«ОХОТА НА ВЕДЬМ» — СРЕДНЕВЕКОВАЯ САНИТАРИЯ?

Понятие «охота на ведьм» давно стало нарицательным и широко используется в политической лексике, как правило, обозначая преследования всевозможных инакомыслящих. Первичное же его значение — выявление и уничтожение людей, обвиненных в колдовстве и связях с «нечистой силой», стало предметом многочисленных исторических исследований, литературных описаний и киноэкранизаций.

Сотни тысяч человек по всей Европе были мучительно казнены, предварительно подвергшись страшным пыткам. Что это было? Массовый психоз? Или попытка тоталитарного террора тогдашних властей и церкви над подвластными народами? Может быть. Но есть и другие гипотезы.

Довольно правдоподобную версию средневековых «чисток» выдвигает российский историк Д.Занков. По его мнению, в основе всего лежали... санитарные методы борьбы с эпидемией проказы.

Прежде всего, автор «санитарной» гипотезы указывает на распространенную ошибку, когда «охота на ведьм» приписывается темному, мракобесному Средневековью. На самом деле большинство ведьм были преданы огню в эпоху, именуемую Возрождением. Последнее же аутодафе («акт веры» — именно так именовала инквизиция сожжение обвиненного на костре) было совершено в испанской Валенсии аж в 1826 году. Не совсем верным является и возложение вины за «охоту» только на католическую церковь. Поиском и уничтожением слуг дьявола довольно рьяно занимались и в протестантских странах.

Разные источники, в особенности кино и беллетристика, любят смаковать процесс дознания — изощренные пытки, в ходе которых подозреваемый в связях с дьяволом, если не умирал и не сходил с ума, признавался во всем, что ему вменяли. Меньше уделяется внимания формальному поводу к аресту будущей «ведьмы». Поводом же служило обнаружение на теле подозреваемого «печати дьявола» — особых мест на коже, отличающихся нечувствительностью к боли, имеющих специфический цвет и форму.

Сами печати описывались подробно, например: «Поверхность тела одержимого отмечена и снаружи особыми знаками. Это небольшие, не больше горошины, места кожи, нечувствительные, бескровные и безжизненные. Они иногда образуют красные или черные пятна, но редко. Так же редко они отмечены углублением кожи. Большей частью они незаметны снаружи и находятся на половых органах. Часто они находятся на глазных веках, на спине, на груди, а иногда, но редко, они меняют место».

В этих описаниях Д.Занков видит типичные симптомы проказы, или лепры — страшного спутника Средневековья. «Начинается она (лепра) обычно незаметно, иногда с общего недомогания и повышения температуры. Затем на коже появляются беловатые или красные пятна, на этих участках кожа становится нечувствительной к теплу и холоду, не ощущает прикосновения. Нарушение чувствительности в кожных поражениях наблюдается только при лепре и ни при каком другом кожном заболевании», — это уже не трактат, а современная медицинская энциклопедия.

Историк предполагает, что большинство осужденных на смерть были заражены проказой. Убивая их, тогдашняя Европа старалась препятствовать распространению эпидемии — вполне в духе того времени. Тем более что лечить проказу все равно не умели.

Зачем же понадобилось обставлять медицинскую по сути проблему религиозными мифами? Скорее всего, только так и возможно было стимулировать население к «чисткам». Можно предполагать, что представители власти и духовенства на самом деле понимали, что имеют дело с больными людьми, а вовсе не слугами дьявола, но просвещать простолюдье нужным не считали. Это подтверждает и тот факт, что на опознаниях и допросах присутствовали врачи. Есть и другие доводы в пользу «санитарной теории». Так, испытание иглой применялось с конца XV века по всей Европе, что нельзя назвать совпадением. Сами процессы возникали не регулярно и равномерно, а, напротив, — локальными очагами (как и сама эпидемия проказы). Подозреваемых в колдовстве содержали в отдельных тюрьмах, то есть в изоляции. Преследованию подвергались и члены семьи «ведьмы», нередко сразу казнили всю семью — ведь близкие больного первыми заражались.

В пользу «санитарной» версии можно отнести и современное отношение людей к смертельно больным собратьям, порой не обремененное гуманностью. Вспомним SARS, за неумышленное распространение которого в Китае карали тюрьмой и чуть ли не смертью. Или отечественное отношение к больным СПИДом или туберкулезом. Что ж тогда средневековым методам удивляться?