ВРАЧИ ПОТЯНУЛИСЬ В ПРОФСОЮЗ

Я не ошибусь, если позволю себе предположить, что для многих американцев профессия врача ассоциируется с богатством и престижем в обществе. Отчасти так оно и есть. Но только отчасти.

Появление новых организационных структур в медицине, перенасыщение рынка врачами того или иного направления (и, как следствие, резко возросшая конкуренция) постепенно обесцветили имидж «людей в белых халатах».

За последние годы темпы роста доходов американских медиков замедлились. Существенный удар по ним нанесли НМО, или «Хэлс мэйтэненс организэйшн» («управляемая медицина») - относительно новое явление в жизни Соединенных Штатов. И довольно простым способом - снижением платы за лечение.

Достигается это экономией... на больных: пациенты меньше времени проводят в больничных палатах, врачи реже выписывают дорогие лекарства и рекомендуют дорогие процедуры.

Медики все чаще жалуются, что свободу выбора методики лечения ограничивает «эйчемовская» администрация. Больные, обращавшиеся к тому или иному доктору 10-15-20 лет, сталкиваются с бессилием врача прописать им современное, усовершенствованное лечение, так как руководство «медицинских планов» не хочет за него платить.

Сегодняшнее положение частнопрактикующих врачей очень сложное. Количество НМО возрастает, а вместе с этим и усиливается давление на медиков, вынужденных вступать в эти организации. Врачи становятся наемной силой. Вчерашние столпы рыночной экономики переходят в зависимое положение. Не остается выхода и у многих американцев, приходится записываться в те или иные «медицинские планы».

Ясно, что такое положение не может оставить массу врачей безучастной. Налицо желание бывших «чистых» частников организоваться в профсоюзы. «Многие наши сограждане просто поражены этим стремлением!» - восклицает на страницах журнала «Ms.» Аннета Фуэнтес. «Ведь люди привыкли видеть в медиках элиту общества. Рядовому гражданину, - сокрушается она, - трудно представить хирургов и специалистов иных направлений, платящих профвзносы и стоящих в пикетах».

Увы, то ли еще будет в нашем «рыночном раю»?! Хотя, впрочем, надо отметить, что «юнионизация» медработников не столь уж удивительное явление. Фуэнтес приводит в пример два профсоюза медиков: «Зе доктор каунсел оф Нью-Йорк» (3300 членов) и «Коммити оф интернс энд резидентс» (10 тысяч членов). Оба профсоюза существуют не один десяток лет и объединяют (это важно подчеркнуть) лишь госпитальных работников, получающих зарплату. Ведь согласно антитрестовскому законодательству, практикующие частные врачи не имеют права на профсоюзное объединение.

На сегодняшний день, по данным Американской медицинской ассоциации, из 720 тысяч врачей Соединенных Штатов лишь 45 проц. имеют возможность быть членами того или иного профессионального союза. Из них 20 проц. работают в научных центрах, 18 - в госпиталях и больницах, 22 - в государственных научных учреждениях и 32 проц. - в частных медучреждениях. Лишь 8 проц. трудятся исключительно на НМО.

55 проц. американских врачей живут не на «зарплату» - их кормит частная практика. Однако, заявляют пропагандисты «юнионизации», возникающие связи с «Хэлс мэйтененс организэйшнс» медленно, но верно закабаляют еще вчера свободного эскулапа, превращая в определенный тип наемного работника, подчиняющегося правилам НМО.

Что мы можем ожидать от будущего? Единого мнения на этот счет нет. Джек Седдон, к примеру, исполнительный директор «Федерэйшн оф физишн энд дэнтист» из Теллэхеси во Флориде, поддерживает право связанных с НМО врачей на профсоюзную организацию: переговоры по поводу длительности контракта врача с НМО, сроках пребывания пациентов в госпитале, права врача на независимое от «плана» лечение должны иметь место.

Возникает вопрос о возможности заключения коллективных договоров между НМО и врачами-частниками. Отсюда - один шаг и до профорганизации. Однако Американская медицинская ассоциация, увы, не настроена поддерживать планы сторонников профсоюзов в медицине. Как заявил Тед Леверс, один из представителей «АМА»: «Я не думаю, что профсоюзы предпримут что-либо в отношении коллективных договоров». Прибавив при этом, что, мол, если его организации ничего не удается сделать, то профсоюзам и подавно. Хотя определенные уступки от НМО, ну, например, право врача самому определять методику лечения, руководство «АМА» считает желательным предметом переговоров.

Но больше всего критиков «юнионизации» американской медицины страшит перспектива появления медицинских пикетов и шагающих с транспарантами врачей. Они, видимо, опасаются, как замечает Фуэнтес, интерпретации на американской земле канадского опыта. Имеется в виду однодневная забастовка медработников в провинции Онтарио.

Страхи, однако, несколько преувеличены, комментирует канадские события корреспондент «Ms.». В 1991 году «Зе доктор каунсел оф Нью-Йорк» провел двухдневную забастовку в бруклинском Вудхул-госпитале. Это был первый организованный протест медиков в Соединенных Штатах. Никакого нарушения «клятвы Гиппократа», на что упирают критики, не произошло. 300 бастующих были заменены их товарищами - больные не пострадали. Медики-манифестанты потребовали прекратить урезание зарплаты и сокращение персонала, что, по их мнению, снижает качество обслуживания.

Вполне вероятно, что перспектива образования профсоюзов медработников, состоящих из врачей-частников, вполне достижима. В пользу этого говорит и усиление профсоюзного движения в целом по стране, и относительное ухудшение материального положения врачебной общины США в целом. Как заявил представитель «Зе доктор каунсел оф Нью-Йорк» Бэрри Лейбович: «Увы, нам давно уже понятно, что ни наш престиж, ни наши знания и медицинская степень не защитят нас от капризов рыночной стихии!»

Американский капитализм вступает в XXI век. Врачи потянулись в профсоюз. Примета времени?