Как остановить новую смертную казнь, или Мораторий на пожизненное лишение свободы

Осужденный к пожизненному лишению свободы имеет право на перспективу уменьшить свое наказание. В частности он имеет право знать, когда и на основании каких критериев может быть рассмотрен вопрос о его досрочном освобождении. Возможность освобождения должна быть реалистичной, т.е. существовать не только de jure, но и de facto.

Подчеркиваем: если указанные условия не соблюдаются, и нет перспективы освобождения, нарушается ст. 3 Конвенции - запрет истязаний и других видов ненадлежащего обращения или наказания. Об этом Европейский суд по правам человека указал в ряде своих решений, в частности в делах Винтера и других против Объединенного Королевства и Трабелси против Бельгии.

Право на рассмотрение вопроса о досрочном освобождении от пожизненного не означает, что в конечном итоге пожизненника освободят. Это право допускает также, что пожизненное может продолжаться до момента смерти. Но если во время отбытия наказания пожизненник изменился так, что больше "нет обоснованных пенологических оснований для его дальнейшего содержания за решеткой", то его следует освободить (§ 119 решения в деле Винтера).

Наш анализ судебной практики свидетельствует, что в суды в Украине уже обращались пожизненники с ходатайствами об их освобождении на основании упомянутого решения ЕСПЧ в деле Винтера. Но суды отказывают им, ссылаясь на два аргумента: а) в Украине и так существует перспектива для пожизненников - после отбытия 20 лет пожизненное может быть заменено на 25 лет путем помилования; б) национальное законодательство не закрепляет механизм освобождения от пожизненного.

То есть суды не обладают достаточной смелостью, чтобы учитывать приоритет международного права и освобождать пожизненников на основании одной ст. 3 Конвенции в понимании Европейского суда. Также они оказались не готовыми соблюсти ст. 27 Венской конвенции о праве международных договоров, которая предусматривает, что Украина не может использовать внутреннее (национальное) право для обоснования невозможности выполнить международный договор. Другими словами, отсутствие механизма освобождения в национальном законодательстве - плохой юридический аргумент для отказа в освобождении на основании Конвенции.

Подобно ст. 3 Конвенции, ст. 28 Конституции Украины предусматривает: "Никто не может подвергнуться истязанию, жестокому, нечеловечному или унижающему его достоинство, обращению или наказанию".

В Решении Конституционного суда Украины (КСУ) в деле о судебном контроле над госпитализацией недееспособных лиц в психиатрическое лечебное учреждение КСУ указал на принцип дружественного отношения к международному праву (п. 2.3). По аналогии, ст. 28 Конституции должны толковаться в свете ст. 3 Конвенции и соответствующей практики ЕСПЧ. Таким образом, Конституция Украины, равно как и Конвенция, требует создать реалистическую перспективу освобождения для пожизненников.

В Украине такой перспективы нет. По состоянию на сегодняшний день не известно о каком-либо случае помилования осужденных пожизненно. При этом первые десятки пожизненников уже отбыли по 20 лет, обратились за помилованием к президенту Украины и получили отказ. Комиссия в вопросах помилования при президенте Украины отказывает в помиловании таким осужденным, не сообщая о мотивах.

Наше общение с представителями руководства учреждений исполнения наказаний, где содержатся пожизненники, а также с отдельными членами Комиссии свидетельствует о том, что Комиссия в вопросах помилования банально боится брать на себя ответственность. Даже имея все рациональные аргументы, свидетельствующие о безопасности пожизненника для общества, она работает по принципу "от греха подальше" и отказывает в помиловании.

В любом случае Европейский суд уже неоднократно делал замечание, что существование возможности освобождения по мотивам "милости" (compassionate release) не является достаточным для удовлетворения требований ст. 3 Конвенции - Хатчинсон против Объединенного Королевства и Мюррей против Нидерландов. Суд прямо признал, что институт помилования президентом недостаточен для соблюдения ст. 3 Конвенции - Ласло Магяр против Венгрии.

Вместе с тем следует признать, что относительно Украины Европейский суд пока что не установил нарушения ст. 3 в связи с отсутствием у пожизненников перспективы освобождения. Мы предполагаем, что это сугубо вопрос времени, потому что: а) соответствующая жалоба от осужденного Петухова рассматривается судом и уже даже прошла этап коммуникации, а значит, в ближайшее время можно ожидать решения; б) Европейский комитет по предотвращению истязаний, который является органом Совета Европы, так же, как и Европейский суд, в своем докладе относительно визита в Украину в 2016 г. прямо указал на отсутствие в Украине реалистической перспективы освобождения от пожизненного лишения свободы, как того требует ст. 3 Конвенции. Также он отдельно признал действующий в нашем государстве механизм помилования относительно пожизненников таковым, что не является реалистической перспективой (§ 40 Доклада, CPT/Inf (2017) 15). Заметим, что такого рода наблюдения Комитета могут быть преюдициальными для установления нарушения Конвенции Европейским судом.

Таким образом, можно уверенно утверждать, что сегодняшняя ситуация с освобождением от пожизненного нарушает ст. 3 Конвенции, а также ст. 28 Конституции. Это нарушение носит массовый характер, ведь в Украине 1,5 тыс. пожизненников, и ежегодно прибывает по несколько новых десятков. Правда, если в 2000-х к пожизненному за год осуждали около 100 чел., то за первое полугодие 2017 г. таких осужденных было рекордно малое количество - шестеро. То есть по состоянию на сегодняшний день назначают приблизительно в 10 раз меньше пожизненных наказаний, чем 10 лет назад. Это свидетельствует об осознании судами всей серьезности последствий назначения такого наказания - по сути, смертного наказания в рассрочку.

Однако это не снимает вопрос о неконституционности пожизненного наказания при настоящих условиях. Тем более что большинство из числа пожизненников 90-х и 2000-х еще живы, у некоторых еще есть семьи, а многие женились или имеют детей. Поэтому мы понимаем, что основной проблемой являются 1,5 тыс. осужденных пожизненников, и нужно фокусироваться именно на перспективах их освобождения. Кстати, я являюсь соавтором норм, которые предполагают создание такого механизма (см. законопроект №6344, а также подобный механизм в правительственном проекте закона "О пенитенциарной системе").

Тем временем, ожидая механизм досрочного освобождения, важно осознать, что уже в момент назначения пожизненного лишения свободы без реалистичной перспективы освобождения нарушается ст. 3 Конвенции. Это прямо подтверждает Европейский суд (§ 122 решения в деле Винтера). По этой логике, сам факт назначения пожизненного лишения свободы в Украине как в стране, где нет реалистичной перспективы освобождения от этого наказания, противоречит ст. 28 Конституции. То есть в Украине, несмотря на Конституцию и Конвенцию, продолжают назначать пожизненное наказание без перспективы освобождения. Пусть сейчас это касается и меньшего количества лиц, чем раньше, но факт грубого нарушения прав человека очевиден.

Все это порождает мысль о необходимости ввести в Украине временный мораторий на назначение пожизненного лишения свободы - пока не будет создан реалистичный механизм досрочного освобождения.

Мы можем провести параллель с применением смертной казни. Назначая пожизненное в Украине, человеку по сути выносят смертный приговор. Разница со смертной казнью в том, что этот приговор выполняется не сразу, и что у пожизненников остается хоть какая-то надежда.

В прошлом президент применил мораторий на смертную казнь, поскольку это наказание нарушало права человека. Можно ли ввести такой временный мораторий относительно пожизненного наказания, которое также нарушает права человека? На самом деле разница между мораториями есть: мораторий на смертную казнь запрещал ее выполнять, а мораторий на пожизненное должен был бы запретить судам ее назначать. Кто-то может назвать это вмешательством в судебную власть, а кто-то - выполнением президентом функции гаранта ст. 28 Конституции.

Или все же неконституционность пожизненного лишения свободы в современном виде должен признать Конституционный суд? Соответствующая конституционная жалоба от известного осужденного Владимира Панасенко уже начала свой путь, и скоро таких жалоб будут сотни.

Часто даже юристы считают, что на пожизненном сидят одни серийники и маньяки. Впервые озвучим здесь ранее недоступную широкой общественности статистику: в Украине 588 пожизненников впервые отбывают наказание за тяжкое или особо тяжкое преступление, 357 пожизненников осуждены за убийство одного человека. Конечно, любое убийство является страшным и должно быть соразмерно наказано. Вместе с тем в Украине 9 тыс. осужденных за умышленное убийство, в том числе 4,2 тыс. - за убийство при отягощающих обстоятельствах. Подавляющее большинство из них отбывают срочное наказание, а не пожизненное.

В дополнение: анализ украинских приговоров свидетельствует о большом количестве убийств с подобным сценарием, но одних из них наказывают определенным сроком, а других - пожизненным. О причинах такой разницы можно только догадываться и намекать, однако следует серьезно задуматься не только о досрочном освобождении пожизненников, но и о справедливости их приговоров.

Эта статья отображает только субъективные взгляды и позицию автора. Она не может интерпретироваться как отображающая позицию какой-либо организации.