История с «Бронзовым солдатом» и похищение российской ФСБ эстонского сотрудника полиции безопасности Эстона Кохвера — наиболее красноречивые эпизоды эстонско-российских отношений последних лет.

Неудивительно, что Эстония, на себе испытавшая все «прелести» действий агрессивного соседа, является одной из наиболее верных союзниц Украины и последовательной сторонницей жесткой политики в отношении России.

С первых же дней вторжения России в Украину Таллинн занял твердую позицию: страна, преступившая международное право и нарушившая суверенитет другого государства, не может остаться безнаказанной.

Эстония поддерживает ограничения на доступ России к рынку капитала, эмбарго на поставки оружия и товаров двойного назначения, запрет на экспорт определенных технологий, на проведение исследований и помощь в добыче нефти.

По словам премьера Т.Рыйваса, позиция правительства заключается в том, что Евросоюз «должен действовать решительно». А на фоне миграционного кризиса и войны в Сирии эстонские политики призывают Брюссель не забывать об Украине. Таллинн полагает, что санкции должны быть сохранены до полной реализации Минских соглашений. И вместе с Ригой и Вильнюсом убежден: Кремль не выполняет эти соглашения.

Таллинн оказывает нашей стране не только политическую помощь: в Эстонии проходят лечение раненые украинские солдаты. По свидетельству эстонских военных, их страна также оказывает содействие украинским силовым структурам в области кибербезопасности. По словам посла Эстонии в Украине Сулева Каннике, его страна намерена продолжить реализацию проектов по оказанию гуманитарной помощи Украине в 2016 г.

При этом Эстония — одна из немногих стран, где политики на высшем уровне призывали своих союзников по ЕС и НАТО оказать Киеву военную помощь. Во время боев за Дебальцево Т.Х.Ильвес эмоционально говорил о том, что «выбор прост — либо вооружение Украины, либо победа России».

В отличие от Парижа и других столиц Старого и Нового Света, Таллинн не видит Москву в числе союзников по борьбе с ИГИЛ в Сирии. Для эстонцев действия России в Украине являются не меньшим злом, нежели терроризм.

Осенью 2014 г. Барак Обама заявил, что «Эстония никогда не останется одна». И Соединенные Штаты усилили свое военное присутствие на территории балтийской республики, а Североатлантический альянс разместил штаб сил быстрого развертывания. Эстонцы, судя по оценкам М.Кальюранд, сочли это серьезной гарантией безопасности.

В феврале 2015 г. Eurostat опубликовал данные об энергозависимости стран ЕС в 2013 г. Согласно исследованию, Эстония оказалась самой независимой среди членов Евросоюза. Тем не менее газ, поступающий в эту балтийскую страну по ответвлению от газопровода Торжок—Выборг, на 100% российский. Как отмечает в комментарии для ZN.UA посольство Эстонии в Украине, доля газа в общем энергетическом балансе страны составляет 10%.

Возможно, на евросоюзовском фоне ситуация и выглядит неплохо. Но эстонцев не устраивает газовая зависимость от России. Ведь Кремль часто использует свои энергоресурсы для давления на соседние страны.

Неудивительно, что диверсификация источников и путей поставок голубого топлива стала для Эстонии одной из стратегических задач. После того, как в начале октября 2015 г. было завершено строительство газопровода Клайпеда—Куршенай, появилась возможность поставлять газ из Клайпедского СПГ-терминала в Латвию и Эстонию. По мнению литовских властей, этот газопровод на 80% обеспечит потребность в газе балтийских стран.

В Таллинне выступают против строительства второй ветки «Северного потока», полагая, что он нарушает Третий энергопакет ЕС. Эстонские политики рассматривают этот проект и как угрозу Киеву.

По Эстонии проходит один из путей транзита российских нефтепродуктов в Европу. Транспортируются они по железной дороге в крупнейший торговый порт страны — Мууга. Что касается потребности Эстонии в электроэнергии, то около 95% вырабатывается Нарвскими электростанциями, принадлежащими международному энергетическому концерну Eesti Energia. Они используют местное месторождение горючих сланцев.

В 2014 г. в первую тройку внешнеэкономических партнеров Эстонии вошли Швеция, Финляндия и Латвия. По информации эстонских дипломатов, Россия занимает восьмое место. Но, как обращает внимание в своем комментарии эстонское посольство в Киеве, «РФ является важным экономическим партнером».

Но в 2015 г. ситуация в двусторонней эстонско-российской торговле изменилась. По информации ФТС РФ, за первые восемь месяцев текущего года товарооборот между странами снизился на 42,5%, до 1,923 млрд долл. Объем экспорта Эстонии упал на 60,2%, до 0,358 млрд. Объем импорта из РФ уменьшился на 36%, до 1,565 млрд.

В основе эстонского экспорта — электрические машины и оборудование. В 2014 г. они занимали 74% от общего объема экспорта в РФ, а в первом квартале 2015 г. — 59,8%. Кроме того, Эстония поставляет экстракты дубильные или красильные, молочную продукцию, текстиль, рыбу.

Анализируя динамику эстонского экспорта в Россию, экономисты отмечают, что он начал снижаться со второй половины 2014 г., когда Москва ввела продовольственное эмбарго в отношении стран — членов ЕС. При этом эстонцы обращают внимание, что около 75% экспорта их страны в РФ приходится на реэкспорт. Поэтому падение его объемов не оказало заметного влияния на ВВП Эстонии.

Как заявила в августе 2015 г. Эвелин Пуура, ведущий специалист отдела статистики предпринимательства и сельского хозяйства Департамента статистики Эстонии, в основном сокращение эстонского экспорта в Россию произошло за счет сельскохозяйственных продуктов, алкоголя и продукции машиностроения.

Как отметило в сентябре 2015 г. издание Postimees, несмотря на то, что в России создается негативный образ Эстонии как проамериканского государства, притесняющего русскоговорящее население и с националистическим большинством в парламенте, это не пугает деловую элиту России, которая активно инвестирует в эстонскую экономику.

По информации латвийского агентства LETA, за 2012–2014 гг. приток российских инвестиций в Эстонию составил 250 млн евро. Сюда вкладывает свои средства средний и малый, по российским меркам, бизнес. По словам одного из российских инвесторов — Сергея Колесникова, средний и малый капитал утекает из России в связи с политической и экономической нестабильностью, а «бизнес-среда в Эстонии на сегодняшний день одна из лучших».

В числе эстонских компаний с большой долей российского капитала следует назвать бункерную компанию Baltic Marine Bunker (ее владелец — Gazpromneft Marine Bunker), Baltliner, Tabrin OU, Westaqua-Invest (собственник Aquaphor). «Северсталь» владеет расположенным в Мууга цинковым заводом Galvex Estonia.

А вот «Лукойл» в июле 2015 г. продал 100% акций Lukoil Eesti AS, владеющей 37 заправочными станциями, эстонской топливной компании Olerex. «Продажа активов Lukoil в Эстонии является частью нашей программы по оптимизации топливных рынков в Европе», — так прокомментировал сделку вице-президент «Лукойла» Вадим Воробьев.

В отличие от многих столиц стран — членов Евросоюза, в Таллинне говорят о комплексе причин, влияющих на торговлю с РФ, — о кризисе в российской экономике (ослаблении курса рубля, падении внутреннего спроса и, как следствие, спроса на импорт) и продовольственном эмбарго, введенном Кремлем против стран ЕС. Но, по мнению эстонских дипломатов, эти негативные факторы в целом оказали незначительное влияние на экономику Эстонии.

Аналитики шведского Swedbank также полагают, что резкое падение объемов экспорта из Латвии, Литвы и Эстонии в Россию не привело к катастрофическим последствиям для экономик стран Балтии.

По их оценкам, поскольку только одна четверть эстонского экспорта приходится на продукцию, произведенную в Эстонии, то российские санкции, равно как и проблемы в экономике РФ, затронули совсем небольшую часть эстонских предприятий. К тому же запрещенные Россией товарные группы в целом занимают малую долю в общем объеме экспорта.

Тем не менее российское продовольственное эмбарго оказало серьезное воздействие на ряд отраслей эстонской экономики. Как отмечают в посольстве Эстонии, больше всего пострадали молочная и рыбная промышленность, а также автотранспортный сектор (поскольку уменьшился товарооборот с Россией). Эстонские дипломаты обращают внимание и на то, что по сравнению с 2013 г. в 2014-м на 12–15% сократилось количество российских туристов.

Что касается транспорта и логистики в Эстонии, они переживают спад на протяжении последних нескольких лет. Вначале из-за влияния конкуренции со стороны российских портов, а затем — в результате падения спроса со стороны России.

По данным Департамента статистики Эстонии, в первом квартале 2015 г. в целом было экспортировано 58,3 тыс. т эстонского молока и молочных продуктов на сумму в 31,2 млн евро. По сравнению с тем же периодом прошлого года экспорт указанной продукции уменьшился на 17%, а в денежной выражении — на 38%.

Департамент статистики также отмечает, что во втором квартале 2015 г. по сравнению с показателями 2014-го закупочная цена молока упала в среднем на 61%. Литва, главный импортер эстонской молочной продукции, платила за тонну сырого молока из Эстонии 243 евро вместо 410, а Латвия — 261 евро вместо 405.

В свою очередь, исполнительный директор Молочного союза Эстонии Тийна Сарон еще в феврале 2015 г. в комментарии газете «Столица» утверждала, что прямого воздействия падение российского рынка на них не оказало, но опосредованное — очень сильное.

В феврале 2015 г. производителям молока в Эстонии выплатили выделенную Евросоюзом трем балтийским странам внеочередную финансовую помощь, предназначенную для смягчения последствий санкций со стороны России, — почти 6,9 млн евро. Финансовую помощь оказывает и правительство. Правда, фермеры считают, что она недостаточна, и требуют ее увеличить.

В 2014 г. в результате продовольственного эмбарго снизились и поставки в Россию рыбной продукции на 28,1%, до 14,7 млн долл. А в мае 2015 г. Москва запретила рыбные консервы из Латвии и Эстонии.

Но после запрета российских властей эстонские рыболовы начали искать новые рынки сбыта. Впрочем, по словам главы эстонского Рыбного союза Вальдура Ноормяги, этот поиск идет постоянно.

В целом, как еще в феврале 2015 г. отметили эстонские аналитики, снижение экспорта в Россию было компенсировано усилением деятельности на рынках других стран, в том числе и ЕС. Как свидетельствует Сирье Потисепп, глава Союза предприятий пищевой промышленности, «наученные горьким опытом, эстонские предприятия стараются больше не делать значительных вложений в российский рынок. Сейчас основные усилия надо направить на поиски клиентов на новых рынках, в том числе азиатских».

По словам бывшего премьер-министра Юхана Партса, эстонские компании рассматривают Россию как рынок с высокой степенью риска.

Четверть жителей Эстонии — около 300 тыс. чел. — русские и русскоязычные. Этих людей (как отмечает в своем ежегодном докладе Департамент охранной полиции — КаПо) и пытается использовать в своей политике Москва, делая акцент на теме защиты прав русскоязычного населения. Таким образом, Кремль намеревается усилить социальную и политическую напряженность в обществе и укрепить свое влияние в Балтийском регионе.

В Эстонии некоторые партии имеют устойчивую репутацию пророссийских, в частности, Центристская партия, занявшая второе место на последних парламентских выборах в марте 2015 г. Эта политическая сила заключила договор о сотрудничестве с «Единой Россией». В 2011 г. КаПо распространила сведения, будто бы эту партию тайно финансировало российское ОАО «РЖД».

Впрочем, за исключением нескольких политиков, Центристская партия не замечена в откровенно пророссийских действиях. Она просто ориентируется в своей избирательной стратегии на тех эстонских граждан, которые являются либо русскими, либо русскоговорящими.