ВЕК РОСТИСЛАВА КАВЕЦКОГО

«Наблюдательность и терпение…» Вместе с заведующей научно-медицинской библиотекой Института экспериментальной патологии, онкологии и радиологии имени Р.Кавецкого Полиной Михайловной Шкатула в мемориальной комнате института мы находим эти два заповедных слова в исписанной некрупным четким почерком старинной записной книжке конца прошлого века. Передо мной заметки о времени и о себе, принадлежавшие известному самарскому врачу Евгению Леопольдовичу Кавецкому. Здесь в семье доктора и его жены Елены Ивановны 1 декабря 1899 года родился сын Ростислав.

И вот приближается 100-летие со дня рождения выдающегося стратега в медицинской науке академика АН Украины Ростислава Евгеньевича Кавецкого. На его письменном столе, после кончины в октябре 1978 года, осталась такая запись: «Наступит день, и на трибуне международного конгресса появится человек, который поднимет над притихшим залом маленькую ампулу - символ победы над раком. В ней будут мечты о спасении умиравших людей, труд и надежды нескольких поколений ученых, боровшихся с самой страшной болезнью»… Что ж, ампула эта пока не появилась. Но именно Ростислав Кавецкий сделал исключительно много, для того чтобы двадцатый век забрезжил такими надеждами. Фактически это его антираковый век.

Как и почему призвание вербует волонтеров? Конечно же, в выборе молодым Ростиславом профессии зримо сказался пример отца. Но дальше, после окончания в 1925 году медицинского факультета в Самаре, судьба объединила Ростислава Кавецкого с Александром Александровичем Богомольцем, он становится аспирантом руководимой А.Богомольцем кафедры патофизиологии во 2-м медицинском институте в Москве. Собственно, это и взлет, и становление патологической физиологии: на кафедре одновременно изучаются вопросы иммунитета, обмена веществ, эндокринологии, проблемы переливания крови, онкологии, патологии кровообращения и нервной системы. Весь организм целиком в данном зеркале… Как раз тогда А.Богомолец нащупывает универсальный ключ к загадочному замку болезней и здоровья - воздействие на систему соединительной ткани. Понятно, это лишь блестка в богомольцевской мозаике открытий, но как раз Ростислав Кавецкий - один из тех, кто охватывает провидения учителя интегральным взглядом и навсегда входит в его научную гвардию. В начале тридцатых годов, когда А.Богомольца избирают президентом АН Украины и в системе Наркомздрава УССР создается Институт экспериментальной биологии и патологии - воплощение исканий реформатора медицины как науки, в этой команде оказывается и Ростислав Кавецкий.

С 1931 по 1941 годы Ростислав Евгеньевич руководит в этом знаменитом институте отделом экспериментальной онкологии. Кстати, он возглавляет новое направление еще не будучи кандидатом наук… В 1937 году выходит его монография, пожалуй, предопределяющая дальнейший поиск, дальнейшие творческие доминанты, - «Роль активной мезенхимы в диспозиции организма к злокачественным новообразоваиям», и тогда же ее автору присваивается ученая степень доктора медицинских наук. По сути, первым в мире Р.Кавецкий вводит в битву с опухолями АЦС - антиретикулярную цитотоксическую сыворотку Богомольца, сегодня легендарный препарат, и добивается интереснейших результатов…

А впереди грозы войны и иные битвы. Ростислав Евгеньевич добровольно уходит в действующую армию. Юго-Западный и Сталинградский фронты в кровопролитном сорок втором, бесчисленные эвакопункты в заснеженной степи. Доктор Кавецкий отвечает за них в качестве инспектора. Инспектор… На самом деле он хранитель жизни. Сколько раз на зимних дорогах, буквально с оружием в руках, рассказывал как-то Ростислав Евгеньевич, доводилось заворачивать колонны грузовиков к местам средоточения раненых. Не случайно медаль «За оборону Сталинграда» ему вручают в сорок третьем. Это награда и за применение АЦС на войне - для ускорения лечения ран и переломов. А в сорок четвертом А.Богомолец правительственной телеграммой отзывает фронтового врача в Киев, в родной институт. Словно предвидя, что вскоре ученику придется заменить его. В победном сорок пятом Р.Кавецкий избирается членом-корреспондентом АН УССР. А еще через год, после кончины Александра Александровича, он возглавляет богомольцевское детище - Институт клинической физиологии АН УССР. Мало кто знает, что это труднейшие его годы, ведь учение А.Богомольца объявляется вдруг «антипавловским» и раскаленные стрелы «свободы критики» направлены теперь на преемника «бунтаря». И все-таки, вплоть до 1952 года Р.Кавецкий отстаивает институт…

Но наступают новые времена. В 1960 году Ростислав Евгеньевич создает принципиально новое в мировой науке учреждение - Украинский НИИ экспериментальной и клинической онкологии МЗ Украины. Пока институт размещается в старых зданиях на Фундуклеевской, однако на южной окраине Киева, в соответствии с замыслом его организатора, строятся новые корпуса, планируется череда невиданных лабораторий, кристаллизируется его новая формула. В 1971-м институт проблем онкологии обретает академический статус. Здесь, в здании с мемориальной доской, где запечатлен его профиль, академик Кавецкий трудится до последнего дня, до октября 1978-го… Именно в этих стенах в удивительном храме медицинской науки я не раз, помимо его гостеприимного дома, встречался и беседовал с Ростиславом Евгеньевичем, потом с его последователем и учеником академиком Вадимом Григорьевичем Пинчуком, а в последние годы - с нынешним молодым директором ИЭПОР - Института экспериментальной патологии, онкологии и радиологии имени Р.Кавецкого НАН Украины профессором Василием Федоровичем Чехуном. Символично, что как раз по инициативе украинских исследователей в Киеве в мае двухтысячного года состоится международный съезд онкологов, посвященный 100-летию со дня рождения Р.Кавецкого.

Наверное, можно было бы совершить путешествие по институту, и это был бы стереоскопический портрет его творца. Мне, однако, хочется орнаментировать его личными впечатлениями и красками. Кажется, в 1962 году, восхитившись и вдохновившись талантливой книгой Ростислава Евгеньевича «Опухоль и организм» (позже она будет отмечена премией имени А.Богомольца АН Украины), я, не будучи знакомым с ним, напечатал в журнале «Наука і суспільство» отклик на его труд «Сверхоружие онколога». Меня поразил такой факт. Р.Кавецкий, очевидно, впервые приводил доказательную статистику 600 случаев самопроизвольного излечения от рака. Исцеление без лекарств, вопреки приговору судьбы… В этом состоял неведомый секрет. Выходит, механизмы антиканцерогенеза - а этот обобщающий термин, ключевой в противостоянии опухолям, принадлежит Р.Кавецкому - существуют! Мое восприятие книги оказалось в чем-то созвучным кредо автора, ее подтексту, и он в доброжелательном разговоре сказал мне об этом. С той поры мы много встречались с ним. Запомнились, например, своеобразные смотрины первого в мире экспериментального медицинского лазерного парка, созданного в институте. Здесь по инициативе Ростислава Евгеньевича открылась первая в мире лазерная операционная, где начали лечить больных. Руководитель нового отдела Н.Гамалея накопил уже 600 таких случаев. И вот как-то в Киев приехал один из создателей лазера, лауреат Нобелевской и Ленинской премий академик Александр Михайлович Прохоров. Новинка не оставила его равнодушным. Помнится беседа двух титанов науки в здании на Васильковской…

Мы не знаем отмеренного нам времени, но что-то предчувствуем. Словно опережая отведенные сроки, Р.Кавецкий спешил в спринте идей. В 1975-м на базе института проблем онкологии он проводит 1-ю Всесоюзную конференцию, посвященную факторам антиканцерогенеза, а в 1979-м, когда его уже не было, эстафету первопроходца подхватывает Всесоюзный съезд онкологов. Как бы всматриваясь в контуры антиканцерогенез, Р.Кавецкий организует в 1977 году в институте на Васильковской международный симпозиум, на котором рассматривается роль стволовых клеток кроветворения в лейкозо- и канцерогенезе, а в 1978-м, в его развитие, - советско-французский симпозиум по ультраструктуре и гистохимии нормальных и опухолевых клеток. Так складывается чертеж будущего.

И еще бросок на амбразуру. Совместно с конструкторами Ростислав Евгеньевич участвует в создании электронно-оптических автоматов для подсчета клеток крови и опухолевых клеток, а затем в выпуске и внедрении в практику первых аппаратов для гемосорбции, первого «прообраза «искусственной печени». Академик верит, что и этот метод насущно необходим в преодолении раковой интоксикации, и создает в институте отдел адъювантной терапии. «Профилактика рака возможна» - так называлась его последняя, в соавторстве с Л.Гуслицером, научно-публицистическая работа, опубликованная в 1978-м. Одна из 568 печатных работ ученого…

Человек своего времени, Ростислав Евгеньевич, поражая тонкостью и интеллигентностью, оставался и какой-то тайной. У него дома, в первоначальной и последующей квартирах в орбите оперного театра, у письменного стола, среди книг мы беседовали, разумеется, не только об онкологии, и я ощущал его тоску по свободе культуры и просвещенности. Но что он был и бесстрашным человеком, я узнал лишь недавно. Вот совершенно невероятная по тем меркам история. Как член президиума АН УССР Р.Кавецкий неоднократно участвовал во многих международных конгрессах, например, в Англии, Швейцарии, Германии, Китае. Так он попал в шестидесятых годах и в Мюнхен. Тогда там жил и работал в эмиграции Дмитрий Чижевский - выдающийся украинский славист и историк литературы. Впрочем, только в последние годы его труды вернулись к нам, раньше классик мирового значения был «персоной нон грата». И вот Р.Кавецкий рискнул встретиться с ним, чтобы привезти в Киев, его родным, письмо изгнанника. Об этом мне поведала племянница Д.Чижевского кандидат медицинских наук Анна Ноевна Лозовая. А теперь представьте тот вечерний разговор в чужом городе…

«Гул затих, я вышел на подмостки…» Из своего далека Ростислав Евгеньевич всматривается в уходящий век. Как бы там ни было, его предвидение, его мудрое научное зодчество на самом драматичном перегоне бытия оказались не напрасны. Не подумайте только, что Ростислав Кавецкий является олицетворением некой монументальности и строгих рамок в науке. Фундаментальное он творил легко, изящно и раскованно. Возможно, это особый жребий рождающихся на изломе столетия. Ведь таким был и гений поэзии, пришедший в мир ровно на сто лет раньше романтика и прагматика современной медицины.