Трансформация энергетической отрасли приведет к изменению геополитической ситуации в мире — Foreign Policy

В последнее время человечество изрядно беспокоит проблема изменения климата. Признаков того, что «энергетическая трансформация» мира набирает обороты можно увидеть достаточно. Губернатор Калифорнии подписал распоряжение о запрете продажи новых автомобилей, работающих на бензине, до 2035 года. Китай, ответственный за более четверти мировых выбросов углерода, пообещал стать углеродно нейтральным к 2060 году. Похоже, что мир начал чувствовать срочную необходимость приостановить изменения климата на фоне бушующих пожаров в Калифорнии и сильных ураганов на побережье Персидского залива, пишет Foreign Policy.

Трансформация энергетической отрасли будет иметь глубокие последствия для глобального порядка. Китай, вероятно, продолжит увеличивать собственную мощность, тогда как «нефтяные страны» рискуют потерять свое влияние.

На самом деле геополитические последствия перехода к чистой энергии будут гораздо более тонкими и сложными. Многие современные прогнозы по изменению глобального энергетического порядка, скорее всего, окажутся ошибочными, а для того, чтобы увидеть реальные последствия понадобится несколько десятилетий.

Прогнозируется, что Китай получит доминирование на новом рынке чистой энергии. Однако даже если Пекин будет доминировать в производстве солнечных панелей, аккумуляторов и других «чистых технологий», он не достигнет того же масштаба геополитического влияния, которое, например, имеют Саудовская Аравия и другие страны Ближнего Востока, которые фактически управляют поставками нефти.

Геополитические рычаги в этих двух случаях очень разные: Китай может иметь власть над новым рынком оборудования для перехода к чистой энергии, производя его дешевле, но если бы Китай отказался от экспорта солнечных панелей по геополитическим причинам, это не привело бы к энергетическому коллапсу в мире. Ограничение поставок аккумуляторов может привести к задержкам, но это не повлияет на способность людей передвигаться на своих транспортных средствах сегодня.

Такой сценарий резко контрастирует с внезапным прекращением экспорта нефти или природного газа, что может спровоцировать резкие скачки цен или вызвать отключение отопления в жилых домах.

Китай также доминирует на рынке некоторых видов сырья, таких как литий и кобальт, которые являются критически важными ресурсами для многих технологий чистой энергии, таких как аккумуляторы. Это, естественно, порождает риски, особенно в военных и коммуникационных сферах, где эти товары также имеют важное значение. И все же, существует критическая разница между рычагами влияния производства важного промышленного сырья и поставкой энергии, без которой повседневная деятельность людей прекращается.

Любая задержка, вызванная остановкой экспорта технологических элементов для отрасли чистой энергетики из Китая, не может резко повлиять на цены на энергию, к тому же, рынки и компании смогут адаптироваться и найти альтернативы. Растущий спрос будет стимулировать производство на новых местах.

Государства, которые стали мощными благодаря добыче ископаемого топлива, не смогут вовремя диверсифицировать свою экономику, когда мир перейдет к рынку чистой энергии, если верить прогнозам.

Однако более вероятно, что в течение многих десятилетий, необходимых для достижения климатических целей Парижского соглашения, нефтяные страны не почувствуют особой угрозы для своей экономики.

Когда спрос на нефть достигнет пика, а затем постепенно начнет падать, именно производители найти, такие как Кувейт, Саудовская Аравия и Объединенные Арабские Эмираты, смогут продолжать продавать свою нефть дольше.

Более того, «климатическая политика» должна сосредоточиваться не только на парниковых газах, выделяющихся при сжигании топлива, но и на интенсивности углерода в течение всего производственного цикла.

Можно предположить, что уменьшение спроса на нефть и газ приведет к снижению цен, а это значит, что даже если нефтяники сохранят свою долю рынка, они все равно несут потери доходов. Однако, реальность может быть сложнее.

При отсутствии постоянных инвестиций добыча нефти будет сокращаться примерно на восемь процентов в год. По данным Международного энергетического агентства (МЭА), спрос на нефть не упадет так быстро, даже если Парижские климатические цели будут достигнуты.

Инвесторы могут прекратить выделять средства на нефтяную отрасль, учитывая то, что она начнет падать. В результате этого спрос начнет превышать предложение, что приведет к дефициту нефти.

Существуют прогнозы, что нефтегазовые компании задержат энергетический переход.

При этом некоторые страны-лидеры в нефтяной отрасли могут стать лидерами в новой области чистой энергии.

Россия - страна, которая является одной из самых мощных нефтегосударств, по прогнозам, понесет значительные потери вследствие энергетического перехода.

На самом деле рычаги влияния Москвы как ведущего поставщика природного газа в Европу могут наоборот вырасти в течение переходного периода. Согласно сценарию МЭА, спрос на природный газ в Азиатско-Тихоокеанском регионе вырастет в течение следующих двух десятилетий. В Европе спрос на природный газ упадет, но поскольку Россия является самым дешевым поставщиком газа для Европы, ее доля на европейском газовом рынке может возрасти.

Россия могла бы фактически получить усиление геополитического влияния благодаря климатическим изменениям. Как и Китай, она является влиятельным игроком в области ядерно-энергетических технологий с нулевым уровнем углерода.

Китай обещает, что сведет выбросы углерода до нуля к 2060 году и увеличит производство атомной энергии в четыре раза.

Соединенные Штаты, Германия и другие бывшие лидеры этого сектора уступили свои позиции России и Китаю, и сегодня Россия является ведущим экспортером ядерных реакторов. Москва умело использует свою роль экспортера ядерной энергии для усиления геополитического влияния и формирования собственных правил.

Переход к чистой энергетики создаст много новых геополитических рисков.

Резкая трансформация энергетической отрасли будет иметь глубокие геополитические последствия. Лидеры стран должны пересмотреть свою сферу национальной безопасности и подготовиться к новой геополитике, резюмирует журнал.