Поддержать
Гибель в авиакатастрофе президента Ирана Эбрахима Раиси и министра иностранных дел Хоссейна Амира Абдоллахиана усилила неопределенность в традиционно нестабильном Ближневосточном регионе. Но для украинцев, одиннадцатый год противостоящих российской агрессии, важно понимать, приведет ли трагедия к изменению политики Тегерана в отношении Москвы и Киева.
Иран — военный и политический союзник России. С помощью Тегерана россияне, испытывающие недостаток в современном вооружении, воюют против украинцев: украинские города, инфраструктуру почти ежедневно атакуют иранские «шахеды». Раиси же, равно как и Абдоллахиан, был одним из тех, кто отстаивал особые отношения Исламской республики с Российской Федерацией, предусматривающие и поставки оружия, и помощь в обход санкций, и создание транспортных коридоров. Поэтому Киев поступил правильно, не выразив соболезнования в связи с гибелью представителей высшего иранского руководства.
Президент — фигура в иранской политической системе не главная: его власть ограничена верховным лидером, которым сейчас является 85-летний аятолла Али Хаменеи. Именно он определяет общую политику государства и назначает командующих Корпуса стражей исламской революции (КСИР), вооруженных сил и т.д.
И все же, гибель Раиси — стресс для системы, поскольку создает для теократического режима серьезные проблемы, связанные как с переформатированием балансов в межэлитной конфигурации и сопровождающиеся обострением политической борьбы, так и с увеличением риска возникновения массовых акций протестов. Хотя в 2022 году выступления, вызванные гибелью активистки Махсы Амини, и были подавлены, недовольство режимом у иранцев никуда не исчезло. Это недовольство растет по мере ухудшения дел в экономике.
Как бы Тегеран ни ловчил с обходом санкций, тем не менее политика Запада дает результат. Несмотря на богатые нефтегазовые месторождения, иранцы беднеют, а в стране нарастают экономические проблемы, что иллюстрирует высокая инфляция и падение курса риала. Как отмечает «Немецкая волна», поскольку Иран сам не может полностью обеспечить себя продовольствием, падение курса национальной валюты и высокая инфляция приводят к еще большему росту и без того высоких цен на продовольственные товары.
Сегодня одна из приоритетных задач иранской власти — недопущение беспорядков и проведение досрочных президентских выборов. Иранские власти объявили, что они состоятся 28 июня. Кандидаты в президенты должны будут пройти сито Совета стражей конституции — специального надпарламентского органа власти, основная функция которого — проверка законов и чиновников на соответствие конституции. Совет также утверждает кандидатов на пост президента и нежелательных людей к выборам не допускает.
Директор Центра ближневосточных исследований Игорь Семиволос в комментарии ZN.UA предположил, что никакой интриги с результатами президентских выборов не будет: представители умеренных групп, выступающие за усиление экономического сотрудничества с Западом, не будут допущены к избирательной кампании. Поэтому следующий президент будет таким же ультраконсерватором и сторонником жесткой линии, как Хаменеи и Раиси.
Гибель президента обостряет межэлитные противоречия еще и по той причине, что на повестке дня стоит вопрос о преемнике верховного лидера — рахбара: аятолла Али Хаменеи в очень почтенном возрасте.
В Тегеране уже давно раздумывают о транзите власти, который не допустил бы ожесточенной борьбы различных группировок, предотвратил дестабилизацию страны и сохранил теократический режим. Раиси как раз и был одним из претендентов на должность рахбар. Другим претендентом является сын Хаменеи — Моджтаб. Но после гибели Раиси основным соперником Моджтаба Хаменеи рассматривается спикер парламента Мохаммад Багер Галибаф.
В ожидании транзита власти не удивительно, что катастрофа президентского вертолета сопровождается теориями о внутриэлитном заговоре. Конечно же, не была забыта и рука «Моссада». («Бригады Аль-Кассам» — часть ХАМАС — пишут, что пилотом вертолета был израильский агент по имени «Эли Коптер», что созвучно со словом helicopter — «вертолет».) Но если авиапарк устарел, не стоит удивляться, когда президентские машины попадают в аварию в плохую погоду.
В самом Тегеране причиной катастрофы называют техническую неисправность вертолета и американские санкции, из-за которых нельзя заменить детали. Эти заявления хоть и агрессивны, но не ведут к эскалации в регионе.
Как отмечают эксперты, с которыми консультировалось ZN.UA, хотя гибель Раиси может сказаться на политических раскладах в Исламской республике, тем не менее она не влияет на ситуацию на Ближнем Востоке и Южном Кавказе. Впрочем, израильское издание Haaretz оптимистично предполагает, что гибель президента «нанесет тяжелый удар по режиму» в Иране, который теперь больше будет занят собой и снизит давление на «Хезболлу» в попытках активизировать ее военные действия против ЦАХАЛ.
Не стоит ожидать изменений и в отношениях Тегерана и Москвы, для которых основные направления сотрудничества — военные поставки и взаимодействие в геополитических и региональных вопросах. И.о. президента вице-президент Мохаммад Мохбер уже заверил Путина, что намерен развивать отношения с РФ. Напомним, что Мохбер, вместе с другими высокопоставленными чиновниками в октябре 2022 года посещал Москву для переговоров о поставках России иранских беспилотников.
«Помимо военно-технического сотрудничества, для иранского руководства важна политическая поддержка Россией Ирана, поскольку так они преодолевают международную изоляцию Исламской республики», — отметил Игорь Семиволос. Но, несмотря на активное военно-техническое сотрудничество, отношения Ирана и России трудно назвать стратегическими и беспроблемными. Скорее, это партнеры, у которых совпали тактические интересы.
Показательно, что товарооборот Ирана с Россией в 2023 году составил чуть больше 4 млрд долл. и снизился на 17,3% по сравнению с 2022-м. При этом торговля Исламской республики с Евросоюзом, с которым иранский режим пребывает в разной степени конфронтации, равнялась 4,732 млрд евро (около 5,16 млрд долл.) Но вот с кем у Ирана действительно стратегические отношения, так это с ОАЭ (товарооборот двух стран в прошлом году достиг 27 млрд долл.) и Китаем (увеличился до 14,65 млрд долл.).
Учитывая специфику отношений Тегерана и Москвы, также не следует ожидать значимого изменения политики теократического Ирана в отношении Запада и Украины: иранцы и дальше будут поставлять «шахеды» в обмен на деньги, технологии и политическую поддержку России. И даже если следующим президентом станет представитель умеренных групп иранского истеблишмента, он не будет способен проводить радикально другой курс в условиях, когда всю политику определяет рахбар.
Если в политике Ирана и произойдут какие-то изменения, то лишь в случае смены режима мулл.
Следить в Телеграмме
Войти с помощью Facebook
Войти с помощью Twitter
Войти с помощью Google