Умиротворение Северного Кавказа

Где златом, а где булатом, но Кремлю удалось умиротворить Северный Кавказ.

Однако стабильность в регионе обманчива: огонь притушили, но кавказский котел продолжает бурлить. И относительно спокойная западная часть Северного Кавказа резко контрастирует с кипящей восточной - Чечней, Дагестаном, Ингушетией, где все так же взрывают, похищают, пытают, убивают.

Среди наиболее резонансных событий - нападение в марте на подразделение Росгвардии в Чечне, в результате которого погибли шестеро военнослужащих и шестеро боевиков. Впрочем, подобные события, скорее, исключение. Уровень напряженности в регионе за последние пять-семь лет значительно снизился, и третья чеченская пока не предвидится.

Северный Кавказ всегда был источником напряженности для Москвы. Нынешняя относительная стабильность держится на финансовых вливаниях из федерального бюджета, на эффективной работе силовых ведомств, на личных связях руководителей республик с Кремлем, на межклановых договоренностях, на усталости населения от войны. Платой за спокойствие стало то, что российские законы на территории северокавказских республик практически не действуют.

Для эффективного управления Кремль внедряет в регионе разные модели - от тоталитарного до авторитарного режима. Лидеры республик все чаще обращаются к местным традициям. Оппозиция же в северокавказских республиках (если она присутствует) представляет собой ситуативный союз между коррупционерами и сторонниками радикального ислама, между лидерами этнических групп и кланов.

Не последнюю роль в снижении напряженности на Северном Кавказе сыграл 3. "Актив джихадистов - кто самостоятельно, а кто и при содействии ФСБ - массово отправился воевать в Сирию", - отмечает заместитель директора Центра ближневосточных исследований Сергей Данилов. Впрочем, ни деньги, ни насилие не смогли полностью усмирить мятежный регион: отчаяние толкает людей браться за оружие.

Для Северного Кавказа характерны высокий уровень безработицы и вакуум социальных лифтов, этнические и клановые противоречия, преступность и коррупция, давление на инакомыслящих и отсутствие правосудия. "На Кавказе, когда отсутствует честный суд, люди традиционно шли в лес. Несправедливость толкает людей к вооруженному сопротивлению", - утверждает Сергей Данилов, обращая внимание на то, что уход в лес - процесс все же не массовый.

В свою очередь муфтий Саид Исмагилов говорит, что в лес уходит в основном молодежь. Многие из них - салафиты: неумение и нежелание местных элит правильно выстроить отношения с исповедующими нетрадиционный ислам усиливает конфликтогенность.

При этом российские эксперты констатируют: исламское вооруженное подполье на Северном Кавказе "находится в стадии глубокого, системного кризиса. "Имарат Кавказ" разгромлен (хотя и не прекратил свое существование) и полностью уступил первенство "Исламскому государству". Впрочем, как отмечают россияне, и подполье ИГ на Кавказе "не в лучшей ситуации".

Несмотря на громкие нападения на российских силовиков, эпицентр напряженности в регионе сегодня - вовсе не Чечня, а Дагестан, являющийся, по утверждению эксперта Московского центра Карнеги Алексея Малашенко, "исламским сердцем Северного Кавказа". Показательно, что именно в этой республике местные дальнобойщики проводят наиболее масштабные в России акции протеста против системы "Платон" - взимания платы за проезд по федеральным дорогам в интересах семьи олигарха Аркадия Ротенберга, близкого друга Путина.

Ингушетия же - самая спокойная из республик восточной части Северного Кавказа. "Процессы в Чечне, Дагестане, Ингушетии взаимосвязаны и влияют на стабильность всего региона. При этом сама по себе Ингушетия не является источником дестабилизации в регионе. Но на ситуацию в этой республике влияют процессы в Чечне или Дагестане", - отмечает Сергей Данилов.

Природа нестабильности в Дагестане и Чечне одинакова: несправедливость провоцирует вооруженное сопротивление. Но Дагестан имеет и серьезные отличия. "В этой северокавказской республике проживают представители около сорока национальностей. Там идет постоянная конкуренция между элитами за природные, финансовые, силовые ресурсы", - пояснил ZN.UA муфтий Саид Исмагилов.

Следствием конкурентной среды в Дагестане является более активная политическая, экономическая, социальная жизнь по сравнению с другими северокавказскими республиками. "С одной стороны, подобная активность - явление положительное. С другой - это и признак серьезных противоречий, которые не находят своего решения в рамках нормального политического процесса", - отмечает Сергей Данилов.

А вот Чечня, пережившая две войны, нынче словно выжженное поле. Там нет ни открытой политической оппозиции, ни массового вооруженного сопротивления.

В республике, по сравнению с другими регионами Северного Кавказа, наилучшая экономическая ситуация. "В Чечню инвестировали огромные деньги", - акцентирует внимание муфтий Саид Исмагилов. И это не случайно, ведь стабильность в этой республике во многом влияет на процессы не только в регионе, но и во всей Российской Федерации.

Для восстановления республики Кремль выделяет миллиарды долларов: в федеральном бюджете за Чечней закреплены дотации на десятки миллиардов рублей и предусмотрен специальный вид финансовой помощи. По данным российской газеты "Ведомости", с 2007-го по 2015 г. Чечня получила из российского федерального бюджета в виде субсидий, субвенций и дотаций 539 млрд руб., их средний ежегодный объем составлял 60 млрд руб. В 2015 г. финансирование Чечни выросло до 61,3 млрд руб. - на 8%, тогда как по остальным регионам сократилось в среднем на 3%.

В 2017-м Чечня (равно как и оккупированный Крым) оказалась одной из получательниц самых крупных федеральных дотаций. Впрочем, эти дотации были урезаны примерно на треть по сравнению с 2015 г.: в нынешнем году Грозному выделили дотаций примерно на 41 млрд руб., почти столько же, сколько и в прошлом.

Платой за относительную политическую и экономическую стабильность стало превращение Чечни в общество с тоталитарным режимом Рамзана Кадырова, в субъект Федерации, где практически не действуют российские законы. Зато президентом республики насаждаются законы шариата и патриархальные нормы поведения. Культивируются "убийства чести".

Ревниво защищая свою территорию, Кадыров угрожает и правозащитникам, и силовикам. В конфликте Кадырова с федералами Кремль, как правило, занимает сторону чеченского президента. И крайне редко негативно реагирует на его очередное скандальное высказывание. Да и в конфликте Кадырова с главой "Роснефти" Сечиным в 2015 г. из-за чеченских активов этой компании Путин поддержал чеченского президента, требовавшего передать Чечне предприятие "Чеченнефтехимпром".

В этом году между главами Чечни и "Роснефти" вновь конфликт. На этот раз - из-за контрольного пакета акций "Грознефтегаза". В апреле Кадыров и Сечин вроде бы договорились. И хотя в этой истории Кремль открыто не встал ни на одну сторону, без сомнения, президентская администрация активно участвовала в разрешении конфликта.

Нет оснований считать, что позиции Рамзана Кадырова в российской иерархии власти ослабли. Сегодня Чеченская республика и ее президент - оплот путинского режима: руками чеченских "опричников" Кремль разбирается со своими политическими оппонентами и всеми неугодными.

Рамзан Кадыров имеет серьезное влияние даже за пределами Чечни и пользуется большой популярностью у россиян. В соответствии с данными соцопроса Левада-Центра, обнародованного в конце мая, почти половина жителей России - 49% - заявили, что главе Чеченской республики можно доверять, в то время как 26% респондентов придерживаются противоположного мнения. Уважение к Кадырову испытывают 15% жителей России, симпатию - 10%, не могут сказать ничего плохого - 24%, безразличны - 33%, не могут сказать ничего хорошего - 6%, раздражение - 3%, неприязнь - 2%.

Как бы это парадоксально ни звучало, но при "верном пехотинце Путина" Рамзане Кадырове Чечня достигла большей автономности, нежели при Джохаре Дудаеве. Для ликвидации боевиков Кремль дал Кадырову беспрецедентные полномочия. И ставленник Путина справился с задачей.

"Сейчас сторонников независимости в Чечне не осталось. Они в эмиграции", - констатирует Сергей Данилов. Противники Кадырова и Москвы либо убиты, либо эмигрировали в Западную Европу или на Ближний Восток. В Чечне беззаконие силовых структур и личной гвардии Кадырова приобрело столь тотальный характер, что противостояния режиму практически нет.

Тех, кто решается на открытый протест, - унижают, избивают, убивают. Их подвергают остракизму, а дома сжигают. По сути, Кадыров держит чеченцев в заложниках: или ты с ним, или ты - законная цель. "Малейшее неподчинение, проявление недовольства власти пресекают. Если человек не успокаивается - он исчезает", - рассказала пресс-офицер Международного миротворческого батальона им. Дж.Дудаева Амина Окуева ZN.UA за полтора месяца до покушения на нее и ее мужа Адама Осмаева.

Карательные меры, в том числе и использование властями принципа коллективной ответственности, оказались эффективными. Настолько, что и в Чечне, и за ее пределами быть оппозиционером становится рискованно. А чеченцы, проживающие за пределами Чечни, часто являются сторонниками Кадырова. "Быть прокадыровским - выгодно для бизнеса и безопасно для семьи", - отмечает Сергей Данилов.

"Сейчас в Чечне более тяжелое положение, нежели в Ингушетии и Дагестане: поставленные оккупантами коллаборационисты более жестоки в борьбе со своим народом. Организованного подполья, руководимого из единого центра, в Чечне нет", - признает Амина Окуева. По словам же муфтия Саида Исмагилова, если в Чечне и есть вооруженное подполье, то это не члены ИГИЛ, а небольшие группы салафитов: Кадыров преследует сторонников нетрадиционного для Чечни ислама.

При этом, как отмечает редактор отдела спецпроектов российской "Новой газеты" Елена Милашина, "репрессии в Чечне, и это важно понимать, больше не подчинены логике задач федерального центра на Кавказе. Кадыров борется со своими угрозами, защищает свою власть".

Нынче чеченские власти, отстаивая патриархальные ценности, преследуют представителей нетрадиционной сексуальной ориентации. По словам члена Совета по правам человека в Чечне Хеды Саратовой, гомосексуализм - зло, с которым должен бороться каждый чеченец. Последние несколько месяцев местные силовики задерживают, пытают и избивают геев. В результате массовых задержаний погибли как минимум три человека.

Политика притеснения представителей нетрадиционной сексуальной ориентации привела к тому, что о Чечне вновь заговорили в мире. На встрече с Владимиром Путиным во Франции Эммануэль Макрон поднял тему о представителях ЛГБТ-сообщества в Чечне. Макрон утверждает: он четко объяснил своему российскому коллеге, чего ожидает Париж по этому вопросу. При этом во время визита Путина во Францию стала известно, что в страну прибыл первый беженец-гей из Чечни.

Эксперты отмечают, что в других регионах Северного Кавказа нет такого подавления любых политических движений, как в Чечне. И маловероятно, что будет. Хотя бы потому, что Чечня, во-первых, прошла две войны. Во-вторых, по этническому составу она более монолитна, чем многие другие республики Северного Кавказа. В-третьих, ни у одного регионального руководителя нет таких полномочий, как у Кадырова.

"Сопротивление в Чечне сейчас ослаблено. Оппозиция федеральной власти, Кадырову будет только тогда, когда сократится финансирование Чечни. Все держится на русских штыках и деньгах. Пока есть финансирование из Кремля, Кадыров может содержать силовиков. Но как только гайки ослабнут, сопротивление вновь усилится", - уверена Амина Окуева.

Подобный сценарий весьма пугает Кремль. Ведь кризис на Северном Кавказе станет проблемой не только для этого региона, но и для Российской Федерации как государства.