Пустыня возвращается. В этом году леса на Херсонщине горели... 367 раз

В начале XX века сильные ветра гуляли по большей части территории нижнеднепровских песков. Если путешественники попадали в песчаную бурю — шансы выжить были невысоки. Обычно люди гибли от комплексного поражения, в народе говорили — «буря высушила горло». Самая большая в Европе пустыня протянулась в Херсонской области на площади 200 тысяч гектаров. Жить и вести хозяйство здесь было чрезвычайно трудно. Именно поэтому в 50-х годах прошлого века советская власть развернула масштабную высадку лесов. Очевидцы вспоминают это как подвиг. Целыми днями добровольцы копали лунки под саженцы сосны. Когда заканчивалась питьевая вода, женщины опускали в ямки платки, ждали, пока ткань пропитается влагой, и таким образом утоляли жажду. Никто не жаловался, хотя платили копейки. Все знали: делают большое дело — создают защитный барьер от песчаных бурь. Именно нижнеднепровские леса защитили плодородную почву и культурные растения (песчаные бури словно лезвием срезали молодые насаждения).

— То, что выгорела территория целого лесничества, — ужасная трагедия, и какие-либо спекуляции на эту тему неуместны, — говорит Евгений Роман, эколог, старший научный сотрудник регионального ландшафтного парка «Кинбургская коса». — Сейчас необходимо найти и наказать виновных. Версию о том, что причиной пожара стала жара, я отвергаю сразу. Неумышленный поджог — тоже сомнительно. Ведь некоторые очаги возгорания размещались слишком далеко друг от друга.

Не верит в версию с окурком и Борис Прищепа, депутат Цюрупинского райсовета. Он множество раз выслушивал угрозы неизвестных из-за своих разоблачительных публикаций в местной прессе о хищении леса и песка. Господин Прищепа утверждает, что в Цюрупинском районе во время ликвидации одного из лесных пожаров на верхушках сосен были обнаружены пластиковые бутылки с зажигательной смесью. Многие из них сработали — вспышки хорошо были видны с вертолета. Но об этом факте почему-то никто из ответственных лиц журналистам не сообщил.

— Не пойму, почему разговоры о пожарах сводятся к второстепенным вещам, — удивляется Борис Прищепа. — Во-первых, лесные пожары — следствие неосторожного обращения с огнем; во-вторых, наши пожарные тушить их не умеют; в-третьих, государство на пожарную охрану лесов денег не выделяет. Неужели не понятно, что лес будет гореть до тех пор, пока будет позволено его вырубать, и на этой территории добывать песок. Этот катастрофический для экологии бизнес — очень прибыльный. Олешковской арене песков нужна неотложная государственная помощь. Ее давно пора было объявить заповедной зоной. Арена может стать уникальным курортом, с невероятно лечебным, сухим, настоянным на сосне воздухом, с уникальными грязями соленых лесных озер, целебными травами и т.п.

Одно из предложений Бориса Прищепы к лесникам, пожарным и работникам МЧС — построить в лесничествах несколько подземных закрытых резервуаров для воды и пробить необходимое количество трубчатых колодцев. Оборудовать их защитой от воров и при первой необходимости брать оттуда воду. Это крупные затраты, но они не идут ни в какое сравнение с теми, которые понадобятся на восстановление шести тысяч гектаров сгоревшего леса.

Тем более за семь месяцев нынешнего года леса на Херсонщине горели уже... 367 раз. Пожары продолжаются и по сей день.

— За последние две недели для меня стало привычкой звонить по телефону матери в Кардашинку и спрашивать, с какой стороны сегодня пожар, — рассказывает Александр Ходосовцев, заведующий кафедрой ботаники Херсонского государственного педагогического университета. Он вместе с двумя десятками человек тушил пожар на подступах к дачам еще в минувшее воскресенье. Горели леса, плавни, степь — все, что могло вспыхнуть. С того времени дачники постоянно в ожидании беды. Александр объясняет: чрезвычайно опасен жар, оставшийся после тушения пожара. Первый сильный ветер раздувает новое пламя, и помочь здесь может разве что сильный дождь.

— Если пройдут хорошие дожди, то уже в марте мы увидим зеленую траву, — успокаивает Александр Ходосовцев. — Здешние степные растения и животные приспособлены к жизни в экстремальных условиях, в том числе и к пожарам. Корни уцелели, следовательно, трава и вербы отобьются. Иное дело — искусственное насаждение крымской сосны на нижне­днепровских песках. Восстановить их очень сложно. Из-за этого снова могут начать наступать пески, уничтожая посевы и засыпая огороды.

Экологи утверждают, что высаживать здесь сосну было ошибкой с самого начала, ведь она содержит много горючих эфирных масел. Правильно было бы культивировать местные деревья: ольху, дуб, осину и днепровскую березу в низинах. Именно эти представители воспетой Геродотом Гилеи остались на Кинбургской косе и на территории Черноморского биосферного заповедника.

Кроме того, насаждение леса велось большими массивами, а не фрагментарно. В результате лес, не размежеванный водоемами, небольшими озерами и просеками, вспыхнул, как коробок спичек. А возле воды могли бы спастись косули, зайцы, белки, лисицы, тушканчики, фазаны и прочая живность, погибшая при пожаре.

— Жизнь рядом с сосновыми лесами, а также неглубокое залегание воды повлияли на род занятий жителей области, — рассказывает Игорь Пилипенко, заведующий кафедрой социально-экономической географии педуниверситета. — Многие крестьяне выращивают овощи, виноград, собирают грибы, имеют подсобные хозяйства в лесу. Например, в Голопристанском районе семь процентов всех ресурсов — лес. Это при том, что минеральные ресурсы области нулевые. Сейчас люди лишены части природного богатства, что повлияет на качество их жизни. Для них это просто катастрофа.

Его коллега Иван Моисеенко, доцент кафедры ботаники, убежден, что крестьяне и сами приложили усилия к уничтожению части леса:

— Известно, что фермеры отапливают не только собственные дома, но и теплицы. Чтобы спасти лес от вырубки местными жителями, необходимо газифицировать села. Ведь альтернативного источника энергии в большинстве сел Херсонщины просто нет. По моему мнению, в поджогах могут быть виноваты сами лесники. Они торгуют лесом, а когда приближается время считать недостачу, умышленно устраивают пожары.

Подсчитать последствия пожара пока что сложно. Экологи говорят, что речь идет о десяти процентах (учитывая вред от пожаров за последние два года) херсонских лесов (всего они занимали 80 тысяч гектаров). Но подчеркивают, что единственный способ узнать о настоящих масштабах трагедии — купить снимок со спутника и сравнить с топографической картой генштаба области 1986 года. Стоит такой снимок пять тысяч долларов.

Однако все сходятся во мнении, что таких катастроф можно избежать.

— Мы создали искусственную природную среду — вырастили лес там, где его быть не могло, — объясняет Игорь Пилипенко. — Если среда искусственная, то она требует внешнего источника энергии: денег, воды, затрат труда. А мы оставили все это на произвол судьбы. Во-первых, нужно быть готовым к природным циклам, о которых говорит наука. Каждые 12 и 35 лет повторяются катастрофические явления, в том числе засухи и пожары. Во-вторых, если катастрофа уже произошла, необходимо создавать единый штаб, который занимался бы сугубо тушением пожара, а не спасал населенные пункты, перевозил материалы, выписывал вертолеты. Необходима четкая скоординированная система действий всех структур государственной власти. Кстати, на заметку министру МЧС: пожар считается потушенным, если хотя бы не дымит. А в наших лесах дымит еще и поныне.