НАУКА И МЕДИЦИНА: «ЧТО ДЕЛАТЬ

Наука и медицина: «что делать?150 лет назад А.Герцен и не подозревал, что в наши дни он будет популярнее, чем Н.Чернышевский. Как ни странно, политиков, журналистов, да и чуть ли не всех сейчас больше волнует вопрос «Кто виноват?» вместо того, чтобы искать ответ на вопрос «Что делать?». Все мы стали сейчас оправданно критичны и, к сожалению, менее самокритичны. Итак, первое. Что делать, чтобы у нас не было такой низкой, а в Европе чуть ли не самой низкой продолжительности жизни, высокой смертности. Действительно, средняя продолжительность предстоящей жизни в Украине сейчас для мужчин равна 62 годам, для женщин - 73-м. Это на 10-14 лет меньше, чем в развитых странах. В списке Всемирной организации здравоохранения из 63 стран Украина по продолжительности жизни мужчин занимает 57-е место. Смертность превышает рождаемость, и это привело к тому, что в прошлом году численность населения сократилась на 400 тыс. человек. Это ведь национальная трагедия!

Что делать? Ответ сложен и прост. Здоровье на 75-80% определяется уровнем, образом жизни, экологией и только на 10-12% - здравоохранением. В институте геронтологии рассчитано, что чем выше национальный доход на душу населения, его правильное распределение (здравоохранение, наука, культура), тем больше продолжительность жизни в этой стране, ниже смертность. Врач может помочь или не помочь, редко навредить. Однако ошибки в экономике, упрощенно говоря, могут сказаться на самом главном - здоровье народа и каждого человека. Ответ на вопрос - почему мы живем меньше других, состоит в том, что мы живем хуже других. И вместе с тем, многое зависит от каждого: от его образа жизни, интересов, жизненной позиции, от желания жить и стремления быть здоровым; от сознания неповторимости жизни и высшего своего биологического совершенства, созданного природой. У американцев культ с детства: «Life style» - стиль жизни. Неплохо бы и нам иметь внутреннюю потребность и внешнюю возможность реализовать здоровый стиль жизни.

Второе. Конечно, наука - дорогостоящее занятие, но без нее не может быть будущего у страны и, в частности, не может быть эффективной медицины. Что делать? Необходимо исходить из традиций развития науки в нашей стране и тенденций развития ее во всем мире. Сейчас в мире происходит гуманизация науки, растет финансирование науки для человека - биологии, медицины, биотехнологии. Оно в ряде развитых стран достигает 25-35% общих трат на науку. Большинство ученых прогнозирует, что в XXI веке это станет основным направлением развития науки. А у нас, к примеру, на гранты по направлению «Здоровье» Министерства науки тратится только 10-11% общих средств, да и выплачиваются они нерегулярно. Финансирование этого раздела науки следует резко увеличить. Особенно сейчас, когда зреют революционные события в раскрытии механизмов старения, возникновения атеросклероза, рака и их предупреждения. Кстати, в соответствии с докладом «Политика США в области науки» наиболее положительно на национальный доход влияют исследования по сельскому хозяйству и медицине. Таким образом, в развитии этих отраслей науки сливаются воедино интересы государства и человека.

Третье. Необходимо не экстенсивное, а интенсивное развитие медицинской науки. Многие годы у нас в стране в разных отраслях, особенно в технике, плодились все новые и новые институты, причем многие из них были такими, «научными монстрами», гигантами. Котлован можно рыть лопатами, а можно быстро экскаваторами. Наша наука развивалась по первому пути: много людей при минимуме возможности (оборудование, реактивы). Интересно, мне довелось бывать в разных странах в лабораториях нескольких лауреатов Нобелевской премии: небольшие коллективы, где главное - идея, цель и все средства для ее достижения.

Примером интенсивного развития науки было создание в Украине Академии медицинских наук. Здесь в относительно небольших институтах собран высоко профессиональный научный и клинический потенциал. Действительно, только за последние годы в институтах АМН был открыт новый класс внутриклеточных регуляторов - основа для создания принципиально нового поколения лекарственных препаратов; выяснены гены, активация которых ведет под влиянием цезия к раку мочевого пузыря; предложен экспресс-метод диагностики рака; созданы новые нейрохирургические, кардиохирургические, урологические операции, выполнены интересные работы по профилактической медицине и др. Важные задачи авторитетного научного сообщества, крупного ученого - увидеть те ключевые проблемы, на которых необходимо сосредоточить пусть и те малые средства, которые есть сейчас. Вот почему АМН Украины готовится сейчас к сессии: «Медицинская наука на рубеже столетий». Знание, опыт и интуиция наших ученых позволит не только увидеть, но и сделать. Ведь кто-то верно сказал: «Исследовать - это видеть то, что видят все, и думать так, как не думал никто». Это объединяет ученых и поэтов.

Четвертое. Необходимо больше внимания и средств уделить фундаментальным и фундаментально-прикладным работам. А. Эйнштейн писал: «Нет ничего практичнее хорошей теории». Все, что находится сейчас в арсенале врача, было добыто на большой глубине, глубине течения биологических процессов. Ученый, как геолог, он ищет на большой глубине, ибо то, что было на поверхности, уже давно добыто и использовано. Фундаментальное в медицине - это не только экспериментальное, но и клиническое, гигиеническое, т.е. все, что создает основу для понимания сущности процесса и не мелких, а серьезных практических разработок. Нельзя забывать, что экспериментальные исследования формируют мыслящего клинициста. Нельзя забывать, что классики нашей клинической медицины академики Н.Стражеско, В.Филатов, М.Губергриц, Б.Маньковский выполняли экспериментальные диссертации. Крупнейшие современные западные да и многие наши клиницисты пишут серьезнейшие теоретические обзоры. Это слияние теоретического и клинического и делает врача думающим, понимающим, разбирающимся во всех тонкостях проявления болезней и механизме действия колоссального арсенала лечебных средств. Без чего невозможно их точное, прицельное использование.

Всех нас волнует, а у теоретиков вызывает ужас, что постепенно сокращается экспериментальная база в институтах, не хватает животных, а вивариумы не соответствуют минимальным стандартам. Ведь животное не может уплатить за питание, укрыться одеялом, если холодно, или о чем-то попросить. Без экспериментальной базы невозможен прогресс медицинской науки. Кстати, на отсутствии хороших экспериментальных клиник страна теряет миллионы долларов, ибо без них нельзя проводить доклиническое изучение лекарств иностранных фирм, нельзя создавать свои препараты для западного рынка. Американцы, японцы, немцы, имея все условия, тратят в среднем десятки миллионов долларов и 7-8 лет на создание нового препарата. Потом зарабатывают на этом миллиарды. Такие фирмы, как Пфайзер, Мерк, стали одними из самых богатых в США. У нас гранты на создание нового препарата даются два года, а размер их - 15-20 тыс. гривен. У украинских медиков, химиков, фармакологов много хороших идей о создании принципиально новых препаратов. Необходимо не ошибиться, отобрать и поддержать. Это важно не только для здоровья людей, но и для доходов государства.

Пятое. Академик Б.Патон как-то удачно заметил, что обеспечение науки только зарплатой - это собес. Необходимо оборудование, реактивы. Что делать? Я предлагал и предлагаю создать, к примеру, в системе АМН Украины так называемый научный технопарк. В нем сосредоточить недоступное отдельным институтам уникальное современное исследовательское оборудование и сделать его доступным для выполнения важных тем отдельными институтами. Отбор этих тем мог бы осуществлять президиум АМН Украины. Было бы очень важно, чтобы руководство страны поддержало эту идею. Это был бы новый опыт с очень большим коэффициентом полезного действия, это могло бы решающим образом продвинуть важные разработки.

Шестое. Очень важно обращение государства к медицинским программам. АМН и Министерство здравоохранения Украины совместно курируют программы «Дети Украины», «Борьба с туберкулезом», «Диабет». Особо я хотел бы остановиться на программе «Здоровье пожилых людей», ведь у нас в стране более 10,5 млн. пенсионеров по возрасту. Именно они построили и создали все, чем мы пользуемся. Именно они не могут ждать долго, когда все у нас будет хорошо. У них нет времени. Они всю жизнь трудились, ожидали и надеялись. У этих 10,5 миллиона людей нет денег на страхование, на платную медицину, а ведь именно они чаще всего болеют, у них чаще инфаркты, инсульты, злокачественные опухоли, именно у них не хватает денег на лекарства, цены на которые без конца взвинчиваются. Рынок рынком, но должны быть какие-то ограничения. Возникает порочный круг - чем препарат более необходим при тяжелом заболевании, тем больше на него спрос, а это ведет к повышению цен. Более года назад на сессии АМН Украины, на которой был Президент страны, внесено предложение о создании этой программы, и на следующий день он дал указание Кабинету министров ее подготовить. Сейчас при АМН создается клинико-диагностический центр «Здоровье людей пожилого возраста», оснащенный самым современным оборудованием. В кибернетике доказано, что чем больше звеньев в системе, тем она становится менее надежной. Это относится и к организации науки. Хотелось бы, чтобы приведенные программы курировались высшими руководителями страны.

Седьмое. Поддержка всей медицинской науки и вообще всей медицины -задача не только государственная, но и общественная. Есть спонсорство, есть меценатство, но есть и благотворительность. До революции Киев по благотворительной помощи медицине и больным занимал первое место в России. Благотворительность - это проявление высокой духовности и морали. Много больниц было построено семьями Терещенко, Бродских, Дехтяревых и др. На Западе богатые люди увековечивают себя тем, что на больницах, институтах, отделениях и лабораториях висят доски с фамилиями благотворителей. Недавно все информационные агентства мира, включая и наши, передали об открытии группы калифорнийских геронтологов. Они ввели в делящиеся клетки ген фермента теломеразы. Фермент этот удлинял концы хромосом, в которых находится генетический, наследственный аппарат. Благодаря этому клетки приобрели способность долго делиться без признаков старения и рака. Это важный прорыв в этой проблеме. Я хорошо знаю эту работу, эту группу. В этой работе одним из соавторов является моя дочь. Работа очень дорогая. Однако финансировалась она не государством, не специальными грантами, а частным капиталом, частными лицами, инвесторами, которые верят в возможности науки, в необходимость ее поддержки. У нас немало богатых, очень богатых людей, крупных банков. Не стыдно быть богатым, если это нажито честно, стыдно быть скупым, стыдно не помогать ближнему, знать и проходить мимо. Помните, как у Э.Хемингуэя: «Смерть каждого умаляет и меня, ибо я един со всем человечеством, а потому не спрашивай никогда, по ком звонит колокол - он звонит по тебе». Не надо создавать благотворительных фондов, фундаций. Многие из них зарекомендовали себя не с лучшей стороны. Мне кажется, что при Президенте следует создать рекомендательный совет, а благотворитель должен без промежуточных инстанций сам иметь дело с больницей, институтом, творческим коллективом, которые он хочет поддержать.

Восьмое. Говорят, что в наши дни легче открыть новый факт или выдвинуть новую теорию, чем убедиться, что это никто не сделал до тебя. Самое страшное для науки - повторять то, что было сделано другими. Это глубокий провинциализм, а в наших условиях ограниченных средств - и преступная трата денег на работу. Мы живем в мире информации. Выход - использование современных информационных систем, системы Интернет в каждой лаборатории, каждой клинике. Благодаря этой системе в считанные минуты по ключевым словам можно узнать, что сделано по вашей теме в последние годы. Это сразу позволяет установить, где ты находишься в своих поисках. Однако информация не заменяет, а только помогает творческим возможностям. Главное - самобытность, неповторимая индивидуальность, интуиция и мышление ученого, которые подготавливаются информацией. Ведь далеко не всегда энциклопедически образованный ученый обладает большим творческим потенциалом. А. Эйнштейн полагал, что успех в науке на две трети зависит от интуиции. Однако наверняка не обладающий научной информацией исследователь случайно ничего серьезного не сделает, и, в крайнем случае, откроет велосипед.

Девятое. Одним из стимулов для молодых людей к занятию наукой всегда было понимание достойного положения, как сейчас говорят, имиджа ученого в обществе. Ведь честолюбие - немаловажный фактор в поведении человека. К сожалению, сейчас, кроме материального фактора, и престиж научной деятельности значительно снизился. Важно, чтоб о значении науки чаще говорили руководители страны, к ее проблемам чаще обращались бы средства массовой информации. Многие газеты можно заинтриговать только сообщениями типа «найден эликсир бессмертия», а информация типа «диссертант во время защиты нанес травму оппоненту» наверняка попадет на первую полосу. Приятным исключением является интеллигентная и интеллектуальная газета «Зеркало недели». Кроме всего прочего, достижения науки, знания сейчас являются составной частью культуры каждого человека, такой же, как литература и искусство. Надо не только знать, но и понимать, какое творческое удовлетворение, сколько страсти и вдохновения, увлечений и разочарований приносит человеку научное творчество.

Десятое, последнее. Я знаю, что совет по науке при Президенте страны подготовил проект Закона о науке. Я был на заседании, где он рассматривался. Это хороший закон. В нем очень правильный пункт о том, чтобы приравнять пенсию ученых по размерам к пенсии государственных служащих. Это ведь какой-то сюрреализм, когда профессор, академик, и дай Бог, если у нас появится лауреат Нобелевской премии, получают в несколько раз меньшую пенсию, чем, к примеру, секретарша министерства. Мы не меньше, чем они, государственные служащие, ибо всю жизнь работали для государства, для нужд народа. Кстати, количество научных работников так резко уменьшается, что это не будет накладно для государства.

В удивительной книге Ильфа и Петрова «Двенадцать стульев» в одной из последних глав Киса Воробьянинов просит деньги, говоря: «Подайте что-нибудь бывшему депутату государственной думы». Сейчас бы они так не написали. Депутаты, очевидно, обеспечены надолго. Сейчас, вероятно, звучало бы так: «Подайте профессору для проведения важной научной работы».

Представьте себе художника без кистей, красок и полотна; скульптора без мрамора или гипса. Творческая трагедия ученого возникает тогда, когда он знает, что делать, как делать, но ему нечем делать. Вот почему у нас больше гипотез и идей, а у западных, да и восточных ученых - фактов и доказательств, на основе которых возможны крупные события, открытия, которые так важны для всех нас вместе и каждого в отдельности.

Поэтам больше,

чем ученым, повезло.

Их творчество всегда,

во всем неповторимо.

В науке ж постоянно

существует «зло» -

Другой откроет то,

что мною было зримо.

Быть лириком

в науке невозможно,

Романтиком всегда стараться

надо быть,

И как бы ни было

работать сложно,

Надеяться законы новые открыть.