ВЕКСЕЛЬНЫЙ МАКИЯЖ БАРТЕРА

Немногим более года назад количество людей, имеющих понятие о явлении, выраженном исконным немецким словом «вексель», в Украине составляло буквально единицы. Возможно, поэтому их мнение при формировании финансово-экономической политики погоды не делало. К примеру, теперь уже бывшему народному депутату Александре Кужель так и не удалось реализовать предлагаемый ею механизм ликвидации долгов государства по вкладам граждан в Сбербанке. Суть его заключалась в достаточно простой схеме - вместо денег вкладчики получают возможность оплачивать приобретение товаров отечественного производства, медикаментов, жилищно-коммунальных и прочих услуг векселями, которыми товаропроизводители в свою очередь смогут рассчитываться с государством. Таким образом, круг замыкался и проблема упразднялась ко всеобщему, казалось бы, удовлетворению. Правда, лишь в том случае, если не углубляться в анализ предлагаемой платежной схемы.

Помнится, в том же недалеком прошлом в беседе с бывшим директором Запорожского центра сертификатных аукционов Алексеем Литвином мы попытались это сделать, согласившись в итоге, что осуществление подобной схемы в первую очередь на руку промышленникам: предоставляется шанс реализовать низколиквидные товары и существенно сократить размеры кредиторской задолженности. Проблема заключалась лишь в том, что новый вариант квазиденежных отношений вряд ли был способен улучшить состояние страдающей серьезными финансовыми недугами экономики. Она и без того поражена вирусом бартеризации, что влечет за собой дальнейшее сокращение налоговых поступлений и неизбежное истощение бюджета...

С тех пор уровень экономических познаний в стране существенно вырос и благосклонность к векселю начали демонстрировать даже представители левых сил, ратуя устами лидеров прогрессивных социалистов именно таким образом осуществить возврат средств истосковавшимся от безденежья вкладчикам. А государство тем временем с помощью вексельного оборота пытается разрешить проблему внутреннего долга.

Согласно распоряжению Кабмина, экспериментальное право работы с векселями должников (свободную покупку и продажу) получила Харьковская область. Векселя облгосадминистраций внедрены в Донецке и Запорожье, на очереди - Днепропетровск. Кстати, по иронии судьбы, сопредседателем вексельного комитета в Запорожье назначен Алексей Литвин - теперь уже заместитель председателя областной госадминистрации. И в настоящее время он оценивает данную схему так: «Я понимаю, что это не самое лучшее решение. Но это самое лучшее из вынужденных решений».

Вынужденность отчасти заключается в том, что рядом недавних президентских указов был наложен запрет на взаимозачеты, признанные нецивилизованной формой экономических взаимоотношений. Воздержимся от комментариев насчет объективной необходимости столь жестких мер, ограничившись лишь напоминанием о том, что согласно законодательству налоговые поступления в бюджет возможны только лишь в виде денежных средств. Но вследствие многочисленных постановлений Кабмина критическая масса исключений обрела статус правила, предоставив зеленый свет взаимозачетам. Ситуация, согласитесь, сложилась более чем странная: на словах правительство требовало сокращать объем бартерных операций, а на деле - способствовало их увеличению.

Теперь этому якобы поставлен двойной заслон. Однако приверженцам стерильных методов в экономике радоваться явно преждевременно, поскольку слухи о безвременной кончине взаимозачета, пожалуй, преувеличены. Ведь запрет его вовсе не упраздняет конкретных долговых обязательств. А что такое конкретные долговые обязательства, если их оформить в виде ценной бумаги? Правильно, вексель. Это если в переводе с немецкого. А применительно к условиям отечественной экономики классический финансовый механизм обретает несколько иные особенности. И суть их заключается в следующем.

Чтобы не войти в противоречие с законом, новоявленной ценной бумаге, которая в сути своей уже является квазиденьгами, придают еще и свойство квазивекселя. Сфера его обращения ограничена стенами кабинета обладминистрации, его делают прямым, некоммерческим, то есть лишенным каких-либо скидок и дисконтов. Чтобы было понятней, обратимся к конкретному примеру. Скажем, некое бюджетное учреждение, например больница, имеет определенную сумму долга по электроэнергии, поскольку в местной казне на эти цели денег не нашлось. А электростанция в свою очередь должна местному бюджету из-за того, что та же больница с ней вовремя не рассчиталась. И вот тогда производится... Кто сказал «взаимозачет»? О нем велено забыть, открыв дорогу «цивилизованному вексельному обращению». Теперь облгосадминистрация выпишет больнице вексель на сумму долга, та тотчас же передаст его электростанции, которая возвратит бумагу эмитенту в счет погашения части налоговой задолженности перед местным бюджетом. Вот и вся недолга - круг замкнулся, входящих оплат в казну удалось избежать, стало быть, на региональном уровне операция не выходит за рамки правового поля. Для полной ясности остается лишь разобраться - в чем же отличие данного механизма от того же взаимозачета или бартера?

«Бартер, - объясняли мне инициаторы почина, - это отношения, которые формируют два субъекта на основе натурального обмена продуктами при отсутствии денежного обращения. А вексельное обращение, согласно существующему законодательству, может применяться лишь там, где есть выполненные работы, услуги, расчет по которым не настает определенное время - как правило, в течение 45 суток. Ясно?» В общем-то да. Но в чем же все-таки разница? «Ну разве непонятно?! Взаимозачет - это прямое действие, платеж в соотношении 1:1. А вексель является одновременно и средством платежа, и ценной бумагой. Это значит, что его можно использовать и как средство платежа в соотношении 1:1, и как ценную бумагу, которая подлежит продаже по курсовой стоимости и повторному использованию в качестве платежного средства».

Что ж, по всей вероятности, дальнейшее любопытство на сей счет попросту излишне. Ведь и без того ясно, что полноценность векселя невозможна без его свободного обращения, если, конечно, относиться к нему как к дополнению существующей системы финансовых отношений, а не как к попытке ее подмены. Но тогда государству придется столкнуться с еще большим оскудением казны, поскольку любой здравомыслящий налогоплательщик отдаст предпочтение вексельным, а не денежным расчетам с бюджетом, превратив его в хранилище обесцененных бумажек. И поневоле придется обратиться к опыту кредитной реформы начала 30-х годов, которая с большевистской прямотой полностью упразднила вексельное обращение на шестой части суши...

Впрочем, скорее всего, столь крутые меры окажутся неосуществимыми. Уже хотя бы потому, что вексельная затея ограничится уровнем осуществляемого ныне первого этапа, что, к слову, для отечественной экономики не намного лучше. Ведь в рамках предложенной схемы на некоторое время освободиться от долгов смогут лишь власти. Да и то формально, с целью приобретения политических дивидендов, дефицит которых накануне грядущих выборов все более ощутим.