Поддержать
Ужасной зимы 1932-1933 годов бригады активистов Компартии ходили от дома к дому в украинских селах в поисках еды. Эти бригады прибывали из Москвы, Киева и Харькова, а также из соседних сел. Они перекапывали сады, разбивали стены и использовали длинные прутья, чтобы проверить дымоходы, ища зерно.
Коммунисты пристально следили за дымом из дымовых труб. Это могло означать, что семья смогла скрыть муку и теперь печет хлеб. Бригады отбирали домашний скот и конфисковывали даже семена помидоров. В конце концов, оставшись без еды, украинские крестьяне ели крыс, лягушек и варили траву. Они грызли кору деревьев и кожу. Многие прибегали к каннибализму, чтобы выжить. Около 4 миллионов человек скончались от голода.
В те времена коммунистические активисты не чувствовали себя виноватыми, - пишет на страницах The Atlantic Энн Эпплбаум. Советская пропаганда постоянно говорила им, что «кулаки» в селах были «диверсантами» и «врагами народа», зажиточными землевладельцами, мешавшими советскому пролетариату достичь утопии, обещанной властью. Кулаков нужно было истребить, как крыс или мух. А их продукты - раздать рабочим в городах, которые заслужили большее, чем получали. Через несколько лет после этого беглец из СССР Виктор Кравченко написал об опыте работы в таких бригадах.
«Чтобы избавиться от моральной агонии, вы отгораживаетесь от неприятной правды, закрывая глаза и сердце. Вы панически оправдываетесь и отвергаете факты, используя такие слова, как преувеличение и истерия», – объяснял он.
Кравченко также описал, как политический жаргон и эвфемизмы помогли скрыть реальность об их деятельности. Его коллеги говорили о «крестьянском фронте», «кулацкой угрозе», «деревенском социализме» и «классовой борьбе», чтобы лишить человеческих черт тех, у кого они воровали еду. Другой советский писатель Лев Копелев, тоже сначала участвовавший в изъятии продовольствия в селах, а затем оказавшийся в ГУЛАГе, реагировал тоже очень похожим образом. Он тоже заметил, что клише и идеологическая риторика помогли ему скрыть от себя правду о том, что он делал.
«Я убеждал себя, объяснял себе. Я не должен был поддаваться изнурительному сожалению. Мы понимали историческую необходимость. Мы выполняли революционную обязанность, собирали зерно для социалистической родины. Для пятилетки. Не нужно жалеть крестьян. Они не заслужили существования. Их сельские богатства скоро станут всеобщей собственностью», - писал он.
Но кулаки не были богатыми, они умирали от голода. Села не были богатыми, они были опустошенными.
«Большое количество оборудования и машинерии, которая когда-то была столь драгоценной для их частных владельцев, теперь лежала разбитая под открытым небом, грязная, ржавая и не пригодная для ремонта. По дворам бродили исхудалые коровы, вымазанные навозом. Куры, гуси и утки стаями копались в неомолоченном зерне», - писал Кравченко в мемуарах спустя много лет после того.
Реальность, которую он видел своими глазами, была достаточно жесткой, чтобы запечатлеться в его памяти. Но во времена своей коммунистической деятельности он смог убедить себя в обратном.
Другой советский писатель Василий Гроссман в повести «Все течет» вложил в уста своего героя следующие слова: «Я больше не околдован. Я понимаю, что кулаки были просто людьми. Но почему мое сердце было таким черствым тогда? Когда такие ужасные вещи были совершены, когда столько страданий окружало меня? И правда в том, что я не считал их людьми по сути. «Они не люди, они кулацкий мусор», – вот, что я слышал снова и снова, что все продолжали повторять».
Прошло девять десятилетий после этих событий. СССР больше не существует. А работы Кравченко, Копелева и Гроссмана стали доступны широкой российской аудитории. В конце 1980-х, когда началась «гласность», книги этих авторов, а также другие произведения о преступлениях режима Иосифа Сталина и лагерях ГУЛАГа были бестселлерами в России. Когда-то казалось, что если просто рассказать эти истории, никто больше никогда не захочет что-нибудь подобное повторить. Теоретически все эти книги все еще доступны. Но немногие их покупают. Организацию «Мемориал», разоблачающую преступления прошлого, закрыли. Официальных музеев и памятников жертвам мало, и они сомнительны. В то же время способность российского государства скрывать реальность от своих граждан и дегуманизировать врагов стала могущественной, как никогда. Равнодушие к насилию и безнравственно спокойное отношение к массовым убийствам – знакомое явление для всех, кто знает историю СССР.
Сегодня, чтобы дезинформировать население, нужно даже меньшее насилие. В путинской России не было таких массовых арестов, как в сталинские времена. Возможно, в этом просто нет никакой нужды. Ведь государственное телевидение – главный источник информации для большинства россиян – более привлекательно, причудливо и стильно, чем были радиопередачи сталинской эры. Социальные сети гораздо больше поглощают и вызывают зависимость, чем плохие газеты тех времен. Профессиональные тролли могут помочь Кремлю сформировать все разговоры так, как нужно и с меньшими усилиями, чем раньше.
Современное российское государство опустило планку еще ниже. Вместо того чтобы предложить своим гражданам утопию, оно просто хочет, чтобы они были циничными и пассивными. И не важно, верят ли они действительно в то, что им говорит государство. Несмотря на то, что лидеры СССР врали, они пытались сделать так, чтобы ложь казалась реалистичной. Они злились, когда кто-то обвинял их во лжи. Они продуцировали фальшивые доказательства или выдвигали контраргументы. В путинской России политики и телевизионные звезды играют в другую игру. Они лгут постоянно, дерзко и откровенно. Но если кто-то обвиняет их во лжи, они даже не пытаются спорить и выдвигать контраргументы. Когда в 2014 году на востоке Украины был сбит самолет Malaysia Airlines, выполнявший рейс MH17, реакцией российского правительства было не только отрицание, и многочисленные выдумки: вероятные и совершенно невозможные. Они обвиняли в крушении армию Украины или ЦРУ. Выдвигались безумные идеи о том, что 298 мертвых тел посадили в самолет и умышленно разбили на Донбассе, чтобы дискредитировать Россию. Этот постоянный поток лжи породил абсолютную апатию. Когда объяснений так много, как можно узнать, что из этого правда? А что если все это неправда?
Вместо продвижения коммунистического рая современная российская пропаганда последнее десятилетие посвятила врагам. Россиянам очень мало рассказывали о том, что происходит в их городах. Поэтому, в отличие от советских граждан, им не пришлось сталкиваться с разногласиями между реальностью и выдумками. Вместо этого им рассказывали о местах, о которых они ничего не знают и никогда не видели: о США, Франции, Великобритании, Швеции и Польше, где якобы царили вырождение, лицемерие и «русофобия». Исследование российского телевидения за 2014-2017 годы показало, что негативные новости о Европе появлялись на государственных телеканалах России в среднем 18 раз в день. Некоторые сюжеты были абсолютной чепухой. Например, зрителям рассказывали, что правительство Германии «силой отбирает детей у традиционных семей и отдает гомосексуальным парам». Но даже настоящие сюжеты исказили, чтобы они соответствовали идее о том, что жизнь в Европе страшна и хаотична, европейцы – слабые и аморальные, а ЕС – агрессивный.
Но самая большая часть ярости и страха в новостях России посвящена украинцам. В российской пропаганде Украина – это фальшивая страна, без истории или легитимности. Как сказал сам Путин, это лишь «юго-запад» России, неотъемлемая часть российской «истории, культуры и духовного пространства». И обветшавший и обреченный Запад якобы строит в этой фальшивой стране «анти-Россию». Российский автократ постоянно говорит, что Украина «под полным внешним контролем» и что она стала «колонией с марионеточным режимом». Путин убеждает, что он устроил вторжение в Украину, чтобы защитить Россию «от тех, кто взял Украину в заложники и пытается использовать ее против нашей страны и нашего народа».
В реальности же Путин вторгся в Украину, чтобы превратить ее в собственную колонию с марионеточным режимом, потому что он не хочет, чтобы она была чем-нибудь другим. Его воображение агента КГБ не допускает возможности существования реальной политики, народных движений или даже общественного мнения. Риторика Путина и российских телевизионных комментаторов предполагает, что у украинцев нет свободы. Они не способны сами что-либо выбирать. Они не могут выбирать правительство. И вообще они не люди, а «нацисты». А значит, как и «кулаков» в прошлом, их нужно безжалостно уничтожать.
Связь между геноцидальной риторикой и геноцидальным поведением не автоматическая или хотя бы предполагаемая. Люди могут оскорблять, демонизировать и вербально унижать друг друга, не пытаясь при этом убить кого-то. Но, несмотря на то, что не каждая геноцидальная речь приводит к реальному геноциду, все геноциды начинались с таких речей.
«Современная российская пропаганда превратилась в идеальный инструмент как для проведения массовых убийств, так и для сокрытия их от общества. Серые аппаратчики, агенты ФСБ и хорошо одетые телеведущие, организовывая национальный диалог, годами готовили своих сограждан к тому, чтобы они не испытывали никакой жалости к Украине. И им это удалось», – говорится в статье.
С первого же дня войны появились доказательства, что российская армия заранее готовилась убить, искалечить или выселить много, может быть даже миллионы жителей Украины. В прошлом жестокие атаки на города, такие как Дрезден, Ковентри, Хиросима и Нагасаки, произошли только после нескольких лет ужасного конфликта. Систематическая бомбардировка гражданских в Украине началась через считанные дни после начала неспровоцированного вторжения. В первую же неделю российские ракеты и артиллерия начали уничтожать жилые кварталы, больницы и школы. А если россияне оккупировали какой-нибудь город, они похищали или убивали мэра, местных депутатов, а в Мариуполе – даже директора музея. Они не жалели пуль для обычных людей.
Когда армия Украины отвоевала Бучу, она обнаружила трупы с завязанными руками, сброшенными в массовые могилы. За первые три недели войны организация Human Rights Watch задокументировала случаи массовых казней, изнасилований и массовых ограблений гражданских. Мариуполь - город с преимущественно русскоговорящим населением величиной с Майами - почти полностью уничтожен. В марте в интервью президент Владимир Зеленский отметил, что в предыдущих войнах в Европе оккупанты не уничтожали все, потому что им и самим нужно было где-то готовить, есть и мыться. Во время нацистской оккупации Франции работали кинотеатры. Но в Мариуполе "сожгли все". 90% построек были разрушены всего за несколько недель.
Но, несмотря на то, что все эти преступления происходили на виду у всего мира, российские государственные СМИ смогли успешно скрыть трагедию от собственного народа. Как и в прошлом, политический жаргон помог. Ведь идет не война, а «специальная военная операция». И это были не массовые убийства украинцев, а защита жителей восточноукраинских регионов. Никакого геноцида якобы нет, это только защита «от геноцида, который устроил режим в Киеве». Дегуманизация украинцев завершилась в начале апреля, когда государственное агентство «РИА Новости» опубликовало статью, утверждавшую, что «денацификация» Украины требует «ликвидации» украинского руководства и уничтожения самого названия страны. Потому что быть украинцем – это «быть нацистом».
«Украинизм – это искусственный антироссийский конструкт, у которого нет ни одного собственного цивилизационного контекста и который полностью подчиняется иностранной и чужой цивилизации», – говорилось в статье.
А всем, кто смог увидеть фото из Мариуполя, быстро все объяснили. 23 марта российское телевидение показало кадры городских руин, снятые журналистами CNN. Но во всем обвинили украинцев. Российская телеведущая говорила об «ужасной картинке». Мол, «украинские националисты, отступая, стараются не остаться камня на камне». Министерство обороны РФ обвинило батальон "Азов" в уничтожении театра в Мариуполе, где сотни семей с детьми скрывались от российских бомбардировок. Зачем украинским националистам убивать украинских детей? Этого никто не объяснил. Но ведь, в конце концов, ничто нельзя объяснить. А значит, если ничего не известно, тогда никто в этом и не виноват. Возможно, «украинские националисты» уничтожили Мариуполь. А может, и нет. По логике российской пропаганды это невозможно установить наверняка. А значит, никто за это не несет ответственности.
Никого в России не мучает совесть. Опубликованные записи перехваченных телефонных разговоров российских солдат со своими родными переполнены презрением к украинцам. Солдаты рассказывают о том, как воруют телевизоры, пьют коньяк и расстреливают людей в лесу. Их не волнуют потери: даже среди своих. Все это – безразличие к насилию, аморально спокойное отношение к массовым убийствам и даже пренебрежение к жизни российских солдат – хорошо знакомо всем, кто знает историю СССР. Но российские граждане и российские солдаты все равно не знают эту историю и им плевать. Зеленский в разговоре с Эплбаумом в апреле заметил, что «как и алкоголики не признают, что они алкоголики, эти россияне боятся признать свою вину».
Не было никакого возмездия за Голодомор, ГУЛАГ или Большой террор 1937-1938 годов. Не было ни одного момента, когда преступники хотя бы формально раскаивались. И вот результат. Кроме Кравченко и Копелевых, большинство россиян соглашаются с теми объяснениями прошлого, которые им дает государство, и живут дальше.
«Они не люди, это кулацкий мусор», – говорили они себе когда-то.
«Они не люди, они украинские нацисты», – говорят россияне себе сейчас.
Следить в Телеграмме
Войти с помощью Facebook
Войти с помощью Twitter
Войти с помощью Google