БУДУТ ЛИ НАЙДЕНЫ УБИЙЦЫ РЕДАКТОРА «ВЕЧЕРКИ»

В Одесском облсуде началось слушание дела по убийству Бориса Деревянко

Через полтора года после расстрела по дороге на работу неподалеку от площади Независимости облцентра, редактора газеты «Вечерняя Одесса» Бориса Деревянко перед судом предстали четверо обвиняемых в киллерстве и один из заказчиков. Не все члены «бригады», правда, обвиняются в непосредственной «ликвидации» известного журналиста. Некоторые причастны к подготовке убийства другого одессита - фотографа Юрия Цветкова: лишь цепочка случайностей помешала выполнить оплаченный «заказ». Объединяет же оба события обвиняемый Александр Глек, 41-летний житель соседнего Приднестровья, подрядившийся, по версии предварительного следствия, Б.Деревянко «убрать» лично, а расправу с фотографом перепоручить одному из сообщников - жителю села Карагаш Алексею Петриману. И еще одно обстоятельство повлияло на решение дознавателей и судьи - рассматривать оба дела на одном процессе - состоявшееся и планируемое убийства тесно переплетены по времени и месту исполнения - август 1997-го, Одесса.

Но сразу же нужно заметить: трое из пятерых обвиняемых в зале облсуда от показаний на предварительном следствии напрочь отреклись, «выбивали», мол, их милицейскими дубинками. Остальные причастность к преступным деяниям не отрицали и в суде. Однако вину признали частично.

Какова же фабула и вероятная подоплека злодеяний?

Версия официальная: киллер - найден, пособники убийства - в бегах

Речь, разумеется, не о мнении судьи. Юрий Погорелый, председательствующий на процессе, в первый же день предупредил журналистов: интервью до окончания судебного разбирательства не будет. Любые комментарии - лишь после вынесения вердикта. Главные же пункты оглашенного им обвинительного заключения свидетельствуют о том, что за месяц до заказного убийства 58-летнего редактора «Вечерки» Б.Деревянко с будущим его исполнителем - жителем пгт. Днестровск Слободзейского района Александром Глеком встретились жители Одессы Алексей Балашов и Галина Чумак, предложившие за «устранение» неугодного журналиста $20 000. Заказ был принят. Рано утром 11 августа исполнителю передали пистолет «ИЖ 78-76» со вставленным нарезным стволом калибра 5,45 с глушителем, четырьмя патронами и спортивную куртку. А еще через час киллер встретился лицом к лицу с указанным «человеком с издательства» и прямо среди шумной улицы разрядил в него всю обойму.

Параллельно с убийством Б.Деревянко готовил Глек и «акт отмщения» бывшему заведующему фотовидеолабораторией турфирмы «Примэкспресс» Юрию Цветкову, заказанный за $5000 в мае 1997-го 67-летним инженером-проектировщиком Василием Кукуевым. Правда, уже не в качестве исполнителя - убить Цветкова при посредничестве Глека взялся другой приднестровец Алексей Петриман. Впрочем, впоследствии опытный рецидивист решил перепоручить «мокруху» двоюродному брату Игорю Рябушенко и односельчанину Андрею Боковану (кличка «Софрон»). Ну а те как раз в момент выслеживания жертвы попали на глаза и были задержаны в Одессе автопатрулем «Беркута».

Задержать и доставить на место преступления Глека было уже, как говорится, делом техники. Но, в отличие от заказчика Кукуева, не отрицавшего своей вины ни на предварительном следствии, ни сейчас в суде, большинство приднестровцев решило прежние показания круто изменить. Статьи-то «светят» суровые: может, и не все будет доказано - выйдет послабление.

Первым судья Погорелов допросил Глека, выпускника геолого-географического факультета Одесского госуниверситета и бывшего агента по снабжению днестровской формы «Сирена». Но уже первые ответы подсудимого, прозвучавшие в зале суда, дали повод одним усомниться в их правдивости, а другим - в корректности расследования дела группой прокурорских работников, возглавляемых следователем по особо важным делам облпрокуратуры Владимиром Завадским. Одна из местных газет и отчет из судебного заседания соответствующим заглавием снабдила: «Александр Глек: убийца или подставное лицо?» Заключительный ответ, конечно, - исключительная прерогатива служителей Фемиды. А вот поразмыслить над многими фактами, вскрытыми следствием, и их объяснением подсудимыми представляется небезынтересным. В первую очередь над тем -

Как готовили «ликвидацию»

Пока однозначного ответа на вопрос о заказчиках-посредниках не имеется, приходится пользоваться версиями. Исходя, разумеется, из фактов, добытых следствием. Зафиксируем прежде всего в памяти - по данным из разных источников, приднестровского киллера явно торопили с выполнением «заказа». Звонки-вызовы в Одессу следовали один за другим. Столько раз, как в первую декаду августа, пересекать украино-молдовскую границу, мотаться по маршруту «Днестровск-Одесса» и обратно: сознается позже Глек на допросе, никогда не приходилось. В ходе последней встречи с Галиной Чумак, сестрой жены президента богатой одесской атлетической ассоциации «Олимп», стало ясно: промедление недопустимо. Прежде всего для него лично: уж слишком много, может, даже «непозволительно» много знал о готовящемся «устранении человека из издательства», чтобы дать повод посредникам либо заказчикам хоть на миг в чем-то усомниться. А тем более - в попытке уклониться от заказа, уйти «в тень»...

Сроком «исполнения» назначено было утро 11 августа. Уже на рассвете Глек прибыл из Днестровска и припарковал свой синий «Форд-скорпио» возле одесского магазина «Сантехника» - за квартал от традиционного маршрута, по которому Деревянко добирался на работу. За несколько минут до семи «вдруг и ниоткуда», как позже заметит обвиняемый, появилась в условленном месте и Галина Чумак. Именно с ней проезжал он накануне весь ежедневный путь «человека с издательства», намечая «место первой и последней встречи». Кроме пистолета в желтовато-зеленом целлофановом пакете, передала ему Г.Чумак и поношенную джинсовую куртку. «Ну как зачем? - ответила вопросом на вопрос. - Дождь моросит, да и бросить «при отходе» нетрудно, изменив тем самым приметы одежды и лишнюю улику...»

Впрочем, прежде всего интересовал Глека в те минуты пистолет: передернул затвор, попробовал - удобно ли будет стрелять, не вынимая с пакета. «С глушителем, обойма полная - четыре патрона, - уточнит он месяц спустя в своем признании следователю, а затем - и в ходе записываемого на видеопленку следственного эксперимента с участием адвоката И.Пятигорца и прокурора-криминалиста Генпрокуратуры Украины А.Манискевича, указывая место преступления и маршрут своего отхода.

Обвиняемые «уточняют» показания

Полтора года спустя, уже в зале суда, Глек все начисто отрицает, утверждая, что «под давлением следователей» возвел на себя напраслину: «В начале девятого утра 11 августа, когда был убит Деревянко, я вообще в Одессу не приезжал, - сделал он сенсационное признание, отвечая на вопрос государственного обвинителя. И добавил, - с 7 до 9 утра я чинил на стоянке фирмы «Сирена» колесо собственного автомобиля, тому свидетель вулканизаторщик. В начале 10-го побывал у матери бывшей жены (Глек с ней в разводе), затем выехал из Днестровска к своей матери в Мелитополь, откуда вернулся только 13 августа». Заметим, алиби полностью противоречит первоначальным показаниям главного обвиняемого, однако это его не смущает.

«Какие же методы давления применяли к вам в следственном изоляторе»? - интересуется судья. «Меня пытали, избивали дубинками, - поясняет Глек, - надевали противогаз с закрытым клапаном, лишь бы сказал, где спрятал оружие. В камеру после одного из допросов вызывали даже врача «скорой помощи». Суд решает проверить показания: вызов «скорой», выясняется, действительно был. Однако вовсе не по жалобе о побоях - зафиксирован нервный срыв, для снятия которого прописано успокоительное. Не преминул врач обследовать, нет ли у подследственного телесных повреждений - их не обнаружено. «Но меня запугивали, - упорствует Глек, - а вопросы задавались с несколькими заготовленными вариантами ответов, угодных следствию. Поэтому и отказываюсь от первоначальных показаний, не соответствующих действительности...»

Но как быть с изъятыми оперативниками двумя пистолетами Глека, один из которых, как установлено экспертизой, был орудием убийства? Подсудимый решает «поторговаться»: ну один - мой, а о втором ничего не знаю. А откуда третий пистолет, который был вручен Боковану для выполнения «заказа» Кукуева? Подсудимому трудно вспомнить...

И уж тем более - пояснить суду, как ему, непричастному к убийству, удалось в точности воспроизвести особенности «поведения тела» движущегося человека под встречными пистолетными пулями? Однако вот она, дословная цитата из видеозаписи допроса главного обвиняемого, проведенного в присутствии прокурора-криминалиста Генпрокуратуры спустя несколько дней после задержания: «Это был мужчина старшего возраста - полный, седой, одет был в темный, может, коричневый костюм. Был ли у него галстук, я не обратил внимания. Но, наверное, был, потому что мужчина этот был солидный. Не обратил внимания и на туфли. Раньше его я никогда не видел. Он вышел из правой двери автомашины и пошел мимо стройки в сторону редакции. Я девушке сказал, чтобы она (речь идет о Галине Чумак. - Прим. «ЗН») уходила. Она осталась, а я перешел на противоположную сторону улицы и пошел впереди этого мужчины. Так мы и шли: я впереди, а он сзади - на расстоянии пятидесяти метров от меня. Когда я прошел стройку, то увидел, что мужчина переходит на другую сторону улицы. Я немного подождал. В это время шел дождь. Мужчина как раз перешел дорогу и направился к редакции. Я тоже перешел дорогу и пошел ему навстречу. Подойдя к нему - метров с трех - я начал стрелять. Выстрелил все патроны и ушел. Я стрелял в грудь. Пистолет не вынимал; как он был в кульке, так я и стрелял. Я не могу объяснить, почему я держал при выстрелах пистолет в кульке. Он был в кульке - и все было готово. Я выстрелил в грудь, в левую сторону - eгo начало разворачивать. И я на ходу - как шел - три раза выстрелил. Мужчина начал падать, и я сразу ушел. Когда стрелял, то пистолет держал в правой руке. Я не видел, как мужчина упал. В лежащего не стрелял. Все было на ходу - я не останавливался, люди были где-то далеко...»

Откуда такие вот детали-мелочи? Подсудимый, не высказывавший во время следствия никаких жалоб представителю Генпрокуратуры, объясняет суду: «Мне сказали говорить правдоподобно, я и говорил». А как же удалось накопить при 40-50-долларовой зарплате 11 тысяч долларов, найденных при обыске в квартире? «Шесть тысяч у меня были, а пять отдал, возвращая долг, Балашов - мой приятель еще со времен учебы в Одесском госуниверситете».

Сопоставив факты и свидетельства, суд определит: когда обвиняемый говорит правду, а когда - лукавит, пытаясь смягчить меру ответственности за содеянное. Что касается логики и убедительности, то, похоже, легче их отыскать в первоначальных показаниях: «Лишь на следующий день, когда я самостоятельно поехал в Одессу, из газет узнал, что убит журналист - редактор газеты «Вечерняя Одесса». Узнал и фамилию. Я не испугался - стало просто немного не по себе. А через неделю после убийства мне в Днестровск позвонил Алексей - назначил встречу в Кишиневе, возле гостиницы «Космос»... Там же дал мне 10 тысяч долларов CШA, насчет остальных сказал: отдадут где-то в сентябре... Балашов также сказал, что возвращаться в Украину ему нельзя: возникли какие-то трения со «старшим». Но не сказал - с кем именно. С разговора стало также понятно, что убивать Деревянко должен был другой. Все было для этого подготовлено, но в последнюю минуту его «убрали» и предложили это сделать мне. Готовилось убийство заранее - заказал его кто-то сверху. Но кто именно и почему, при мне никто не говорил...» В сентябре обещал Балашов вновь перезвонить. Опоздал - к этому времени

Глека-посредника «провалила» бригада

Случилось это на 19-й день круглосуточных поисков убийцы Б.Деревянко, когда в подозрительном «БМВ-518» с приднестровскими номерами на Туристской улице Одессы автопатруль обнаружил пистолет с глушителем и охотничий нож. В ходе длительного допроса задержанных начальнику Малиновского РОВД Владимиру Артмину удалось выяснить не только личности заезжих криминальных гастролеров (29-летнего Ю.Рябушенко и 26-летнего Бокована), но также заказчика и посредника. Более того, выяснилось, что выстрелы по уже выслеженной жертве - фотографу Юрию Цветкову - могли прозвучать за семь часов до задержания приднестровцев. Да уж слишком неудобной оказался мишенью - повсюду его сопровождала подруга-сожительница...

В тот поздний вечер, 30 августа, опер Артмин мог быть доволен результатами допроса - именно в его кабинете впервые прозвучало имя разыскиваемого киллера, а затем и приднестровский адрес. Правда, для задержанных Глек был прежде всего организатором-посредником. Чтобы понять, что же вменяется в вину несостоявшимся киллерам, тоже достаточно ознакомиться с их показаниями «по горячим следам». Ибо сейчас в зале суда обвиняемые дружно настаивают: покушаться на жизнь Цветкова не планировалось, хотели только избить, покалечить его. Зачем же тогда, спрашивается, вооружал Глек Бокована пистолетом с глушителем? Перекрестные допросы судьи и прокурора заводят обвиняемых в логический тупик. И они поочередно то отказываются давать суду показания, то настаивают - выслушать их чистосердечные признания.

А началось все, согласно зафиксированным на видеопленке показаниям Глека, с его одесской встречи с однокурсником И.Омельченко. В беседе среди прочего, тот вроде невзначай обронил: вот ты живешь в Приднестровье, где много боевых ребят. А мой старый знакомый Василий Кукуев как раз ищет таких, что сумели бы отомстить за сына, убийство которого якобы организовал сослуживец. Работал сын вместе с ним в одной престижной фирме. И когда сына готовились назначить заведующим фотовидеолабораторией, конкурент на эту должность предупредил: зря, мол, согласился, еще пожалеешь. Узнали об угрозе и родители, а два дня спустя подстерегла Кукуева-младшего группа неизвестных и избила до смерти. Так что сказать старому знакомому - поможешь старому знакомому отомстить за сына (заметим: причастность Цветкова к убийству не доказана)?

Месяц спустя, в мае текущего года, Глек встречается «по делу отмщения» с уверенным в своей правоте Кукуевым и вскоре получает $5000 гонорара за выполнение заказа. Откуда взялась такая сумма у бывшего инженера? Как выяснил суд, насобирал ее Кукуев-старший у разных людей (под проценты!) под святым предлогом строительства сыну памятника...

Реализуя заказ Кукуева, Глек вручает аванс и предлагает совершить покушение на жизнь Цветкова своему знакомому А.Петриману, зная, что тот был дважды судим, в том числе за причастность к убийству. Однако последний решает перепоручить «мокрое дело» двоюродному брату Юрию Рябушенко, который давно одолжил и не возвратил крупную сумму денег за покупку автобуса. «Сделаешь работу - прощу долг, да еще сверху получишь 500 баксов», - предложил Петриман. Тираспольчанин Рябушенко сперва отказывался: не смогу, мол, нажать на спусковой крючок. А затем находит подходящего партнера для киллерского промысла - рецидивиста А.Бокована. С ним и выезжает в Одессу, вместе подкарауливают «заказанного» Цветкова, но поскольку последнего всюду сопровождает сожительница, стрелять не решаются. В конце концов, милиция закрывает «охоту» возле дома Цветкова и на запястьях членов «бригады» Глека щелкают браслеты.

Очередной «заказ» сорван. Однако по-прежнему актуален вопрос, кто санкционировал «устранение» Б.Деревянко.

Кто стоял за спиной наемника?

Пока это не будет установлено, злодеяние нельзя считать раскрытым. Вряд ли можно безоговорочно согласиться с теми, кто полагает: истинных убийц следует искать в тех кругах, которым было выгодно любой ценой не допустить участия редактора-публициста в предвыборной кампании-98. Хотя, несомненно, авторитетное слово 58-летнего Б.Деревянко, основавшего вместе с единомышленниками одесскую «Вечерку», могло стать значимым фактором в борьбе местных кандидатов за высокие выборные должности.

Нелепо вместе с тем искать причину трагедии на почве скрытых коммерческих разборок. И уж тем более, в столкновении бизнес-интересов - между ним и, к примеру, упоминаемым предпринимателем А.Балашовым, который официально обвиняется в причастности к умышленному убийству. Уж явно несопоставимые фигуры! Нет также оснований полагать, что «устранением» журналиста предотвращено публикацию какого-либо опасного «компромата». Пути-дорожки редактора и бизнесмена «от спорта» попросту не пересекались - жили как будто в параллельных мирах. Один учил подписчиков разбираться в политике и экономике, ратуя за победу милых сердцу идей социализма и справедливости. Другой помогал подопечным качать в спортшколе мышцы, что подвело многих либо под уголовную статью, либо вынудило удариться в бега. Зато символизировал разудалого «нового украинца», нестесненного в средствах и не скрывавшего прямых деловых контактов с тогдашним одесским вице-мэром Игорем Свободой, кстати, тоже исчезнувшим из Одессы в разгар предвыборной кампании-98.

Словом, насколько трудно представить Александра Балашова в роли заказчика на «ликвидацию» редактора «Вечерки», настолько легко - в ипостаси посредника по исполнению чужой воли. Тем более, что в ходе следствия не удалось установить ни малейшего повода считать Б.Деревянко и врагом, скажем, на бытовой почве, Галины Чумак - сестры его жены, с которой А.Балашов состоит в разводе. И что еще нелишне уточнить: сразу же после убийства Б.Деревянко оба покинули пределы Украины, а объявленный розыск успехом пока не увенчался.