ПОХИЩЕНИЕ ПО-ЧАПЛИНСКИ

Началась эта история, как и большинство ей подобных, достаточно стандартно - 3 февраля 1997 года в Чаплинский райотдел милиции в Херсонской области обратилась женщина лет пятидесяти. Была она не на шутку напугана. Да и если верить ее словам, было от чего - несколько дней назад к ней домой, почти в полночь (в лучших традициях «ужастиков»), явились двое незнакомцев и потребовали ни много ни мало 5 тысяч долларов - за аренду земли для выращивания лука. В случае несговорчивости и самой потерпевшей, и ее семье грозили всеми мыслимыми и немыслимыми карами. Заявление гражданки было отнюдь не голословным - она представила сотрудникам милиции магнитофонную запись ее беседы с вымогателями, а вернее, с незнакомым мужчиной, требовавшим денег и угрожавшим. Запись, по ее словам, додумалась сделать сама.

Вымогательство - преступление серьезное, но в наших краях уже отнюдь не новое. В ход была пущена четко отлаженная схема «антирэкета» - заявление было зарегистрировано, возбуждено уголовное дело, начаты оперативные мероприятия…

Однако, буквально на следующее утро громом с ясного неба прозвучало в дежурке райотдела новое сообщение той же потерпевшей: не успела она вернуться из милиции, в ее сельскую хату снова нагрянули преступники. И снова повторились требования немедленной выдачи денег. На сей раз, однако, разговорами дело не закончилось - нарвавшись на решительный отказ, вымогатели похитили сына потерпевшей Володю, семнадцатилетнего школьника.

Ситуация стала критической. Захват заложника - худшее, что может выпасть на долю оперативников. Дело шло уже не о деньгах, а о человеческой жизни. Оперативные мероприятия продолжались в форсированном темпе.

Правда, результат у этих мероприятий оказался несколько неожиданный. Похищенный Володя был обнаружен в девять вечера того же дня. Но не понадобилось для этого ни хитроумного плана головокружительной операции спецназа по его освобождению. Парень просто… сидел у своих же родственников в Каховке.

Вся история - от первого до последнего слова оказалась чистейшей липой. Правда, надо отдать должное, липой достаточно хорошо отрежиссированной и сыгранной. «Потерпевшая» отнеслась к делу серьезно. В частном доме, расположенном в соседнем селе, были ею с помощью сообщников записаны оба «разговора с вымогателями» (а таковой она умудрилась представить в милицию и после «похищения» сына). Так вот в этой импровизированной студии оперативники обнаружили листы бумаги, на которых «потерпевшая» подробно расписала мнимому вымогателю его монолог, недостаточно, очевидно, веря в его актерские способности.

Так закончился этот преступный спектакль. Уголовное дело о вымогательстве, естественно, прекратили. Зато возбудили новое - по факту совершения заведомо ложного доноса органам дознания о совершении такого преступления. Потерпевшей пришлось срочно переквалифицироваться в обвиняемую и отправиться за решетку.

Впрочем, из семьи она там оказалась не первая - помимо скорейшего сбора денег от должников, затея с «похищением» имела целью и оказать давление на сотрудников Чаплинского райотдела, в производстве которых находятся дела по обвинению в краже госимущества и нанесении телесных повреждений… двух других сыновей «потерпевшей».