КАК ЗАВЕЩАЛ НОБЕЛЬ

Серое здание среди вековых деревьев столичного парка «Хюмлегорден». В доме - тишина. Мягкие ковры, приятное освещение. На первом этаже в конце коридора с мраморными стенами посетителя встречает бюст Альфреда Нобеля. В этом здании на улице Стюрегатан размещен всемирно известный Нобелевский фонд. Интервью с Михаэлем Сульманом, директором-распорядителем фонда, опубликовал журнал «Европа».

- Так вышло, что первым распорядителем фонда, его «душеприказчиком», был мой дед. И когда он перевозил акции и другие документы в фиакре из банка на вокзал в Париже, чтобы затем переправить их в банк Шотландии, то при себе имел два револьвера. Да, в то время такая «переброска» была делом рискованным. Ну, разумеется, сейчас с такими опасностями мы в фонде, слава Богу, не сталкиваемся.

- Какова структура фонда, велик ли штат сотрудников?

- Фонд не только финансирует, но и координирует деятельность всей «нобелевской системы». В самом фонде работает десять человек. Двое занимаются финансовыми вопросами, двое отвечают за информацию, двое планируют ежегодные традиционные мероприятия, когда в Стокгольме в день смерти Нобеля, 10 декабря, происходит торжественная церемония вручения Нобелевских премий в «Концертном доме», а вечером в городской ратуше - нобелевский банкет. Еще двое сотрудников занимаются недвижимостью, находящейся в нашем ведении.

Что же касается непосредственно определения нобелевских лауреатов, то эта работа проводится самостоятельно и независимо от фонда различными учреждениями. Так, решение о премиях в области химии, физики и экономики принимается Шведской королевской академией наук, по медицине - Каролинским медико-хирургическим институтом, по литературе - Шведской академией, а Премию мира присуждает Нобелевский комитет норвежского парламента - стортинга.

- А как формируются доходы фонда?

- Источники различны. Мы располагаем разными видами ценностей. Это акции, облигации, недвижимость. Фонд владеет несколькими жилыми домами в центре Стокгольма и вкладывает средства в разные ценные высоколиквидные бумаги.

- Размеры премий варьируются из года в год. Каким образом они определяются?

- Решение о размерах премии каждый год принимает правление фонда. Мы стремимся добиться, чтобы премия, которая в 1991 году была поднята на тот же реальный уровень, что в 1901 году, оставалась на нем. В 1901 году каждая премия составляла 150 тысяч шведских крон, что соответствовало 6 миллионам крон в 1991 году. В прошлом году размеры премий составляли 7 миллионов крон.

- Может ли фонд как-то влиять на мнение и позиции тех, кто принимает решение о присуждении премий?

- Нет, это исключено. Все учреждения, принимающие решения относительно премий, работают абсолютно самостоятельно. Если же говорить о выдвижении лауреатов, их кандидатурах, мотивировках, то все это строжайше засекречено. По истечении 50 лет официально публикуются перечни, кто, когда и кем был выдвинут в качестве кандидата. Можно, например, узнать, кто выдвигал кандидатуру Эйнштейна и кого выдвигал сам Эйнштейн.

Комитеты, которые присуждают премии, направляют ежегодно до трех тысяч приглашений экспертам из всех стран мира с просьбой высказать свою точку зрения относительно возможного кандидата.

- Не кажется ли вам парадоксальным, что Премию мира учредил человек, которого называют «отцом динамита»?

- Да. Нобель изобрел динамит и двухступенчатую систему зажигания взрывчатых веществ. Но в его век, заметим, динамит употреблялся только в мирных целях. И если что-то разрушали, то для того, чтобы строить что-то, скажем, железные дороги, туннели... Но и сам Нобель выдвигал тезис сугубо логический, полагая, что надо развивать военную технику как можно быстрее до тех пор, пока каждая сторона не поймет, что другая сторона может ее тотчас уничтожить. То есть, если кто-то начнет войну, то другая сторона сразу нанесет ответный разрушительный удар.

- Не секрет, что именно вокруг премий по литературе кипели, да и кипят, наибольшие страсти. Находят писателей, которые, как считают многие, незаслуженно обойдены. Вы согласны с такой трактовкой?

- Конечно, можно спорить. Например, величайший норвежский писатель Ибсен, крупнейший шведский писатель Стриндберг и один из гениев русской литературы Лев Толстой не стали нобелевскими лауреатами. Это объясняется очень узким толкованием Шведской академией в первые два-три десятилетия одной фразы завещания, где Нобель записал, что премия по литературе должна присуждаться за произведения, выдержанные в идеалистическом духе. Но никто точно не знает, что он имел в виду. Он написал по-шведски «idealisk intriktning», а это не слишком определенная формулировка. В нашем языке есть слова «ideal» или «idealistisk». Нобель был шведом, но долгие годы жил за границей. За это время смысл слова тоже изменился. Во всяком случае, Шведская академия толковала этот критерий очень узко, считая, например, что творчество Стриндберга не было достаточно идеалистическим. Это относилось и к Толстому, и к Ибсену.

Но в период между мировыми войнами, и в особенности после окончания второй мировой войны, академия расширила горизонты, в том числе это коснулось жанров и стилей. Так что в наши дни уже редко слышатся критические голоса, хотя, естественно, всегда есть недовольные.

Что же касается литературы, то Нобель, вообще говоря, считал себя в жизни неудачником, поскольку изначально он хотел стать писателем. И он писал драматические произведения и даже поэмы на английском языке. Он ведь свободно владел пятью языками.

- Почему, на ваш взгляд, в списке лауреатов так мало русских ученых?

- Здесь есть ряд причин. Во-первых, премии, согласно завещанию, присуждаются за фундаментальные открытия. Я бы сказал, что за преобладание американских граждан в списках нобелевских лауреатов большую ответственность несут сами европейцы, которые создали определенные исторические предпосылки для того, чтобы европейским ученым пришлось спасаться в США. Ведь, скажем, во времена нацизма многие немецкие ученые не только не могли нормально работать, но им грозила смерть. Если посмотреть на список американских лауреатов, то видно, что многие из них родились в Германии, России, других странах.

Тоталитарные системы вообще не любят ни Нобеля, ни нобелевских премий. А лауреаты-россияне? Если посмотреть на их имена, то видно, что в молодости, в начале научного пути, они имели широкие связи с коллегами за рубежом.

Да, мы знаем о тяжелых условиях, в которых оказалась нынче российская наука. И наш фонд, в очень, правда, скромных масштабах, старается помочь молодым ученым России. Так, в течение нескольких десятилетий в Германии с участием нобелевских лауреатов проходят традиционные встречи в области науки. На эти встречи мы направляли студентов из Швеции и Норвегии. А с 1992 года приглашаем на них двух молодых ученых из университетов Санкт-Петербурга.

- Фонд субсидировал строительство памятника Нобелю в Санкт-Петербурге. Известно, что Нобель немало лет провел в России, создав целую нефтяную империю на Каспии. Господин Сульман, ваш отец был долгие годы послом Швеции в СССР. Вы сами прекрасно говорите на русском. Где вы его выучили?

- В Москве, в 110-й московской школе. О, то была отличная школа, находилась она у Никитских ворот, в Мерзляковском переулке. В самом центре столицы. Кстати, школа носила имя выдающегося норвежского ученого Фритьофа Нансена...