«ДУРНЕ САЛО БЕЗ ХЛІБА...»

Если продовольственную пшеницу и муку на территории Украины реализуют по мировым ценам, то, по логике, и хлеб должен стоить уж никак не 15—25 центов, а два-три доллара за булку. Как в Западной Европе или США... Это больше всего пугает правительство, которое прежде всего должно защитить наиболее уязвимые слои населения от ценового галопирования на хлеб насущный. Дотации, в зависимости от количества едоков, составляют внушительную сумму. В свою очередь, соловьем разливаясь о стабильности ситуации, исполнительная власть проигнорировала рыночные механизмы и административно навязала пекарням немотивированный уровень рентабельности, от которого один шаг до банкротства. Ко всему прочему, их еще и обвиняют в умышленном повышении цен. Станем ли мы сытее от действий кабминовских «тестомесов»?

Альтруистическая миссия Госрезерва закончилась первого октября: отныне сравнительно дешевые зерно и муку из государственных закромов регионы должны замещать собственным и чужим. Привыкнуть к таким изменениям непросто, о чем свидетельствуют ценовые скачки на продукт первой необходимости, перебои с ним в определенные промежутки времени и упавшее качество. Если хлеб непропечен и из него можно лепить «коники» — это означает, что в нем имеется фуражное зерно. Если уподобляться скоту и жить «хлебом единым», на такое сокровище грех сетовать — лишь бы его хватало. Однако хлебопеки прогнозируют не только подорожание, но и значительный дефицит.

Экономика хлебопечения упрощенно выглядит следующим образом: цену пшеницы умножьте на два — и получите стоимость хлеба. То есть если за килограмм продовольственного зерна требуют 1,10 грн., то килограммовая белая булка высшего сорта должна стоить 2,20 грн., первого сорта — 1,80. Не более, а вот менее... То, что «хлебное» зерно, а посему и мука, не собирается дешеветь, ясно уже всем. Собственно говоря, своими непродуманными действиями украинские чиновники сами подняли ценовую планку.

Помните установку правительства: каждый губернатор головой отвечает за продовольственную безопасность вверенной ему территории и должен самолично обеспечить трехмесячный «прожиточный» минимум мукомольного зерна? Поскольку адресов на выбор было только два — Россия и Казахстан, все рванули туда. Наперегонки. Если визитеру из Донецка, например, удавалось договориться с казахстанским коллегой о 90 долл. за тонну пшеницы, то спустя три-четыре дня проситель с Полтавщины в той же целинной области готов был платить на 10 долл. больше, дабы провиант достался ему. А несколькими днями позднее третий «зерноискатель», кировоградец, обставлял и первого, и второго собрата, размахивая уже 110 долл. за тонну. А четвертый эмиссар пытался перехитрить уже троих вместе взятых...

Спонтанные «половецкие набеги» настолько взвинтили цены, что на чужбине пшеницу дешевле чем за 140 долл. сегодня не продают. Учитывая транспортные расходы, НДС, на внутреннем рынке тонна стоит 180—200 долл., или 1000—1100 грн. И самое главное — до сих пор нет четкого представления о количестве зерна внутри государства: достаточно ли его?

Не ущемляя зернотрейдеров-импортеров (пусть везут, а там разберемся!), правительство перенесло регулирующие «упражнения» на мукомолов. Однако предельные цены на муку еще больше деформировали продовольственный рынок. Припоминается лето 1998 года, «порадовавшее» дефицитом бензина. Именно тогда в ряде областей ввели предельные цены на топливо. Чем закончилась эта затея? Бензин на заправках просто исчез. Что случилось с «фиксированной» мукой по 1,50 грн. за килограмм? В цивилизованной торговле ее просто нет, зато на базаре — 2,50—2,80 грн. Да и кто будет продавать товар по установленным ценам, не отражающим реальной экономики?! Предприятие, взяв кредит, приобрело зерно по 1100 грн. за тонну, поиздержалось на энергоносители, зарплату — оно не может работать себе в убыток.

Досталось и третьему участнику этой триады — хлебопекам. «Держите цены на хлеб!» На правительственный призыв хлебозаводы хотели бы услышать аргументированное — за счет чего? Молчание. Технологи утверждают, что в себестоимости хлеба мука составляет 65%. Но и остальные 35% сырьевого сегмента претерпели существенные изменения. Вот динамика цен за последние год-полтора: сахар подорожал на 40%, масло — на 29, молоко — на 19, маргарин — на 15%... Электроэнергия в среднем по стране для промышленных предприятий выросла в цене на 10,5%, горюче-смазочные материалы — на 35, плата за промышленные стоки — на 75%. Дважды повышали минимальную заработную плату. Так можно ли без потерь ретироваться на майские ценовые позиции?! Да еще и при спущенном сверху минимальном уровне рентабельности хлебопекарных предприятий — 5%?

В XIII веке английский правитель Джон узаконил экономическую деятельность пекарей: цена на хлеб должна соответствовать цене на муку. Позднее Генрих ІІІ усовершенствовал документ, и производителям хлеба гарантировалась чистая прибыль в размере 13%. Украина — не Британия, зато напускного тумана у нас больше. С принятием в 1990 году закона о ценах и ценообразовании хлеб стал субъектом рынка и, логически, на него должны были бы распространяться свободные цены. Но на самом деле до 1996 года они регулировались специальным постановлением Кабинета министров №733. Были определены массовые сорта хлеба: «Украинский» и батон из муки первого сорта, при производстве которых уровень рентабельности не мог превышать 15%. Таким образом вроде бы сдерживали темпы роста цен на хлеб.

Однако в ряде регионов, укрощая социальные проблемы, «отыгрались» опять-таки на пекарях, специальными постановлениями и распоряжениями облгосадминистраций еще больше урезав их доходы. Донецкие власти в 2001 году документом «О государственном регулировании цен на хлеб и хлебобулочные изделия», руководствуясь рядом действующих законов, установили для субъектов всех видов деятельности, всех форм собственности, выпекающих хлеб, предельный уровень рентабельности в размере до 10%. Ивано-Франковская администрация дополнительно ограничила уровень торговой надбавки: 15%, а для фирменных магазинов — 10%. Но избежали ли они, как и АР Крым, Запорожская, Черниговская, Днепропетровская, Кировоградская области, июньского ценового нашествия?! И это при том, что упомянутые регионы в прошлом году получили четырех-пятилетний ресурс продовольственного зерна, а спустя полгода остались с... двухмесячным.

Более того, цена зерна, закупленного у крестьян по 350—400 грн. за тонну, внезапно выросла вдвое. Выпросив помощь в виде дешевой госрезервовской муки, «голодные» руководители Полтавщины, Черкасщины, Львовщины, Кировоградщины, Крыма, Днепропетровщины, Ивано-Франковщины вместо того, чтобы полностью выбрать свою пайку, начали закупать значительно более дорогое зерно у коммерческих структур. Выгодно?

Не потому ли из года в год в Украине ежемесячно потребляют около полумиллиона тонн зерна, а декларируется только половина? Следовательно, 250 тыс. не учтены, и они где-то хранятся, потом на каких-то мельницах трансформируются в муку, из которой не в подпольных печах выпекают хлеб и реализуют его отнюдь не из-под полы. У властей никто не отнимал права навести порядок в этой сфере, как и права регулировать цены на социально значимые продукты. Но вместе с тем, согласно Закону «О предприятии» в случае убыточности пекарен правительство обязано компенсировать им потери, чего не происходит. На сегодняшний день совершенно не соблюдается норматив среднеотраслевой себестоимости и минимального уровня рентабельности.

— Вследствие этого 30% предприятий «Укрхлебпрома» стали убыточными, — констатирует потери Александр Васильченко, генеральный директор объединения, в состав которого входят 70% производителей хлебобулочных изделий в Украине. — По сути, выпуская продукцию ниже себестоимости, пекарни влезают в долги. И «экономят» прежде всего на заработной плате. А это уже социальный фактор, психологический настрой работников отрасли.

— И плюс дамоклов меч открытых уголовных дел по большинству предприятий ассоциации, — присоединяется к разговору Евгений Ленг, вице-президент Всеукраинской ассоциации пекарей. — В самый тяжелый момент, когда нужно наращивать производство, мы пытаемся доказать, что хлебопеки — не враги украинского народа, а его часть. Неспроста упомянул об уголовных делах. Именно они стали камнем преткновения для получения кредитов, поскольку внутренние инструкции банков в большинстве случаев запрещают работать с юридическими лицами, против которых возбуждены уголовные дела. Более того, мы вычисляем рентабельность по форме, утвержденной постановлением Кабмина, которая, к удивлению, не учитывает выплаты процентов по коммерческим кредитам. А они сегодня недешевы — 18% годовых. То есть мне нужно так работать, чтобы возвратить еще и ссуду...

Но даже мельницам и хлебозаводам с незапятнанной репутацией финансовые институты неохотно идут навстречу при подаче идеальных бизнес-планов. Чиновники поспешили обвинить банковскую систему в кризисе АПК, вялости относительно предоставления кредитов аграриям, высоких процентах за пользование ими. Но на самом деле здесь вина не банков, а исполнительной власти. Хотя бы потому, что страда-03 постоянно сопровождалась в большинстве своем реляциями не о собранном-намолоченном зерне, а о количестве возбужденных «хлебных» уголовных дел, арестованных. То есть рисковым для банков сельскохозяйственный сектор сделала не столько непогода, сколько административно-силовые методы правительства. Посему резонно ли кредитовать столь непредсказуемую отрасль экономики? Отчасти именно этим можно объяснить отток из «сельской» ниши как банковского капитала, так и инвестиций. Резкий «нырок» последних по динамике можно сравнить разве что с кризисом на Уолл-стрит в 1929 году.

И это при том что именно сейчас хлебовыпекание требует значительных финансовых инъекций. Нельзя забывать, что расцвет отрасли пришелся на 70-е годы и за это время оборудование прилично износилось. Одна современная печь стоит по крайней мере полмиллиона долларов, а ее нужно еще и доставить из-за рубежа. Не говоря уж об оборотных средствах. Они должны быть на руках каждый день, поскольку кормильцам приходится каждый раз пополнять запасы муки, дрожжей. Сейчас на многих предприятиях муки хватает на два-три дня работы, тогда как в советские времена директор хлебозавода лишался партбилета, если не имел 10-дневного запаса.

Не поверите, но даже при таких трудностях за восемь месяцев нынешнего года прирост производства хлебобулочной продукции на промышленных предприятиях (объединение «Укрхлебпром») составлял 3%. Правда, этот прогресс — результат сворачивания из-за убыточности средних и мини-пекарен, оставивших на произвол судьбы определенный сегмент потребителей. Эти ниши отчасти заполняют крупные хлебокомбинаты. Однако гарантировать, что они дотянутся и в отдаленные райцентры, не говоря уж о селах, никто не берется. Поэтому не исключено, что земледелец, глотая в страду пыль на дореволюционном «Колосе», так и останется без куска хлеба: возить его в глубинку станет экономически невыгодно.

Похоже на то, что июньский зерно-хлебный апокалипсис входит в зиму в видоизмененных формах. Одной из них может стать формирование так называемого «вторичного» (спекулятивного) рынка, связанного с перепродажей хлеба.

Справедливости ради отмечу, что подобный сценарий хлебопеки предвидели еще в марте, апеллировали к властям. Их меры были довольно однозначными: позволить возвратить цены на хлеб к уровню 2000-го, неурожайного года. Тогда цены на зерно были на уровне нынешних, и хлебозаводы могли работать, закупая в размеренном ритме зерно, муку, ресурсы. Но хлебопеки стали заложниками политической ситуации, поскольку экономическая грозила как социальным взрывом, так и опустошением бюджетной мошны. Собственно говоря, к этому мы сейчас и пришли. А тогда еще были попытки изыскать резервы в удешевлении горючего, электроэнергии и транспорта. Однако совокупных 10% экономии — малость против полутора-двукратного роста цены на муку. Отрасль пока что движется по инерции, к кризисной точке, за которой — остановка.

Правительство на хлебном перепутье. Если удерживать цены на продукт первой необходимости, без дотаций производителям не обойтись. При минимальном уровне рентабельности в 5% нужно расщедриться более чем на полмиллиарда гривен. Наиболее приемлемым и экономически мотивированным вариантом считают отмену НДС на хлеб, которая обойдется бюджету в 600—650 млн. гривен в год. И третий путь — отменить предельные цены, внедрив одновременно адресную (хлебную) дотацию населению. По расчетам некоторых экономистов, такой шаг сможет вобрать обе вышеупомянутые суммы, а то и больше.

Недавно даже появился небезупречный законопроект «О поддержке малообеспеченных слоев населения и социальном хлебе». Он узаконивает два сорта социального хлеба: смешанный — из ржаной и пшеничной муки первого сорта типа «Дарницкий» и хлеб исключительно из пшеничной муки первого сорта. Статья 3 представляет право Кабинету министров устанавливать предельные отпускные цены на социальный хлеб в двух случаях. Первый — мука в полном объеме предоставляется из Госрезерва согласно распоряжению Кабмина по им же установленным ценам. Второй — если правительство предоставляет производителям финансовую дотацию, достаточную для покрытия убытков, связанных с выпуском базового хлеба. За несоблюдение указанных условий Кабмин лишается права регулировать отпускную цену на хлеб, и тогда в действие вступает статья 4: временно, до 1 августа 2004 года, ограничить рентабельность производства социального хлеба для хлебопекарен на уровне 3%. Возможен и иной вариант: производители обеспечивают выпуск «социалки» на уровне 15% суточных объемов выпечки хлебобулочных изделий по обоим сортам или одному, если нет технической возможности выпекать оба. Увеличение объемов производства базовых видов возможно лишь при добровольном согласии производителей...

Ввиду некой ультимативности законопроекта даже сами хлебопеки пророчат ему фиаско и ратуют за свободно плавающие цены. Если подобное случится, то они готовы сами дотировать социально значимые сорта хлеба и обеспечивать им бедных. Но не всех поголовно... Зачем, скажем, мэрия Киева — самого богатого города Украины — удерживает цены на хлеб? Ведь в столице 90 процентам населения абсолютно безразлично, почем «Украинский» или батон! Вместе с тем такая «щедрость» приносит убытки «Киевхлебу» в размере 500 тыс. грн. в сутки, в месяц — 12—15 млн. грн., которые ложатся на бюджет города. Логичен ли подобный общераспределительный принцип со стороны столичных властей?! Более того, низкие цены породили еще одну проблему: при выпечке ежесуточно 800—900 тонн хлеба 150—200 тонн перекочевывает в другие регионы. Сейчас столичной продукцией торгуют аж в 500 километрах от Киева...

Конечно, не вернешь те времена, когда хлеб на всем пространстве стоил 20 копеек — как в Киеве, так и на Колыме. Вероятнее всего, и более памятная пора — май 2003 года — так и останется хлебно-ценовым светлым прошлым, а подорожание хлеба на 25—30% неминуемо. Кто будет качаться в тесте, как в масле, мы вскоре увидим. Я о другом: не живите одним днем, будьте дальновидными. По оперативным данным МинАП, озимыми засеяли 6,8 млн. гектаров, или 82% от прогноза, в том числе пшеницей — 5,5 (81%). Не буду уточнять, какое количество семян легло в сухой грунт и с нарушением оптимальных сроков.

— В течение сентября в большинстве областей юго-восточной части страны сложились неблагоприятные условия для сева озимых в оптимальные агроклиматические сроки, — Анатолий Прокопенко, зам начальника Украинского гидрометеорологического центра, не делает из оперативной информации какого-то секрета. И в первую очередь предоставляет ее специалистам Министерства аграрной политики, чтобы они ориентировались и принимали взвешенные решения. — Месячная сумма осадков в этом регионе не превысила 15—25% нормы. При этом во многих районах в сентябре не выпало ни капли. На остальной территории наблюдался недобор осадков по сравнению с нормой — от 25 до 75%. Общая площадь с неудовлетворительным увлажнением пахотного пласта грунта в конце сентября достигла 30—35%, причем преимущественно в областях, где традиционно сосредоточены крупнейшие посевные площади озимых культур...

Не будем делать из этого трагедии. Запомним афористическое высказывание древнеримского поэта: «Кто с тревогой следит за каждой трещиной в доме, тому обвал не грозит». Пусть эти слова станут предостережением ответственным за продовольственную безопасность страны: уже сейчас нужно думать о возможных донорах мукомольной пшеницы на 2004/2005 маркетинговый год. Чтобы хлебный кризис не застал нас врасплох, как в этом году. Чтобы не наговаривали тогда на сало!