На скамье подсудимых — ученый

Недавно Ленинский районный суд г. Харькова вынес приговор ассистенту кафедры гинекологии и акушерства Харьковского медицинского университета Дмитрию Демиденко. Согласно ему правонарушитель — 61-летний кандидат медицинских наук признан виновным в совершении преступления, предусмотренном ч. 1 ст. 143 Уголовного кодекса Украины (нарушение установленного законом порядка трансплантации органов или тканей человека) и осужден к выплате штрафа и компенсации судебных издержек. Обвинение в нарушении ч. 4 ст. 143 — незаконная торговля органами или тканями — суд снял.

— Судьба столкнула вас с новой для правозащитника темой — «Современные медицинские технологии и общество» — еще несколько лет назад, когда в Харькове раскручивалось так называемое «дело врачей». В конце концов, все официальные органы, включая ПАСЕ, признали, что никаких краж новорожденных ради «пересадки органов и стволовых клеток» не было. Тогда вы активно способствовали восстановлению справедливости в отношении украинских ученых-медиков. Приходилось ли вам впоследствии защищать права человека — пациентов или медиков — в этой сфере? — обращаюсь к Евгению Захарову, председателю правления Украинского хельсинского союза по правам человека, сопредседателю Харьковской правозащитной группы.

— Сейчас у нас на контроле три таких дела, — рассказал правозащитник. — В том числе, в Харькове. Уголовное дело было возбуждено прокуратурой Харьковской области. Как сообщала пресс-служба СБУ, в июне 2006 года сотрудники службы безопасности получили информацию о фактах противоправных действий, связанных с продажей и использованием тканей человека, а конкретно — плаценты. Таким образом, впервые в Украине медик был осужден за незаконную трансплантацию тканей. Заместитель генерального прокурора Украины Виталий Щеткин впервые на официальном уровне признал, что в Украине существует проблема незаконной трансплантации органов и тканей, заявив, что соответствующие материалы направлены президенту.

— Поначалу нет. Демиденко к нам обратился только после того, как прокуратура Ленинского района Харькова подала на этот приговор апелляционную жалобу, считая, что подсудимый отделался слишком легко.

Вот как было дело, по словам самого медика, кстати, автора научных работ как раз по теме использования плаценты при лечении различных заболеваний. Больной диабетом пациент пришел к нему с жалобой на бесплодие. После осмотра ему было рекомендовано сделать подсадку фрагмента плаценты с пояснениями, что это апробированный метод, который с успехом используется при лечении бесплодия. Нужно отметить, что право на трансплантацию органов и тканей человека имеют только те учреждения здравоохранения, которые внесены в особый список Кабинета министров. Кафедра акушерства и гинекологии такого права не имеет, однако его имеет Институт проблем криобиологии и криомедицины, который передавал кафедре препараты плаценты в соответствии с договором о научной работе.

Итак, после консультации с терапевтом, который подтвердил, что пациенту операция показана, через два дня, 8 июня 2006 года больному подсадили в ягодичную мышцу фрагмент плаценты. Факт операции, как обычно, был зафиксирован в кафедральном журнале. Сразу после нее, на выходе больного встретили сотрудники СБУ и милиции, которые отвезли его в больницу, где под видеосъемку опять положили «под нож» и фрагмент плаценты из ягодицы изъяли.

— Правовой спор заключается в том, является ли плацента предметом преступления или нет? На наш взгляд, по своей сути 143 статья Уголовного кодекса подразумевает защиту донора органов и тканей от нанесения вреда его здоровью. Плацента является органом человека во время беременности и перестает им быть после того, как автоматически отторгается в результате физиологических родов. В таком случае защита здоровья донора не имеет смысла. Фрагмент плаценты не является трансплантатом, а тканевая терапия — трансплантацией. Поэтому мы считаем, что плацента не является предметом преступления и, соответственно, статья 143 не может применяться вообще! Причем, это касается как торговли препаратами из плаценты, так и самой подсадки.

К этой же сфере статьи 143 УК относятся и другие дела, которые мы тоже держим на контроле, однако их рассмотрение еще не завершено. В этих случаях суды располагают документами — научно-правовой экспертизой Института государства и права имени В.Корецкого НАНУ и письмом Главного научно-экспертного управления Верховной Рады Украины, в которых утверждается, что незаконная торговля препаратами из плаценты не подпадает под действие статьи 143, поскольку плацента не является предметом преступления.

— Да, если в этом возникнет необходимость. Правозащитники должны защищать жертв нарушений, кем бы они ни были — врачами или пациентами. Мы активно сотрудничаем с адвокатами, специалистами в области биомедицинской практики, которая в последние годы занимает все более заметное место в проблематике прав человека. Речь идет о трансплантации органов и ксенотрансплантации, клеточной и тканевой терапии, клонировании, репродуктивных технологиях и так далее. Новейшие медицинские технологии — это новая реальность в области прав человека, которая требует осмысления и соответствующей реакции.

Пока украинские ученые защищаются, Сингапур борется за лидерство в сфере исследования стволовых клеток. Правительство этого южно-азиатского государства, разбогатевшее за счет производства электроники, теперь решило развивать биологические технологии, в том числе клеточную и тканевую терапию. Расчет простой — аналитики уверены, что именно биотехнологии станут одной из основ глобальной экономики в последующие десятилетия. Не имея ни собственных компаний, ни специалистов в этой области, Сингапур сделал ставку на привлечение в страну крупных ученых из других стран, а также поощрение бизнесменов, как собственных, так и иностранных, всякого рода льготами. Впрочем, крупнейшим национальным венчурным инвестором является само правительство страны, потратившее на проект почти миллиард долларов.

Не отстают от Сингапура и другие страны Азии. Так, в Китае крупнейшие центры по исследованию стволовых клеток созданы в Пекине и Шанхае. В них уже принимают на лечение пациентов из многих стран. В Сеульском национальном университете в Корее разработано 36 линий стволовых клеток — это одна из крупнейших коллекций в мире. За последние два года общественность Южной Кореи собрала на эти исследования 27 миллионов долларов. Новый центр по изучению стволовых клеток вырос также недалеко от Мельбурна в Австралии. И хотя развитые страны твердят, что «азиатским тиграм» для овладения новыми медицинскими технологиями потребуются годы и годы, на трудолюбивых конкурентов смотрят с опасением. Жители этого региона уже доказали свою конкурентоспособность, в считанные годы заполонив международные рынки разнообразными товарами.

При имеющемся отношении власти и общества Украины к новым медицинским технологиям и Китай, и Австралия, и Сингапур имеют все шансы догнать и перегнать нашу страну, которая начала эти исследования одной из первых в мире. Не придется ли нам в будущем только мечтать о лечении препаратами клеточной и тканевой терапии в далекой «бананово-лимонной» стране?