Поддержать
Недавно Альфред Екатом невозмутимо всматривался в зал суда в то время, как свидетельница описывала, как ее семья пережила ночное ограбление, организованное подсудимым. Бывший лидер военной группировки в ЦАР столкнулся с длинным списком обвинений.
Среди убийств, пыток, мобилизации детей на службу в армии и ограбление мечети в 2013 году одно обвинение особенно выделяется – преступления против человечества. Именно поэтому Екатом, который все отрицает, сидел на скамье подсудимых вдали от дома - в Гааге, нидерландском городе, где расположен Международный уголовный суд. Процедуры очень медленные. Суд длится уже третий год. Если троица судей в синих мантиях признают его виновным, центральноафриканский военный и политик окажется за решеткой на очень долгое время.
Может ли президент России оказаться там, где и головорезы из ЦАР? Об этом пишет The Economist. «Владимира Путина в Гааге» - это стало лозунгом тех, кто хочет, чтобы автор войны против Украины был встал перед судебным процессом, который бы соответствовал организованной им бойне.
Нравственное оправдание такого дела очень мощное и опирается на зверства, совершенные российскими военными, бомбардировку гражданских и сам факт вторжения на территорию соседней страны. Все это, несомненно, требует наказания. Президент Украины Владимир Зеленский указал преследование российских лидеров одним из десяти пунктов, которые нужно выполнить для установления мира. Министр иностранных дел Германии Анналена Бербок среди тех, кто требует, чтобы Путин предстал перед правосудием. Иностранные следователи работают в Украине, собирая доказательства будущего суда.
Но есть очевидная реальность: Путин не окажется на скамье подсудимых Международного уголовного суда в Гааге. Ограниченное международное уголовное судопроизводство в современном виде попросту не касается лидеров ядерных государств. Впрочем, все еще есть определенные возможности для преследования российских преступлений.
«Фактический иммунитет Путина – это следствие слабости международной судебной системы. Если судопроизводство в странах имеет четкий статус и четкие трибуналы, международный закон, по определению ученых-юристов, – это подписанные соглашения и установленные нормы. Страны могут присоединяться и выходить из него по собственному усмотрению. В конце концов, не существует глобальной полицейской силы, которая добивалась бы его выполнения», - пишет издание.
Первое препятствие для тех, кто хотел бы увидеть Путина за решеткой, это то, что Россия не участник Международного уголовного суда. Некоторые эксперты утверждают, что это не проблема. ООН может создать специальный трибунал, так как это было в случае Руанды и Югославии в 1990-е после массовых убийств там. Президент Югославии Слободан Милошевич провел последние годы в суде и умер в нидерландском центре для задержанных. Это может подойти и Путину.
Прецеденты очень важны для международного закона. И сейчас не существует такого, который мог бы отправить Путина в тюрьму. Есть две широкие категории обвинений, с которыми виновные в российской войне против Украины могут столкнуться. Одно из них касается военных преступлений и преступлений против человечества. Речь идет о случаях, когда во время конфликта страдают гражданские, например, когда их грабят или насилуют военные. Совершившие такие зверства солдаты могут предстать перед судом (что уже произошло с некоторыми россиянами в Украине). Теоретически их командиры и политические руководители тоже могут быть привлечены к ответственности. На деле же будет трудно даже доказать, что они приказали так себя вести.
Именно поэтому Украина и ее союзники говорят о второй категории обвинений – преступлении агрессии. Акт вторжения в соседнюю страну – это тот поступок, ответственность за который можно полностью возложить на политиков. Но преследование такого преступления – это неизведанная территория с юридической точки зрения. Пока было только два подобных случая: Нюрнбергский и Токийский процессы после Второй мировой войны. И страны, которые затрагивало судебное преследование, сами попросили о нем (следует помнить, что тогда правительства Германии и Японии были под контролем США и союзников). Без вторжения в Россию и свержения Путина трудно представить, чтобы что-нибудь такое произошло.
Специальные трибуналы для Руанды и бывшей Югославии тоже не дают повода для надежды. Оба процесса были запущены Совбезом ООН, который одобрил подобные трибуналы и в других местах, таких как Сьерра-Леоне. Принимая во внимание российские злоупотребления правом вето в этой организации, повторение такого опыта для России невозможно. Некоторые юридические эксперты полагают, что Генеральная ассамблея ООН, где каждая страна имеет один голос и никакого права вето, может создать такой суд. Но такой обходной путь выведет международный закон далеко за текущие границы. И не гарантировано, что инициатива получит нужные голоса: многие страны, включая США, не хотят давать международным судам больше власти.
Впрочем, остаются два варианта и ни один из них не удовлетворительный. Первый – преследовать россиян через украинскую судебную систему, возможно, в процессах с участием международных судей. Символическая ценность трибунала в Гааге будет утрачена. К тому же на скамью подсудимых сядут только россияне с низким статусом, что создаст впечатление будто бы речь идет о «карательном судопроизводстве». Второй вариант – это позволить Международному уголовному суду преследовать за российские военные преступления и преступления против человечества, но не за преступление агрессии, поскольку это выходит за пределы текущей компетенции суда в случае России. Для этого достаточно того, что Украина признает полномочия Гаагского суда, уже начавшего расследовать российские действия. Но мало кто верит, что по такому сценарию удастся построить дело против Путина. В любом случае Международный уголовный суд не рассматривает дела против подозреваемых заочно.
Украина предпочитает план, который предусматривает создание специального трибунала в Гааге, который бы существовал отдельно от Международного уголовного суда и мог рассматривать дело о преступлении агрессии, а следовательно преследовать Кремль. Впрочем, The Economist пишет, что это тоже нереалистично. Хуже то, что это может дискредитировать Международный уголовный суд в вопросе преследования международной агрессии в будущем, - объяснил профессор международного права в Свободном университете Брюсселя Оливье Кортен. Отправка военных преступников в Международный уголовный суд хоть и не даст желаемый большой приз, каким бы было преследование Путина, все же станет чем-то большим, чем просто символ. Любой из тех, кому грозит попадание в Гаагу: российские генералы или командиры группы «Вагнер», - не решатся хоть когда-нибудь покинуть Россию, опасаясь, что их отправят под суд. Это уже будет в определенной степени наказание.
The Economist пишет, что в таком случае, если международное сообщество не может наказать Путина за преступление агрессии, оно должно удвоить свои усилия, чтобы позаботиться, что это преступление не принесет пользы. В частности, оно может дать Зеленскому больше оружия и денег, необходимых для победы над захватчиками.
Следить в Телеграмме
Войти с помощью Facebook
Войти с помощью Twitter
Войти с помощью Google