МОЖНО ЛИ ОТСТОЯТЬ ПОЛТОРА МИЛЛИАРДА С ПОМОЩЬЮ ПИСТОЛЕТА

Президенту Республики Украина г-ну Кучме Л.Д.

Копии:

Министру внутренних дел;

Генеральному прокурору;

Министру Службы безопасности;

Послу Республики Украина в США;

в Государственный департамент США

Уважаемый г-н Президент!

Я обращаюсь к вам с этим письмом как председатель правления Redi Corporation USA u Trans Commaditis, Inc., американских корпораций, имеющих представительства в Киеве. Я обращаюсь к вам также лично от себя, как бывший гражданин Украины и в силу наших личных и деловых контактов. Менеджер представительства наших корпораций в Киеве г-н Владимир Лемберг был жестоко избит 18 декабря 1997 года. В настоящее время он находится в больнице с сотрясением мозга и множественными травмами… Очевидной причиной этого избиения является судебное решение киевского Арбитражного суда в пользу наших корпораций…

Сэм Кислин

Постоянное представительство «Транс Коммодитиз» в Киеве существует с 1989 года. Корпорация Сэма Кислина, годовой оборот которой превышает полтора миллиарда долларов, в основном торгует с Россией, и доля Украины в этом обороте составляет 50-60 млн., то есть около трех процентов. «Начали мы еще при советской власти, - рассказал мне Кислин. - Сначала перерабатывали сахар на украинских заводах, потом инвестировали элеваторы и металлургическую промышленность. Инвестиции делались в широком объеме».

Штат представительства фирмы Кислина на площади Победы в Киеве был небольшим - 10-12 украинцев и менеджер-американец. Вернее, иммигрант из Украины, получивший гражданство США. Именно им сейчас и оказался Владимир Лемберг, работающий в Киеве уже лет пять и иммигрировавший лет 15 назад. По мнению одессита Кислина, в Украине больше беспорядка, чем в России. Представительство не считало нужным ни просить охрану у городских властей, ни нанимать ее частным образом.

«Так было, - продолжал Сэм Кислин, - пока мы не инвестировали капитал в металлургический завод Альчевска, бывшего Коммунарска. Большой завод, выпускает в год около миллиона тонн металлопродукции, от чугуна до стали. Завод, как и все промышленные предприятия Украины, был государственным, подчинялся отраслевому министерству, но имел право самостоятельно заключать договоры с поставщиками и потребителями. Завод стоял, больше 12 тысяч человек были без работы. Мы заключили контракт, дали деньги, на которые закупили сырье, выдали зарплату, словом, процесс пошел».

А начался это процесс с того, что контракт пришлось заключить тройственный - украинский закон не разрешает иностранным фирмам действовать без местных партнеров. Таким партнером Кислин выбрал «Алекс Айрон Импекс» - украинскую компанию, действующую в Макеевке, но зарегистрированную в Германии - для удобства перевода капиталов на Запад. Командовали «Алексом» двое - бывший донецкий шахтер Сергей Воробьев и бывший майор украинского КГБ Владимир Кудрявцев, в штате у них было человек 20-30.

Сотрудничество «Транс Коммодитиз» с «Алекс Айрон Импекс» без хлопот длилось лет пять, и американские инвестиции колебались от 5 до 11 млн. долларов. Договор с украинскими партнерами и заводом предусматривал, что фирма Кислина ежегодно получает определенную сумму.

«В один прекрасный день директора завода Евгения Миронова сняли с работы, - рассказывал мне Кислин в президентском кабинете своего офиса в Манхэттене. - Прихожу я к новому начальству, а мне говорят, что меня знать не знают. Идите, говорят, в министерство. В министерстве нам сказали, что директор завода - юридическое лицо и они к нашим делам с Альчевским заводом никакого отношения не имеют. Нет так нет, мы идем к нашим партнерам и предлагаем рассчитаться, раз дальнейшее сотрудничество невозможно. Нам были должны 2,8 млн. долларов. А они в ответ присылают мне письмо: извини, мол, но мы тебе ничего не должны, ты на нас и так хорошо заработал. Если вы другого мнения, обращайтесь в арбитраж».

Кислин так и поступил, благо арбитраж был в немецком городке Рехтсанвальте, по месту регистрации «Алекс Айрон Импекс». Суд решил дело в пользу «Транс Коммодитиз», обязав украинских партнеров вернуть Кислину его деньги - если не наличными, то товарами и сырьем. «На шахтах Украины лежал уголь для альчевского завода, купленный за мои 2 млн. долларов, - пояснил мне Кислин, - а в одесском порту на складах лежал альчевский металл еще на 680 тысяч. Все это по решению суда было арестовано и передано нам».

Суд состоялся в ноябре, но уже с августа дружба американской фирмы с украинскими партнерами кончилась. Людей Сэма Кислина начали запугивать телефонными звонками и в киевский, и в московский офисы «Транс Коммодитиз». «Грозили расправиться с детьми, - рассказал мне Кислин. - А мне позвонили в Нью-Йорк и объяснили, что имеют доступ во все страны мира и знают, куда и когда я еду. Сказали, что если моя жена хочет видеть меня живым, я должен серьезно подумать».

Таких звонков Кислину было пять-шесть. «Я считал, что тот, кто пугает, обычно дальше этого не идет, - признался Сэм. - Но я ошибся, в Украине держат слово, во всяком случае преступники». Пользуясь своими знакомствами и связями, Кислин позвонил начальнику украинской службы безопасности Владимиру Павловичу Горбулину, с которым познакомился в Нью-Йорке на встрече с Президентом Кучмой. «Зайдите ко мне, когда будете в Киеве, - предложил тот. - Мы вам поможем во всех отношениях».

Из своих источников Кислин узнал, что в начале года Воробьев и Кудрявцев похитили человека и семь дней продержали в подвале, требуя деньги. Жена похищенного подняла шум, похитителей арестовали, но коллеги по бывшему КГБ предложили Кудрявцеву замять дело, освободив пленника. «Вы нам предложили обратиться в арбитраж, мы так и сделали, - сказал Кислин своим бывшим партнерам. - Суд решил, что вы не правы. чего вы еще хотите?». И тут в силу вступило «золотое правило» преступного беспредела: против лома нет приема. «А мы такого мнения, что ничего вам не должны», - ответили Кислину, но, заручившись судебным решением, его фирма все же собрала лежавшие на складах товары, потеряв больше миллиона долларов. «Местные власти не чинили нам в этом препятствий, - пояснил Сэм Кислин, - но всякий раз Воробьеву звонили и заранее предупреждали, что очередная партия товаров арестована».

В 17 часов 10 минут 18 декабря 40-летний Владимир Лемберг вернулся с работы в свою киевскую квартиру, расположенную на втором этаже многоквартирного дома в центре города. Семья осталась в Нью-Йорке, и в Киеве Лемберг жил один. Когда он открывал ключом дверь, сзади его ударили металлическим штырем по голове, а потом стали избивать. Лемберг запомнил двоих, перед тем как потерять сознание. «Предупреди своих хозяев, - сказали ему по-русски, - чтобы они отстали». Женщина, готовившая ему обед, наткнулась на окровавленного Лемберга, лежавшего у двери своей квартиры.

По вызову прибыла скорая помощь, а следом за врачами милиция. Что было дальше в Киеве, Кислин не знает, но в Нью-Йорке он поднял основательный шум. Помимо высших эшелонов украинской власти, он связался с бывшим партнером. «Что же вы, господа, делаете? - передал мне Сэм свой разговор с Воробьевым, которому он позвонил домой. - Разве нельзя было решить все вопросы нормально, а не избивать людей?». На это Кислину ответили: «А что нам остается делать - если не отстанешь, то и с тобой придется разобраться».

Кислин обратился в нью-йоркское отделение ФБР, но там ему сказали, что в Киеве пока нет представительства бюро. Кислин позвонил нью-йоркскому конгрессмену Чарльзу Шумеру, представляющему в Палате представителей Бруклин с его многочисленной русскоязычной общиной. «Ты борешься с незаконным оружием и уличной преступностью, - сказал Кислин Шумеру, - вот и помоги мне». Шумер связался с отделом стран СНГ в Госдепартаменте и с их слов подтвердил, что ФБР такими делами не занимается.

«Шумер при мне связался с комиссаром полиции Сэйфиром, - пояснил мне президент «Транс Коммодитиз», - и рассказал обо всем случившемся, назвав меня своим лучшим другом. Тот обещал прислать следователей, и на следующий день они явились». Кислин показал мне две визитные карточки с аккуратными сине-желтыми гербами нью-йоркской полиции в левом верхнем углу. По приказу комиссара его делом занялись детективы Мартин Родригес и Хуан Хименес - судя по фамилии, большие специалисты в борьбе с украинскими преступниками. Служат оба детектива в участке Мидтаун-Норт на Вест 34-й стрит, в двух шагах от бывшей редакции НРСлова.

Что намерен делать Сэм Кислин? Прежде всего нанять вооруженную охрану своего киевского бюро и квартиры Лемберга. Он допускает, что с ним самим тоже может случиться нечто непредвиденное. «Буду просить охрану, а если не дадут, то буду просить разрешения на оружие, - сказал мне Сэм. - В прошлом, когда у меня был магазин, я носил пистолет, но это было очень давно». Я не совсем согласился с Кислиным: для охраны пары тысяч долларов пистолет может быть очень кстати, но полтора миллиарда с его помощью отстоять трудно. Но с прибылей «Транс Коммодитиз» миллионы долларов идут в федеральную казну в виде налогов, на которые сотрудников этой американской фирмы не грех бы и защитить, где бы с ними ни случилась беда. Для этого у Америки есть и власть, и сила, и право, то бишь законные юридически-дипломатические средства.

Украинским властям тоже есть о чем поразмыслить. «Буквально на днях хотел инвестировать украинцам около 200 млн. долларов на покупку двух «Боингов», - сказал мне Сэм Кислин на прощание. - Теперь это под большим вопросом».