Почему человечеству стало нелегко отстаивать свои демократические права — The Washington Post

Пандемия коронавируса повлияла на все стороны жизни людей, из-за пандемии COVID-19 пострадала даже демократия во всем мире. Однако, даже несмотря на пандемию, десятки тысяч храбрых протестующих в течение последних нескольких месяцев шагали по улицам Минска и Бангкока, бросая вызов силовикам и болезни. Они требовали отставки своих самодержавных правителей - Александра Лукашенко в Беларуси и таиландского лидера Праюта Чан-Оча. Протестующие верят, что их активные действия помогут защитить демократию, пишет The Washington Post.

К сожалению, однако, история прошлого десятилетия говорит о том, что массовые протесты не всегда имеют «счастливый конец».

Массовые движения в поддержку народовластия, которые демократизировали страны от Южной Кореи и Польши в 1980-х годах до Грузии и Украины в 2000-х, а также Тунис в 2010 году, в последнее время терпят поражение. Это правда, даже несмотря на то, что в прошлом году массовые акции протеста проходили во многих странах мира и продолжались в нескольких местах в течение 2020 года, несмотря на пандемию.

В значительной степени демократические движения были вызваны именно новым поколением молодых активистов, использующих новейшие коммуникационные технологии для поддержки протестов.

В общем, протесты в поддержку демократии добились определенных успехов: премьер-министры Ирака и Ливана были вынуждены уйти с должности, а самодержавные правители Судана и Алжира были сброшены. Протесты в Чили привели к референдуму о том, нужно ли переписывать Конституцию страны. Коррумпированные правительства упали в Словакии, Румынии и Молдове.

Однако значительные изменения произошли в странах, которые уже были полными или частичными демократиями, такими как Чили и Ирак. В других случаях, в конце концов, было мало «эффективности». Алжир получил нового президента, но страна все еще страдает от самодержавия, демократия, обещанная в Судане, все еще не пришла. Премьер-министр Ливана Саад Харири, который был вынужден подать в отставку в прошлом году, вновь вернулся на должность.

Такая «ограниченная эффективность» массовых протестов наблюдается уже около десяти лет.

По словам стэнфордского политолога Ларри Даймонда, с 2009 года было 20 случаев, когда автократические правительства в мире были вынуждены «отвечать на вызовы», вызванные или массовыми протестами, или неожиданным поражением на выборах. Только в двух случаях - в Тунисе в 2011 году и в Украине в 2014 году - произошел переход к демократии.

"Наиболее общим результатом - было жестокое уничтожение надежд на демократические перемены", - говорит Ларри Даймонд. Так произошло, в том числе, в Иране, Египте, Бахрейне, Сирии, Турции, Зимбабве и Венесуэле.

Почему народовластие не работает так, как раньше? Даймонд приводит несколько факторов. Один из них заключается в том, что автократии разработали лучшие стратегии блокирования «массовых революций». Среди нововведений, которые приняли диктаторы: закрытие неправительственных групп; блокировки продемократического финансирования; устранение независимых СМИ, а по мере наступления кризиса - даже отключение Интернета.

Автократические лидеры также воспользовались стратегическим мышлением: сталкиваясь с народными протестами, им не нужно выбирать между капитуляцией, как коммунисты Восточной Европы в 1989 году, и использованием танков, как это сделал Китай на площади Тяньаньмэнь. Достаточно лишь настойчиво применить репрессии, чтобы избежать народного штурма. Со временем устойчивое давление арестов и репрессий, в сочетании с фальшивыми обещаниями реформ, могут заставить массовые народные движения потерять свою активность. Отсутствие четких оппозиционных лидеров значительно облегчает это.

Примером этого является замедленное подавление Китаем протестного движения в Гонконге, которое год назад еженедельно выводило на улицы сотни тысяч людей. Хотя это намекало на повторение ситуации с площадью Тяньаньмэнь, Пекин все-таки избежал использования танков. Зато китайские власти «нейтрализовали» силу протестующих водометами, арестами и, в конце концов, жестким новым режимом. Хотя движение за свободу Гонконга не сдалось, сейчас его перспективы выглядят мрачными.

Наиболее негативное влияние на демократические процессы сейчас оказывает общий "международный контекст". Влияние Китая и России, крупнейших автократий в мире, имело решающее значение в таких странах, как Беларусь и Таиланд.

Тогда как самая сильная демократия в мире теряет роль на мировой арене. Соединенные Штаты были главным двигателем демократических революций в 1980-1990-х годах, а в 2011 году американский президент Барак Обама ответил на массовые акции протеста в Египте, сказав диктатору Хосни Мубараку, что тот должен отказаться от власти.

В отличие от этого, действующий президент США Дональд Трамп был дружелюбным к диктаторам. Он открыто принял самодержавных правителей Египта, Саудовской Аравии, Турции и Филиппин - всех стран, в которых влияние США может иметь решающее значение. Он неоднократно проявлял уважение к российскому президенту Владимиру Путину и хвалил китайского лидера Си Цзиньпина.

Пока Беларусь и Тайвань протестовали против автократического режима, Трамп в течение длительного времени не слишком активно реагировал на ситуацию в этих странах. Если кандидат от Демократической партии США Джо Байден станет новым американским президентом, он, скорее всего, попытается вернуть миру демократию. Однако, его усилий может быть недостаточно, чтобы возродить полное влияние силы народовластия в мире, но по крайней мере в будущем соревнования с диктатурами будут более равномерными, резюмирует издание.