СПАСЕТ ЛИ НАС ЧАСТНАЯ НАУКА

Знаете ли вы в Украине научную организацию, у которой было бы подобное, четко сформулированное кредо? Которая успешно работала бы над несколькими десятками проектов различного направления? Которая издавала бы учебную литературу и бесплатно снабжала ими высшие учебные заведения города? Которая проводила бы конференции по фундаментальной науке? Уставный фонд которой увеличился бы за два года работы с 20 тысяч гривен до 10 миллионов, то есть в 500 раз? И которая не брала бы у государства ни копейки?

В Харькове это акционерное общество «Научно-технологический институт транскрипции, трансляции и репликации», созданное в 1996 году на основе частного капитала. Я узнала о нем случайно и практически одновременно от героев своих прошлых материалов: Алексея Архипова, радиоастронома, Ильи Микляева, медика, и Валерия Берлина, культуролога. Первый делал доклад на проведенной институтом конференции, второй сейчас участвует в одной из разработок, а третий надеется издать с ее помощью свою новую книгу. Я посчитала это совпадение знаком судьбы, поскольку давно искала объект для материала о негосударственной науке.

Для начала заглянем в энциклопедический словарь, чтобы прояснить, что же означает достаточно нестандартное название института. Транскрипция (биол.) - первый этап реализации генетической информации в клетке, в процессе которого последовательность нуклеотидов ДНК «переписывается» в нуклеотидную последовательность РНК. Трансляция - второй этап реализации генетической информации, в процессе которого последовательность нуклеотидов РНК «переводится» в аминокислотную последовательность синтезирующегося белка. И репликация - копирование генетической информации, заключенной в молекулах ДНК, и передача ее от поколения к поколению.

Каково? Но не следует воспринимать это название буквально, хотя организация занимается, в частности, и проблемами биологии. В этой системе научных терминов создатели института отразили свое понимание закономерностей процессов развития вообще. Есть здесь, по-моему, и элемент своеобразной интеллектуальной игры - свои по духу поймут и оценят, а чужаки и даром не нужны.

У меня есть идея!

У института - нестандартный (мне еще не раз придется употреблять здесь это определение) метод формирования своей тематики. В основном это личные контакты с учеными, у которых есть интересные идеи в самых разных областях науки и техники. В некоторых случаях сотрудники сами находят многообещающую тему, в некоторых - люди приходят, что называется, с улицы. Так формируется банк данных по направлениям, которые есть в Харькове и вообще в Украине. Они ранжируются по важности в соответствии с критериями института. С людьми, представляющими интересные темы, беседуют, после чего и принимается решение. В институте есть специальный орган, который определяет привлекательность того или иного проекта. Сотрудничество с автором идеи может носить самые разные формы - от совместительства до штатной должности.

- Если автор придет к нам с предложением, оформленным в соответствии с международными стандартами, мы можем этот товар просто купить, - говорит вице-президент института, кандидат технических наук Владимир Михайлович Замолоцкий. - Но такого еще не было. Обычно это предложения, находящиеся на разных стадиях проработки, начиная от «голой» идеи. В таком случае мы даем ученому стартовое финансирование, так называемую стипендию. Если за какое-то время автор доводит свою идею до определенного состояния, открывается собственно финансирование проекта. С каждым лицом заключается отдельный договор, лицензионное соглашение, которое определяет права автора на то предложение, с которым он к нам пришел.

Как выяснилось из рассказов «стипендиатов», в соглашении также оговаривается, что доля автора может изменяться то ли в виде переоценки его интеллектуальной собственности, то ли в виде его оплаты. Как в меньшую, так и в большую сторону. Все вопросы, связанные с патентованием, оговариваются отдельно. По нынешним временам для ученого, желающего довести свою любимую идею «до ума» и к тому же получить за свой интеллектуальный товар деньги, это весьма привлекательно. Особенно, если у него нет других возможностей выйти с ней на научный рынок. И для частной фирмы такая форма сотрудничества удобна, а может быть, и единственно возможна, поскольку дает возможность гибко адаптироваться к обстоятельствам.

- Умные и предприимчивые ребята собирают с бедных интеллектуалов научные «сливки», доводят их до товарного вида, упаковывают и продают за рубеж, - так не без ревности отозвался о деятельности НТИ ТТР директор одного из харьковских НИИ. После паузы добавил, - правда, коров, которые дают молоко, они, в отличие от государственной науки, все-таки кормят.

Какая идея становится проектом

Однако не всякую интересную идею берет на себя институт. И дело не только в том, что среди принципов организации есть и такой -«Финансироваться должно не просто лучшее, но самое лучшее». По выражению Владимира Михайловича, в основе принятия решения по каждому предложению лежит возможность построения проблеморазрешающей системы, то есть системы, обеспечивающей достижение цели. Если таковая не представлена хотя бы умозрительно, то на соответствующий момент предложение не может рассматриваться как проект.

Читатель, знакомый с западными изданиями по стратегии частного бизнеса, почувствует здесь что-то смутно знакомое. Действительно, сотрудники института и не скрывают, что тщательно знакомились, в том числе по литературе, с предпринимательским опытом развитых стран Европы и Америки, во-первых, чтобы что-то перенять, а во-вторых, чтобы знать, как и что им можно продать.

Итак, над какими проектами работает институт? Назову несколько из области промышленных технологий, те, что уже вызвали коммерческий интерес как у нас, так и на Западе.

Установки для сверхтонкого помола материалов различной природы. Газогенераторы для переработки отходов сельскохозяйственной продукции в топливный газ. Установки по обогащению и переработке отходов, содержащих драгоценные и цветные металлы. Производство высокоактивных белых пищевых сорбентов и искусственного гумуса. А также глюкометры, безыгольные инъекторы для диабетиков и так далее и тому подобное, всего в производстве около 80 проектов. Как говорят сотрудники, они работают только над тем, что принесет пользу сегодня или в крайнем случае завтра.

Но если технологические проекты выглядят действительно сугубо прагматичными и коммерческими, то в области фундаментальных исследований институт неожиданно предстает в весьма романтическом свете. Так, первая же научная конференция, проведенная под эгидой института, была посвящена новым представлениям о мире и структуре материи. Кандидат наук Алексей Архипов рассказывал о проблемах поиска внеземного разума, доктор наук Николай Колпаков свой доклад так и назвал «Новая физика». А кандидат наук Илья Микляев занимается пятым фундаментальным информационным взаимодействием. Такого рода нестандартная тематика не нашла себе места даже в официальной научной парадигме, а уж что касается скорого получения прибыли...

Но, наверное, «умные и предприимчивые ребята» знают, что делают, когда тратят на такие спорные перспективные исследования не даровые, выделенные сверху деньги, а свои собственные, заработанные. Не удивлюсь, если они из этой романтики сделают продаваемый научный товар.

Источники финансирования

Наверное, у читателя давно вертится на языке самый душераздирающий на сегодняшний день вопрос: где частный научно-технологический институт берет деньги для финансирования своих проектов и даже благотворительной деятельности?

- Естественно, чтобы проводить такой круг работ, нужны немалые средства, - говорит Владимир Замолоцкий. - В определенной мере сейчас мы уже сами себя кормим. Часть работ разрабатывается в интересах страховых компаний, созданных при участии нашего института, которые также нас финансируют. Прибегаем мы и к сотрудничеству с банками. В этой связи мы распределяем средства в первую очередь среди проектов, которые отвечают критериям коммерческой привлекательности. Но, без сомнения, мы выйдем на полную самоокупаемость.

В структуре института есть нестандартный организационно-финансовый отдел, который как раз занимается технологиями, помогающими найти средства для старта, поддержки и завершения проекта и найти правильную концепцию поведения на рынке. Здесь работают специалисты по маркетингу, кризисному управлению предприятием, психологи. В каждом комплексном проекте наряду с научным или техническим руководителем присутствует его менеджер, способный охватить управлением все стороны проекта и прежде всего обеспечить его экономическую и финансовую основу.

Молодому частному институту, в отличие от государственных научных организаций, не приходится мучительно приспосабливаться к нынешним условиям, поскольку он был уже создан, как дитя этих условий. Естественно, что сотрудники и не жалуются на несовершенство законодательства или плохое отношение государства к науке. Они считают, что сейчас это просто бесполезно, а вот работать и приходить к успеху нужно именно «здесь и сейчас», адаптируя свою деятельность к существующим законам и нормативным актам, какими бы они ни были.

- При таких условиях какое же дитя может вырасти? - вздохнул знакомый государственный директор. - Кожа да кости. Им-то даже никаких налоговых льгот, наверное, не положено. Хотя дитя получилось бойкое и самостоятельное.

И оптимистичное, - добавлю. На мой традиционный вопрос, какой им видится украинская наука через десять лет, вице-президент ответил:

- Мы должны поднять уровень нашей науки. Иначе какой же смысл в нашей деятельности? Совершенно уверен, что Украина встанет на ноги. Мы, например, берем студентов, которые делают у нас свои дипломные проекты. В любые времена были люди, которые хотели учиться и которые достигали научных результатов. Ведь сколько среди студентов мыслящих, желающих работать!

Статью «Спасет ли нас частная наука?» комментирует генеральный директор концерна «Институт монокристаллов», член-корреспондент НАНУ Борис ГРИНЕВ:

На директорах государственных НИИ сейчас висят вериги прошлого, которые просто не дают им возможности выжить. Понимаете, директор - это заложник. Его давят сверху налогами и законами, а снизу - необходимостью тянуть всю сложившуюся десятилетиями инфраструктуру. Я уверен, если бы ему разрешили все начать сначала, он отказался бы от большей части «наследства» старой системы. А новые частные организации как раз и начинают с нового листа. Это такой плюс! Между новыми и старыми организациями существует громадная разница. Как юность и старость - разные жизненные циклы.

Сам факт создания научно-технологических организаций, основанных на частном капитале, как раз доказывает, что наука - это товар, который можно продать на международном рынке. В принципе продать на Западе за приличные деньги можно даже идею. И если за такой фирмой стоят хорошие патентные поверенные, суммы за продажу увеличиваются в сотни раз по сравнению с тем, что заплатили здесь ученому.

Но на пути от идеи до продажи столько трудностей! Как известно, наш народ на интересные идеи горазд. И сейчас в Украине немало предпринимателей пытаются на этом заработать. Они также начинают с того, что собирают многообещающие идеи, оформляют заявки на изобретения, помогают оформлять и поддерживать патенты. Заявки у них проходят, патенты они получают, а вот довести идею до уровня товара и его продать оказывается намного сложнее. И, увы, для многих эта деятельность так и не стала рентабельной.

Первый подводный камень - финансирование. Как известно, в цепочке «идея - разработка - организация производства» цифры затрат в каждом звене удесятеряются. Это одна сложность. Но есть и другая - в мире до 50% стоимости товара составляют затраты на продвижение товара на рынок, поиски покупателя. Так, у одной из фирм-конкурентов нашего института работает 5000 sales-managers, а ведь их товар специфический и занимает очень маленький сегмент рынка. Вот эту ступень грамотной продажи многие наши научно-технологические фирмы преодолеть не смогли. И в напрасной надежде обратили свои взоры на «доброго дядю» в Киеве, который сидит у источника бюджетных денег. Но сегодня на него надеяться не приходится.

И все-таки, хотя в целом мы катастрофически отстаем от развитых стран Запада, у нас есть отдельные точки роста, где мы «впереди планеты всей», где за нами подтягиваются другие, где с нами будут кооперироваться. Я абсолютно уверен, что определенные научные направления в Украине смогут выжить за счет такого сотрудничества. Понимаете, нужно не стоять с протянутой рукой, а работать, накапливать новый опыт, учиться реализовывать научную продукцию. Например, как этот молодой институт.