ВИРТУАЛЬНОМУ ПРОСТРАНСТВУ — ВИРТУАЛЬНЫЙ КОНТРОЛЬ

Если это был эксперимент, призванный установить степень воздействия виртуального мира на мир реальный, то он удался. Вывешенные на интернет-сайте Совета национальной безопасности и обороны тезисы к предполагаемому президентскому указу, призванному регламентировать информационное пространство Украины, отметившись там в течение считанных часов, исчезли в неизвестном направлении. Но вот уже добрый десяток дней не перестают оставаться главным объектом тревог и волнений всех, причастных к этому лиц, причем не только в пределах нашей страны. Несмотря на то, что к информационной сфере относится печатная продукция, радио, телевидение, а также спутниковое вещание, объединяющее в себе телерадиовещание и Интернет, именно последний почему-то был выделен в качестве предмета особо пристального внимания со стороны членов СНБО. В общем-то, справедливые оговорки на счет того, что это наименее культивированный в правовом отношении участок информационного поля, не могут заглушить тревогу: что-то уж слишком активничают в последнее время силовые структуры Украины в своем стремлении взять Интернет под государственный контроль.

При этом «благость» намерений почти не вызывает сомнений, куда ведет выстланная ими дорога. Как следует из материалов ставшего уже историческим заседания Совета, наступление на беспорядочные виртуальные коннекшены продиктовано угрозой «информационно-пропагандистской агрессии, дискредитации украинских государственных и общественных институтов, попыток дестабилизации социально-политической обстановки и нанесения вреда международному имиджу страны». Либо члены СНБО открыли для себя какое-то свое интернет-пространство, либо решили посоревноваться с теми, кто, по их же мнению, распространяет в информационных сетях «недостоверную, а иногда и откровенно тенденциозную, искаженную информацию». Поскольку любой мало-мальски приобщенный к интернет-ресурсам юзер, не раздумывая, скажет вам: на лицо нагнетание обстановки.

Неадекватность реакции на происходящее в Интернете настолько бросается в глаза, что закрадывается крамольная мысль о личной мести атакующих. Интернет-издания действительно отличаются максимальной свободой, присутствующей в высказываниях журналистов. Но касаются эти высказывания большей частью не страны Украина вообще, а конкретных политиков и государственных деятелей. Их имидж, в зеркале Интернета и в самом деле, прямо скажем, глаз не радует. Каково же было мое удивление, когда в ходе беседы с одним из экспертов в области информационной безопасности эти подозрения нашли свое подтверждение. Конечно, это могло быть и случайным совпадением, но накануне эсэнбэовских посиделок к моему собеседнику не раз обращались люди из окружения секретаря СНБО за информацией об интернет-проекте «Версии.com» и его редакторе, в частности. Слишком уж часто и с особым цинизмом это СМИ «проезжалось» в последнее время по Евгению Марчуку. Увы, субъективный фактор, как это часто случается в отечественной политике, сыграл в нашем случае решающую роль для открытия сезона охоты на интернет-издания.

Но объективный фон, безусловно, тому способствовал. Еще минувшим летом глава Службы безопасности Украины Владимир Радченко огорошил украинскую Интернет-общественность заявлениями о намерении регистрировать «всех входящих в интернет лиц». Это было бы подобно тому, пояснил г-н Радченко, как регистрируются телефонные номера, собирающиеся в телефонные книги. В решениях же СНБО присутствуют планы регистрации интернет-СМИ с целью уподобить их печатным изданиям. Эта тема тут же была подхвачена главой масс-медийного парламентского комитета Александром Зинченко, готового поддержать идею законодательного внедрения решений СНБО, не дожидаясь предполагаемого президентского указа. И интернет-ассоциацией Украины, заявившей, что поспешное и неквалифицированное вмешательство государства в развитие информационного пространства крайне негативно повлияет на формирование гражданского в Украине, нанеся серьезный удар по ее международному имиджу, информационной и экономической безопасности.

Идея лицензирования Интернет-СМИ может легко превратиться в профанацию, хотя бы потому, что, как отмечают специалисты, между ними и частными WEB-страницами нет особой разницы. А хоститься эта ваша страничка может в любой дорогой вашей виртуальной душе стране. Это абсолютно не повлияет на доступ к ней украинского пользователя, который может ознакомиться там и с вашими кулинарными рецептами, и с аналитическими статьями вашего любимого оппозиционного журналиста, чьи материалы вы сочтете нужным разместить на своих интеренет-ресурсах. Да и скорость, с которой цифровые технологии набирают обороты, такова, что на любую регламентную норму, введенную властями, легко будет найдено средство, как ее избежать.

Как показал опыт общения со многими заинтересованными лицами, Интернет — настолько целомудренная в правовом плане среда, что действительно трудно понять: регулированию она не поддается априори или просто никто этим еще всерьез не занимался. Хотя международный опыт свидетельствует, что гайки для закручивания здесь можно не только найти, но и закрутить их как следует. Талибы или, скажем, Китай — тому ярчайший пример. Но при этом разница между построенным военными шеренгами Интернетом и его полным отсутствием почти исчезает.

Сергей Горячев, директор Международного института общественного развития:

— Мне кажется, для широкой общественности было бы более ясно, если бы то, что сформулировано в отношении угроз в информационной сфере на заседании СНБОУ (как это представлено в СМИ), соотносилось с положениями Концепции национальной безопасности, утвержденной Верховной Радой еще в 1997 году. Но, к сожалению, ссылок на этот важный документ, который для тех, кто решает вопросы безопасности государства, а также для тех, кто решение этих вопросов финансирует как налогоплательщик, я не встретил. Не учтены там, судя по всему, положения Концепции и при выработке направлений нейтрализации угроз.

Особо подчеркивался на заседании тот факт, что ни один из принятых за последние годы нормативно-правовых документов, касающихся информационной безопасности страны, не был выполнен в полном объеме. Безусловно, любую бездеятельность можно вписать в рамки угроз государственному строю, однако, на мой взгляд, это всего лишь вопрос низкой исполнительской дисциплины и плохой организации работы, который легко решается на кадровом уровне. А вот вопрос, какие последствия для национальной безопасности имели «утечки» служебных электронных документов из органов госвласти, в том числе и из президентской администрации, после многочисленного заражения компьютеров червем-вирусом, СНБО почему-то не заинтересовал.

На мой взгляд, сегодня есть смысл говорить не об угрозах, а о предпосылках возникновения угроз, смягчив тем самым остроту проблемы. Именно эти предпосылки и могут негативно повлиять на развитие демократического общества в государстве.

Некоторые эксперты, говоря об информационной безопасности, иногда обращают свой взор за пределы Украины: мол, велик уровень информационной экспансии со стороны других держав. Но при этом забывают проанализировать, а что же мы сделали для того, чтобы продумать и реализовать собственную подобную экспансию. В хорошем смысле слова. Взять, к примеру, существующую конкуренцию между интернет-СМИ на украинском интернет-пространстве. Тенденция очень прозрачна: если раньше, год-два тому назад, абсолютным лидером по популярности была «Украинская правда», то с течением времени пальму первенства это издание начало делить с интернет-проектом «Корреспондент.нет», а позже и с интеровскими «Подробностями». Однако недавно на украинском интернет-горизонте появился уже и российский проект об Украине «Украина-Ру», который вот-вот выбьется в лидеры. Что это: экспансия, или невозможность и неумение осветить жизнь в Украине лучше и привлекательней, чем это делается из соседней России? Так что частенько угроза кроется в наших подходах и отсутствии здоровой агрессивной позиции. Особенно если это касается такой тонкой и неурегулированной сферы, как информационная.

Так вот, из предпосылок возникновения угрозы в сфере информационной безопасности Украины я бы выделил следующие. Политические предпосылки, касающиеся возможных действий властей, направленных на ограничение конституционных прав граждан и свободы слова в Украине, а также введение политической цензуры. Информационные предпосылки, обусловленные слабым стимулированием развития информационной инфраструктуры на региональном уровне, высокие цены на информационные услуги по Украине в целом. Финансово-экономические предпосылки, кроющиеся в сложном финансовом положении большинства украинских СМИ, в слабом развитии рекламного рынка, в несопоставимых ценах на печатную продукцию. Но это лишь, подчеркну, предпосылки.

Что же касается возникшего волнения по поводу возможного проведения регистрации интернет-изданий, то нельзя не согласиться с позицией председателя парламентского комитета Александра Зинченко, расценивающего процесс регламентации Интернета в рамках общего законодательства о СМИ как неизбежный. Хотелось бы, правда, надеяться, что прибегать при этом от имени СНБОУ к драконовским мерам в Украине не будут, и страна не пойдет китайским путем жесткой регламентации всего, что связано с Интернетом, или же талибским — полного его запрета.

Дмитрий Выдрин, директор Европейского института интеграции и развития:

– Анализ любого явления нужно начинать с того субъекта, который стоит за ним, который его инициировал. Я не раз говорил и писал о том, что сегодня правящей элитой в Украине является бюрократическая элита. Я не вкладываю в это понятие какую-то оценочность и не говорю о том, плохо это или хорошо. Так сложилось: в течение последних лет страной правит бюрократическая элита, которая не пускает в круг своего правления представителей других элит. В силу своего социального генотипа она тяготеет к определенным инструментариям, имеет свои собственные цеховые ценности, родовые смыслы, сущности и так далее. Вот одним из проявлений таких сущностей и является попытка упорядочить все, что находится, как ей кажется, в зоне ее ведения, в зоне ее ответственности. Сущность бюрократа — это запреты, разрешения и упорядочение. Потому что за счет этого упорядочения создается видимость какой-то деятельности. Поэтому неудивительны попытки наших властей зарегулировать информационное пространство.

Создание Интернета было в свое время вызовом зарегулированности, неким бунтом интеллекта против границ, разделения мира на регионы, на секции, на расы и так далее. И, естественно, бюрократия не могла не обратить свой взор на эту сферу деятельности, начав вырабатывать запреты и ограничения. Еще одним инструментом бюрократии является тайна. Она позволяет бюрократии ощущать себя неким сакральным классом, который приобщен к неким тайным вещам, к которым не допускаются простые граждане. Главным грифом для нее является «Для служебного пользования», «Совершенно секретно» и т. д. И для того, чтобы мотивировать идеологически вмешательство бюрократии в такую интимную сферу, как информация, и было изобретено понятие «государственная тайна», «угроза государственной тайне». В результате — это вылилось в тот концепт, который рождается на наших глазах. Концепт этот заключается в таком странном симбиозе совковости, которая предполагает какие-то неясные подозрения в угрозах, и успешного использования текущей ситуации. Американские события могут вполне логично оправдать какие-то зажимы, запреты тем, что мир находится под угрозой. Бюрократия очень умело переводит сущностные вещи из одного смысла в другой. Например, она легко переводит смысл политики в смысл безопасности, подменяя одно понятие другим. В принципе, сам термин «безопасность» логичней и правомерней использовать только в какие-то чрезвычайные моменты истории: в ситуации войны, явной угрозы аннексии территории, сепаратизма и прочего. Когда опасность ощутима, ее можно пощупать руками. Бюрократия, вводя нас в ситуацию чрезвычайки искусственно, получает моральные оправдания для введения чрезвычайных мер. Там, где должна идти речь об информационной стратегии, информационной политике, возникает тема информационной безопасности. Там, где должно говориться о военной реформе, появляется понятие «военная угроза» или «военная безопасность». А мы — страна, которая, в отличие от многих других, не имеет ни одного явного вызова, ни территориального, ни военного, ни сепаратистского, у которой сегодня практически нет врагов. И в этой ситуации переводить страну в режим чрезвычайки — просто преступление.

Кроме того, правящая бюрократия абсолютно не состоятельна в экономической сфере и поэтому пытается проявить себя в других направлениях. Ей кажется, что информационное пространство и, в частности, Интернет — зона, в которой некомпетентны все, и на этом фоне ее неуклюжее вмешательство не будет выглядеть вызывающим. Не понимая, куда она входит, бюрократия начинает оперировать здесь с невероятной легкостью. Пытаясь хоть в чем-то оправдать свое существование.

Одно успокаивает. Пожалуй, нет ни одной сферы жизнедеятельности нашей страны, которой бы не были посвящены заседания СНБО, начиная с сельского хозяйства и заканчивая энергетикой. Однако есть некий виртуальный мир, в котором пребывает Совет национальной безопасности и обороны Украины. И есть мир реальный, который живет вопреки тем решениям, которые принимаются на тех заседаниях, и не испытывает никакого дискомфорта от принимаемых Советом решений.

Александр Юрчук, главный редактор интернет-проекта «Версии.соm»:

— Наверное, не следует рассматривать проблему украинского Интернета под углом национальной безопасности. Это, мягко говоря, очень и очень своеобразный подход. В Украине насчитывается примерно 140 тысяч активных пользователей И-нета, которые ежедневно бродят по сайтам. И вот, оказывается, что это подрывает государственные устои. Когда я поинтересовался у немецких дипломатов, контролирует ли какой-нибудь местный совет национальной безопасности виртуальное пространство, они лишь мягко улыбнулись мне в ответ. Оказывается, Интернет люди используют, а не рассматривают в качестве угрозы нацбезопасности. Да, спецслужбы внимательно изучают информацию, циркулирующую по всемирной паутине, но у них проблема заключается в том, чтобы успеть проанализировать весь массив данных. Не успевают они угнаться за потоком. Вот и все. Поэтому когда в Украине начинают говорить о «виртуальной агрессии», то становится, мягко говоря, не по себе. Идет настоящая война в Афганистане, реальностью становится бактериологический терроризм, а мы тем временем ведем бои с тенью.

Может быть, стоит подумать над тем, чтобы несколько сместить акценты? Например, попытаться признать: И-нет не подрывает безопасность государства, а является новой виртуальной реальностью, которая просто не вписывается в стереотипы мышления некоторых отечественных чиновников. Это, знаете ли, «пещерный синдром» — бояться того, чего не понимаешь. Призыв защитить «национальный домен UA» вызывает горькую усмешку. А давайте защитим международный телефонный код Украины, чтобы всякие гады не смели подрывать устои суверенного государства! Ведь, по сути, это однопорядковые лозунги.

Хочется надеяться, что до установления тотального контроля над И-нетом у нас дело не дойдет. Во-первых, это невозможно сделать технически. (Хотя у нас, конечно, возможно все: пришел к провайдеру, конфисковал технику на предмет изучения содержания винчестеров и до свиданья. Кто сопротивляется, с тем проводятся индивидуальные занятия на природе с обязательным посещением Таращанского леса.) Во-вторых… Вы пробовали когда-нибудь вдавить зубную пасту обратно в тюбик? Без помощи рук? Забавное, должно быть, зрелище. Так вот, все попытки установить контроль над И-нетом напоминают эту бессмысленную возню. Давайте еще на каждого юзера наденем ошейник с микрочипом, чтобы каждый сотрудник органов мог при помощи сканнера узнать, какие сайты он посещал и сколько времени там «висел». Можно еще организовать заходы в И-нет по заявлению. Написал по всей форме бумагу, проверился у психиатра, получил выписку из компетентных структур, а также список рекомендованных сайтов, прошел инструктаж и вперед. Броди по Интернету. В сопровождении компетентных товарищей, которые поправят, если не туда залез. Грустно все это как-то. И обидно. За державу в том числе.

Алена Притула, главный редактор интернет-издания «Украинская правда»:

— Удивительно, но старая гвардия в составе Совета по нацбезопасности все еще действует старыми методами. Они защищают национальные интересы, в частности, пытаются бороться с некими угрозами имиджу страны, при этом совершенно не задумываясь, что сам факт такого рассмотрения и такой постановки на заседании СНБО вопроса о СМИ в Интернете — серьезный удар по имиджу страны. Неужели кто-то всерьез считает, будто мы таким образом станем ближе к Европе? Скорее к реакционному по отношению к Интернету Китаю!

Лично я за честные и открытые правила игры. И была бы не против, чтобы интернетовские СМИ приравняли к обычным. Но в другое время и в другой стране. В Украине лицензирование вводится даже не для того, чтобы отдельная группа чиновников имела возможность получать взятки, и, конечно же, не для пополнения бюджета. Лицензия в Украине — самое действенное орудие контроля: ведь ее можно дать, а можно и забрать.

Конечно, чисто теоретически государство может ввести драконовские правила в Интернете. Но ведь здесь есть лазейки — можно «висеть», например, где-нибудь у зарубежного провайдера, но выходить на украинском языке и быть доступным для украинского пользователя. Какие, интересно, меры, сможет СНБО предпринять в таком случае? Фильтровать доступ к таким сайтам? Да уже через несколько дней о блокаде будут знать все, что существенно отразится на «позитивном» имидже государства, но никак не на газете, которая всего лишь сменит доменное имя, попутно приобретя еще большую популярность. И поверьте, это будет покруче самиздата!

Олег Шевчук, директор Института информационного общества:

— Интернет — настолько свободная, саморазвивающаяся, самодостаточная и демократичная среда, что какое-либо насильственное вмешательство в него просто невозможно. Сегодня в мире нет ни одного человека с самыми невероятными полномочиями, который мог бы одним своим распоряжением или действием существенно повлиять на интернет-пространство, что-то вырубив или кого-то остановив. Не понимая технической стороны дела, политики обращаются к технарям. А те, в свою очередь, будучи абсолютно «непродвинутыми» в политическом плане, не в состоянии адекватно отреагировать на чаяния политиков. Разрыв в понимании не дает адекватно оценить ситуацию, потому и возникают разного рода казусы. Надо полагать, кто-то кому-то рассказал, что, разобравшись с доменным пространством, можно будет регулировать информационную среду. Но это не соответствует действительности! Сегодня, не выходя из своего кабинета, я без особых усилий могу создать свой сайт в Шотландии, Испании, Австралии. Отсюда его администрировать, отсюда наполнять информацией.

Да, доменное пространство Украины (UA-домен) регулируется сегодня двумя американскими бизнесменами украинского происхождения. Как это произошло? По бестолковости украинских чиновников, которые в свое время не проявили инициативы. А два неравнодушных молодых человека поехали в Голландию, обратились в общественную организацию ICANN, которая присваивает национальные номера, и зарегистрировали UA-домен. Затем они уехали в Штаты, но не потому, что диверсанты, а потому, что классные программисты и их пригласили туда на работу. Они уехали, но уехали со своей общественной нагрузкой. Это теперь, когда в Украине развился рынок, здесь почувствовали, насколько домен важен в аспекте конкуренции (кому какую зону дать, кому какой адрес присвоить). К тому же вокруг Интернета появились немалые деньги: на сегодня этот рынок оценивается суммой от 50 до 100 млн. долларов. А с учетом той стремительности, с которой цифровые технологии развиваются, в ближайшее время они принесут в Украину не миллионы, а миллиарды.

Конечно, в отношении таких явлений, как порнография, фашизм, сексуальная эксплуатация, должны внедряться какие-то ограничительные инструменты. Но грань между хорошим и плохим можно определить лишь после того, как ты вступил в дискуссию об этом. Прежде чем вводить неизбежные ограничения, необходимо провести широкое гласное обсуждение этих вопросов, как это делается на Западе.

И еще один момент. Пинимая какие-либо ограничительные санкции относительно деятельности интернет-СМИ, необходимо помнить одну вещь: в Украине наибольшим интересом в глобальной сети пользуются именно сайты информационного содержания, тогда как во всем мире – развлекательные. И эту тенденцию следует активно поддерживать.

Я бы не стал говорить, что тенденции к регламентированию в интернет-пространстве всецело связаны с приближением парламентских выборов. Хотя, безусловно, накануне выборов борьба за распоряжение информационными ресурсами обострилась, Интернет пока не относится к настолько массовым коммуникациям, чтобы вызывать к себе особый интерес. Но политическая жизнь не заканчивается после марта 2002-го. Впереди у нас — 2004 год и 2006-й. Вот если говорить о следующей парламентской кампании, то стратегическое значение И-нета к тому времени действительно возрастет. Возможно, кто-то мыслит далеко на перспективу. Но и тогда попытки регулировать столь тонкую субстанцию выглядят нелепо. Можно либо проникать в эту среду и жить по ее правилам, либо бороться с ней, будучи при этом готовым к заведомому проигрышу. В конце концов, никому же не приходит в голову запретить учить человека читать только потому, что он может прочесть что-то не то.