Джоан Коллинз: «АКТЕРАМ НЕ ПРИСТАЛО ПРЕВРАЩАТЬСЯ В ЦИНИКОВ

Франция. Сен-Тропе. Вечер. Медленно подъезжает отполированный до блеска «Рейнджровер». На переднем сиденье - царственная Джоан Коллинз. Она идет походкой Алексис Кэррингтон из сериала «Династия» - почти парит над землей.

- Несмотря на репутацию «стервы» Алексис из «Династии», вы никогда не изменяли ни одному из четырех своих мужей. Тем не менее в автобиографии вы пишете, что могли легко склониться к интимной связи с Робертом Кеннеди. Что помешало?

- Бобби - самый обаятельный человек, с которым я когда-либо встречалась. Я не сделала этого лишь из-за полученного мною в свое время воспитания. Несмотря на мои четыре брака и множество «опасных связей», мне это казалось непозволительным. Бобби был женат и имел одиннадцать детей. С женатым мужчиной я за всю жизнь всего один раз имела интимную связь. Большинство думает, что я вторая Алексис Кэррингтон, но это совсем не так.

- Но вы были уверены, что Алексис Kэррингтон - ваша роль?

- В определенной степени да. Ранние сценарии не были такими уж потрясающими, но и в них порой встречались шедевры типа «Вижу, твой отец позаботился о том, чтобы вставить тебе зубы, жаль, что не все...».

Но мне кажется, авторы работали над образом Алексис в течение всего времени съемок, и он становился раз от разу все лучше.

Дело в том, что поначалу моя героиня не обладала достаточным могуществом. Она сравнительно бедной приехала в Денвер, где и жила в маленькой комнате на нижнем этаже дома Кэррингтонов, рисуя свои картины. Конечно, у нее был ежегодный доход в полмиллиона долларов, который она, впрочем, полностью тратила на наряды и путешествия, так что по-настоящему могущественной Алексис стала лишь выйдя замуж за Сесила Колби, который вскоре умер, и ей достались все его деньги. Именно тогда она и превратилась в настоящую деловую женщину «типа Алексис», именно отсюда и берет начало ее настоящий образ. На это ушло восемь лет моей жизни.

- Из автобиографии следует, что на создание образа Алексис вы затратили больше времени, чем на какой-либо другой. Эта роль - самая важная в вашей карьере?

- Совершенно верно. Также много времени (полтора года) затрачено на «Частную жизнь», но все прочие мои роли отнимали не более шести недель. Даже съемки фильма «Девушка в красном бархатном платье», который, насколько мне помнится, стал моим первым фильмом в студии «ХХ век-Фокс» и одним из самых важных в моей карьере, заняли всего десять недель.

- Оказала ли роль Алексис на вас влияние?

- Право, не знаю. Я никогда об этом не думала. Она обеспечила мне более или менее благополучное материальное положение, позволила не думать о том, какую очередную закладную оплачивать.

- Бывают ли у вас периоды депрессии?

- Нет, никогда. Может быть, это результат воспитания, полученного мной в первые семь лет жизни, - если судьба подкинула тебе кислый лимон, сделай из него лимонад. Мои отец и мать говорили мне, что жизнь несправедлива. Так что я не ждала сплошных наслаждений и знала, что сказочного принца не встречу.

- В автобиографии вы пишете: «Актер должен играть, писатель должен писать». Относится ли это к вам лично в обоих случaяx?

- Как ни странно, стремление к писательскому труду проявилось у меня в наибольшей степени в последние годы, а не тогда, когда я впервые взялась за перо. Сегодня я порой по-настоящему чувствую необходимость писать.

- Что, на ваш взгляд, легче - описывать собственную жизнь или сочинять художественное произведение, например роман?

- Смотря с какой стороны подойти. Самое трудное в написании романа - найти хороший сюжет. Меня всегда поражало, как прочно моя память удерживает некоторые события. Я думала: «Да, я познакомилась с Мэй Уэст» - а потом эта мысль все время возвращалась ко мне. Я вспоминала, как Мэй Уэст разговаривала, как она выглядела, ее раскатистый говор, чуть ли не повторяла про себя сказанные ею слова.

Сегодня за ланчем я разговаривала со своими друзьями, среди которых был и продюсер «Частной жизни». Он спросил: «Помнишь ли ты какой-нибудь диалог из «Частной жизни»?.. Я снималась в этом фильме полтора года. И я честно попыталась вспомнить хоть что-нибудь, но так и не смогла. А вот все, что касалось Мэй Уэст, вспоминалось очень легко. Наверное, оттого, что у нее был такой сильный характер, и ее образ глубоко запал мне в душу. Я даже могу вспомнить запах ее комнаты, ее артистического салона. То же относится и к Мэрилин Монро, и к Марлону Брандо. Но это вовсе не значит, что я помню любые беседы, которые вела со всеми без исключения знакомыми людьми. Совсем нет.

- Вы до сих пор, похоже, испытываете оживление и трепет, когда знакомитесь с богатыми и знаменитыми людьми...

- Думаю, что да. Я испытываю определенное чувство восторженности, когда знакомлюсь со знаменитостями. Возможно, потому, что актерам не пристало превращаться в циников, в холодных и замкнутых. В характере многих актеров сохраняется что-то детское, но не ребяческое, и мне всегда это казалось забавным. Я все еще проявляю это качество по отношению к некоторым. Правда, не ко многим. Мне, например, очень нравится Шарон Стоун. Вот уж воистину молодая женщина, знающая, чего она хочет.

- Юная Джоан, как следует из вашей книги, - «беспечное молодое существо с артистическими наклонностями». Осталось ли в вас что-то от того времени?

- О да! Конечно. Я, разумеется, не стану сейчас носить джинсы, потому что считаю их неудобными. А майку, конечно же, надену. В моем доме, вон там на холме, большую часть времени я хожу в купальном костюме и шортах. Да-да! Но я считаю, и в этом уверена, что женщины, перешагнувшие определенный возрастной рубеж, должны выглядеть очень ухоженными, выходя из дома.

- Что стало с нарядами модельера Нолана Миллера для «Династии»?

- О! Они у него и хранятся. Он мой друг. Около месяца назад он гостил у меня, и я спрашивала его о тех платьях. Он ответил, что хранит 200 пеньюаров моих и Линды Эванс, игравшей роль Кристл Кэррингтон, а также 400 или 500 отделанных бисером платьев. Все они лежат у него на складе. Лишь некоторые проданы. У меня самой есть несколько. Миллер сдает их напрокат - несколько штук, например, использовались для съемок фильма «Казино». Шарон Стоун там носила мои платья, которые пришлось ушить на бедрах...