Иван Зеленчук: "Так же как строить дом, человека нужно учить проектировать свою семью"

Сейчас всюду кризис. В экономике, духовности, семейных делах... Каждый выживает сам по себе. Легче тем, у кого есть поддержка родных. Едва ли не больше всего цену семье знают люди, живущие высоко в горах.

О нынешнем состоянии семей, их проблемах корреспондент ZN.UA беседует с кандидатом наук, заведующим отделением "Гуцульщина" НИИ украиноведения МОН Украины Иваном Зеленчуком.

- Посмотрим на Украину. Приблизительно на 90% она равнинная, а на 10% - горная. И чем выше поднимаешься в Карпатские горы, тем больше актуализируется вопрос: "Выживем или не выживем?". Проблема выживания в высокогорье возникает на каждом шагу. А решить ее возможно тогда, когда люди объединяются не только в семьи, но и в громады. В высокогорье Карпат еще сохранился этносоциальный феномен толоки, когда все село сходится помочь кому-то что-то сделать. При этом часто приходят со своими продуктами, инструментами для работы. Это потому, что у горцев есть надежда: сегодня я помогу человеку, а если завтра у меня будет потребность, то и мне помогут. К сожалению, в прошлых хороших традициях Гуцульщины многое изменилось. Происходит процесс глобализации. Села опустели, потому что многие люди выехали на заработки.

Иван Зеленчук

- Иван Михайлович, я знаю, что вы из большой семьи. И что вообще Гуцульщина всегда славилась большими семьями. Что происходит сейчас?

-Да, я вырос в большой семье: у моего деда Николая и бабушки Василины Зеленчуков родилось 18 детей. Восемь умерли маленькими, а десять выросли и стали газдами. Так что в нашей семье было восемь сестер и два брата. Я своими глазами видел, что означает большая семья. Ни один праздник и толока не проходили без того, чтобы они не собрались вместе. Так случилось, что все жили в одном большом селе под Черногорой, которое называется Зеленое. Только одна сестра, Мария, вышла замуж в другое село - Красноилью.

Было ли в каких-то семьях на Гуцульщине более 20 детей? Меня это также интересовало. Оказывается, в истории нашего края феномены многодетности были. Приведу один яркий пример. В селе Криворовня, на приселке Тарночка, мы обнаружили, что в 1872 г. повенчались Пылып Зеленчук и Мария Могорук. В этой семье родилось 25 детей (дважды рождалась тройня, а трижды - двойня). Но выжили и стали взрослыми только четверо.

Когда я ходил в Зеленскую школу, то пятеро детей - это была средняя семья. Теперь вместо пятерых нормой стало трое. Гуцулы мудро говорят: "Один ребенок - не ребенок, два ребенка - полребенка, а три ребенка - один ребенок". Тогда также была большая проблема выживания. Когда-то я прочитал у Шухевича печальную статистику, что на Гуцульщине из 250 новорожденных выживали... только 50! Это ужасно! Тогда не было научной медицины, было только традиционное знахарство. А в высокогорьях Карпат человека всегда поджидает какая-то опасность. Теперь, слава Богу, не то время. Научная медицина есть, хотя и в очень запущенном состоянии. Это уже не то, что было когда-то.

- В больших городах тоже есть большие семьи. Но иногда создается впечатление, что они не рады видеть друг друга.

-Мне приходилось быть в городах на свадьбах, крестинах и на похоронах. И для меня, сельского человека, это всегда было большое разочарование. Свадьба в городе - это как тень сельской свадьбы на Гуцульщине. Ее и свадьбой нельзя полностью назвать. Поскольку я что-то не видел, чтобы кто-то там искренне от всей души веселился. А ведь свадьбу справляют для того, чтобы действительно веселиться. На Гуцульщине еще сохранилось чувство громады, поэтому традиционно на свадьбу созывают полсела - искренне, открыто, не спрашивая, придут ли. У нас не только семья приходит на свадьбу, но и друзья, соседи. Бывают свадьбы, что на них собираются по триста и больше людей. По обычному моральному праву гуцулов родители делают своим детям свадьбу (это радостная необходимость), а дети делают родителям похороны (и это печальная необходимость).

- Сейчас очень непросто воспитать даже одного ребенка. А как когда-то справлялись со многими?

-На Гуцульщине традиционно делят всю работу на женскую и мужскую. Думаю, такое разделение сложилось уже по традиции. Чтобы кто-то кому-то говорил, что делать, - это было на втором месте. На первом был личный пример родителей: мама шла что-то делать - и дети шли помогать. Ведь с этого все жили. Я 1952 года рождения, но еще застал время, когда в нашей семье сеяли лен, а затем выполняли все необходимые работы, чтобы выткать полотно и пошить самодельную (зрибну) сорочку. Гуцульская зрибна сорочка - это настоящее произведение народного хозяйства и искусства. Моя бабушка Василина зарабатывала на жизнь тем, что ткала людям полотно, а дед Николай - мельником на водяной мельнице.

Этой осенью мы с сыном Ярославом и внуком Павлом были в селе Головы и увидели, что все вокруг скошено. Люди уже давно поняли, что в этой жизни нужно рассчитывать только на себя и на свою семью. В Украине на равнине есть жатва, а у нас - надо "сделать сено". Это наша жатва. Одно "сено" - это такое количество корма, которого зимой хватает в среднем на одну корову. Обычно это 40 больших копен. Были такие люди на Верховинщине (мы встречались с ними), которые делали за лето 10 и более "сен". Это давало им возможность прокормить в течение зимы 10 коров или 60 овец. Сделать "сено" вручную одному человеку практически невозможно. Чтобы нормально сделать одно "сено" и не надорваться физически, нужно, чтобы было хотя бы три-четыре человека. Вести хозяйство в горах трудно. Моя покойная мама Анна говорила: "Ґаздувати в горах так тєжко, як камінь гризти". Потому и должны были друг другу помогать.

- С семьями у гуцулов связано много традиций, верований. В частности вера об отпущении грехов, о чем вы писали.

-В Гуцульском календаре на 2017-й я рассказал о старинном гуцульском семейном обряде "Прошши предчит". В детстве в своей семье я слышал, что наш далекий пращур Ивако дожил до 116 лет, а моя прапрабабка Олена Федчиха дождалась предчит. Обычно преимущественно только женщины доживают до предчит. Они живут дольше и доживают до того времени, когда правнучка родит ребенка. Гуцулы не говорят "праправнук" или "праправнучка", а говорят коротко - предчита. Если внимательно посчитать, то при моей жизни можем насчитать четыре поколения. А после меня - более четырех поколений не бывает. То есть я, потом мои дети, внуки, потом правнуки. А потом могут быть праправнуки, которых гуцулы называют предчита.

На Гуцульщине считается, что наши праправнуки-предчита имеют святое семейное право прощать нам грехи. Но надо их об этом попросить, и чтобы ребенок уже разговаривал, чтобы ему было хотя бы два года. Если этого дождаться, то приходишь и говоришь: "Деточка, прости мне все грехи". А эта праправнучка или праправнук говорит: "Я прощаю вас, и пусть Господь Бог простит вас". Мы в 2000-м записали этот сакральный семейный обряд от Марии Кикинчук из Замагоры.

- Когда гуцулы едут по миру на заработки, то больше всего удивляет, что ни в воскресенье, ни на большой христианский праздник они не работают. Даже если им предлагают большие деньги.

-Чтобы выжить в Карпатских горах, нужно было верить в Бога. Вот мы создали Ассоциацию мастеров-строителей, которые строят дома из дерева. И знаете, что они нам сказали? "Нет таких денег, которые бы нам заплатили, чтобы мы работали в торжественные христианские праздники". Это говорит о том, что у людей, которые живут в горах, очень глубокие народные и христианские верования.

Мы когда-то с сыном Ярославом подрабатывали тем, что снимали на видеокамеру гуцульские свадьбы. Это был очень большой жизненный опыт. Я не видел на Гуцульщине ни одной свадьбы, чтобы молодые не венчались. А венчание - это когда я клянусь перед Господом Богом, что не покину свою жену до самой смерти! Если я нарушаю свою клятву, это может плохо сказаться на мне, на моих детях, внуках, правнуках... Я убежден, что одним из факторов прочности больших семей на Гуцульщине, кроме хозяйственных нужд, было еще и венчание. Кроме того, каждый человек, живущий в селе, очень ценит мнение громады. Иногда говорят: "Если бы я что-то позорное сделал, то хоть из села выезжай. Ведь как я своим людям буду смотреть в глаза?" В селе все друг друга знают. А в городе если сделаешь что-то плохое, то об этом могут не знать даже в твоем подъезде.

- Бытует мнение, что знать историю своей семьи могут лишь богатые. Простым людям она не нужна…

-Понимаю, о чем хотите спросить. В горах есть традиция Дидивной задушной субботы. Есть такая гуцульская спиванка: "Як приходить перед Дмитрем Дідівна субота, то збираються всі ґазди та й уся біднота". То есть перед Дмитром, а это 8 ноября, приходится основная Дидивна задушная суббота. На Гуцульщине испокон веков "дидами" называют души покойных предков. Для чего приходят в церковь все газды и беднота? Чтобы почтить память обо всех умерших, помолиться и отдать материальное пожертвование за душу всех покойных родственников. У нас поминают своих родных и богатые, и бедные.

А еще есть Проводное воскресенье. Это воскресенье после Пасхи. Все приходят на могилы, и каждый вспоминает своих предков. Очень важно, что эта духовная семейная традиция у нас сохраняется. Даже если кто-то работает где-то далеко, старается приехать домой на Дидивну субботу и обязательно - на Проводное воскресенье. Считается, что если он этого не сделает, то личного счастья и уважения людей у него не будет.

- Однако эмиграция разрушает уже не только семьи, но и семейства. Как сохранить семью, находясь на расстоянии?

-У села Криворовня, где я живу, много особенностей. Одна из них такая: людей - много, а земли - мало. И так было всегда. У людей возникает проблема: с чего жить? Поэтому жили из разных ремесел. А теперь, хотя землю людям отдали, на всех ее не хватает. И многие люди выехали в Грецию, а больше всего - в Италию. Сначала выезжали молодые, а детей оставляли на дедушку и бабушку. Теперь начали забирать детей с собой, а кое-кто - даже и родителей. Есть надежда, что когда-то, возможно, они вернутся в Украину. Так как вижу, что никто из тех, кто выехал, не продает ни дом свой, ни землю, ни хозяйство.

Я не художник, но хочу воспользоваться метафорой: пусть Украина - это святой Софийский собор. Но этот собор состоит из больших кирпичей. И каждый кирпичик - это большая семья. А в этой семье есть еще меньшие кирпичики - семьи. Так вот, нельзя построить собор как наивысшую мечту украинского народа, если мы не будем заботиться о семье. Так же как строить дом, человека нужно учить проектировать свою жизнь и свою семью.

Я почти 20 лет работал в Институте украиноведения, когда директором там был профессор Петр Кононенко. Ему сейчас 85 лет, он уже не работает в институте, а пишет книги. В 2001 г. он вместе со своим сыном Тарасом, который сейчас возглавляет кафедру истории философии на философском факультете в Киевском университете им. Шевченко, написал актуальную книгу "Філософія родинності". Она имела практическое внедрение в школах Гуцульщины. Вскорости в Верховинском районе открыли Яблонецкую школу-садик, где успешно работали над педагогическим проектом "Школа-семья". За это директору этой школы Марии Сиренчук присвоили почетное звание "Заслуженный учитель Украины".

Идея "Школы-семьи" заключается в том, что если мы в школе проводим очень важное мероприятие, то кого приглашаем? Папу и маму, дедушек и бабушек, если есть прадед и прабабушка, мы и их обязательно пригласим. Больше всего меня поразило, когда спрашивали: "А дядю и тетю разве нельзя пригласить?". То есть если ребенок чувствовал, что у него есть родственная поддержка, это придавало ему больше силы, уверенности в себе. В свое время этот вопрос исследовал действительный член АПН Украины, автор докторской диссертации "Родинна етнопедагогіка в Україні" Мирослав Стельмахович.

Он первый в независимой Украине начал читать лекции об этнопедагогике, украинской семейной народной педагогике. Я слушал его лекции. Какое-то время он работал в отделении "Гуцульщина" НИИ украиноведения, где я сейчас работаю. Он говорил, что не с нас все началось и не на нас закончится… В Украине сотни лет существовала традиционная народная педагогика, где было четко определено, кто чем занимается: отец, мать, дети, внуки, правнуки. Это действительно очень важно и интересно.

- Иван Михайлович, ваш секрет выживания семьи?

-В семьях чрезвычайно многое зависит от женщины. В народе говорят, что жена держит дом за три угла, а муж - за один. И это действительно так - женщина и семью, семейный очаг также держит. Женщины рождают новую жизнь, а мужчины - нет. Задача мужчины - охранять семью и обеспечивать ее экономическое состояние. Остальное в семьях зависит от жены-матери.

Говорят, что каждый человек - это единство трех сущностей. Тела, души и духа. Когда родители куда-то едут, детская душа теряет гармонию. Дети страдают, что у них нет возможности непосредственно общаться с родителями. А позже этого нельзя наверстать. Потому что нельзя откладывать жизнь на потом… Сейчас ребенку 10 лет, еще раз 10 уже не будет. В 15 лет он воспринимает мир и родителей совсем по-другому. Вспоминаю, когда я потерял маму Анну, мне было больше 40 лет. И по сей день, когда мне трудно, хотелось бы подойти к ней и попросить даже не помощи, а совета... Наверное, потребность в родителях записана в наших генах.

У меня есть однокурсница Ольга, которая работает в Италии, где ухаживает за стариками. Я и спрашиваю, почему так случилось, что ты должна присматривать за чужими родителями? А где их дети? На это она ответила, что родители, когда были молодыми, говорили своим детям, чтобы те смолоду сами шли зарабатывать на себя. В Украине иначе. Даже если детям будет по 40 лет, родители не скажут им, что они им не будут помогать.Помогают чем могут. Не хочу поучать целый народ, но это, наверное, основная причина того, что в западном мире дети не хотят ухаживать за своими родителями в старости.

Нам надо учиться всему наилучшему, что сохранилось в Европе. Но и мы сохранили много хорошего, что Западная Европа давно потеряла. Думаю, им есть и у нас чему поучиться. Например, в плане этнодуховном, этнокультурном и этнохудожественном. Особо ценно сохранившееся чувство громады, открытость, искренность, творчество... Поэтому, чтобы не потерять семью, мы должны, прежде всего, любить детей. В Библии написано, что если ты не любишь брата своего, то не можешь любить и Бога. Поэтому любовь - это Бог. Все держится на любви. И в семье - прежде всего.