ЧЬИ ВЫ, ХЛОПЦЫ, БУДЕТЕ? КТО ВАС В БОЙ ВЕДЕТ?

Получить ответы на эти вопросы от народных избранников, объединившихся на днях в депутатскую группу «Центр», пока никому не удалось. И потому лучшие умы отечественного политического анализа продолжают продуцировать версии о происхождении этого загадочного субъекта. Поскольку история украинского парламентаризма учит: бесхозных депутатских объединений не бывает. Согласно наиболее распространенному предположению, возникшему еще в то время, когда группа только готовилась к появлению на свет, неофициальный патронат над «Центром» осуществляет Владимир Литвин. В пользу этого говорит тот факт, что группа почти на треть состоит из депутатов, которых по первичным политическим признакам можно отнести к людям спикера. Бывший гендиректор Полтавского дочернего предприятия ГАК «Хлеб Украины» Василий Гаврилюк, экс-министр транспорта Орест Климпуш, крымчанин Владимир Шкляр и член Аграрной партии, прошедший в парламент по одному из одесских округов, Алексей Козаченко когда-то входили в депутатскую группу «Народовладдя», известную своими тесными (по крайней мере, в начале своей деятельности) отношениями с главой парламента. А такой новоиспеченный «центрист», как Валентин Савицкий, хотя и не пребывал в рядах «Народовладдя», известен тем, что во времена, когда Литвин возглавлял президентскую администрацию, руководил главным контрольным управлением АП. Да и вообще является земляком, соратником и близким товарищем Владимира Михайловича.

Второй номинант на звание политической крыши «Центра» — киевский градоначальник Александр Омельченко. Однако очевидных аргументов в пользу этой версии «маловато будет». Среди них — наличие в рядах парламентского новообразования сына столичного мэра, покинувшего не так давно «Нашу Украину» из-за вхождения туда Леонида Черновецкого, и Сергея Бычкова, которого, несмотря на днепропетровское происхождение, называют близким к Сан Санычу человеком.

Кроме того, кое-кем «Центр» подозревается в связях с вице-спикером парламента Александром Зинченко. Однако эта гипотеза кажется наименее вероятной. По крайней мере, люди, имеющие отношение к формированию объединения, утверждают, что вице-спикера большинство «центристов» не хотят видеть даже в качестве рядового члена своей группы. Не беремся судить, насколько верна эта информация, но одно можно сказать точно: обстоятельства возникновения этого депутатского коллектива таковы, что поверить в категорическое нежелание его членов даже думать о чьем-либо руководстве группой довольно легко.

Дело в том, что новая депутатская группа — это побочный продукт конституционной реформы, затеянной и упорно претворяемой в жизнь Банковой. И хотя «ЗН» уже не раз предрекало очередной этап переформатирования парламентских групп и фракций, связанный с приближением президентских выборов, появление группы мажоритарщиков произошло не только в рамках предвыборных миграций. Методы, применявшиеся идеологами и реализаторами политреформы, не могли не вызвать в депутатских рядах движение сопротивления. Низведенные до статуса безмолвных солдат революции, вынужденных лишь выполнять команды сверху, очень многие народные избранники, входящие во фракции и группы большинства, стали испытывать серьезный душевный дискомфорт. Но мало кто из них не пожелал этот дискомфорт терпеть. Свидетельством чему стал ряд выходов из пропрезидентских депутатских объединений, состоявшихся накануне и после голосования по закону о выборах в парламент. Не найдя оправданий для подавления в себе чувства человеческого достоинства, эти люди объявили сами себе команду «Вольно!» и вышли из строя.

И вот теперь объединились, вызвав всеобщее недоумение своим упорным нежеланием вновь слышать от кого бы то ни было команды и указания: все 16 членов группы являются ее полномочными представителями. Ярко выраженный пацифизм «центристов» у кого-то вызывает скептицизм: «Какое-то ребячество!». А у кого-то уважительное признание их сообразительности: «Нет руководителя — нет точки давления. Договариваться нужно со всеми шестнадцатью».

В качестве объединяющего их лозунга «центристы» провозгласили стремление к идеалам честной парламентской политики и восстановление уважения к Верховной Раде со стороны украинцев. А еще идеологический нейтралитет. Хотя и позволяют себе некоторые политические симпатии. Живые люди все-таки. То, что в состав группы входят в разное время покинувшие «Нашу Украину» Василий Барткив, Сергей Бондарчук, Александр Омельченко и Тарас Чорновил, может кое-что сказать о направленности этих симпатий. Если и не со всей «НУ», то, по меньшей мере, с ее частью в лице группы «Разом» у «Центра» могут со временем выстроиться вполне партнерские отношения. Во всяком случае, «нашеукраинским» депутатам-бизнесменам есть что рассказать своим «центристским» коллегам по части опыта выживания в условиях блокады со стороны властей. Если, конечно, у тех со временем не поубавится «ребяческого» максимализма.

Пока же его запасов, судя по ответам на вопросы «ЗН» одного из идеологов «Центра», пришедшего в новую группу из «Народного выбора», Виктора Тополова, достаточно.

— Виктор Семенович, о целях и задачах вашей группы говорят разное. Одни успели дать вам прозвище «торговцы», предполагая, что при каждом удобном случае вы будете пытаться выгодно продать свои голоса — то ли большинству, то ли оппозиции. Другие, напротив, считают вас чуть ли не героями-камикадзе, посмевшими иметь собственную позицию без оглядки на высоких покровителей. Кто прав?

— Основу группы составляют люди, не желающие ходить строем. Те, которые не переносят давления и хотят свободно самовыражаться как политики, как личности. Я, например, никогда не буду голосовать за то, что идет вразрез с моими нравственными принципами, с общечеловеческими ценностями. И не стану поддерживать законопроект, скажем, предусматривающий какие-то поблажки для бизнеса определенного депутата, даже если этот депутат из нашей группы. Поэтому разговоры о том, что мы собираемся торговать своей «золотой акцией», абсолютно беспочвенны. Нам это неинтересно.

— Каков же все-таки смысл в вашем объединении?

— Смысл? Показать, что в любой, даже самой запущенной конфронтационной ситуации можно найти компромисс. Все войны рано или поздно заканчиваются тем, что оппоненты садятся за стол переговоров и подписывают мирный договор. К чему эта битва, происходящая сегодня между большинством и оппозицией?

— Но справедливости ради нужно заметить, что противостояние между пропрезидентскими силами и оппозицией длится уже не первый год. Однако ваша группа возникла именно сейчас, за полгода до президентских выборов. Потому что близок день, когда может поменяться власть?

— Я считаю, что все возникает тогда, когда для этого приходит время. Возможно, год назад еще не было той критической массы народных депутатов, которые были бы готовы создать такое объединение. Для этого должна была созреть ситуация. Влияет ли приближение президентских выборов на процессы, происходящие в парламенте? Было бы глупо отрицать это. Конечно, оно сказывается. Но сказывается еще и усталость от того, что очень часто парламент не может работать из-за бесконечного блокирования трибуны и жесткого противостояния между враждующими лагерями.

— Скажите, в процессе создания вашей депутатской группы на вас оказывалось давление с тем, чтобы не допустить появления «Центра»?

— Могу сказать только за себя. На меня никто не давил.

— Ну, тогда, возможно, пытались отговорить от этой затеи с помощью не кнута, так пряника?

— Нет. Вот накануне «исторических» голосований разговоры такие проводятся: «Ну зачем ты упорствуешь? Ну проголосуй так, как велят». Но на то, что подобные уговоры бывали агрессивными или с применением силового давления, лично мне грех жаловаться. Может быть, это потому, что, несмотря на мою непубличность, многим известно: такие методы применять ко мне бесполезно.

— Отсутствие среди членов «Центра» определенного лидера заставляет наблюдателей искать такового за пределами группы. Ведь никуда не деться от того факта, что без политической крыши существование депутатского объединения невозможно. Кто этот человек: Владимир Литвин, Александр Зинченко, Александр Омельченко?

— Мы просто привыкли к тому, что у каждого политического коллектива должен быть вождь, батька, как вы говорите — крыша…

— Но таковы наши реалии!

— А я не хочу соглашаться с этими реалиями! У нас могут быть какие-то симпатии, какие-то приоритеты. Но это вовсе не обязывает группу подчиняться воле и интересам одного человека, пусть даже самого авторитетного, самого распрекрасного. Что касается украинского спикера, то его взгляды и позиция не могут не вызывать симпатий. Мы солидарны с Владимиром Михайловичем в его стремлении наладить эффективную работу Верховной Рады. Но это вовсе не подразумевает каких-либо договоренностей в отношении безоговорочной поддержки спикера. Нет у нас и других неформальных лидеров и руководителей. Допускаю, что кто-то может сказать и, быть может, даже попытаться доказать, будто появление нашей группы — плод усилий какого-то мистера Х, выполнявшего волю хозяев высоких кабинетов. Но я точно знаю: ни через меня, ни через других членов нашего объединения власти не влияли на создание «Центра».

— Вы согласны с определением роли вашей группы в парламенте как третьей силы и что вы вкладываете в это понятие?

— Не хотел бы, чтобы нас так называли. Вообще, я не люблю слов «борьба», «противостояние», «третья сила». Мне не нравится все, что связано с агрессией и насилием. И потом, третья сила подразумевает наличие двух первых. Кто они? Оппозиция и большинство?

— Ну да.

— Но я не вижу доказательств существования устойчивого большинства. А где оппозиция? Коммунисты и социалисты считаются оппозицией? Тогда как могло получиться, что представители оппозиции при утверждении конституционной реформы голосовали в унисон с большинством? Деление на большинство и оппозицию в нашем парламенте условно. Они неустойчивы. Поэтому и разговоры о третьей силе не вполне уместны.

— Возможно ли, по-вашему, за оставшиеся два года изменить принятый недавно закон о выборах в парламент на пропорциональной основе?

— Мне трудно судить, насколько это возможно, но лично я буду пытаться это сделать.

— Однако вы же не можете не отдавать себе отчета в том, что неголосовавшие за «пропорционалку» БЮТовцы и «нашеукраинцы» едва ли поддержат ваши усилия изменить закон о выборах.

— Мне известно множество случаев, когда казавшееся вчера невозможным завтра становилось явью. Никогда не говори никогда. Рано или поздно люди должны понять, что пренебрегать интересами регионов — неправильно. Случится ли это до следующих парламентских выборов — не знаю. Хотя и не исключаю этого.

— Надо полагать, количественный состав вашей группы не остановится на отметке «шестнадцать». Каких размеров, по вашим прикидкам, может достичь объединение в ближайшее время?

— Любой рост должен быть адекватен возможностям объединения. Нам нужно научиться работать без ярко выраженного лидера хотя бы в нынешнем составе. Если это получится, тогда можно расширяться. Но делать это осторожно. Качественные показатели для нас важнее количественных. Мы должны думать, насколько совместимы те люди, которые будут претендовать на членство в нашей группе по идеологическим и личностным качествам. Потому что во главу угла ставим конструктивизм в нашей работе. До каких размеров вырастет наша депутатская группа, покажет время. Но думаю, что она будет увеличиваться.