Синдром Франкенштейна

«Не будьте безразличны к тому, что происходит в украинской политике. Тернополь — это, может, маленький, но тест: победит в Украине тоталитаризм или мы защитим демократию и свободу выбора». Чтобы обратиться с такими словами к тернопольчанам напрямую, Виктор Ющенко перекроил плотный рабочий график и 13 марта лично приехал в город, неожиданно оказавшийся в эпицентре отечественной политики. Ответ жителей украинского Пьемонта на президентский призыв стал известен уже через два дня. 34% — за партию, еще недавно именовавшую себя социал-националистической, а теперь — под названием «Свобода» — требующую установить процентные квоты для представителей «титульной национальности» в органах власти. Тест сдан успешно?

«Свобода», которую мы выбираем

Завсегдатаи телетусовок, которых у нас называют экспертами, разводят руками. Мол, мы же предупреждали. Кризис — не лучшее время для дискуссий о ценностях демократии. Когда люди нищают, они волей-неволей задумываются о сильной руке. Недаром нынешний финансовый кризис сравнивают с великой депрессией 30-х. Из неё, как известно, каждая страна пыталась выходить по-своему. Американцы избрали Рузвельта с его «новым курсом». В Германии к власти пришёл Гитлер, обещавший «новый порядок». Украинского Рузвельта пока, к сожалению, не видно. Власть и оппозиция, команды премьера и президента состязаются в некомпетентности, и при этом настолько увязли во взаимных дрязгах, что избиратель готов голосовать даже за несимпатичные, но всё-таки новые лица...

Только в этом «предупреждали» и «не видно» беспомощности и безответственности на самом деле не меньше, чем в действиях или бездействии отечественных политиков. Ведь в том, что произошло в Тернополе, виноваты не только Ющенко, Тимошенко и Янукович. И не только их соратники, советники и помощники. Куда девалось гражданское общество, о рождении которого с гордостью рассказывали те самые эксперты четыре года назад? Где активисты, рисковавшие карье­рой и здоровьем, чтобы не допустить предвыборных манипуляций и фальсификаций при подсчете голосов? Где, в конце концов, журналисты, обещавшие с трибун о том, «что никогда больше не будут врать»?

В критический момент людей, способных отстаивать принципы, а не партийную позицию, оказалось очень мало. Ничтожно мало — по сравнению с активными (и вполне добровольными) участниками «праздника тернопольской демократии». Большинство предпочло не замечать, как одни политики пытались отобрать у жителей целой области право выбирать, а другие — под разговоры о защите этого самого права похерили добрую половину норм избирательного законодательства (причем именно ту половину, которая мешает проводить фальсификации). Неужели в условиях кризиса и активистам-общественикам не до ценностей демократии, и акулам пера просто хочется кушать? Тогда чего удивляться тому, что свобода выбора превращается в выбор «Свободы»?

Созвучие в названиях партии Тягнибока и политических шоу на ведущих отечественных телеканалах, кстати, выглядит совсем неслучайным. На самом деле телевизионные «свободы» начали воспитывать у украинских граждан тоску по сильной руке задолго до того, как к этому их начал подталкивать финансовый кризис. Вполне возможно, что делалось сие без злого умысла. Исключительно из благородного стремления дать всем высказаться — за последние годы правления Кучмы зритель действительно истосковался по дискуссиям в прямом эфире. Только дискуссии быстро выродились в обыкновенный трёп. И граждан постепенно приучили к мысли, что демократия — это и есть бесконечное выяснение отношений между политиками, не имеющее никакого отношения к решению проблем обычных граждан. Какая, мол, польза от такой демократии?

Воспитатели и кукловоды

Фашизация общественного сознания не может не влиять и на самих политиков. Им кажется, что избирателям нравятся решительные, бескомпромиссные, авторитарные лидеры, наводящие порядок и восстанавливающие справедливость, — и они изо всех сил стараются выглядеть такими. Не понимая, что в этой опасной игре в конечном счете выигрывают те, кто на самом деле не терпит компромиссов и действительно готов идти к своей цели по трупам. Сколько ни упрекали Тимошенко, и вполне обоснованно, в авторитаризме и волюнтаризме, а свободовцы всё равно оказались радикальнее. Теперь бютовцы жалуются, что «к власти рвутся пациенты психбольниц», а Тягнибок объяс­няет свой успех «недостатком патриотизма» у премьера. Завтра, впрочем, может появиться еще кто-то — пожестче, чем лидер «Свободы». И уже нынешнего триумфатора тернопольских выборов будут обвинять в дефиците национализма.

А вас не удивляет, что президент, проявлявший еще несколько дней назад такой неподдельный интерес к тернопольским выборам, никак публично не отреагировал на громкую победу радикалов? Партии, которая сама ставит себя на одну доску с Жаном-Мари Ле Пеном и Йоргом Хайдером. Соратники Ющенко восприняли успех Тягнибока вполне благожелательно. Единоцентристы поспешили предложить тягнибоковцам побыстрее выдвинуть своего представителя на пост председателя облсовета, нашеукраинцы — выразили готовность войти с ними в коалицию. Представители президентской канцелярии в частных беседах вообще с гордостью объявляют «Свободу» своим проектом, призванным отнимать голоса у Тимошенко на президентских выборах и войти в пропрезидентское большинство в новой Верховной Раде. А ведь совсем недавно Тягнибока демонстративно выгоняли из фракции «Нашей Украины». За дискредитацию Ющенко. Репутация будущего президента едва не пострадала из-за зажигательной речи на горе Яворина — той самой, в которой лидер «Свободы» рассказывал о борьбе с «жидвой и прочей нечистью»... Олег Ярославович от тех призывов, кстати, и сейчас не открещивается. Мол, «ни одного нецензурного слова в них не было». И теперь, видимо, никого слова о «нечисти» не дискредитируют.

Регионалы, кстати, победе Тягнибока обрадовались, похоже, еще больше, чем Банковая. Разумеется, публично никто в этом не признается. А неофициально энтузиазм объясняют просто: наконец появилось пугало, с помощью которого можно мобилизовать традиционных избирателей «бело-синих». Даже тех, кто откровенно разочарован и в Викторе Януковиче, и в партии, не спешащей воплощать свои предвыборные обещания. Но, если «фашизм у ворот», — отложат претензии к лидеру до лучших времен. Тягнибок появился настолько вовремя, что впору задуматься о справедливости слухов о финансировании «Свободы» спонсорами ПР. Пусть даже слухи эти успели опровергнуть и сами «донецкие», и потенциальный грантополучатель.

В искренность антифашистских убеждений регионалов можно было бы и поверить. Если бы у их лидеров вообще наблюдались политические убеждения. И если бы под их крылом не росли духовные близнецы Тягнибока. Только с противоположным знаком. Вроде секретаря донецкого горсовета Николая Левченко, утверждающего, что украинский пригоден только для «фольклора и анекдотов», а государственным языком в Украине должен быть русский. Столкновение радикалов — украиноязычных и русскоязычных — старая технология, позволяющая отвлекать внимание публики от главного театра борьбы, где в бой идут кукловоды. Рискованно для страны? Опасно для целостности Украины? А разве наших политиков это когда-то заботило? В конце концов — не в первый раз. К тому же руководители ПР уверены, что их «подопечные» — абсолютно ручные. Доктор Франкенштейн, правда, тоже думал, что созданный им монстр будет послушно выполнять его команды. Он ведь даже имени ему не дал, и только молва присвоила чудищу имя изобретателя.

Будущее принадлежит им?

Впрочем, методы, которые используют «антифашисты» из ПР, очень хорошо показывают, что ушли они от своих противников не слишком далеко. Чего стоит хотя бы заголовок в одной из газет, традиционно близкой к регионалам, — «Тягнибока финансируют евреи?» Чем подобные фразы отличаются от антисемитских выпадов самого «оратора с Яворины»? Показательно, что представители «Свободы» сразу же поспешили заявить, что «еврейские» и «москальские» деньги не берут принципиально.

Впрочем, размах, с которым ведет в последнее время агитацию Тягнибок, показывает, что посильной помощью со стороны власти дело явно не ограничивается. Среди частных спонсоров проекта «Свобода» называли самых разных людей. Намекали и на Рината Ахметова, и на Петра Дыминского. Но в общем-то бездоказательно. А минувшей осенью Тарас Березовец заявил, что свой вклад в дело «борьбы за национальную идею» сделал... Игорь Коломойский. Конечно, постсоветские бизнесмены вообще склонны раскладывать яйца по разным корзинам. И Коломойский в то время находился в напряженных отношениях с Тимошенко и был ближе к Банковой. Но всё равно как-то не укладывается в голове: как можно содействовать финансами увековечению памяти жертв Холокоста и одновременно спонсировать организацию вроде «Свободы»? Хотя... почему вы решили, что наши бизнесмены последовательнее политиков?

Впрочем, и политики — те, кто оказывает покровительство Тягнибоку, — на обвинения в поддержке откровенных фашистов реагируют нервно. Мол, какие «свободовцы» фашисты? Ну, побалуются ребята радикальными лозунгами, и успокоятся. И национализм у них какой-то ненастоящий, почти бутафорский. И на реальную власть пока никто из них не претендует. Оботрутся в областных советах — станут «такими, как все». Муссолини, впрочем, тоже поначалу не воспринимали всерьез. Нацистов вообще высмеивали. Намекая на то, что любой человек с приличным образованием сразу поймет абсурдность и несостоятельность их доктрины. Вот только людей понимающих оказалось на поверку слишком мало. А когда обнаружился этот досадный факт — было слишком поздно.

Интересно, сколько голосов на выборах нужно собрать Тягнибоку, чтобы его стали воспринимать как реальную угрозу? Больше половины? Получить золотую акцию в Верховной Раде? Выйти во второй тур выборов президента? Не верите, что такое возможно? Зря. Франкенштейны с Банковой обсуждают такой вариант как раз вполне серьезно. Им ведь нужен выгодный спарринг-партнер, а Тягнибок — всегда к услугам. Только если пустить эту публику во власть, остановить ее будет весьма трудно. Появится очень много желающих «поучаствовать в процессе». Помните знаменитую сцену из фильма «Кабаре», когда в пивной на свежем воздухе юноша с ангельським лицом запевает Tommorow belong to me? И песню один за другим подхватывают все посетители. «Вы все еще надеетесь удержать их под контролем?» — мрачно спрашивает Брайан не только у своего друга Макса. Но и у зрителей. В отличие от героев фильма, они ведь знают, чем закончился немецкий «тест на демократию»…