Почему автократы перестали бояться массовых протестов — The Guardian

Когда люди чувствуют, что власть пренебрегает их демократическими правами, они выходят протестовать на улицы. Улица - это фактически последняя инстанция демократии. Сейчас многие страны мира охвачены протестами. Почти каждые выходные жители Беларуси выходят на улицы, требуя отставки автократического лидера Александра Лукашенко. Протестующие в Таиланде требуют реформ. Нигерийцы выходят на протесты в Лагосе, бразильцы протестуют в Сан-Паулу, пишет британская газета The Guardian.

От Минска до Сан-Паулу, протестующие искренне верят, что смогут достичь изменений. Но политические реформы должны идти изнутри.

В прошлом году происходили массовые беспорядки в Гонконге, Венесуэле, Франции и Турции. В США также ожидают протестов, если Трамп потерпит поражение на выборах президента США.

Протесты на фоне пандемии коронавируса начались в Италии, и ожидаются в других странах. Правительства многих государств теряют контроль над населением, когда собираются огромные толпы, развешиваются баннеры, демонстрируется неповиновение.

Однако, не всегда такие массовые протесты являются эффективными. «Арабская весна» имела широкое разглашение, но это было лишь «фестивалем протестов», а не «серьезной политической кампанией».

Мир «восхищался» протестующими на площади Тяньаньмэнь в Китае и на площади Таксим в Турции, главным образом потому, что они были «фотогеничными».

Мир был убежден, что добродетель восторжествует в Сирии, в Венесуэле, а теперь в Беларуси.

В Гонконге протестующие искренне верили, что их протесты имеют определенный рычаг воздействия на Пекин, который поможет им победить. Однако, все произошло наоборот, сейчас демонстрантам грозит тюрьма.

В политическом протесте важно одно: как будут реагировать чиновники? Неважно, насколько массовыми и многочисленными являются протесты. Если правительство отказывается уступить и намерено применять все более эффективные и более жестокие методы, чтобы сохранить собственный контроль, любые демонстрации - это просто «уличные вечеринки».

Однако, можно заметить очевидный успех восстаний в Восточной Европе в 1989 году, именно эти протесты часто называют «уличной политикой в ​​действии».

Но, даже в этом случае, скорее всего, крах СССР был связан не столько с «уличной политикой», а с тем, что сама власть фактически приняла важное решение.

Сейчас в Беларуси Лукашенко может спокойно противостоять протестам на улицах Минска, пока за ним стоит президент России Владимир Путин.

Когда в Белграде проходили митинги против лидера Слободана Милошевича во время войны в Косово, тогда все зависело не от требований протестующих, а от Москвы. Если бы Москва захотела, чтобы Милошевич оставил Косово в покое, он бы это легко сделал. Так, в конце концов и произошло.

Однако, влияние толпы также нельзя недооценивать. Протесты, безусловно, сыграли свою роль в истории. Например, в Лондоне это имело решающее значение в английской гражданской войне и в кризисах реформ 1832 и 1867 годов.

До появления слезоточивого газа и водометов, массовые протесты, несомненно, пугали политиков. Во время протестов против налоговых опросов демонстранты, безусловно, сыграли свою роль в «падении» Маргарет Тэтчер.

Реальность такова, что политические реформы и изменения любого режима выходят из определенной структуры власти, а не извне, за исключением случаев, когда власть сталкивается с обнаженной военной агрессией. Вот почему тем, кто сейчас обеспокоен хрупким состоянием демократии, следует реформировать свои институты, парламенты, суды и советы, присоединяться к политическим партиям и баллотироваться на выборах - как бы банально это не звучало.

Но даже несмотря на то, что уличные протесты не всегда оказываются эффективными, это не означает отрицания их свободы и влияния. Возможность свободно выражать свое мнение свидетельствует о свободе демократии, резюмирует газета.