Трудно переоценить политическую злободневность статьи Юлии Мостовой "SOS, или Лисапетная моя Украина" (ZN.UA, №24), в которой поднимаются острейшие проблемы нашего развития. О чем мы пишем, о чем спорим до хрипоты? У кого часы дороже и что дороже, "тушки" поштучные или "титушки" оптом? Мысль, как акцентирует автор, практически покинула дискуссионные медийные площадки, оставив там лишь эмоции и конъюнктуру. Эти же обвинения адресуются и элите, политическому классу, в действиях которых "смыслы и резоны выпали из повестки дня". Смыслы и резоны не просматриваются и в действиях власти. Полное отсутствие "честной консилиумной" дискуссии о ситуации в стране. Такого раньше не было. О будущем постоянно врут, пишет Ю.Мостовая. Это неточно. О будущем просто не говорят. Кому это нужно? Ловить "золотую рыбку" в плоскости политики, которая реализуется в режиме "сегодня на сегодня", не только проще, но и, позволю себе думать, прибыльнее.
Полное отсутствие чувства перспективы сказывается, прежде всего, на экономике. Два года нулевых темпов роста и нулевая инфляция - это классический признак стагнации. Стагнация более опасна, чем кризис. Кризис содержит в себе элементы развития; стагнация консервирует болезни, делает их хроническими. В 2012 г. ВВП возрос всего на 0,2%, а в первом полугодии текущего года сократился на 1,1%. В январе-июле объемы промышленности упали на 5,3%. Ожидалось, что огромные объемы государственных ассигнований в объекты Евро-2012 дадут ощутимые импульсы строительной отрасли, которая станет локомотивом роста. Однако объемы строительства не только не возросли, а сократились на 14%. Мы все больше (в 2004 году в полтора раза, а сейчас - почти втрое) отстаем от России по параметрам ВВП на одного человека, а это - не только экономика, это и крайне опасные политические последствия. Понятно, что это результат не только внешних влияний, не только российские газовые "диверсии". Во время кризиса уменьшают расходы государства, оставляя больше финансовых ресурсов субъектам хозяйствования. Это истина экономической азбуки. Так действовали мы в период мирового финансового кризиса в 1997-1998 гг., заложив на этой основе фундамент экономического бума 2000-2004 гг. По этому пути идут нынче практически все страны Запада. Последствия мирового кризиса преодолеваются в такой способ. Например, Швеция за последние годы сократила бюджетные расходы на 20%. Эра растущих объемов государственного потребления остается в прошлом. Питерский саммит G20 подтвердил эту доминанту.
А что у нас? В 2002 г. бюджетные расходы составляли 26,7% от ВВП, в 2011 г. - 32,4, а в первом полугодии 2013 г. - 36,3%. Вместе с пенсионными расходами - это более 600 млрд. грн или почти 50% ВВП. Экономике не под силу содержать государство с такими параметрами потребления. О каких ресурсах ускорения экономической динамики может идти речь? Вырисовывается очевидное: власть просто не понимает сути процессов, происходящих на макроэкономическом уровне, и таким образом каждый ее шаг заканчивается нулевым результатом.
Сейчас формируются положительные ожидания в связи с подписанием соглашения об ассоциации с ЕС. Однако понимает ли власть, что политика построения государства, в том числе и экономических преобразований, станет в этом случае на порядок сложнее, более многоформатной? Она должна обеспечить: а) системную имплементацию европейских принципов; б) опережающие (минимум - в 2-3 раза) темпы экономической динамики; в) не размывание, а укрепление нашей государственности, самодостаточности наций. Есть ли у власти ясность, каким образом эти далеко не однопорядковые проблемы будут объединяться в целостную стратегию евроинтеграционного процесса? У меня относительно этого есть серьезные сомнения. В свое время мы понесли значительные потери от недостаточно эффективной политики, связанной с обретением Украиной
членства в ВТО. Эта же угроза в существенно большей комплиментарности со всей очевидностью проявляется и в связи с ожидаемым членством Украины в зоне свободной торговли с ЕС.
Формула успеха - оставаться самым собой
Нужно ощутить остроту этих коллизий. В условиях сверхсложных и безжалостных, и к тому же мало кому понятных изменений, происходящих в мире, возрастающей агрессивности наших злопыхателей, прежде всего северного соседа, этот вопрос, как пишет Ю.Мостовая, не только выборов 2015-го; это значительно больше, это - проблема нашего выживания. Власть теряет, как это уже было в нашей истории в 1993-1994 г., свою дееспособность. И это не что-то абстрактное. Неуправляемость экономики и ее возрастающая тенизация, которая, по оценкам, превышает критический уровень, небывалый всплеск дерзкой преступности, бесправие на дорогах, насильники-милиционеры, коррумпированный ректор налогового университета и самое неприличное - коррумпированный начальник Богунского лицея, все это делает наглядным сказанное. Власть не бьет в набат - демонстративно пренебрегает этим. Рейтинг милиции день ото дня падает, а министра в день Незалежности отмечают правительственной наградой. На властном уровне спорят, с чьего благоволения получил "визу на бегство" Мельник, а о ликвидации учебного заведения, где готовят налоговиков с коррупционной отметиной, никто и слова не говорит. Возможно, именно такие и нужны?
Беспокоит и другое: власть не сознает угроз психологических провокаций со стороны российской стороны, приобретающих признаки психологической войны. "Рошеновские карусели", провокации на таможне, разбойничьи (на уровне средневековья) действия российских пограничников в Азовском море - это события одного порядка, элементы широкомасштабного психологического наступления на наше государство. В современном мире - это опаснейшее оружие. Власть (прежде всего ментально) не готова противодействовать. Эта тема не значится в реестрах государственной политики, в ее доминантах.
В.Янукович провозгласил конец "дикого капитализма". А что на выходе - цивилизованный капитализм европейского образца? Не смешите. Украинское ноу-хау - феодальный капитализм с семейно-мажорными доминантами. Потрите затылок кого-нибудь из представителей нового поколения собственников, и вы непременно увидите "папину улыбку". В списке 400 богатейших людей мира по версии Forbes лишь 19% семей унаследовали свое благосостояние. Б.Гейтс не был богатым, когда в 1976 г. основал Microsoft. Сейчас он возглавляет этот рейтинг. У нас такое воспринимается как "детская колыбельная". Правило "социальной лестницы" известно: без "папочки" и не высовывайся. "Мажороцентризм" феодального капитализма проявляется в этом. О каком доверии к власти и соответственно - дееспособности государства можно в таком случае говорить? Даже неприлично поднимать эту проблему...
В годы безгосударственности власть в Украине воспринималась как чужая. За годы независимости мы не преодолели эту ситуацию. Как свидетельствуют социологические исследования, власть и сейчас остается для рядового украинца чужой. Думаю, что диалог перспективы нужно начинать с этой проблемы. Она содержит несколько базовых аспектов. На низкой дееспособности сказываются прежде всего психологические факторы. Власть не сознает изменений, произошедших за годы независимости прежде всего на персонифицированном уровне, не считается с тем, что мы уже давно демонтировали основы коммунистической коммуналки, что сейчас объектом управления является не позиция homo sovieticus, а действия свободных (по крайней мере, формально) граждан, образованных и достаточно осведомленных, критически мыслящих личностей, которыми нельзя "командовать", вешать лапшу на уши. Этого не понимает и политическая элита, что убедительно доказывают уроки помаранчевой революции: конструктивно-интеллектуальный уровень участников Майдана оказался на порядок выше соответствующих достижений его спикеров. Мы говорим об опасной маргинализации не только власти, но и всего политического класса, который не успевает в своем росте за спросом на общественные преобразования.
В связи с этим не могу согласиться с распространенной эссенцией, дескать, мы - правители - приличные, человеческий материал у нас некачественный. Один хорошо известный академик настойчиво стремится доказать, якобы не только вся предыдущая история Украины, но и наше настоящее свидетельствуют об отсутствии у украинского народа генов государственности. Решительно выступаю против такой клеветы. Нация, на протяжении многовековой негосударственности сохранившая свою идентичность, духовно-мировоззренческие ценности, своим историческим опытом, выдающимися достижениями культуры и науки, неординарными победами в национально-освободительной борьбе убедительно доказала миру, что мы, говоря словами О.Ольжича, "не поколение холопов". "В неволе, - как писал один из ведущих этнопсихологов ХХ в., украинский ученый В.Янив, - мы оказались потому, что слишком любим свободу". Не делает нас более слабыми и наше геополитическое положение, расположение Украины на линии цивилизационного разлома, объединение на нашей генетической карте западных и восточных преференций. Наоборот, речь идет о факторах, обогащающих нацию, предопределяющих ее многоформатность, общественно адаптивную состоятельность. Мы просто не научились реализовывать эти преимущества.
В этом смысле не могу согласиться с позицией своего друга А.Пасхавера, который в интересной статье по сути проблемы (ZN.UA, №28) акцентирует на необходимости "изменений в себе неевропейских ценностей". Если платой за евроинтеграционную стратегию является отказ от права каждого из нас - донетчанина или выходца из Киевщины или Галиции, не имеет значения - оставаться самим собой, права на свободу, на собственное "Я", права быть украинцем, то я отказываюсь от такого прогресса. Для меня это то же самое, что и многовековая русификация. Быть свободным, в моем понимании, это значит быть самим собой. Это, кстати, и фундаментальный принцип европейского сообщества. Поляка в Евросоюзе никто не стремится перекрасить в немца, а француза - в англичанина.
Не соглашаюсь и с Ю.Мостовой относительно ущербности "хатоцентристской" психологии. Основными чертами украинца действительно является преимущество личного над общим, индивидуальная ответственность, личное достоинство и честь, любовь к свободе. Украинец всегда стремится придать своей работе оттенок неповторимости. Особенно рельефно это воспроизводится в обустройстве быта, где каждая усадьба, каждый дом, наконец, каждая вышиванка имеет свое лицо. Такой стиль живет веками, создает специфическую гамму нашего мировосприятия. Мы раньше были и ныне остаемся именно такими. Однако это не наша анафема, не проклятие нации. Украинский индивидуализм, приоритетность семейных ценностей, антиобщинная психология и антиавторитаризм, хозяйственная смекалка и деловитость, любовь к своему жилищу и неистребимое стремление к росту семейного благосостояния - это не те черты украинства, которые следует преодолевать.
Наоборот, мы говорим о этнопсихологических ценностях нашего народа, которые органически вписываются в логику современных глобально цивилизационных трансформаций. Мир перестает быть системно унифицированным, перестраивает свои ценности в русле прогрессирующей самодостаточности и свободы личности, доминантности индивидуальных преференций и соответственно - возрастающей сложности общественных, в том числе и экономических, отношений. Современные геополитические бифуркации определяются системной перестройкой мира именно по этой траектории. На пороге соответствующих структурных изменений находится и Евросоюз. Они будут осуществляться, как мне видится, по вектору децентрализации. Другая траектория была бы просто нелогичной. Нынешняя политика системной унификации достигла своего предела, начала все ощутимее пробуксовывать. Мы говорим о ренессансе деголлевского принципа развития ЕС не как унифицированного сообщества, а "Европы наций".
Государство-нация не исчезает. Наоборот, его роль как основного субъекта интеграционного процесса, международных отношений возрастает и будет возрастать дальше. Нужно учитывать и то, что сейчас перед нами не стоит и еще долгое время не будет стоять задача обрести непосредственное членство в ЕС. Зона ассоциированного членства отличается мягкостью интеграционных форм, в которых каждое государство остается свободно центрированной на себе структурой. Я называю ассоциацию зоной интеграции для себя. При формировании стратегии нашего будущего мы обязаны со всей полнотой использовать эту специфику в стратегии наших преобразований.
Коррективы
институционной архитектуры государства
Дееспособность государства формируется, прежде всего, его институционно архитектурной конструкцией, соответствием национально-историческому наследию, ментальным преференциям народа. Эта архитектура не может быть однотипной для народа с доминантой общинных преференций и индивидуальных начал развития. Я не импровизирую. Мировой опыт доказывает, что наиболее дееспособными по мировым рейтингам являются государства, которые выстраивают свои архитектурные конструкции на этноисторической основе, на фундаменте, который отвечает принципам общественной ментальности, социопсихологическим характеристикам народа.
Мы двадцать лет спорим, какой форме государственной власти отдать предпочтение - президентско-парламентской или парламентско-президентской. Думаю, что мы не допустили ошибку, когда на начальных этапах нашего создания государства отдавали предпочтение президентским доминантам. Однако нужно согласиться с тем, что это был вынужденный временный шаг. У нас не было механизмов распределения власти, институтов парламентаризма, не было собственной экономики, атрибутов государственности. В этой ситуации концентрация власти в руках президента была безальтернативной.
Сейчас мы должны говорить о другом. Украинская ментальность - это представительское народовластие. Классическим проявлением этой черты является всенародное вече, которое, по словам М.Грушевского, еще во времена княжеской эпохи было проявлением всенародной воли и источником народной и государственной правды. Мне неизвестны обоснования того, почему мы должны руководствоваться другими критериями. Из-за того, что Россия отдает предпочтение монархическим доминантам? Или, возможно, потому, что у Ющенко не получилось? Так и у Януковича ничего не выходит. С чего начинал действующий президент? С донезации всей страны. Я об этом писал на страницах ЗН (28.09.2010). Наше государство, его властные учреждения во многих своих аспектах остаются чужими из-за указанного несоответствия. Возможно, я ошибаюсь, однако думаю, построение украинского государства лишается смысла, если в нем не воссоздаются основы национальной идентичности, специфические черты нашей ментальности. Дееспособность государства, как я это понимаю, не является чем-то абстрактным. Это - его способность создавать предпосылки реализации креативного потенциала нации, приумножать этот ресурс. Точка! Все остальное - производное.
Другой блок доверия к государству - восприятие его обществом как социально справедливого. Однако и в этом нет унифицированных определений. Общество с приоритетами общинной психологии отдает предпочтение логике патернализма, возрастающим параметрам государственного вмешательства. У нас другие преференции. Не патернализм, а самоответственность и свобода, равенство стартовых возможностей и эластичность "социальной лестницы". Западный принцип "сделай себя сам" вполне отвечает и украинской ментальности. Быть богатым - достойно, стыдно быть бедным - это также украинская позиция. П.Столыпин в своих аграрных реформах ориентировался на украинского крестьянина с учетом, прежде всего, этого ментального признака. Это уже позже колхозный порядок "выкорчевал" эти достоинства.
Очень важны в представлениях украинца моральные аспекты справедливости, а значит - и доверия. У нас чрезвычайно острое восприятие справедливости как честности. Речь идет вместе с тем о справедливости как моральном праве каждого гражданина рассматривать себя как одного из тех, кто способен иметь собственное видение смысла добра и достоинства, быть источником политических и социально-экономических требований, утверждать таким образом не только свою индивидуальность, но и публичную причастность к общественным преобразованиям. Справедливым для нас является и то, что мы не считаем себя окончательными судьями ценностей другого человека. Логика украинца "моя хата с краю" имеет, прежде всего, этот подтекст. И это тоже не является нашим пороком. Наше многовековое пребывание под российским началом - это старание выкорчевать эти национальные приоритеты, подчинить их общинно-азиатским доминантам. "Свое государство" не может не стремиться преодолеть эти коллизии.
Следующая проблема - всестороннее развитие местного самоуправления. Базовые определения доверия формируются на местном уровне. Подчеркивая это, хотел бы, чтобы всегда уважаемый мною читатель учитывал в этом и общецивилизационную тенденцию. В мире с возрастающей самодостаточностью личности логика предыдущей эпохи - "чем больше, тем лучше", "могущество зависит от размера" - остается в прошлом. Как пишет хорошо известный социолог З.Бауман, "сейчас быть меньшим, более легким, более подвижным - признак современности и прогресса". "Тупая" централизация власти - это сегодня признак ее интеллектуальной уязвимости, недееспособности. Цивилизованный мир вполне осмысленно двигается в обратном направлении, в направлении децентрализации, усиления роли региональных, местных и других локальных группировок.
А что у нас? За годы независимости мы сделали лишь первые очень скромные шаги в этом направлении. Речь идет о комплексной проблеме, которая, по сути, затрагивает каждую клетку государственного строительства, экономики (прежде всего ее финансовой системы), социальной и духовной сфер. В этом ряду задач особенно значимым является переход к двухпалатному парламенту, а также введение выборности губернаторов.
Вопрос двухпалатного парламента как института, в наибольшей степени отвечающего логике регионализации, уже много лет дебатируется на уровне украинского политикума. Я много писал об этом и не хочу повторяться. Трудно перечислить "аргументы", которые выдвигаются против этой идеи. И настоящие причины блокирования идеи бикамерализма понятны каждому: речь идет о позиции депутатского корпуса: делиться властью с верхней палатой наши народные избранники не желали и раньше, не желают и теперь. Сейчас обрабатываются вопросы возможных конституционных изменений. Они не должны быть бутафорными, должны учитывать и насущность этих обобщений.
Вместе с тем есть и более сложный вопрос. Это - административно-территориальная реформа, о которой аргументированно писал профессор Т.Ковальчук на страницах ZN.UA (№25), а также проблема федерализации Украины. Все мы решительно осуждаем проявления сепаратизма. Это - преступление. Сомнений в этом быть не может. Соборная Украина и суверенная Украина - нераздельные вещи. Однако не следует путать грешное с праведным. Нашу чрезвычайно разнообразную специфику отдельных регионов можно согласовать лишь через федеральные механизмы государственного строительства. Попытка же причесать всех под одну гребенку усугубляет разногласия. Кстати, во всем мире федеральное устройство считается наиболее эффективным не только в сугубо экономическом, но и в политическом смысле. Такое устройство в большей степени, чем унитарное, отвечает принципам демократии и социального общества. Понимаю, что это вопрос перспективы, поэтапных решений. Однако диалог, начатый ZN.UA, акцентирует именно на соответствующих аспектах нашего развития.
Напоследок хочу подчеркнуть следующее. Очень хотел бы, чтобы читатель с должным пониманием относился к критическим оценкам того, что сделано в предыдущие годы. Мы не замерли на нулевой отметке в своем развитии. Мы стремимся разобраться в себе, познать себя, допускаем системные ошибки, до хрипоты спорим, деремся, однако не стоим на месте, движемся вперед, приобретаем в этом бесценный опыт. Еще в ХVІІІ в. голландский философ Бернард де Мондевиль выдвинул теорию, согласно которой общество развивается благодаря не своим достоинствам, а недостаткам. Устраните их - и исчезнет энергия развития. Этой же позиции придерживается и мой любимый философ ХХ в. Хосе Ортега-и-Гассет. Настоящим богатством человека, писал он, является богатство человеческих ошибок, накопленных тысячелетиями человеческого опыта. Память об ошибках позволяет избегать их. Не будем забывать и эту истину.