КОМАНДА АЛЕКСАНДРА РАЗУМКОВА: И ВЛАСТЬ, И СТРАНА ЗАДЫХАЮТСЯ БЕЗ СВЕЖИХ ИДЕЙ

Редакция «ЗН» пригласила для разговора Анатолия ГРИЦЕНКО, президента Украинского центра экономических и политических исследований (УЦЭПИ). Решением собрания учредителей, с 24 октября 2000 г. Центру присвоено имя его основателя и лидера Александра Васильевича РАЗУМКОВА. Память бывшего заместителя секретаря СНБО Украины, большого друга и постоянного автора нашей газеты почтят сегодня родные, близкие друзья и коллеги, спустя год после его смерти.

В ноябре 99–го команда Разумкова не впервые покидала стены чиновничьих крепостей. Никто из штатских и военных, собравшихся в приемной с замолчавшими телефонами, не строил иллюзий по поводу легкости цели, которую они перед собой поставили: создать мощный центр и продолжить дело человека, которого они до сих пор лаконично называют Шеф. Человека, который был ПОЛЕЗЕН и ВЕРЕН стране. Стране, значительная часть населения которой, возможно, только увидев фильм Ольги Герасимьюк на «1+1» в воскресенье (23–00), поймет, что в украинской власти можно ТАК работать. Да и вообще можно ТАК по– настоящему жить.

Анатолий Гриценко, 1957 г.р., украинец; образование — Киевское суворовское военное училище (1974), Киевское высшее военное авиационное инженерное училище (1979), Институт иностранных языков Министерства обороны США (1993), оперативно-стратегический факультет Университета ВВС США (1994), Академия ВС Украины (1995). Кандидат технических наук, старший научный сотрудник, автор более 100 научных трудов, в т.ч. изданных в Бельгии, Нидерландах, США, ФРГ и Швейцарии. С 1997 г. — постоянный автор «ЗН». Полковник запаса, за спиной — 25 лет службы в армии. Служил в строевой части, работал преподавателем в военном вузе, на штабных должностях в Министерстве обороны, возглавлял Управление проблем военной безопасности и военного строительства в НИЦ Генерального штаба. Последняя должность в государственных органах — руководитель аналитической службы аппарата СНБО Украины. С декабря 1999 г. — президент УЦЭПИ.

— Анатолий Степанович, первый период наибольшей активности УЦЭПИ замечен в 1995— 1997гг., когда А.Разумков ушел из президентской администрации. Если можно, несколько слов об этом периоде.

— На мой взгляд, Александр Васильевич избрал наиболее продуктивный путь для тех высокопоставленных руководителей, которые по разным причинам оставляют государственную службу. Он не ушел в глухую оппозицию к власти, не увлекся партийным строительством, не захотел стать одним из 450 депутатов, не ушел в бизнес, как поступают большинство бывших министров, премьеров и вице. А.Разумков создал свой центр, он создал свою команду и продолжал работать на государство в неправительственной организации. Работать, кстати, в условиях мощного давления со стороны власти и тех в окружении Президента, кто не мог терпеть «белой вороны в стае». Центр выстоял, а его лидер вскоре снова занял ответственный государственный пост. В тот период УЦЭПИ поднимал острые вопросы, к которым многие боялись подступиться, — это теневая экономика, коррупция, организованная преступность, военная реформа. Сегодня об этом говорят многие…

— Именно — говорят. Проблемы по–прежнему актуальны. Что, по вашему мнению, сдерживает выход Украины из кризиса, почему мы так долго «тушим пожар» и никак не выйдем на магистральный путь развития?

— В вашем вопросе содержится и ответ: именно потому, что «тушим пожар» и не смотрим даже на полшага вперед. Одна из причин такого положения — в стране отсутствует целостная система информационно-аналитического обеспечения деятельности власти, стратегического анализа и прогнозирования. Это подтверждают низкие результаты работы исполнительных структур, неготовность парламента выступить с серьезными инициативами, отсутствие в программах кандидатов на парламентских и президентских выборах достаточно обоснованных, прорывных предложений, просто — свежих идей. Даже штабы политических партий, щедро финансируемые их учредителями, не смогли наработать осуществимых программ в основных сферах деятельности государства. Значит, кризис не локальный, а системный. Так дальше жить нельзя: без свежего воздуха задыхается власть, может задохнуться и вся страна.

Особый дефицит системных аналитиков испытывают государственные структуры, их очень мало в центральном аппарате, ненамного лучше ситуация в ведомственных НИИ. Проблема не только в унизительном для высококлассного эксперта уровне оплаты труда. К сожалению, в стране недопустимо мало (в отдельных сферах — буквально единицы) специалистов, готовых выполнить ответственную работу, даже если она будет достойно оплачиваться. И здесь не помогут тысячи докторов и кандидатов наук, ведь большую часть из них составляют люди, не способные или не желающие освоить современные технологии анализа, не готовые решать прикладные вопросы, выдавая аналитическую продукцию в условиях жестких временных ограничений. Нужна целенаправленная подготовка таких людей и бережное отношение к имеющемуся «мозговому» потенциалу.

— Неужели, действительно, все так плохо?

— И да, и нет. Отдельные «островки анализа» сохранились в спецслужбах, разведывательном сообществе, есть неугомонные фанаты-трудоголики в аппаратах министерств, патронажных службах отдельных высокопоставленных чиновников. Но они разобщены, не объединены единой методологией, их предложения выхолащиваются (зависают, теряются) на разных уровнях государственной пирамиды. Поэтому о системной работе с выходом на видимые практические результаты говорить трудно.

Значительный «мозговой» потенциал находится за пределами государственных органов — по крупицам его можно найти в штабах отдельных политических партий, ведущих СМИ, в неправительственных аналитических центрах, некоторых бизнес-структурах. Кроме того, сотни опытных и квалифицированных специалистов, по разным причинам оставивших государственную службу, работают не по профилю либо вообще не вовлечены в общественно-полезную деятельность.

Задействовать этот потенциал государству не под силу, такую задачу в состоянии решить мощные неправительственные организации: они более мобильны, у них больше возможностей по привлечению средств спонсоров. В Украине есть небольшие коллективы в 10—15 человек, которые выдают в несколько раз больше аналитической продукции, чем государственные НИИ в 100—150 человек, занимающие многоэтажные здания в столице, с филиалами в регионах и получающие приличное финансирование из бюджета. Примерно так, как мелкий бизнес опережает неповоротливые и убыточные государственные предприятия. В интересах государства — поддерживать деятельность «мозговых центров».

— Насколько аналитическая продукция «мозговых центров» востребована властью?

— Неправительственных аналитических центров у нас много, только в столице более 50-ти. К сожалению, активно работают лишь единицы. Многие структуры существуют на бумаге, не имеют постоянного персонала, соответствующего ресурсного обеспечения. Отдельные эксперты- многостаночники работают одновременно в трех-пяти организациях, фактически — нигде с полной отдачей. Польза от таких «мозговых центров» для государства — минимальна.

Поэтому речь стоит вести лишь о тех центрах, которые имеют возможность проводить исследования на достойном уровне по нескольким направлениям, и такие в Украине есть. К числу потенциально сильных аналитических структур, на наш взгляд, можно отнести Агентство гуманитарных технологий (В.Грановский), Международный центр перспективных исследований (В.Нанивская), Центр экономического развития (А.Пасхавер). Привлекают внимание социологические исследования, выполненные в Институте политики (Н.Томенко) и Киевском центре политических исследований и конфликтологии (М.Погребинский).

Неправительственные центры работают эффективно при наличии двух условий — это поддержка их усилий средствами массовой информации и восприимчивость к альтернативным предложениям со стороны властных структур.

Мы благодарны отечественным масс-медиа за их внимание к деятельности Центра Разумкова. Практически ежедневно журналисты обращаются к нам с просьбой прокомментировать события, дать экспертные оценки и прогнозы, подкрепить материалы фактическими данными, расчетами либо социологическими исследованиями. В то же время нам известны издания, в которых на упоминание названия центра и фамилий его экспертов наложено табу. Мы понимаем, что это не позиция журналистов, и знаем, кто стоит за подобными решениями. Страусиная политика — удел слабых людей, им можно только сочувствовать…

— А как насчет власти?

— У нас есть позитивный опыт, который подтверждает готовность власти работать с неправительственными организациями, и это вселяет надежду. Приведу несколько примеров.

В апреле месяце УЦЭПИ подготовил аналитический доклад «Реформа системы страхования в Украине: концептуальные основы». С ним нашел время ознакомиться лично премьер В.Ющенко. Его решением была создана рабочая группа, в состав которой вошли представители Министерства финансов, других министерств и ведомств и, кроме того, эксперты из неправительственных структур — УЦЭПИ и Лиги страховых организаций Украины. После нескольких месяцев совместной работы был подготовлен проект Государственной программы развития страхового рынка Украины на период до 2005 г. Проект уже согласован во всех министерствах, требуется лишь политическое решение — утверждение на заседании Кабмина.

Месяц назад был представлен аналитический доклад УЦЭПИ «Церковь и общество в Украине: проблемы взаимоотношений». Наши эксперты готовили его в тесном сотрудничестве с Государственным комитетом Украины по делам религий. Наш анализ получил высокую оценку со стороны лидеров религиозных конфессий и главы президентской администрации В.Литвина.

В мартовском докладе «Международный имидж Украины: мифы и реалии» мы предлагали развернуть более широкую сеть информационного агентства ДІНАУ за рубежом — в сентябре правительство приняло постановление по этому вопросу.

В феврале в докладе «Военная реформа в Украине: старт или очередной фальстарт?» УЦЭПИ обосновал необходимость включения начальника Генштаба в состав СНБО — в июле месяце Президент подписал соответствующий указ, и генерал В.Шкидченко уже работает в Совете. Значит, власть таки прислушивается к мнению общественности.

Есть и другие формы взаимовыгодного сотрудничества. К примеру, в течение последних месяцев, по инициативе В.Литвина, в администрации Президента проводятся встречи с участием руководителей неправительственных центров. Президентская команда выразила готовность воспринимать независимые оценки ситуации, даже очень жесткие, альтернативные идеи и предложения. Для нас это очень важный сигнал, и к таким встречам мы готовимся особенно серьезно, понимая высокий уровень ответственности.

Но не все так безоблачно. К примеру, с Е.Марчуком продуктивное сотрудничество пока не складывается, и не по нашей вине. Перед уходом из СНБО я посчитал своим долгом изложить вновь назначенному секретарю возможные пути повышения эффективности работы аппарата СНБО, прежде всего — его информационно-аналитической составляющей. Наша встреча с Е.Марчуком состоялась в декабре прошлого года, и я был в полной уверенности, что она удалась. Во-первых, вместо запланированных двадцати минут встреча продолжалась час двадцать. Во-вторых, завершая беседу, Евгений Кириллович сказал, что мои оценки на 100% совпадают с его видением, в т.ч. относительно возможных кадровых назначений. Наконец, мы договорились поддерживать рабочие контакты между экспертами аппарата СНБО и УЦЭПИ, поскольку общими усилиями (государственных и неправительственных структур) легче решать важные для страны вопросы. К сожалению, эти слова зависли в воздухе. И мне трудно понять, почему Евгений Кириллович не пошел на сотрудничество с нашим центром. На мой взгляд, от этого страдает общее дело. Именно поэтому мы по-прежнему открыты для диалога, который ведет к конструктивному взаимодействию.

— Почему разумные идеи воспринимаются далеко не всегда?

— Стоящая новая идея проходит сложный путь: жесткое отторжение — осознание — принятие — реализация. Во многих случаях этот путь обрывается на ранних стадиях. Все зависит от способности властных структур принимать ответственные решения и проявлять политическую волю на этапе их реализации. Если осознание важности проблемы приходит слишком поздно, темп теряется — и тогда мы «тушим пожар». Иногда политической воли хватает только на принятие решения. Исполнительные же структуры не всегда следуют воле руководителя, они ведь работают по законам Паркинсона. Приведу примеры, о которых знаю не понаслышке.

В аппарате СНБО имеются давние наработки по многим вопросам, которые волнуют руководство страны сегодня. Насколько мне известно, в недалеком будущем будет проведено заседание СНБО по вопросам энергетической политики Украины, которая оказалась на пересечении интересов России и Западной Европы. Так вот, заседание СНБО с такой повесткой дня А.Разумков предлагал провести еще два с половиной года назад — в апреле 1998 г. Наполнения практическим содержанием требуют и декларации о сотрудничестве Украины в рамках ГУУАМ, с НАТО, ЕС, стратегическими партнерами. И по этим вопросам Президенту предлагались вполне обоснованные решения еще в 1998— 1999гг. Примечательно, что они принимались: на документах стоит резолюция «Згоден. До виконання», они адресованы конкретным министрам. Если бы правительство в полном объеме выполняло распоряжения главы государства, многие вопросы были бы решены вовремя.

Кстати, за полгода до экономического кризиса, который разразился в августе 1998 г., А.Разумков предупреждал о реальных внешних угрозах и наличии внутренних предпосылок для обвала экономики Украины, он очертил и возможные варианты кризисного развития, исходя из анализа ситуации в Индонезии. Эти прогнозы тоже не получили надлежащей оценки в правительстве. В итоге, в сентябре 1998 г. пришлось спешно разрабатывать перечень антикризисных мер и снова «тушить пожар».

Я не хочу, чтобы сложилось мнение, будто никто, кроме Александра Васильевича, не прогнозировал развитие ситуации и не предлагал возможных решений. Это не так. У меня особое отношение к этому человеку, я благодарен судьбе за то, что мне довелось работать рядом с ним. Но ведь он действительно был системным аналитиком высшего класса и в сложных ситуациях раньше других синтезировал картину происходящего, предлагал сильные решения. И если быть объективным, то нельзя не заметить, что на трех направлениях, за которые А.Разумков отвечал в СНБО, — украино-российские отношения, работа с левыми фракциями в Верховной Раде, отношения между религиозными конфессиями — после его смерти ситуация заметно обострилась и начала развиваться не по компромиссному, а по силовому сценарию. Разве это не так? К слову, видный западный дипломат, проработавший в Украине много лет, посещая УЦЭПИ на прошлой неделе, прямо сказал, что в нашей стране он может назвать лишь несколько человек, имеющих сравнимый с А.Разумковым потенциал. Уверен, Президенту Л.Кучме сегодня, как никогда, нужны такие люди в его ближайшем окружении.

Общий же вывод очевиден: исполнительные структуры должны работать на упреждение, «тушение пожара» — это тупиковый путь, на котором неизбежны крупные просчеты и потери для страны. Убежден, в каждом государственном органе численностью в 100 человек нужно иметь 5—7 аналитиков, просчитывающих развитие ситуации на два-три хода вперед. Сегодня этого нет, более того — при очередных сокращениях нередко ликвидируют именно информационно-аналитические структуры. К примеру, в январе этого года аппарат СНБО был сокращен на 40 человек: ликвидированы аналитическая служба, управление информационной безопасности, управление социально-политических аспектов национальной безопасности. Зачем? Мы сэкономили копейки, потери же будут ощутимыми.

— Чувствуется, что вы не равнодушны к судьбе аппарата СНБО. Не возникало желания вернуться на государственную службу?

— Мне действительно небезразлична судьба организации, в которой работал еще год назад. Но желания вернуться не возникало, говорю об этом абсолютно искренне. Во-первых, сегодня аппарату СНБО отведена значительно более скромная роль, его влияние на принятие государственных решений сильно ограничено. Работать же «на корзину» желания нет. Во-вторых, на мой взгляд, сегодня в руководстве СНБО нет сильных личностей, сравнимых по уровню подготовки и влияния с В.Горбулиным и А.Разумковым. Я же могу работать с полной отдачей на настоящего лидера, человека порядочного, который к тому же намного сильнее, образованнее, если хотите — умнее, меня. Наконец, нетрудно понять, но невозможно принять нынешний стиль «координации и контроля» — эти постоянные интриги, перепалки на лентах информагентств, на телеэкранах и страницах подконтрольных газет, в которые вовлечены высокопоставленные члены правительства и секретарь СНБО. Мы тоже работали в непростых условиях, ведь линия отношений «Л.Кучма — В.Горбулин — А.Разумков» никогда не была прямой; изначально это был треугольник, конфигурация которого менялась в зависимости от обстоятельств. И тем не менее ключевые вопросы решались, и решались достаточно эффективно. Сегодня же две мощные структуры (правительство и аппарат СНБО), которые должны работать сообща, занимаются «политическим каннибализмом».

В принципе же не исключено, что со временем кому-то из сотрудников УЦЭПИ будет предложено занять ответственный пост в государственных структурах. Возможно, при определенных условиях предложение будет принято. Нам важно, чтобы работа была результативной, а для этого нужно накапливать на всех уровнях исполнительной вертикали критическую массу настоящих профессионалов, преданных стране, которым было бы не страшно доверить ее будущее.

— Всегда ли независимые эксперты имеют возможность изложить свои взгляды тем, от кого зависит принятие конкретных решений?

— Мне трудно говорить за коллег из других неправительственных организаций. У нас в большинстве случаев проблем такого рода не возникает. Хотя вы правы, не во все двери можно достучаться с первого раза.

Есть чиновники, которые считают ниже своего достоинства советоваться с экспертами из неправительственных центров. Их помощники прямо говорят, мол, Иван Иваныч очень занят более важными делами и не может тратить драгоценное время на встречи с какими-то экспертами, вы же понимаете — он возглавляет отдел (управление) в министерстве! Что сказать в этом случае?

Во-первых, ряд сотрудников УЦЭПИ совсем недавно работали в исполнительных структурах. К примеру, И.Жданов, В.Сапрыкин, Н.Сунгуровский, В.Чалый занимали не менее, если не более ответственные посты, чем многие иван иванычи. Их оценки и предложения ложились на стол руководителей государства, на их основе принимались важные решения. Во-вторых, мы не состоим на бюджетном финансировании и, вообще говоря, в друзья не набиваемся. Мы предлагаем государственным органам свой анализ ситуации, прогноз ее развития и возможные решения. Центр Разумкова всегда поддерживал конструктивные начинания власти и в то же время критиковал слабые или ошибочные решения, чреватые негативными последствиями. Если мы критикуем государственные органы за те или иные действия (или бездействие), то всегда предлагаем свои решения и готовы включиться в практическую работу по их реализации. На наш взгляд, это ответственная гражданская позиция людей, которым не безразлично, что происходит в стране.

Да, многие из наших сотрудников по характеру максималисты. Мы хотим, чтобы ситуация в стране изменилась к лучшему еще при нашей жизни, а не через 100—150 лет. Именно поэтому мы используем все каналы влияния, доступные неправительственным организациям.

— Какова финансовая основа деятельности аналитических центров, иными словами — кто им «заказывает музыку»?

— Во всех странах такие структуры относятся к категории неприбыльных, поэтому их деятельность поддерживают спонсоры — юридические и физические лица, международные организации. В развитых странах «мозговые центры» выполняют заказы правительства, получая дополнительное финансирование из госбюджета.

Если говорить о Центре Разумкова, то финансовую помощь нам оказывают, прежде всего, представители отечественного бизнеса, разделяющие взгляды и идеи Александра Васильевича. За УЦЭПИ не стоят лидеры политических партий, либо те, кого у нас называют олигархами. Как и другие неправительственные центры, финансовую поддержку на выполнение отдельных проектов мы получаем от зарубежных фондов и организаций. Среди них — фонды Конрада Аденауэра, Фридриха Эберта, «Відродження», посольства Великобритании и Нидерландов, офис информации и документации НАТО. Некоторые исследования мы выполняем по заказу исполнительных структур. Мы не рассчитываем на бюджетное финансирование, хотя в принципе не исключаем такой возможности в будущем, когда государство станет богаче.

Информационную поддержку нам оказывают правительственные органы, народные депутаты Украины, средства массовой информации, посольства и представительства иностранных государств, наши партнеры за рубежом. Мы сами определяем темы исследований и лишь потом ищем спонсора, который мог бы их поддержать.

Упреждая следующий вопрос, скажу сразу: не было случая, чтобы спонсор навязал нам свои подходы или оценки. Попытки такие были — со стороны одного из западных фондов, — но мы твердо настояли на своем и завершили проект так, как считали правильным.

А.Разумков очень высоко установил планку требований к аналитической продукции, которую готовит центр, и мы не имеем морального права опустить ее ниже. Это накладывает ограничения на наши отношения с партнерами и спонсорами: УЦЭПИ участвует только в тех проектах, которые мы в состоянии выполнить лучше других и при этом обязательно завершить исследования конкретными предложениями и рекомендациями. Мы изучили опыт работы неправительственных центров в десятках стран, определили собственную стратегию и придерживаемся ее неукоснительно.

— И в чем же суть стратегии УЦЭПИ?

— Ну, все секреты я раскрыть не могу, у нас ведь есть и конкуренты… Если же говорить серьезно, то можно выделить четыре главных элемента нашей стратегии.

Во-первых, это ориентация на уровень анализа, соответствующий мировым стандартам. Профессионалы всегда были главным достоянием команды Разумкова. Он умел находить талантливых людей, он создавал им благоприятные условия для творчества, он терпеливо учил, давая право на ошибку. В УЦЭПИ всегда царила атмосфера причастности к важным и серьезным делам, а в таких условиях люди проявляют свои сильные черты. И самое главное — А.Разумков всегда защищал свою команду от ударов судьбы и чиновников; после смерти Александра Васильевича мы особенно остро ощутили, насколько легко и уютно было за его спиной. На мой взгляд, немногие из наших политиков научились создавать дееспособные команды; зато есть примеры, когда доверчивых единомышленников без угрызений совести «сдают» (всех сразу или по очереди), если лидер попадает в сложный переплет либо вдруг прозревает и в борьбе за очередной политический мираж меняет свои взгляды на 180 градусов.

Наши эксперты способны писать не только 100-страничные монографии, но и аналитические записки объемом в две-три страницы, достойные внимания высшего руководства страны (что значительно сложнее). Именно такую работу они выполняли в администрации Президента, аппарате СНБО, Министерстве обороны, Генеральном штабе, в правительственных структурах. Поэтому аналитические материалы центра, как правило, получают высокую оценку отечественных и зарубежных специалистов.

Во-вторых, в УЦЭПИ исследования проводятся не по одному-двум, а сразу по нескольким направлениям — это внутренняя политика, законодательство, экономика, энергетика, внешняя политика, региональная безопасность, военная сфера, социальные проблемы. Многоплановый анализ и совместная работа «на стыках» обогащают экспертов, дают возможность учесть больше факторов, повышают качество конечного продукта. Мы стараемся уходить от оценок и прогнозов по горячим следам, наша ниша — более серьезный аналитический материал, который будет представлять интерес и через год, и через 5—10 лет. Так работает американская RAND Corporation, и мы стараемся перенимать опыт этого мощного «мозгового центра». Несложно убедиться в том, что аналитические доклады УЦЭПИ, подготовленные в 1995—1998гг. (по вопросам военной реформы, межконфессиональных отношений, теневой экономики) не утратили свою актуальность до сих пор.

Мы прислушиваемся к оценкам нашей работы, сделанным профессионалами, ведь мы можем ошибаться. Например, по вопросам военной реформы нам важно мнение бывшего министра обороны США У.Перри и генерала Дж.Шаликашвили, которые дали высокую оценку материалам УЦЭПИ. Когда же вместо аргументов звучат заклинания типа «новоиспеченные стратеги», «так называемые эксперты» или «безответственные популисты», мы огорчаемся, но не очень — время покажет, кто был прав, а кто ошибался.

Третий элемент стратегии — это издание собственного ежемесячного журнала. Мы назвали его «Національна безпека і оборона» и размещаем в нем материалы, относящиеся к различным сферам национальной безопасности Украины: политической, экономической, социальной, экологической, военной, научно-технологической и информационной. Издавая журнал тиражом в 1500 экземпляров (на украинском и английском языках), УЦЭПИ имеет возможность донести свои идеи и предложения до президентских и правительственных структур, до каждого народного депутата Украины, профильных министерств и ведомств, ведущих университетов, отечественных и зарубежных экспертов.

Журнал издается с января 2000 г., но его уже заметили, и не только в Украине. Нас просят выслать журнал в десятки стран мира (от Великобритании — до Японии, от ЮАР — до Малайзии), в ведущие университеты мира. Нам приятно, что экспертов Центра Разумкова цитируют в серьезных зарубежных изданиях, можно бы только радоваться. Но, вообще говоря, это печально, что в стране лишь один неправительственный центр смог наладить ежемесячный выпуск собственного аналитического журнала. Более того, сегодня в Украине (даже с учетом государственных научных структур) больше нет ежемесячного издания в сфере национальной безопасности и обороны. Наиболее близкий аналог — «Стратегічна панорама», печатный орган СНБО, который готовят к изданию два мощных института, — и тот (в лучшем случае) выходит один раз в квартал. Есть о чем задуматься…

В-четвертых, мы создали собственную социологическую службу и ежемесячно проводим опросы населения во всех 27 регионах Украины. Мы всегда знаем, что волнует наших граждан больше всего, как население относится к тем или иным действиям власти. К примеру, мы знаем, что людей меньше всего интересуют макропоказатели: рост ВВП, объемов промышленного производства, уровень инфляции, проценты роста средней зарплаты и т.п. Зато каждого из нас волнует, что можно купить на эту зарплату, сколько стоит подготовить первоклашку к школе, какой процент зарплаты уходит на оплату жилья, транспорт, коммунальные услуги и пропитание.

Социология не подменяет наш анализ, но значительно его усиливает. Мы лучше чувствуем потребности людей, в интересах которых собственно и работаем. Кроме того, через механизм общенациональных опросов мы оцениваем уровень поддержки гражданами наших собственных предложений. Такая «обратная связь» очень полезна для экспертов.

— В журнале УЦЭПИ размещаются материалы, подготовленные экспертами, которые представляют, скажем так, полярные политические силы, нередко жестко критикующие нынешнюю власть. Это делается умышленно или как бы невзначай?

— Действительно, свои мысли и оценки в журнале «Національна безпека і оборона» излагают разные люди. Среди них — Ю.Ехануров, В.Медведчук, Г.Крючков, Н.Витренко, Б.Кожин, Р.Зварич, И.Богословская, В.Шмаров, А.Лопата, И.Билас, И.Осташ, И.Колиушко, В.Горбулин, Б.Тарасюк, А.Кинах. Можно еще вспомнить имена известных западных экспертов — Зб.Бжезинский, Дж.Сакс, Ш.Гарнетт, Дж.Шерр, Дж.Саймон, — с оценками которых в Украине соглашаются далеко не все.

Главный критерий для нас — качество материала и глубина аргументации. В журнале УЦЭПИ нет места голословным обвинениям и оскорбительным заклинаниям. Мы отклоняем публикации, в которых нынешнюю власть называют «антинародным режимом бандократии» и не предлагают ничего конструктивного взамен.

В то же время мы не уходим от острых дискуссий и не боимся противопоставления мыслей, идей, предложений — такой была твердая позиция А.Разумкова, и мы будем ее придерживаться. Не секрет, что в стране очень мало СМИ, которые имеют возможность отразить действительность такой, какой она есть на самом деле. Работая в СНБО, мы осуществляли мониторинг 80—90 газет и журналов, продолжаем эту работу и сейчас, но лишь единицы из них заслуживают внимания. Все больше напоминают времена застоя репортажи телеканалов, хотя в стране уже не одна, а более сотни партий, а в структуре правительства нет Министерства правды. Чего мы боимся?

Накануне выборов 1998 г. УЦЭПИ провел «круглый стол» для обсуждения экономических программ политических партий, которые боролись за места в парламенте. Напомню, А.Разумков был тогда не только лидером центра, он еще занимал и ответственный пост в СНБО. Коллеги по президентской команде, мягко скажем, не советовали ему предоставлять трибуну левым силам, которые критиковали власть. К чести Александра Васильевича, он взял на себя всю ответственность за возможные последствия, но не изменил принципам, на которых стоял и стоит его центр. В итоге в «круглом столе» приняли участие не только партии, которые относят к пропрезидентскому лагерю, но и КПУ, СПУ, ПСПУ, СелПУ. И ничего страшного не произошло, скорее наоборот. Люди увидели готовность власти вести открытый диалог, СМИ получили возможность донести до избирателей аргументы сторон, а эксперты — оценить обоснованность предложений и глубину популизма тех, кто критикует, ничего не предлагая взамен.

Мы твердо убеждены, что внутренняя политика и отношения Украины с другими государствами должны строиться на надежном фундаменте, учитывать реальные возможности и ограничения, в т.ч. настроения широких слоев населения страны. И если за КПУ, СПУ или ПСПУ на выборах голосуют миллионы, то политика руководства страны, равно как и политика иностранных государств по отношению к Украине, должна учитывать этот фактор. Иначе мы уходим в мир иллюзий, ошибочных оценок и прогнозов, завышенных ожиданий и неоправданных надежд — а это не нужно ни нам, ни нашим партнерам.

— Иногда эксперты УЦЭПИ очень смело выступают в СМИ, дают оценки, которые не всем нравятся. Чувствуете ли вы «особое внимание» к деятельности центра со стороны контрольных органов или спецслужб?

— Вопрос задан «в лоб», но я на него отвечу. Наши сотрудники имеют достаточный опыт работы в стране и за рубежом, они знакомы с методами спецслужб и техническими новинками. Мы в состоянии определить, когда за нами следят или прослушивают телефоны, вскрывают корреспонденцию или проникают в компьютеры. Некогда компетентные органы иногда работают настолько некомпетентно, особенно в пунктах пересечения границы, что их «особое внимание» зафиксировать нетрудно. В ответ на обращения в «инстанции» мы получаем отписки, в которых иногда содержится откровенная ложь, за подписью высокопоставленных чиновников…

Мы знаем, кто за этим может стоять. Кому-то, видимо, невдомек, что профессиональному аналитику не нужно читать секретные документы «с двумя нулями» или взламывать «темные комнаты» — вполне достаточно открытой информации, чтобы делать обоснованные оценки и прогнозы. Мы знаем не только свои обязанности, но и свои права, и возможности по их защите. Неправительственные центры — это важный элемент гражданского общества, не нужно видеть в них некую оппозицию, которая спит и видит, как бы «наехать» на власть либо продать госсекреты. Лучше направить ограниченные ресурсы на борьбу с коррупцией, которая парализовала всю страну, и на оперативное сопровождение сомнительных внешнеторговых операций, на которых государство теряет миллиарды. От этого выиграет и сама власть, и страна в целом.

— И, наконец, традиционный вопрос: ваши планы на будущее?

— Наши планы — работать. Пока хватит здоровья и сил…