Нобелиада: «американский десант»

Традиционная нобелевская неделя началась в октябре, как и положено, с объявления имен лауреатов премии в области физиологии и медицины. На этот раз всемирное признание и 10 миллионов шведских крон (1 млн. 300 тысяч американских долларов) достались 47-летнему профессору патологии и генетики Стэнфордского университета Эндрю Файру и 45-летнему профессору молекулярной медицины Массачусетского университета Крегу Меллоу. В научной литературе процесс, изучение механизмов которого и было столь высоко оценено шведскими экспертами, называется РНК-интерференцией. Журналисты же окрестили его «генной цензурой». Вкратце суть этого эпохального открытия (совершенного, кстати, совсем недавно — соответствующая статья в журнале Nature была опубликована в 1998 году) сводится к следующему: введение фрагментов двухцепочечной молекулы РНК способно блокировать работу соответствующего гена. При этом знакомство с пресс-релизом Нобелевской ассамблеи Королевского Каролинского медицинского института, который и присуждает эту премию, может дать непосвященному обывателю более полное представление о молекулярной биологии, чем большинство специализированных учебников. И это не случайно — ведь практически все важнейшие вехи развития этой науки отмечены брэндом изобретателя динамита.

Итак, Френсис Крик и его коллеги, получившие Нобелевскую премию 1962 года, выписали «центральную догму биологии» — механизм кодировки всей биологической информации последовательностью триплетов нуклеотидов двухцепочечной ДНК, которая используется в процессе синтеза белка при помощи информационной, или матричной РНК. Премия 1965 года была вручена Франсуа Джекобу и компании за расшифровку механизма контроля экспрессии генов — иными словами, за объяснение того факта, какой именно из десятков тысяч генов активируется в данных конкретных условиях. В 80-х годах было показано, что искусственное введение в клетку фрагмента одноцепочечной молекулы РНК способно блокировать синтез соответствующего белка за счет установления комплементарного взаимодействия с информационной РНК и выведением ее таким образом из строя. Впрочем, этот этап не был отмечен шведскими ценителями высокой науки, так как далеко не все на практике соответствовало выдвинутой теории.

Как выяснили Файр и Меллоу, гораздо более «чистый» эффект достигается при введении двухцепочечной РНК. Сделали они это чисто случайно, введя последнюю в качестве контроля, но, к собственной чести и ради торжества научной справедливости, смогли правильно истолковать полученные результаты. Ведь именно эти «вторжения» (которые воспринимаются клеткой как вирусная атака) дают старт сложным биохимическим реакциям, в ходе которых носитель «вражеской» информации режется на кусочки, расплетается на отдельные нити и надежно блокируется. Несмотря на совершенно «детский» возраст этого открытия, оно уже нашло очень широкое практическое применение — как в диагностике функций отдельных генов и выработке антивирусных средств, так и в разработке новых методик лечения и профилактики серьезных патологий.

Лауреатами Нобелевской премии по физике стали тоже американцы — 60-летний Джон Мазер из Центра космических полетов имени Годдарда и 61-летний Джордж Смут из Калифорнийского университета. Таким образом был отмечен их вклад в дело изучения реликтового излучения — микроволнового фона, который возник вскоре после Большого взрыва, давшего начало существованию нашей Вселенной. Тогда — более 13 миллиардов лет назад — температура этого излучения достигала трех тысяч градусов по Цельсию. Сейчас она насчитывает 2,7 градуса выше абсолютного нуля. При помощи уникального спутника COBE, запущенного НАСА в 1989 году, нынешние лауреаты не только измерили эту температуру, которая полностью совпала с теоретической моделью «горячего» рождения Вселенной, но и подсчитали анизотропию температурных показателей. По космическим меркам эти флуктуации составляют совершенно ничтожные величины (порядка миллионных долей градуса), однако физики на полном серьезе утверждают, что именно этими «погрешностями» может объясняться в том числе и возникновение жизни на нашей планете.

Нобелевскую премию по химии в этом году получил опять же американец, сотрудник Стэнфордского университета 59-летний Роджер Корнберг. Одним из первых с получением столь престижной награды новоиспеченного лауреата поздравил его отец — 88-летний Артур Корнберг, ставший нобелевским лауреатом в 1959 году. Более того, работы отца и сына лежат в одной и той же области — расшифровке механизмов передачи генетической информации. Хотя отец был удостоен премии в области физиологии и медицины, а сын — в области химии, тем не менее работы последнего имеют самое непосредственное отношение к сущности проблемы, которой занимаются нынешние лауреаты Нобелевской премии в области физиологии и медицины.

Процесс перезаписи генетической информации с ДНК на РНК — транскрипции — осуществляется при помощи фермента ДНК-зависимой РНК-полимеразы. Исследованием этого сложного (насчитывающего 30 тысяч атомов) соединения занимается уже не первое десятилетие целая армия ученых. При этом Роджеру Корнбергу удалось не только поставить эксперименты, которые были признаны самыми элегантными, но и создать убедительные кристаллографические образы функционирования этого «комбайна» в эукариотических клетках.

Эдмунд Фелпс, лауреат Нобелевской премии в области экономики, завершает беспрецедентный «американский десант» этого года. Ему удалось отличиться убедительными достижениями в исследовании долго- и краткосрочных последствий для экономики политэкономических решений.

Нобелевская премия по литературе присуждена 54-летнему турецкому писателю Орхану Памуку, чье признание армянского геноцида Османской империей в 1915—1918 годах чуть не стоило ему свободы. А премии мира удостоен гражданин Бангладеш Мохаммед Юнус и созданный им банк микрокредитов.