примером того, как, используя наш научный потенциал, можно адаптировать современную технологию к нашим условиям и возможностям, преодолеть при этом инерцию мышления.

Современные биотехнологии все шире применяются сегодня в сельскохозяйственном производстве США, многих стран Европы. В мире существует несколько компаний, являющихся признанными лидерами в этой области, которые имеют разрешение на использование продукции на базе методов генной инженерии. Это - кукуруза, устойчивая к гербицидам и насекомым; соя, устойчивая к гербицидам; хлопок, картофель, устойчивые к насекомым.

Чем же отличается этот картофель от обычного, выращиваемого у нас нынче? С виду, конечно, ничем, картошка как картошка. Отличие имеется лишь на генном уровне. Получен устойчивый картофель на основе того, что в растительную клетку перенесен ген белка, являющийся токсичным для колорадского жука. Растение в процессе роста продуцирует этот белок, и насекомое, отведав листьев такой картошки, травится ею. Белок этот безвреден для человека и животных, ведь метаболические процессы у высших и низших живых организмов существенно различны.

- Ярослав Борисович, а как это понимать - «программа будет осуществляться совместными усилиями отечественных и зарубежных ученых и производственников» (дословно из информации Миннауки)? И какую долю составят в ней интересы украинской стороны?

- Речь вовсе не о том, чтобы использовать картошку фирмы «Монсанто». Речь о том, чтобы, используя передовые зарубежные технологии, решить эту проблему для Украины. Каким образом? Насколько я это себе представляю, можно было бы купить лицензию, если государство выделит на это деньги, на саму конструкцию, способ создания генетически модифицированного картофеля, а делать трансгенные сорта или трансгенные линии сортов, районированных в Украине, можно здесь, на базе нашего института. Осуществить это технически возможно в течение двух лет. Главный вопрос заключается скорее в объемах финансирования и в масштабах проекта.

- То есть, надо понимать, в финансовом плане вопрос основательно еще не прорабатывался. Есть еще одна сторона, заслуживающая серьезного внимания. Дав добро на реализацию столь привлекательного проекта, не открывает ли Украина дверь для масштабного эксперимента? Насколько это безопасно? Не лучше ли сначала все-таки испытать проект в ограниченных масштабах? Да и потом, насколько известно, в мире работы в области генетической инженерии достаточно строго регулируются законодательными актами. А что у нас имеется в этом плане?

- Действительно, проблема существует. Хотя что касается применения в сельскохозяйственной практике генетически модифицированных растений, то опасения здесь явно преувеличены, и не так-то просто преодолеть существующие в массовом сознании предубеждения. Ведь в сельском хозяйстве используется множество гибридных сортов, и никому не приходит в голову усомниться в их качестве. Добавлю к этому, что в свое время Юрий Глеба и Владимир Сидоров получили путем селекции самоклональных вариантов ценные линии картофеля и вместе с институтом картофелеведения довели их до практического применения, за что были удостоены Государственной премии СССР. В настоящее время работы в области клеточной биологии и генетической инженерии охватывают практически все основные сельскохозяйственные культуры.

То есть такие настроения связаны с определенными предубеждениями. В том числе и выступления «зеленых». Проблема заключается, скорее всего, не в экспериментальном участке с высаженными двумя ведрами «генной» картошки, а в правовом поле. Вопросы биобезопасности должны быть четко отрегулированы законодательно. Что мы имеем в этом плане в Украине?

Еще в 1992 году была создана специальная комиссия по контролю безопасности и регулированию работ с генетически модифицированными организмами. В ее функции входит, в частности, и разработка проектов нормативных и законодательных актов, регулирующих исследования и практическое применение генетически видоизмененных организмов. В ноябре прошлого года состав этой комиссии был обновлен, в ней расширено представительство разных ведомств. (Я, кстати, являюсь заместителем председателя.)

В последние месяцы комиссия активно работала над проектом закона об основах государственной политики в области генетической инженерии, который, полагаю, вот-вот будет предложен на рассмотрение Верховной Рады. Но опять же, как зачастую у нас бывает, правая рука не знает, что делает левая. По поручению Кабмина в Минэкобезопасности создается еще одна комиссия по разработке проекта закона о биобезопасности в области генно-инженерной деятельности. Таким образом параллельно готовится другой проект. И это при том, что главный специалист управления техногенной и экологической безопасности министерства входит в нашу комиссию.

В России аналогичный закон уже принят. В странах Европы ситуация в этом отношении очень разная. Поскольку я представляю Украину в ЮНИДО по вопросам биобезопасности, то интересуюсь этим профессионально. К примеру, в Норвегии действует соответствующий закон. В Великобритании есть подборка нормативных актов. В США исследования и работы по созданию генетически модифицированных организмов регулируются целым сводом правил; эта работа координируется несколькими ведомствами (департаментами) - охраны окружающей среды, сельского хозяйства и охраны здоровья. В Германии раньше законом запрещались любые работы в этой области. Сейчас положение изменилось в сторону смягчения запретных мер, разрешены исследования и работы, хотя и в ограниченных масштабах. В Австралии вопросы, связанные с допуском к использованию генетически модифицированных организмов, контролем за этими работами, находятся в компетенции специальной комиссии. Этим путем, считаю, нужно идти и нам.

В Европе, кстати, кроме вопросов биобезопасности на национальных уровнях, существует специальное положение ЕС об использовании генетически модифицированных организмов, которое имеет наднациональный статус. Согласование национальных приоритетов в области биотехнологий и интересов ЕС занимает порой очень много времени и, как говорят прагматичные американцы, которые ушли на несколько лет вперед в этих исследованиях, обходится Европе очень дорого.

Недавно, находясь в Америке, прочитал в тамошней прессе о том, что ЕС разрешил не только продажу, но и выращивание в Европе трансгенной кукурузы, стойкой к гербицидам, несмотря на бурные выступления «зеленых». Немцы, преодолев свой консерватизм и намереваясь наверстать упущенное, создают на территории своей страны три центра, где они будут изучать, испытывать и предварительно использовать трансгенные организмы.

В сложившейся ситуации есть две крайности, которые нам нельзя допустить. Одна - открыть настежь двери для новых биотехнологий и вторая - опустить железный занавес. Оптимальное решение, как всегда, следует искать посредине. Мы имеем свой научный потенциал, свой взгляд на эти вопросы и должны адаптировать ситуацию на мировом биотехнологическом рынке к ситуации в Украине. И подумать над тем, как это сделать цивилизованно, без нежелательных последствий.

* * *

И еще о картошке. Из источников, заслуживающих доверия, удалось узнать, что трансгенная картошка «нелегально» просачивается в Украину. Ее выращивают у себя на дачах - кто бы вы думали? - некоторые чиновники госструктур. (Те, кто лоббирует определенные интересы, свое дело знают.) Интересно, варят ли ее в «мундире» или же держат для острастки колорадского жука? Хотелось бы знать, как себя чувствуют в соседстве с такой картошкой помидоры, не изменил ли зловредный жук в силу обстоятельств свои гурманские наклонности? Впрочем, вопрос этот отнюдь не праздный. И может быть, оправдана осторожность немцев, решивших поэкспериментировать и понаблюдать за трансгенными организмами сначала в отдельно созданных центрах? Или нам уже терять нечего, кроме колорадского жука?