ОБСТАНОВОЧКА...

«И кошка, мрачному предавшись пессимизму, трагичным голосом взволнованно орет».

(Саша Черный, «Обстановочка»)

Экономисты очень любят совещаться. Как и врачи, которые в тяжелых случаях предпочитают собирать консилиумы. Экономисты, правда, проводят совещания двух сортов: парадно-выходные и рабочие. На первые публика собирается, чтобы послушать указания руководства и прикинуть, что же теперь делать. Всеукраинское совещание экономистов, организованное вице-премьером по вопросам гуманитарной политики Иваном Курасом, было украшено речью Президента. Присутствующие узнали, что Украина находится в «фазе санации» экономики, что все мы переживаем трудности с энергоснабжением, что населению необходимо повысить зарплату, чтобы оно могло купить много товаров и тем самым оживить производство, предъявив свой платежеспособный спрос. Кроме того, выяснилось, что когда власти говорили о приватизации, они не имели в виду приватизацию большую, а имели они в виду приватизацию маленькую. И вообще, нынче речь идет не о приватизации, а о «демократизации отношений собственности». Что власти имеют в виду под этим термином, нам объяснят попозже. А сейчас всем необходимо приняться за построение. Строить будем «государственно регулируемую, социально ориентированную рыночную экономику». Все вышеперечисленное (и кое-что еще) входит в ближайшие планы руководства нашей страны. Теперь немного о том, чего не было в докладе Президента.

Проблема верблюда и игольного ушка

«Легче верблюду пройти сквозь игольное ушко, нежели богатому попасть в рай», - утверждает Священное Писание. Писанию нужно верить. Так что если в итоге всех манипуляций правительству удастся втиснуть реальный дефицит бюджета в запланированные рамки - все, Кабинет министров может приступать к созданию государственной инвестиционно-кредитно-бюджетной компании по доставке богатых в рай. Потому что опыта протаскивания верблюда через игольное ушко у правительства не будет.

Сказанное выше - оптимистический прогноз. Проблема покрытия дефицита, то есть приведения бюджета в сбалансированное состояние, неприятна тем, что ее очень легко решить. Сначала просто делать вид, что никакой проблемы не существует, а потом, ближе к концу бюджетного года, спохватиться и приступить к написанию «откорректированных» цифр и печатанию свежепахнущих денег. Причем на первой стадии - когда еще можно «делать вид», нарастает так называемый скрытый дефицит бюджета, вызванный неполным финансированием бюджетных программ и отраслей, которым рано или поздно придется «выдать деньги». Тут бы самое время что-то предпринять: например, сократить расходы, поискать новые доходы. Разобраться, наконец, кто и сколько должен платить государству налогов. И зачем.

Вопрос «зачем платить налоги» отнюдь не праздный, и правительства развитых стран очень боятся услышать его от своих налогоплательщиков и избирателей. За налоговые, бюджетные деньги нужно отчитываться. У нас страна - развивающаяся, поэтому отчитываться перед гражданами за каждый триллион никто не собирается.

Украинский налогоплательщик хмур и скрытен, в частности, потому, что платит не налоги, а дань: чтобы ему лично не устроили «еще хуже». Отдачи от вложенных в государство денег он не ждет и правильно делает - уплаченный им налог власть имущие распределят между убыточным мясо-дерево-железорудным комбинатом и хитрой корпорацией «Ай Лю Лю» - с целью увеличения производства и пополнения оборотных средств. Расцветет ли после таких «точечных» вливаний убыточное производство - вопрос весьма спорный, но деньги на его поддержку уже истрачены и нельзя сказать, что с умом. Кроме того, налогоплательщик в Украине вынужден содержать плодовитое семейство внебюджетных фондов, что ужасно раздражает и «увеличивает бремя» поборов без какой-либо пользы для бюджета. Но это к слову. В общем, естественное стремление налогоплательщика - налогов не платить - в наших условиях легко достигает апогея.

Той же стадии достигает и желание правительства собрать дань - не мытьем, так катаньем. Поскольку поступлений от уже существующих налогов «недобрали», решено увеличить количество самих налогов. Например, ввести 5-процентный налог с реализации, который, по задумке правительства, должен идти в первую очередь на оплату расходов обедневшего топливно-энергетического комплекса Украины. Остается подождать, как отреагирует на введение нового налога Верховный Совет.

Существующая налоговая система удивительно эффективно помогает экономическому росту - она выращивает так называемую неофициальную экономику. Здоровую и живучую, но состоящую с официальной бюджетной системой в неадекватных отношениях: расходы бюджета она поглощает охотно, а вот доходов бюджету не дает.

Сам по себе дефицит бюджета (в разумных пределах) - явление не страшное. Бюджет можно сбалансировать за счет разнообразных займов - как внешних, так и внутренних. Стоит только внушить доверие и надежду кредиторам, будь то Международный валютный фонд или собственные граждане. Если уж Президент объявил Россию нашим Самым Главным партнером, то неплохо бы напомнить, что дефицит бюджета РФ (3,5% ВВП) с января 1995 года финансируется не за счет кредитов ЦБР, а за счет развитого рынка ценных бумаг правительства. В Украине ситуация парадоксальная, но привычная: финансирование дефицита бюджета идет через Национальный банк. Попытки собрать деньги с коммерческих банков успехом, как и следовало ожидать, не увенчались: «в закрома родины» засыпано всего 14 триллионов карбованцев.

«Главная причина - недоверие, - считает вице-премьер по вопросам экономической реформы Виктор Пинзеник. - Ведь для того, чтобы размещать долговые обязательства на год, нужно объявить процент, под который их размещаем. А в условиях зыбкой стабильности этому проценту никто не поверит. Россия может похвалиться тем, что ее правительству удалось воспитать доверие к себе, хотя в начале года, в январе, там выплачивали и по 400% годовых по ГКО, что было нелегко». Так что дефицит бюджета Российской Федерации перекрывается за счет международной помощи и за счет государственных казначейских обязательств.

Украина, ведомая особым и неповторимым путем, из 7,3% официально заявленного дефицита компенсирует за счет внешних займов 3,3%, а с помощью ГКО планирует и надеется «закрыть» еще полпроцента. Остальное управленцы «добирают», не слишком обращая внимание на запланированные показатели, из НБУ. Ближе к концу года такая политика дает один неизменный результат: эмиссию. Поскольку все властные заявления и решения последнего месяца выдержаны строго в инфляционном духе, можно предположить, что Совет директоров МВФ приостановит предоставление Украине третьего транша кредита «стенд-бай». А это означает, что в четвертом квартале правительство лишится и внешних источников покрытия дефицита. Тогда уж точно - ничего, кроме эмиссии, в распоряжении правительства не останется, и мы вернемся года на полтора назад - к инфляции образца 93-го. Тем, кто печется об увеличении объемов производства и пополнении оборотных средств предприятий, предлагаем ознакомиться с зависимостью этих показателей от динамики инфляции (рис. 1 и 2 соответственно).

Ломать или строить?

Оснований для того, чтобы «предаваться мрачному пессимизму», прибавится, если сравнить опыт экономических преобразований в Украине и России. И не потому, что в России все так уж безоблачно, а в Украине все так плохо, а потому, что может быть еще хуже...

На прошлой неделе группа украинских экспертов-экономистов во главе с Виктором Пинзеником побывала в Москве и провела рабочую встречу с Егором Гайдаром и его коллегами. Некоторыми небезынтересными выводами о ходе реформ в двух соседних странах поделился с «ЗН» народный депутат Украины Сергей Терехин: «С октября 1994 года по июль 1995-го Украина сумела намного опередить Россию в области макроэкономической стабилизации. В то же время Россия, у которой тоже не все благополучно и с бюджетными показателями, и с инфляционными, ушла далеко вперед в структурных изменениях - в принятии новых принципов гражданского кодекса, формирования фондового рынка, приватизации, в определении и защите прав собственника. Сейчас мы имеем возможность сравнить, что эффективнее стабилизирует экономику: монетарный пресс, заставляющий в принципе осуществлять структурные преобразования в целом, или вялотекущая макроэкономическая политика, но подкрепленная законодательными изменениями».

Казалось бы третьего не дано. Либо изменения самой структуры экономики происходят «снизу», под давлением жесткой денежно-кредитной политики (вариант, который пыталась, хотя и не слишком последовательно, осуществить Украина), либо перестройка экономики происходит «сверху», когда реформаторская власть законодательно меняет правила игры (в грубом приближении - российский вариант). Опыт показал, что «украинский» сценарий значительно легче поломать: когда вроде бы уже некуда деваться и необходимо, например, всерьез приватизироваться, вместо этого можно начать всерьез корректировать курс реформ. Уже к началу сентября Украина потеряла ту «стабилизационную фору», которую удалось отыграть реформаторам в период с октября прошлого года по июль нынешнего. Сейчас макроэкономические показатели в Украине и в России приблизительно одинаковы, хотя еще два месяца назад Украина выглядела гораздо предпочтительнее, что вызывало и более оптимистическое прогнозы относительно ее дальнейшей судьбы.

На встрече в Москве российских экспертов живо интересовало, как украинским коллегам удалось удерживать экономику в стабильном состоянии столь долго. Украинская делегация, в свою очередь, пыталась постичь тонкости законодательной «проводки» реформ через парламент - кто знает, может, когда-нибудь пригодится... Пока же - на горизонте зима и «государственно регулируемая экономика», а речи руководства по-прежнему носят ярко выраженный сезонный характер: весной - о посевной, летом - об уборочной, осенью - о топливно-энергетическом комплексе, ну, а зимой - традиционное поздравление народу Украины с наступающим новым бюджетным годом.