ПАРАД ПЛАНЕТ УКРАИНСКОЙ АСТРОНОМИИ

50 лет для научной организации — зрелый возраст, 150 — солидный, а 225 — весьма почтенный. Именно эти даты отметят в течение этого года три астрономических учреждения Украины: Главная астрономическая обсерватория Национальной академии наук Украины, астрономическая обсерватория Киевского университета и астрономическая обсерватория Львовского университета.

Такое совпадение юбилеев невольно наводит на мысль, что астрономы научились не только изучать звезды, но и, видимо, перемещать те из них, которые влияют на судьбу своих научных заведений.

С этого несколько оживленного вступления началось интервью корреспондента «ЗН» с руководителем лаборатории быстропротекающих процессов в звездах ГАО НАН Украины, кандидатом физико-математических наук Борисом Ефимовичем ЖИЛЯЕВЫМ.

— Что касается передвижения звезд, то пока об этом говорить несколько преждевременно. Если бы современные астрономы могли таким образом влиять на события, то, очевидно, начали бы не с организации юбилеев. Оставим эти дела астрологам, наши задачи значительно скромнее — кропотливое, я бы даже сказал рутинное, накопление кирпичиков в фундамент человеческих знаний.

— Тогда давайте обратимся в прошлое. Обсерватория под Киевом была основана в 1944 году, когда еще не вся Украина была освобождена от фашистских захватчиков. В чем состояла насущная необходимость организации астрономического центра?

— В истории Главной астрономической обсерватории отразилась драматическая история нашей страны. Вот передо мной лежит юбилейное издание «50 лет Главной астрономической обсерватории». Давайте заглянем в некоторые архивные документы, подобранные сотрудниками ГАО Я.Яцкивом и А.Корсунь.

Идея и необходимость создания Центральной обсерватории УССР зародилась еще в 20-е годы. Но потребовались десятилетия упорной работы, энергия и организаторский талант известного астронома и геофизика академика Александра Яковлевича Орлова, чтобы осуществить задуманное. С этой идеей он неоднократно выступает на всесоюзных конференциях, обращается в президиум АН УССР, где получает поддержку видных астрономов. Война нарушила первоначальные планы, и к этому вопросу ученый возвращается вновь сразу же после освобождения Киева: «...Все украинские обсерватории либо разорены, либо сильно пострадали. Нам предстоит теперь многое вновь создавать наново... Под Киевом должна быть основана Главная астрономическая обсерватория АН УССР с филиалами в Полтаве и на Карпатах (гора Поп Иван). Эта обсерватория... должна стать объединяющим центром астрономических работ на Украине...» В июле 1944 г. постановлением Совнаркома УССР было принято решение об организации ГАО АН УССР. Время было переломное, на западе Украины еще гремели бои, но небольшой коллектив (4 чел.) обсерватории во главе со своим первым директором А.Орловым приступил к освоению выделенной территории на большой поляне в Голосеевском лесу, приобретению оборудования. По инициативе Председателя СНК УССР Н.Хрущева архитектурный проект обсерватории был заказан известному советскому архитектору академику А.Щусеву.

— На фотографиях мы видим чертежи помпезного сооружения в стиле «сталинского барокко»...

— Да, монументальное здание из гранита и мрамора должно было «подчеркивать грандиозность и целеустремленность задач, решаемых современной астрономией». Симметрично поставленные на центральном здании башни телескопов, мощная коллонада, аркада мраморных лестниц.

В отделке должна была использоваться майолика, дубовая обшивка внутренних помещений, художественная роспись на стенах. Проект скорее напоминал дворец, являл собой «храм науки», что, впрочем, вполне соответствовало идеологическим требованиям того времени.

— И как же воплощался этот проект в жизнь?

— Когда дело дошло до финансирования и материального обеспечения строительства укринской обсерватории, начались проблемы. Тоталитарная политика централизации и «денационализации» жестко отразилась на начальной судьбе обсерватории. Многократные обращения академика А.Орлова к правительству, в президиум АН УССР, секретарю ЦК КП(б)У Кагановичу практических результатов не давали. Материалы из архивов обсерватории свидетельствуют, как разработанный в Москве грандиозный проект академика Щусева сокращался, упрощался, удешевлялся, таял и вскоре канул в Лету. Лишь через несколько лет силами, в основном, самих сотрудников были возведены первые очень скромные постройки жилого и научно-наблюдательного характера. Впрочем, несмотря на такие перипетии, коллектив в то же время проводил серьезную научную работу, участвовал в астрономических экспедициях.

— Как дальше сложилась судьба обсерватории?

— Период «оттепели» заметно оживил и ускорил развитие ГАО, особенно с началом космических полетов. Существенно расширилась тематика исследований, были установлены новые, более мощные телескопы, снаряжались длительные экспедиции, в т.ч. зарубежные.

Все это позволило Голосеевской обсерватории достаточно громко заявить о себе в научном мире, стать ведущим астрологическим учреждением Украины. Заметный след в отечественной и мировой науке оставили такие видные ученые и сотрудники ГАО, как В.Цесевич, О.Король, Е.Федоров, Ш.Горделадзе, А. Яковкин, Э.Гуртовенко.

За последние десятилетия ГАО НАН Украины благодаря во многом приоритетным исследованиям выдвинулась в ряд крупных астрономических центров в Европе. Тематика ведущихся в обсерватории работ включает как классические, так и новые, пограничные направления. Это изучение вращения Земли и построения координатных систем в космическом пространстве, физика Солнца и тел Солнечной системы, исследование процессов образования и эволюции звезд, структура космической плазмы, изучение релятивистских объектов.

Целенаправленно ведется работа по астрономическому приборостроению на базе специально созданного технического производства.

— Видимо, этому способствует международное астрономическое сотрудничество?

— Знаете, у нас на высоком фундаментном основании Двойного широкоугольного астрографа одна грань при ремонтах никогда не перекрашивается. Это — «стена визитов», где оставляют свои автографы видные гости обсерватории, ученые из разных стран. За два десятилетия стена плотно заполнена «граффити» до второго этажа.

А если серьезно, то астрономическая наука имеет одну особенность: это настоятельная необходимость в постоянных международных контактах — синхронное наблюдение космического объекта с различных точек земного шара. Цель — получение объективной картины исследуемого процесса, будь то солнечное затмение, вспышка сверхновой или падение кометы на Юпитер. Полученный материал требует всестороннего и, главное, объективного анализа, т.е. обсуждения и интерпретации независимыми источниками. То есть астрономия не может и не должна иметь политических границ.

Начиная с 1957-го — Международного геофизического года, затем в 60-е годы и далее, ГАО АН УССР представляет отечественную науку в Международном астрономическом совете, выполняя роль координатора работ по сбору данных наблюдений на зенит — телескопах мира, по проблемам изучения вращения Земли, по кометной тематике.

В 1972 г. между ГАО и Утрехтским астрономическим институтом был заключен договор о совместных исследованиях фотосферы Солнца. В 1990 г. программа совместной работы была расширена и дополнена.

Исследования оказались столь успешными, что в 1992 г. по инициативе директора УАИ проф. Х.Дж. Ламерса договор был продлен до 2000 г. Украинская обсерватория в разные годы вела совместные наблюдения с Астрофизическим институтом в Потсдаме и Лормановской обсерваторией в Дрездене, Центром космических исследований в Польше и другими астрономическими учреждениями.

ГАО дважды — в 1977 г. и 1989 г. — проводила у себя симпозиум МАС. Тогда в Голосеево съезжались сотни ученых из нашей и многих зарубежных стран. Участники симпозиума обратились к президентам США и СССР с протестом против вывода в космос ядерного и лазерного оружия, радиационного загрязнения космического пространства.

— Во времена Галилея телескоп, точнее его подзорная труба, совершил революционный переворот в астрономии, вообще в мироощущении человечества той эпохи. Какие инструменты дал ХХ век в руки астронома? И сколь далеко видит современный звездочет на пороге третьего тысячелетия?

— Да, действительно, столетия оптический телескоп был основным астрономическим инструментом. Изобретение чувствительной фотопластинки и большое время экспозиции позволили резко расширить сети для слабых космических объектов и уверенно шагнуть за пределы нашей Галактики. Изобретение электронных приемников изображения, бурный прогресс в микроэлектронике, лазерная техника, компьютерная революция — эти и многие другие достижения современной науки и технологии позволяют сегодня строить приборы, увеличивающие проницающую силу телескопа в миллионы раз. Поэтому, «современный звездочет» может заглянуть, вообще говоря, настолько далеко, сколько успела пройти световая волна за время существования Вселенной: 10 — 15 миллиардов световых лет. Установленный на телескопе прибор в комплексе с быстродействующей ЭВМ позволяют наблюдать и изучать процессы в звездах, в принципе недоступные человеческому глазу.

— Позвольте задать вам, Борис Ефимович, вопрос, который часто звучит в широкой аудитории. Зачем в наш век интенсивного изучения Вселенной космическими аппаратами, как, например, американский 2-метровый телескоп Хаббла, нужна наземная астрономия? Что это — дань уходящей традиции или насущная потребность современной науки?

— Давайте представим плывущий в далеких широтах современный океанский лайнер. Каждый понимает, что его навигационный маршрут проложили на картах и каждую минуту обеспечивают десятки или сотни береговых информационных служб: метеорологические станции прогноза погоды, радиомаяки, наблюдательные станции и т. п. Без непрерывной работы всей этой пирамиды ни один корабль не выйдет из порта. Что же говорить о звездоплавании, где неизведанных мелей и рифов неизмеримо больше, где каждый космический «остров» эволюционирует в пространстве и времени, а «дальние страны» будут доступны лишь далеким потомкам? Прокладка точных и безопасных маршрутов космических аппаратов «КА» — одна из задач наземной астрономии.

Так, например, ГАО АН УССР в 1983 — 1986 гг., как головное учреждение в СССР, совместно с другими научными учреждениями выполнила комплекс работ по наземному обеспечению космической миссии к комете Галлея: разработала методику позиционных и физических наблюдений кометы, алгоритмы обработки и анализа измерительной информации для эфемеридного обеспечения космической миссии. В результате объединенных усилий многих обсерваторий мира КА «Вега-1» и «Вега-2», пройдя в космосе путь более миллиарда километров, пролетели со скоростью
80 км/с вблизи ядра кометы на расстоянии 8—9 тыс. км. Следующий аппарат «Джотто» прошел всего 605 км от ядра кометы Галлея. Кроме выполнения таких задач, давайте вспомним, что многие эволюционные процессы требуют длительных систематических наблюдений, что по силам только наземным обсерваториям.

— Обсерватория, кроме телескопов в Голосееве, имеет два филиала — на Кавказе и в Узбекистане. Чем было продиктовано их создание?

— Когда в Голосеево пол- сотни лет назад закладывалась обсерватория, здесь была отдаленная окраина Киева, чистая лесная полоса. Сейчас город приблизился, окружил заповедный уголок леса с серебристыми куполами обсерватории и, конечно, заметно подсвечивает и задымляет наше небо. Поэтому серьезные наблюдения небесных светил ведутся на наших высокогорных станциях — на пике Терскол на Кавказе и Майданак в Узбекистане.

На Терсколе (высота плато 3100 м) установлены и работают несколько малых и средних телескопов, сейчас заканчивается строительство и монтаж большого 2-метрового телескопа, совместно со специалистами германской фирмы Карл Цейс.

— И как же все это выглядит на такой высоте?

— Поднимите купол киевского цирка на двойную высоту — вот приблизительные размеры башни большого телескопа. Глухо урча, «торжественно» поворачивается купол, сияя на фоне заснеженного двуглавого Эльбруса. Картина величественная и символичная: творения слепых сил природы и человеческих рук ведут безмолвный диалог. Стоящий рядом башенный кран аккуратно опускает в открытые створки очередную многотонную деталь телескопа. Работа требует от нашего крановщика высокой точности и аккуратности, монтаж ведется только в безветренную погоду, что на пике бывает отнюдь не долго.

Не лишне добавить, что специалисты названной выше немецкой фирмы смонтировали уже 5 больших телескопов в Европе, Азии и Африке. Монтаж 2-метрового телескопа на Терсколе был закончен согласно графику, до наступления зимы.

Чего им это стоило — можно только представить. Ведь они обеспечивали фронт ювелирно-точных оптико-механических работ — с одной стороны, и нашим, все еще социалистическим плановым хозяйством (где кувалда и специфическая терминология — в порядке вещей) — с другой. Добавим к этому условия высокогорья, бездорожья и своеобразных для работников из числа местного населения взглядов на «трудовые отношения». Короче, экзотики — хоть отбавляй.

— Я так понимаю, что под понятием «экзотика» вы подразумеваете, в данном случае, не только красоты природы?

— Да, вообще эта «экзотика», особенно в последние годы, начинает весьма «доставать» небольшой коллектив постоянно работающих в Приэльбрусье наших сотрудников.

Предыстория такова. Для обеспечения снабжения, работы и связи с высокогорной обсерваторией в поселке Эльбрус была построена база-гостиница. Там расположены мастерские, гараж, узел связи, комнаты отдыха для акклиматизации приезжающих в экспедицию астрономов. Функциональное и хорошо оборудованное здание — собственность АН Украины. Согласно договору с Кабардино-Балкарской республикой, территория под него взята в аренду и оплачивается Украиной.

Но это так решено в столицах суверенных государств, а вот местные власти имеют свой, «свежий» взгляд на данный вопрос.

Кто только не побывал под окнами базы — и черные «Волги» с седобородыми аксакалами, и шумящие подростки с камнями и палками. Мотив один — отдай (или продай за гроши — что то же самое), — мы лучше распорядимся этой недвижимостью. Уже были разбитые окна и мелкий грабеж. А желто-блакитный флаг и нарисованный на воротах трезуб не столько останавливают «гостей», сколько укрепляют дух «осаждаемых». Вот так иногда делается наука в ближнем зарубежье. Приметы времени.

— Давайте вернемся, Борис Ефимович, к «чистой науке». Какие космические объекты исследует ваша лаборатория?

— Быстрые процессы в звездах. Один пример на «домохозяйственном» уровне из области астрофизики высоких энергий. Если взорвать весь боезапас, существующий на Земле, будет вспышка, очень большая вспышка. На некоторых очень компактных звездах — белых карликах или нейтронных звездах, размером не больше Земли, мы наблюдаем куда более мощные вспышки, причем весьма кратковременные — секунды. Думаю, многим интересно знать, что это такое и почему оно происходит. Мы уже можем ответить на эти вопросы. Это один из аспектов нашей работы.

— А как вообще выглядит сам процесс наблюдения звезд?

— Творческий процесс начинается с того, что у подножия пика мы вешаем на спину пудовые рюкзаки с вещами и двухнедельным запасом хлеба и начинаем изнурительный подъем вверх по колено, по пояс в снегу. Это зимой, летом же нас по крутому серпантину поднимает вездеход. Сутки отдыха — и мы расконсервируем аппаратуру: на телескоп устанавливаем наш фотометр, в аппаратной разворачиваем приборный комплекс, подключаем управляющую ЭВМ.

В ясную ночь открываются створки купола, наблюдатель у телескопа наводится и гидирует звезду, внизу оператор располагается перед компьютером. Если идет антициклон и хорошая погода устанавливается надолго, то много рабочих ночей подряд прилично выматывают физически, но радуют любого наблюдателя.

Так что, как видите, астроном должен иметь хорошую морозоустойчивость (зимой), выносливость (всегда), философский взгляд на жизнь (в столовой) и научно необоснованный оптимизм (в день зарплаты). Впрочем, это конечно шутки, хотя...

— Хотя, говорят, в каждой шутке есть доля шутки? В былые, как теперь говорят «застойные», времена такой юбилей, как 50-летие, был бы отмечен на «соответствующем уровне»: установка памятной доски, а то и бюста, торжественный митинг, премия сотрудникам в размере 30 — 50 руб. и т. д. Как отмечается эта, безусловно, важная, дата в наше, не лучшее для юбилеев, время?

— Юбилей нашей обсерватории отмечается в общей программе торжественных мероприятий, проводимых Украинской Астрономической Ассоциацией. В частности, 21 марта в ГАО НАН Украины будет проводиться День открытых дверей. Дата выбрана не случайно — это момент весеннего равноденствия. В конце мая у нас состоится II съезд УАА. А вообще юбилей — это как привал между прошлым и будущим. Капелька радости, две капли слез, капля вина.

— Борис Ефимович, вы недавно вернулись из поездки в Германию. Чему была посвящена конференция?

— Вспышкам на звездах, о которых я говорил выше. Примерно сто человек со всего мира собрались на 5 дней в маленьком городе Зоннеберг на юге Тюрингии, городе, где делается половина детских игрушек Европы и почти все украшения для елок. Обсуждали наблюдения вспышек на звездах с Земли и с космических станций и обсерваторий. Текущие дела, никаких сенсаций.

Из Украины было 6 человек, в том числе председатель научного оргкомитета коллоквиума Роальд Евгеньевич Гершберг, признанный всем миром авторитет в этой области, сотрудник Крымской астрофизической обсерватории. Поездку и пребывание всех украинских астрономов, в том числе и председателя оргкомитета, оплатили Немецкое исследовательское общество и Фонд Сороса. Немецкая сторона приглашала, кого считала нужным.

— Ну, и в заключение, традиционный вопрос...

— Наши творческие планы? Времена плановой науки, слава Богу, прошли, когда она считалась «производительной силой». Древние же греки считали науку музой, а не «производителем». И дали имя музе астрономии — Урания. Какие могут быть планы у музы? Как говорил поэт: «Ход наук не в нашей власти, мы их зерна только сеем».