ПЯТНА НА БЕЛОМ ХАЛАТЕ

Видимо, у трех врачей, о которых ниже пойдет речь, свой особый уговор с Гиппократом и клятву медиков они давали, тайком сложив пальцы в определенную конфигурацию. Чем же иначе объяснить поступок Богдана Кучера, Виталия Черепенко, Игоря Дрепко, не только не выполнивших свой профессиональный долг, но особенно и не старавшихся помочь пациенту, а позже на суде пытающихся доказать обратное? Пытаясь соскрести невидимые пятна крови, врачи запутывались все больше...

Этой истории уже больше года, но, следуя указаниям из упомянутой клятвы Гиппократа: «воздерживаясь от причинения всякого вреда и несправедливости», всем, кто следил за расследованием, пришлось терпеливо ожидать прохождения кассационных инстанций и вынесения судом окончательного решения.

Понедельник 24 мая 1999 г. начался для семьи Саган как обычно: в деревне, особенно в летнюю пору, не бывает ни выходных, ни праздников — одни будни. Родители пошли на огород, захватив с собой старшую дочь. 9-летний Виталий и 14-летняя Лариса оставались дома одни. Сначала мальчик играл с соседской девочкой, а вечером пришел домой, надел рукавицы и, включив электрическую соломорезку, начал резать крапиву для коровы. И вдруг — одно неловкое движение — и рукавицу затянуло внутрь соломорезки. Пока, услышав душераздирающие крики, прибежали взрослые, сестра успела перетянуть смятую по локоть левую руку брата. Кто-то побежал за родителями, кто-то к соседу, владельцу «Жигуленка». Нужно было немедленно доставить мальчика в Почаевскую районную больницу, что в 10 км от села Крутнев Кременецкого района Тернопольской области. Уже впоследствии станет ясно, что односельчане, соседи, знакомые действовали на удивление четко и слаженно, не потратив даром ни одной минуты.

МАЛЬЧИК ИСТЕКАЛ КРОВЬЮ — ВРАЧИ СОВЕЩАЛИСЬ

Согласно записи в книге регистрации приемного покоя Почаевской больницы Виталия Сагана доставили в 20 часов 10 минут. Дежурный хирург Богдан Кучер осмотрел рану, ввел новокаин и наложил жгут. Заметим, что с первых шагов больного по данному лечебному учреждению начинаются непонятные неувязки и задержки. Например, шприц и лекарство для обезболивания отец мальчика вынужден был спешно покупать в расположенной рядом аптеке. В самой больнице для подобного рода экстренных ситуаций бесплатно могли предложить только жгут.

Кровотечение не прекращалось. Вызвали завотделением хирургии Виталия Черепенко. Осмотрев пострадавшего, он заменил жгут марлевой повязкой. Но полностью остановить кровотечение не удалось. В защиту профессиональной чести врачей следует отметить: во время слушания в суде дежурившая 24-го медсестра Надежда Тывонюк утверждала, что она приготовила операционную, но в последний момент, посовещавшись между собой, хирурги решили отвезти маленького пациента в Кременецкую райбольницу, которая-де лучше оборудована. Об этом, мол, гласит четвертый пункт приказа главврача Почаевской больницы от 15 ноября 1994 г., предписывающий госпитализировать детей в возрасте до 14 лет с тяжелыми заболеваниями в Кременецкую ЦРБ. Об этом пункте говорили хирурги в суде, видимо, запамятовав о пункте пятом того же документа, в котором указано, что в экстремальной ситуации следует провести консультацию с районным специалистом и по его рекомендациям принимать окончательное решение.

Сейчас можно предположить, что хирурги просто не были уверены в собственных силах. Убитым горем, измученным родителям сообщают, что мальчика необходимо отвезти в Кременецк, где его уже ожидает врач. Однако ни машины «скорой помощи», ни бензина нет, транспорт нужно искать самим. Отец Виталикабросается к сердобольному соседу, который терпеливо ждет и переживает вместе с родными. Тот беспрекословно соглашается, отмахнувшись от предложенных денег.

Создается впечатление, что сами врачи тянули время, в глубине души ожидая, что все разрешится само собой. Готовые к отъезду, родители и мальчик еще почти 20 минут ожидают, пока соберется анестезиолог и реаниматолог Игорь Дрепко, откомандированный сопровождать больного.

Оценкой «первой помощи» медиков в дальнейшем стал вывод Кременецкого районного суда: «врачи рану ребенку не промыли, кровотечение не остановили, кровяное давление не измерили, меры по переливанию и восстановлению потерянной мальчиком крови не провели». Со слов уже упомянутой медсестры Тывонюк, еще в Почаеве состояние больного ухудшалось буквально на глазах: рефлексы и реакция начали притупляться, замедлилась речь. Люди в белых халатах не могли этого не заметить, тем не менее, вместо того, чтобы положить Виталика под капельницу и влить физраствор, его отправляют в другую больницу, расположенную в 10 километрах.

ЛЕГКОВУШКА — НЕ КАРЕТА СКОРОЙ ПОМОЩИ

Именно так заявил матери анестезиолог Дрепко, когда женщина молила сделать что-нибудь. Ребенок, и так безучастно смотревший в окно, начал все чаще зевать, глаза застилала пелена. Кровотечение усиливалось, кровь уже стекала по одежде, образуя под ногами лужу. Не удосуживаясь даже оглянуться с переднего сидения, анестезиолог спокойно сказал: «Так и должно быть, это выходит новокаин». Во время судебного разбирательства врач объяснил свое поведение тем, что в легковушке не было соответствующих условий и аппаратуры для оказания помощи. Судя по поведению доктора, для него основным было доставить пациента живым. И только. Между тем, по свидетельству все той же медсестры Тывонюк, она дала в дорогу перевязочный материал и некоторые медикаменты.

В отличие от коллег, хирурги Кременецкой райбольницы внимательно осмотрели пациента и, убедившись, что он находится в критическом состоянии, решили немедленно оперировать. Но через 10 минут после операции Виталий Саган умер.

По заключению судебно-медицинской экспертизы №229, «медицинская помощь В.Д.Сагану была оказана неквалифицированно и не в полном объеме. В условиях хирургического стационара Почаевской райбольницы врачи обязаны были принять все меры для полной остановки кровотечения на ампутированной конечности (перевязать крупные сосуды или наложить на них зажимы) и немедленно начать мероприятия по восполнению потерянной ребенком крови (переливание крови, кровезаменителей, плазмы), что не было сделано. Это привело к рецидиву кровотечения во время транспортировки ребенка из Почаева в Кременец и ухудшению его состояния вследствие развития тяжелого геморрагического шока».

То есть летальный исход наступил не по причине тяжести травмы, а из-за элементарных нарушений, вернее, по причине бездеятельности хирургов. Врачи не пытались сделать все от них зависящее для спасения ребенка. Более того, позднее выяснилось, что записи, сделанные в Почаеве, не соответствуют действительности.

БЕЗ ВИНЫ ВИНОВАТЫЕ?

Насколько неадекватно ситуации проявила себя троица псевдоспасителей 24 мая 1999 г., настолько же самоуверенно повели они себя во время разбирательства дела.

Смерть ребенка — это не только трагедия, но и ЧП для всей области. Расследованием занялась Кременецкая райпрокуратура, но родители Виталика, заподозрив, что дело могут положить под сукно, обратились в областную прокуратуру. В отношении врачей Б.Кучера и В.Черепенко возбудили уголовное дело по статье, предусматривающей ответственность за неоказание помощи лицу, находящемуся в опасном для жизни состоянии. Вскоре обвинение было предъявлено также И.Дрепко. Обе комиссии, проводившие экспертизы по делу: судебно-медицинская и квалификационно- экспертная комиссия управления охраны здоровья облгосадминистрации, пришли к аналогичным выводам. Но если с решением администрации понизить их в категории виновные беспрекословно согласились, то после решения суда все хирурги подали кассационные жалобы. Они настаивали на том, что мальчик был транспортабелен, общее состояние его нашли удовлетворительным, да и, в конце концов, в своей больнице врачи сделали все, что смогли. Судебная коллегия Тернопольского облсуда была неумолима и оставила их жалобы без удовлетворения.

P.S. Подсудимые получили по два года лишения свободы, но, попав под действие Закона «Об амнистии», были отпущены и вернулись работать в больницу.