Поддержать
Не нужно быть военным экспертом, чтобы понять простой, но очень важный факт: для выживания Украины как государства нам необходимы люди, оружие и ресурсы. То, что для одних звучит как очередная банальность, для других является ежедневным вызовом и нетривиальной задачей, не имеющей простого решения.
Деньги на оружие можно взять с его экспорта
На протяжении последних десяти лет я внимательно слежу за динамикой отношений между государственными заказчиками и предприятиями оборонно-промышленного комплекса. Несмотря на симбиоз двух секторов, назвать их взаимоотношения партнерскими будет преувеличением.
Количество государственных заказов с 2022 года достигло астрономических значений. Даже сложная бюрократия и ограничения по нормам прибыли не смогли остановить рост отрасли. Особенно ощущается это в сфере БПЛА.
Так, в 2022 году было всего семь украинских сертифицированных поставщиков беспилотников, тогда как по состоянию на лето 2024-го их количество составляло уже 87, а общее количество украинских компаний, вовлеченных в производство беспилотных систем, по разным оценкам, возросло до 500.
Вместе с тем справедливо будет отметить, что государство создало благоприятные условия для масштабирования производства, особенно в сфере беспилотных технологий. Было разработано более 20 революционных законов и нормативно-правовых актов, которыми отменили НДС и пошлину на комплектующие для БПЛА, упростили допуск новых систем вооружения к эксплуатации, увеличили маржинальность государственных контрактов до 25% (в странах НАТО этот показатель — 17%), ввели целый ряд реально рабочих механизмов закупок.
В течение последних трех лет дроны покупали все: волонтерские фонды и органы местного самоуправления, воинские части и Госспецсвязь, министерства и закупочные агентства, сети АЗС и даже религиозные громады.
Маховик индустрии набрал сумасшедшие обороты. Если в 2023 году министр обороны на встрече с производителями заявлял: «Сколько бы вы ни произвели, я у вас все куплю», то уже в 2024-м производители БПЛА говорят о значительном излишке производственных мощностей и очень активно продвигают идею разрешения на экспорт.
Является ли экспорт военной продукции взвешенным решением?
Безусловно, идея экспорта, на первый взгляд, выглядит очень привлекательной. Экспортные контракты не ограничены уровнем прибыли. Например, как заявлял Тарас Чмут, комплекс БПЛА, который у нас продается за 220 тыс. долл., за рубежом может стоить 500 тыс. долл. Налаживание экспорта — это дополнительная валютная выручка, рабочие места и инвестиции. Это также возможность больше инвестировать в разработку и масштабировать производство, что в свою очередь снизит себестоимость продукции, но улучшит ее качество.
В целом можно ожидать, что благодаря экспорту государственный бюджет на закупки может возрасти, а себестоимость военной продукции — снизиться, и это позволит поставлять нашим защитникам больше оружия. Вместе с тем в неформальных разговорах с отдельными представителями стран-партнеров и в некоторых медиа высказываются опасения по поводу потенциальных репутационных рисков. По их мнению, открытие экспортного окна для украинского вооружения может стать дополнительным аргументом для тех, кто требует уменьшить или прекратить военную помощь нам. Мол, почему другие страны должны предоставлять оружие бесплатно, если Украина в состоянии сама его выгодно продавать?
Такие нарративы, даже если они неофициально артикулированы, могут влиять на общественные настроения в странах-союзниках, где наблюдается некоторая усталость от продолжительной войны. Поэтому важно учитывать эти риски при формировании стратегии дальнейшего развития украинского военного экспорта и его публичного восприятия.
Даже незначительное падение объемов помощи, например, на 5–10% в денежном эквиваленте, будет означать миллиарды недополученного оружия. Это будет довольно ощутимо, и компенсировать эту потерю не получится.
Другой вопрос: куда мы собираемся экспортировать и кого вытесним с этих рынков? Да, действительно, украинские беспилотные системы часто дешевле и эффективнее западных аналогов, а это будет означать, что компании стран-партнеров могут терять прибыль из-за нашего присутствия на других рынках. Как на это отреагируют советы директоров крупнейших оборонных гигантов, лоббисты которых уже не первый год убеждают политиков в столицах государств-партнеров предоставлять новые пакеты помощи Украине? Сейчас для многих из них наше государство — это возможность получить новые контракты. Но что будет, когда Украина станет не возможностью, а конкурентом?
Уменьшение объемов военной помощи из-за российского влияния на общественные настроения наших союзников — это только один из потенциальных негативных сценариев.
Другие риски таятся в части геополитических последствий экспортных контрактов. Понятие «коллективный Запад» слишком упрощенное и не отображает многообразия политических взглядов и сети партнерств, выстроенных отдельными странами. Отношение наших союзников к разным странам и регионам может существенно отличаться. Хитросплетение интересов на Ближнем Востоке, присутствие Китая на Африканском континенте, политическое многообразие Южной Америки — это дипломатическое минное поле, на котором очень легко ошибиться.
Каких внешнеполитических целей мы хотим достичь, экспортируя украинское оружие?
Я уверен, что существуют модальности международной передачи вооружения, которые могут усилить позицию Украины, а не наоборот.
Для начала нужно четко определить, какие именно задачи стоят перед Украиной. Среди основных:
- привлечение дополнительной военной помощи;
- привлечение инвестиций в оборонную промышленность;
- технологическое усиление наших союзников.
Если с первыми двумя целями все достаточно очевидно, то вопрос усиления наших союзников нужно раскрыть подробнее.
Опыт российско-украинской войны продемонстрировал серьезную неэффективность некоторых видов вооружения, особенно если речь идет о беспилотных системах или средствах точного поражения. Вероятность военного конфликта между Россией и НАТО при сегодняшней динамике — это только вопрос времени.
Именно Украина в первую очередь заинтересована в том, чтобы наши союзники были к такому конфликту готовы. Если говорить серьезно, то это в некоторой степени наша прямая ответственность. Мы, безусловно, должны найти формат партнерства, в рамках которого армии стран НАТО получат эффективные средства противостояния России.
Важно отметить, что все вышеупомянутые цели возможны только при наличии глубоких партнерских проектов.
Партнерство или конкуренция. Альтернативные механизмы экспорта вооружения
Если говорить об экспорте вооружения как механизме внешней политики, то необходимо под несколько иным углом рассмотреть доступные нам инструменты. Ниже проанализированы лишь некоторые альтернативные экспорту модели в порядке уменьшения их приоритетности.
Привлечение средств союзников на закупку у украинских производителей для потребностей Украины
Эта модель самая желательная и эффективная для Украины. Выглядит она следующим образом: иностранные правительства прямо или через оборонные институты заключают контракты с украинскими производителями на поставки вооружения для наших Сил обороны. Звучит как фантастика, но именно благодаря инициативе Минстратегпрома ZBROYARI, а также усилиям Минобороны и Агентства оборонных закупок, уже удалось привлечь около 700 млн долл., и это точно не последние соглашения в подобном формате. В целом проект планирует привлечь 10 млрд долл.
Правительство Дании проявило лидерство и поддержку, начав такую практику. Так были заключены контракты на закупку САУ «Богдана». Недавно Великобритания объявила тендер на закупку БПЛА для Украины в рамках Коалиции дронов. К участию в тендере пригласили также украинских производителей. По сути, это тот самый экспорт, ведь это средства иностранных стран, поступающие в нашу экономику, но вся продукция остается в Украине.
Трехсторонние договоры на поставки военной продукции
Продолжение модели привлечения средств союзников на производство в Украине могло бы происходить в формате, когда правительства наших союзников заключают контракты с украинскими компаниями, в рамках которых половина продукции шла бы на нужды наших Сил обороны, а половина поступала в страну, финансировавшую контракт.
Это бы в значительной степени сняло репутационные проблемы, связанные с экспортом оружия, и при этом усилило вооруженные силы стран, готовых инвестировать в нашу победу. В подобном формате это больше напоминает соглашение в сфере безопасности, а не торговлю.
Стратегическая локализация иностранных производств
Размещение представительств иностранных компаний, которые будут проводить ремонт, а в перспективе также сборку и модернизацию западных образцов вооружения, прибыль от которых будет возвращаться в их юрисдикцию, — это совсем не та идея, которая выглядит привлекательной для украинских производителей. Да и западным компаниям она может показаться рискованной, но не лишенной смысла.
В 1977 году США разрешили использовать часть пакета помощи FMF (Foreign Military Finance) для израильских компаний. Производства танка «Меркава» и истребителя Lavi стали одними из первых проектов, профинансированных таким образом.
Ежегодно доля американских средств в израильском ВПК росла, как и присутствие американских компаний. Бизнес США, прекрасно понимая механику работы системы FMF, находил способы основать компанию в Израиле или приобрести долю в действующем предприятии, чтобы получить американские контракты. Они же со временем лоббировали расширение подобного формата финансирования.
До 1991 года доля FMF, которая шла на локализованные производства или совместные с США предприятия, составляла 25%. В 2009-м ее законодательно закрепили на уровне 26,3%. Такая политика принесла взаимовыгодные результаты, и сейчас израильские оборонные компании и их научные достижения являются важными элементами ключевых американских оборонных программ, таких как F-35.
Интеграция в цепочки поставок НАТО
Одним из взаимовыгодных и понятных форматов украинского экспорта было бы ограничение по продаже исключительно через NSPA (NATO Support and Procurement Agency) — Агентство НАТО по техническому обслуживанию и поставкам. После задекларированного нами курса на евроатлантическую интеграцию логичным шагом была бы наша интеграция в систему поставок Альянса. Это требует значительных инвестиций для внедрения необходимых производственных стандартов и стандартов контроля качества, соответствующей кодификации продукции, дорогих процедур испытания и прочего. Но это формат прозрачной и честной конкуренции, он будет понятен нашим партнерам и окажет долгосрочное стратегическое влияние на украинские отношения с НАТО путем построения взаимозависимостей.
Совместные предприятия
Сейчас не существует запрета на создание совместных предприятий, но и стимулов для такого формата взаимодействия тоже нет. Военные риски, проблемы судебной и правоохранительной систем, режим налогообложения и ограничения по выводу прибыли препятствуют такому сотрудничеству.
Украине стоит рассмотреть возможность создания специальных экономических режимов функционирования таких предприятий, таможенные преференции и формы производства, в которых часть продукции будет изготовляться в Украине, а часть — за ее пределами, в частности для экспорта в другие страны.
Такая диверсификация позволит уменьшить риск потери критических технологий вследствие российских атак. Вместе с тем это способ привлечь инвестиции и экспортировать украинскую продукцию без фактического пересечения украинской границы. Концепт сложный и содержит много рисков, но однозначно заслуживает внимания.
Лицензированное производство и экспорт услуг
В современном мире нет различий между экспортом системы вооружения и отсылкой архива документации для ее создания. Все большую ценность приобретает программное обеспечение или массивы данных для обучения искусственного интеллекта.
К сожалению, часто украинские технологии покидают территорию Украины несанкционированно — из-за работы недружеских разведок или банальной релокации производства. Проблема не только лежит в плоскости работы наших спецслужб по предотвращению утечки такой информации, но и заключается в более практических вещах. Например, в определении стоимости неимущественных прав, защите интеллектуальной собственности или механизме выплаты роялти для конструкторов или разработчиков боевых систем.
У нас есть возможность экспортировать оборонные технологии в нематериальном мире. Система ситуационной осведомленности Delta, разрабатываемая Министерством обороны, уже привлекает внимание наших союзников и имеет значительный потенциал по продаже лицензий на ее использование.
Массивы видеофайлов с камер наших FPV бесценны для обучения моделей искусственного интеллекта, а налаженная система производства, когда наши союзники на своих мощностях будут производить лицензионные украинские системы, выплачивая соответствующие роялти конструкторам, — хороший способ получать прибыль и масштабироваться.
***
Предложенные в этой статье подходы — это всего лишь концептуальное описание многоуровневых решений в сфере военно-технического сотрудничества. Это долгий путь, и производители и государство смогут преодолеть его только вместе.
Следить в Телеграмме
Войти с помощью Facebook
Войти с помощью Twitter
Войти с помощью Google