Прифронтовой мир

Харьков - город, привычно и достаточно уютно чувствующий себя в позиции приграничья, порубежья, перекрестка дорог с XVII века и до наших дней. Сегодня город снова на рубеже. Еще летом практически на южных окраинах области шли бои, под райцентром Изюм базировался штаб антитеррористической операции. Город привык к вертолетам, везущим в военный госпиталь раненых с недалекой войны. Заводы города выпускают и ремонтируют бронетехнику для фронта. На ближних полигонах обучаются войска. И непрерывно - с середины лета - город захлестывают волны беженцев с востока. Город сживается с положением прифронтового.

По мнению некоторых наблюдателей, именно Харьков стал тем рубежом, о который разбились иллюзии идеологов "русского мира". Еще в прошлом марте город не слишком отличался от Донецка или Луганска. Над зданием областной государственной администрации дважды поднимался флаг соседнего государства, не слишком внятно, но была объявлена "Харьковская народная республика", молодые люди спортивной наружности избивали сторонников немногочисленного харьковского Евромайдана. Тем не менее, за неполных 11 месяцев Харьков прошел очень долгий и непростой путь от территории, готовой взорваться в любой момент, до надежного форпоста Украины на восточных рубежах.

С первых дней киевского Майдана Харьков раскололся. С одной стороны, пусть и небольшой, но стойкий харьковский Евромайдан собирался у памятника Шевченко не от случая к случаю, а ежедневно. С другой - губернатор области Михаил Добкин и мэр города Геннадий Кернес выводили на центральную площадь Свободы тысячные антимайданы коммунальных работников, учителей и заводских рабочих. С одной стороны, по городу бродили компании так называемых "титушек" с бейсбольными битами и арматурой, с другой, на защиту Евромайдана зимой вышли харьковские "ультрас" - тренированная в многочисленных "махачах" торсида команды "Металлист". Да и харьковская милиция, в отличие от многих других городов Украины, скорее старалась не допустить столкновений Майдана и Антимайдана, чем разгонять майдановцев. Единственное столкновение митингующих с милицией произошло 19 февраля под Харьковской академией внутренних войск, где бойцы "Беркута" действовали в тандеме с "титушками".

Бытует мнение, что Харьков - город "ментовский". Это не лишено определенных оснований - три вуза, исправно поставляющих дипломированные кадры для системы МВД, традиционно высокий процент правоохранителей среди депутатов всех уровней, столь же традиционно высокая степень коррумпированности всех правоохранительных структур. Вот и организацией харьковских "титушек" занимались в основном сотрудники городского отдела милиции, вербовавшие криминальный контингент. Но, как сказал однажды знакомый майор: "Вот они сейчас все это из щелей повыпускали, а кто потом загонять будет?!" Во время самых напряженных событий марта-апреля в Харькове не захватывали ни одно здание, кроме дважды переходившей из рук в руки областной госадминистрации. Не было захвачено ни здание СБУ, ни областное управление милиции, ни один райотдел - а значит, в руки потенциальных создателей "ХНР" не попало оружие.

Для назначенного новой революционной властью министра внутренних дел экс-губернатора Харьковской области Арсена Авакова именно родной город стал, пожалуй, самой серьезной проверкой "на вшивость". Во всяком случае, сам Аваков явно это так и воспринимал. Должность начальника Главного управления МВД в области занял безусловно "человек Авакова" - Анатолий Дмитриев. Многие ожидали стремительной чистки именно харьковской милиции и столь же стремительного разворачивания в Харькове большой "охоты на ведьм". Оба ожидания не оправдались. Дмитриевым министр еще достаточно долгое время руководил практически "в ручном режиме", очищение рядов до начала АТО происходило не слишком активно, а поспешная попытка быстро "закрыть" главных врагов времен пребывания министра в оппозиции - мэра Кернеса и губернатора Добкина - с треском провалилась.

Весенняя ситуация безусловно наложила свой отпечаток на всю дальнейшую жизнь города. Смещенный с должности Михаил Добкин быстро окунулся в президентскую предвыборную кампанию, словно бы и не делая основную ставку на родной город, скорее, разъезжая по соседним регионам. А вслед за президентской предвыборной настал черед выборов Рады, и Добкин окончательно перенес центр своей активности в столицу. Что же касается Геннадия Кернеса, то, как известно, судьба мэра совершила несколько весьма драматичных поворотов. Вернувшись в Харьков из двухдневной отлучки после февральского "Съезда депутатов Юго-Востока", Кернес резко поменял риторику. Вообще явление мэра в Харьковском аэропорту 23 февраля оставило неизгладимое впечатление. Наверно, единственный раз за все время на посту этот новый Кернес четко и внятно отвечал на поставленные вопросы, почти радостно сообщил собравшимся, что "Янукович остался в прошлом" и заявил, что покидать Харьков не намерен ни в коем случае, а, напротив, намерен положить все силы на благо городской громады. Видимо, смена курса объяснялась влиянием нескольких факторов - и настоятельными рекомендациями Игоря Коломойского "попридержать коней", и списанием с "парохода современности" когда-то весьма благоволившего харьковскому мэру бывшего президента, и, возможно, попытками торговаться с еще слабой и неуверенной новой властью в Киеве. В бурных марте и апреле Кернес какое-то время явно брал пример с Рината Ахметова - регулярно общаясь с нарушителями спокойствия из числа сторонников Антимайдана и всячески демонстрируя, что никто, кроме него, не может с ними договориться. Однако среди явных лидеров пророссийского движения в Харькове Кернес авторитетом не пользовался. Все чаще звучало мнение о том, что он "продался хунте", торгуется с ней, и несколько раз мэр был вынужден покидать акции под крики "Позор!" и "Предатель!" Тем не менее, в этой непростой ситуации Кернес занял привычную для себя позицию единственного харьковского политика, способного влиять на ситуацию в городе, а значит - единственной перспективной фигуры для любых переговоров. Этот имидж Геннадий Кернес тщательно выстраивал практически все время своего пребывания на посту городского головы. И такую позицию он всегда старался занимать по отношению не только к центральной власти, но и к представителям местной элиты. Не секрет, что многие вопросы в городе невозможно решить без личного вмешательства мэра. Которое вовсе не обязательно должно быть обусловлено материальной заинтересованностью. Кернес много лет выстраивает отношения в городе так, чтобы всем было понятно, у кого обязательно нужно просить помощи и разрешения. Насколько справедливы многочисленные обвинения оппонентов Кернеса в организации им банд "титушек" и негласной поддержке сепаратистов - остается под вопросом. Однако трудно не заметить, что после знаменитого покушения на мэра ситуация в Харькове практически успокоилась - вплоть до его возвращения из израильской клиники. А с возвращением мэра в городе наступило обострение.

Покушение - это отдельный сюжет, видимо, требующий отдельного исследования. Широкий спектр версий включает в себя и предположение, что мэр пострадал как раз за свою "проукраинскую" позицию с поиском "российского следа", и отголоски чисто "деловых разборок" с бывшими соратниками по бизнесу, и даже предположение о том, что покушение на себя пострадавший организовал сам, когда над ним сгустились тучи уголовного расследования, просто что-то не сложилось, и ранение оказалось тяжелее, чем было задумано. Сам Геннадий Адольфович еще на больничной койке обвинил в покушении Арсена Авакова и Игоря Балуту, каковой версии стойко придерживается до сих пор. Балута обиженно утверждает, что именно они с Аваковым сделали все для того, чтобы как можно быстрее отправить раненого мэра на лечение за границу, и им ничего не стоило не усердствовать - если уж они были заинтересованы в смерти Кернеса.

После ранения здоровье Кернеса, видимо, действительно серьезно пошатнулось. Инвалидное кресло, одутловатое серое лицо и не всегда внятная речь поубавили мэру Харькова харизмы. Количество сессий городского совета резко уменьшилось, да и не на каждой сессии мэр присутствовал до конца. Конечно, и сейчас случаются привычные для харьковчан яркие моменты вроде недавней перепалки в сессионном зале с Инной Богословской, однако приходится констатировать, что случается такое намного реже. Впрочем, порой можно заметить, что состояние здоровья мэра улучшается и ухудшается в странной зависимости от состояния всевозможных досудебных расследований, в которых так или иначе фигурирует сам мэр и структуры горсовета. Многие наблюдатели сходятся во мнении, что пытаться "сшить" дела против Добкина и Кернеса с политической окраской было абсолютно ошибочным шагом. Видимо, единственно правильная стратегия борьбы с этими оппонентами режима была выбрана и начала осуществляться лишь к концу года. На данный момент прокуратура Харьковской области начала уже 7 уголовных расследований в отношении должностных лиц коммунальных предприятий горсовета по подозрению в разворовывании бюджетных средств по одинаковой схеме - через фиктивные предприятия-контрагенты.

Если же вернуться к событиям весны, необходимо признать, что в довольно короткое время новой власти удалось произвести несколько действий, быстро стабилизировавших обстановку в регионе. Еще в апреле удалось в значительной степени перекрыть границу с Россией. Во всяком случае, десант оттуда на харьковский берег более не высаживался, и стало ясно, что без поддержки представителей "братского народа" пророссийские акции собирают в Харькове не более 300–400 человек. В ночь на
7 апреля после второго штурма обладминистрации пророссийскими митингующими и пожара на первом этаже здания приехавший в родной город министр внутренних дел командовал операцией прибывшего из Центральной Украины спецподразделения МВД "Ягуар". В здании были арестованы 70 особо рьяных активистов. ОГА взяли под охрану сотрудники милиции из других областей страны. Милиция и СБУ начали задерживать харьковчан, подозреваемых в сепаратизме. Некоторых впоследствии обменяли на украинских пленных. Нескольких суды отпустили под залог, оплаченный бывшим нардепом Олегом Царевым, и они скрылись в основном на территории России. Туда же отбыли не задержанные, но опасавшиеся ареста лидеры пророссийского движения.

В результате принятых мер город действительно зажил поспокойнее. Без эксцессов и нарушений прошли выборы президента, начали работать для фронта и победы военные заводы, в городе разворачивалось волонтерское движение. Именно то, что в традиционно "региональном", русскоговорящем и ностальгирующем по Союзу Харькове на поверку оказалось так мало людей, действительно готовых воевать "за Россию", явилось, пожалуй, главным отличием этого региона от соседнего Донбасса. Кроме того, сторонникам Евромайдана удалось провести в городе несколько действительно многочисленных (до 10 тысяч человек) проукраинских акций, весьма наглядно продемонстрировавших, что Харьков Путина отнюдь не ждет и вполне дружно подхватывает знаменитую кричалку своих "ультрас". Да и сброшенный 28 сентября с постамента самый большой в Украине памятник Ленину, похоже, изрядно придавил мечты о "русском мире".

На настроения харьковчан особенно повлияла близкая война. Во-первых, у большого количества не слишком жалующих новую киевскую власть харьковчан перед лицом открытой агрессии включились как раз те "центры", к которым так долго апеллировала российская пропаганда. В сознании советского и постсоветского человека со времен Великой Отечественной войны накрепко закреплена максима: агрессор всегда неправ. Немолодой полковник-танкист в отставке, на волонтерских началах обучающий танкистов на полигоне под Харьковом говорил: "Мой родной язык - русский, я родился на Востоке Украины, но когда враг напал на мою страну, я не могу остаться в стороне". А потом в пронзительно-мирный, зеленый, яркий, фонтанный летний Харьков начали прибывать беженцы. Из Славянска, Краматорска, потом - из Луганска и Донецка. Они принесли с собой рассказы об обстрелах, гибели близких, мародерстве, потере дома. Они говорили: "Берегите свой мир! Берегите свой дом! Мы свой потеряли"... Харьков их услышал, количество сторонников "русского мира" опять резко сократилось.

С назначением новой администрации и руководителей силового блока расклад сил начал напоминать времена после оранжевой революции: "региональные" городской и областной советы и проукраинская обладминистрация. И еще ярче, чем в то время, проявилась в городе общеукраинская беда - кризис элит.

Сложно не заметить, что практически все "люди Авакова", занявшие в области ключевые посты, - фигуры неяркие, до назначений не слишком заметные, вызывающие много вопросов. Назначенный 2 марта председателем областной государственной администрации 43-летний Игорь Балута при Авакове-губернаторе занимал скромный пост начальника главного управления труда и соцзащиты населения. По поводу этого назначения ходило много слухов - от того, что Аваков расплатился должностью за потерянные семьей Балуты средства, вложенные в уничтоженный аваковский банк "Базис", до того, что Балута является компромиссной фигурой, на которую согласился Кернес, имевший с новым губернатором общие деловые интересы. Впрочем, гипотетические "деловые интересы" не помешали Геннадию Кернесу называть Игоря Балуту одним из двух (наравне с Аваковым) заказчиков покушения на него.

Двое из трех заместителей нового губернатора также были выходцами из старой "аваковской команды". Игорь Райнин - экономист, в прошлом депутат облсовета от партии "Батькiвщина", занимавший при Авакове должность заместителя начальника главного управления экономики. Юрий Георгиевский - адвокат, в госуправлении замечен не был, но участвовал в качестве юриста в нескольких хозяйственных конфликтах, интерес к которым проявлял Аваков. Для обоих кресла замгубернатора стали неплохим трамплином - Георгиевский ныне начальник областного управления юстиции, Райнин - заместитель главы АП. Третьим заместителем Балуты был назначен доставшийся "в наследство от прошлого режима" Василий Хома. Это назначение вызвало многочисленные споры и конфликты в среде харьковской общественности, ему вменялось и бессменное нахождение на должности руководителя аппарата ОГА с 2002 года, и пост заместителя руководителя избирательного штаба Януковича на выборах 2010 года, и обвинение Евромайдана в провоцировании первого штурма обладминистрации в марте 2014-го. Однако когда Хома, не дожидаясь увольнения по закону "Об очищении власти", в октябре подал в отставку, Балута высказывал немало сожалений по этому поводу.

Возможно, несмотря на непростое положение прифронтового города, на перевалившее за сотню тысяч количество беженцев, на падение промышленности, гривни и благосостояния харьковчан, жизнь в городе сумела бы как-то устояться, но с середины лета в Харькове начались взрывы и стрельба из гранатометов. В основном на объектах, так или иначе связанных с АТО: военкоматах, военных частях, танкоремонтном заводе и даже трансформаторной подстанции госпиталя... Эти теракты происходили в основном глубокой ночью в достаточно безлюдных местах - риск поимки минимален, но и урон обычно невелик: дыра в стене или заборе, разрушенные ворота. Очевидной целью стрелков и подрывников было распространение паники.

Однако два теракта в этом ряду стоят особняком. 9 ноября взрыв прогремел в облюбованном проукраинской молодежью рок-пабе "Стена" в центре города. Взорвалась мина российского производства, оставленная одним из посетителей в сумке у барной стойки. В зале в этот момент было 22 человека, 13 из них получили ранения, двое - тяжелые, лишь по счастливой случайности никто не погиб. Спустя неделю СБУ сообщила о задержании по подозрению в причастности к взрыву 12 человек. У задержанных были изъяты автоматы и патроны к ним, гранаты, детонаторы, наборы для установки растяжек, а также 7 противопехотных мин с маркировкой российских производителей. "Контрразведка СБУ установила, что обезвреженная группа диверсантов была звеном в составе созданной, финансируемой и управляемой спецслужбами России сети террористических групп, целью которой была дестабилизация ситуации в регионе", - сообщили журналистам. По словам прокурора области Юрия Данильченко, с июля на территории области действует террористическая организация под названием "Харьковские партизаны" в составе не менее 10 диверсионно-разведывательных групп, снабжаемая и руководимая спецслужбами России. По данным СБУ, основной состав диверсионных групп - харьковчане, часть из них участвовала в Антимайдане, часть завербована уже ими. Несколько задержанных террористов сообщили, что проходили спецподготовку (минно-подрывную, снайперскую, диверсионную) в тренировочном лагере под Тамбовом (Россия).

Второй взрыв прогремел вечером 19 января около пешеходной дорожки, ведущей из здания Московского райсуда Харькова. В тот день в суде слушалось дело по обвинению "свободовца" Михаила Соколова, обвиняемого в незаконном обращении с оружием. Поддержать Соколова пришла группа проукраинских активистов. Взрыв прогремел, когда они расходились после судебного заседания. Сработало самодельное взрывное устройство, заложенное у основания установленного неподалеку рекламного щита и приведенное в действие дистанционно. Ранения получили 12 человек, несколько - тяжелые.

Эти два теракта отличают как особая дерзость исполнителей, так и изначальная направленность на поражение людей.

На этом фоне все чаще раздаются голоса о слабости власти в области, о недостаточной работе по защите города как от терактов, так и от возможной агрессии. Госадминистрацией недовольны и депутаты местных советов, и волонтеры, задыхающиеся без помощи в проблемах беженцев, обустройстве госграницы и снабжении армии. Похоже, Игорь Балута унаследовал от Арсена Авакова одну тревожную особенность - слухи о скорой отставке обоих циркулируют с момента назначения. Еще в ноябре многие источники уверенно заявляли, что отставка Балуты - дело решенное. Называли и имя преемника, несколько, впрочем, неожиданное. Вице-президент инвестиционной компании "Сигма Блейзер Украина", владелец группы телекоммуникационных компаний "Воля" 52-летний Валерий Дёма никогда не рассматривался в качестве игрока на политической арене. Попытка пройти в Верховную Раду от БПП по одномандатному округу №178, где Дёма проиграл брату Михаила Добкина Дмитрию, всерьез не воспринимается. Его общественная деятельность ограничивается членством в помогающем фронту благотворительном фонде "Мир и порядок". Дёма считался "кандидатурой от Порошенко". По словам инсайдеров, близким к Кабмину людям удалось уже после согласования этой кандидатуры заострить внимание как на отсутствии у Дёмы опыта в сфере госуправления, так и на его неоднозначной оценке сепаратизма. Так, в декабре 2014 года в интервью харьковской газете "Время" Валерий Дёма прямо говорил: "То, что мы легкомысленно называем сепаратизмом, на самом деле является социальным протестом". Впрочем, слухи о его назначении вскоре затихли и практически сошли на нет.

В последнее время снова возникла тема "решенной" отставки Игоря Балуты. На этот раз в преемники ему прочат бывшего зама, ныне заместителя главы АП Игоря Райнина. Сам Балута на эти слухи отреагировал постом в "Фейсбуке", где заявил, что находится на своем рабочем месте, а Райнин находится на своем, и они являются друзьями и соратниками. Ясности ситуации этот пост не добавил. Если это произойдет, можно будет сказать, что Харьков остается в "зоне влияния" партии Народный фронт и лично министра МВД. Впрочем, возможное возвращение Райнина в родные пенаты именно из АП позволяет местным наблюдателям уже его считать компромиссной фигурой, устраивающей как президентское окружение, так и Авакова с Кабмином. Некоторые горячие головы из числа общественных активистов теперь уже Райнина связывают с Кернесом, впрочем, не приводя сколь-нибудь весомых доводов в пользу этого предположения. Так или иначе, в обойме возможных кандидатов по-прежнему новички или вообще не засвеченные во власти фигуры, вряд ли способные представлять собой серьезную альтернативу старым аппаратчикам времен "прошлого режима".

Еще более ярким свидетельством кадрового голода новой власти является то, что на последних парламентских выборах партиям пропрезидентского крыла не только не удалось добиться победы своих кандидатов во всех, кроме одного, округах Харькова, но и даже выдвинуть в большинстве из них узнаваемых согласованных кандидатов. Именно этим, а не "ватным электоратом" прежде всего объясняется столь неутешительное для киевской власти голосование харьковчан на выборах. Жители Харькова традиционно тяготеют к сильной руке, озабочены благом малой родины больще, чем эфемерным благом государства, и ждут от центра внятных знаков понимания проблем региона. Вероятно, этот фактор может стать решающим в сохранении в регионе нынешнего политического расклада. Задуматься о такой перспективе стоило бы, прежде всего, центральной власти. С утратой полуразрушенными Донецком и Луганском своей роли восточного центра, таковым, безусловно, становится Харьков. Слабая власть, нерешенность острых проблем, сдача позиций пока еще сильному лидеру оппозиции в лице Геннадия Кернеса может привести к тому, что Харьков надолго станет потенциальным очагом напряженности, а не восточным форпостом единой Украины.