Попадут ли хорошие учебники в школу?

Школьные учебники всегда были важным и щекотливым вопросом. Во-первых, потому, что от них зависит качество образования, а во-вторых, за ними стоят средства, которые получают издательства, победившие на конкурсе учебников. Ну, и большой соблазн для коррупции.

Реформировать конкурс учебников пытались едва ли не все министры образования (по крайней мере последние лет десять). Но сотрудничество издательского рынка и МОН — дело тонкое и деликатное. На нем есть крупные корпорации-монополисты, которые могут в случае чего временно заблокировать издание учебников, задержать и поставить МОН в «позу зю» — пусть объясняет обозленному обществу, почему учебный год начался, а учебников до сих пор нет. С другой стороны, и МОН, если подойдет к вопросу принципиально, может принять такие правила проведения конкурса, чтобы они обеспечивали справедливую конкуренцию и максимально делали невозможными договорняки.

Вот и у нынешнего МОН дошли руки до конкурса учебников — оно подготовило проект нового порядка их конкурсного отбора. В парламенте этот вопрос не обошли вниманием (потому что совсем недавно прогремели скандалы с учебником, в котором рак советовали лечить содой): состоялись комитетские слушания о качестве учебников. А Верховная Рада проголосовала в первом чтении законопроект об улучшении качества учебных материалов.

Все эти решения еще не доведены до логического завершения — закон ожидает второго чтения, парламентский комитет взявший паузу на две недели, чтобы изучить все предложения и замечания и уже после утвердить рекомендации, также еще работает над выводами публичного обсуждения МОН. Однако же интересно, какие идеи витают и куда ветер веет. ZN.UA решило в этом разобраться.

Представьте себе, что в конкурсе учебников все, как в театре.

Есть украшенная цветочками и шариками сцена, где в свете софитов публично и прозрачно учителя голосуют за учебники — выбирают, по какому они бы хотели учить детей. И это вызывает слезы умиления у зрителей. Правда, время от времени из зала звучит: «И что же это за учебник с ошибками, кто его написал???» И тогда на сцене публично линчуют автора или издательство (странно, а почему не конкурсную комиссию, одобрившую такой учебник?).

Но самое главное происходит за кулисами конкурса учебников. Именно там фильтруют участников конкурса: кто прошел в финал и кого представят учителям на голосование, а кто — пролетает. Решение принимает конкурсная комиссия на основе выводов экспертов — счастливцы получают гриф (разрешение) Министерства образования. Вот это и есть слабое место конкурса учебников, именно здесь больше всего коррупционных рисков.

Пошуршать в закоулках закулисья и закрыть все черные выходы на сцену пытались несколько министров. При министерской каденции Лилии Гриневич был сделан первый шаг — решено, что эксперты, рецензирующие учебники, должны получать зашифрованные рукописи. Этим будет заниматься специальная шифровальная комиссия. Планировалось также учить и сертифицировать экспертов (этим должен был заниматься Украинский институт развития образования — УИРО).

Однако и в этой системе были пробелы — экспертов, оценивающих учебники на конкурсе, назначали «вручную», а, следовательно, оставалась возможность отбирать лояльных и удобных.

Чтобы усовершенствовать конкурс, УИРО при поддержке украино-финского проекта поддержки реформ НУШ создал новую концепцию конкурса учебников. Но воплотить ее не успели, потому что пришли новые времена и новая команда в МОН.

Концепция предусматривала, что имена экспертов тоже нужно скрыть. Такой принцип применяется в приличных зарубежных научных журналах, где автор научной статьи не знает фамилий рецензентов.

Следовательно, у организатора конкурса будет два непубличных перечня — проектов учебников и экспертов. Тогда специальная компьютерная программа (она уже создана, называется «Экспертиза образовательных материалов») рандомно будет распределять проекты учебников между экспертами. Потом их рецензии загружаются через электронные кабинеты и попадают в комиссии.

Но ни одной из этих идей не нашлось места в проекте Порядка конкурсного отбора, выставленного МОН на общественное обсуждение. Более того, под лозунгом прозрачности и открытости министерство уже открыло списки экспертов («членов экспертных советов» при конкурсных комиссиях). Это означает, что участники конкурса заранее знают, от кого зависит решение о победе, а, следовательно, при желании могут поискать пути влияния на этих людей. Неизвестно также, по какому принципу теперь будут выбирать экспертов для рецензирования рукописей. Если организаторы конкурса захотят взять «своих», что этому помешает? И лишь на сцене ничего не изменится: учителя будут голосовать за то, что им дали эксперты.

Чтобы показать, что все прозрачно, в МОН хотят позволить присутствовать общественным организациям на заседании конкурсной и апелляционной комиссий. Видео с заседаний тоже будут публичными. Но к чему эти реверансы? После того, как эксперты уже предоставят свои выводы, а комиссия их лишь подытожит, поздно будет пить боржоми… А подавать апелляцию можно только на процедуру конкурса, а не по сути.

Оппоненты ныне действующих правил конкурса учебников могут заметить: если они такие хорошие, то почему у нас такие проколы, как, например, совет лечить содой рак? Вы удивитесь, но, по нашей информации (проверенной в нескольких источниках), эксперт, рецензировавший учебник, где «сода лечит рак», обратил внимание на этот странный факт. Но комиссия пренебрегла мнением эксперта. О похожей ситуации рассказала на комитетских слушаниях заместитель министра образования и науки Любомира Мандзий: один из экспертов, профессор вуза, жаловался ей: «Буквально вчера я написал, что учебник не годится, а его все равно отдают учителям на выбор».

Есть пробелы в процедуре учета экспертного мнения — их нужно ликвидировать. Но нужно ли для этого кардинально менять правила конкурса? Хотя история о соде и аналогичных ляпах — прекрасный повод, чтобы изменить правила конкурса и вычеркнуть из него неудобные новации.

Что за театр без оркестровой ямы? Там играет музыку организатор конкурса учебников по нотам, прописанным МОН.

Кто? В министерском проекте написано «конкурсное учреждение». Не так давно создан Украинский институт развития образования, одной из задач которого определено само проведение конкурса учебников и сертификация экспертов. Институт уже набрал тысячу слушателей на курсы для этого, уже начались занятия… Но конкурсом теперь опять занимается Институт содержания и методов обучения (ИМСО). Туда поступают предложения общественных обсуждений министерского проекта Порядка конкурсного отбора учебников. И в проекте рекомендаций комитетских слушаний ссылаются именно на доклад руководителя ИМСО. Похоже, в оркестровой яме замена.

Несмотря на все уважение, хочу напомнить, что с ИМСО уже было связано несколько досадных историй. Это именно то учреждение, которое Лилия Гриневич еще на должности министра обещала «реорганизовать» за срывы в обеспечении школ учебниками. На проколы ИМСО в работе с учебниками указано и в отчете Счетной палаты, опубликованном в апреле 2020 года. Там речь идет о «безответственном отношении руководства ИМСО… к использованию средств государственного бюджета и создании рисков обострения этой проблемы в будущем». «ИМСО с нарушением требований бюджетного законодательства использовал 2204,9 тыс. грн, с несоблюдением условий договоров — 7274,7 тыс. грн, непродуктивно — 15 891,3 тыс. грн (в том числе в 2019 году — 9164,1 тыс. грн), неэкономно — 18 787,2 тыс. гривен». В Счетной палате отмечают, что ИМСО «не осуществлял детализированных расчетов потребности в средствах государственного бюджета на обеспечение учебниками, пособиями» и т.п.

Если МОН хочет, чтобы это учреждение и дальше занималось учебниками, то тогда надо объяснить обществу, что там с замечаниями Счетной палаты и что сделают, чтобы избежать ошибок в будущем.

А вот на сцене конкурса все спокойно. Как и раньше, учителя свободно выбирают учебники, и никто не может указывать им, что именно выбирать. О фактах давления они смогут сообщать на горячую линию конкурсного учреждения. Чиновникам департаментов и управлений образования запрещено даже скрыто рекламировать участников конкурса.

А пока учителя выбирают учебник, происходит его дизайнерская экспертиза — оформление, шрифты и т.п.

Все это предложения со знаком плюс. И не единственные.

Теперь победители конкурса будут обязаны подать не только бумажный учебник, но и весь комплекс к нему, причем бесплатно. А это электронное интерактивное приложение и методическое сопровождение, которое очень важно для организации дистанционного обучения, особенно в условиях отсутствия Интернета.

Кстати, отсутствие бесплатных разработок и приложений к урокам до сих пор оказывало большое влияние на выбор некоторых учителей: выбирали не лучший учебник, а тот, к которому уже все разработано, не надо думать и искать. Вообще, выбор учителей, несмотря на все уважение, имеет и обратную сторону. Для консервативных педагогов (а их тоже немало) удобнее менее инновационный учебник. Как метко заметил знакомый эксперт, на их выбор влияет шкаф в конце класса, где годами скапливались папки и методички. Как же от этого всего отказаться?

Еще одна хорошая новость — парламентский законопроект предлагает механизм, по которому родители могут жаловаться на некачественный учебник. До сих пор они могли лишь писать посты в Фейсбуке и обращаться к депутатам. Теперь по их жалобам могут назначить новую экспертизу учебника.

Также есть полезная идея финансово стимулировать качественные учебники. Во-первых, вдвое увеличить сумму авторского вознаграждения, которое сегодня не отвечает рыночной цене. Иначе мы не привлечем новых талантливых авторов. Не секрет, что большинство авторских коллективов старые. Правда, вознаграждение хотят повысить только для авторов, чьи учебники будут печататься тиражом 100 тыс. экземпляров и более.

Во-вторых, есть предложение втрое повысить рентабельность издания и доставки учебников — она должна быть не ниже 15 процентов. На комитетских слушаниях издатели говорили, что теперь чашка кофе стоит дороже, чем учебник, который закупает государство. В 2021 году эта сумма составляла примерно 49 грн. Средства на доставку учебников также предлагают отдать издательствам. Для издательских корпораций, которые получают большие заказы, это выгодно, а вот малым издательствам будет сложнее.

Однако увеличение финансирования не означает автоматического улучшения качества. Во всех этих идеях есть один большой минус — не сказано, на какой аналитике или расчетах они основываются.

И это не единственный минус, есть и другие. Хотя все они блекнут перед главным — изменениями в работе экспертов, о которых сказано выше.

Есть предложение, чтобы экспертиза учебников имела не разрешительный характер, а вспомогательный. Но мы уже видели на примере соды, к чему это приводит. Экспертиза должна стать надежным фильтром, отсеивающим некачественные учебники.

Также предлагается, чтобы экспертиза учебников была направлена «прежде всего на научный̆ уровень содержания учебников и структуру текстов, а не на фиксацию наличия различных его элементов и рубрик». С этим можно поспорить — в учебниках одинаково важно все. Нередко их пишут ученые, которые давно не видели детей, и то, что им кажется понятным, может быть сложным для ребенка. Кстати, раньше УИРО планировал автоматическую проверку всех текстов конкурсных учебников на так называемый индекс туманности, определяющий степень понятности текста для читателя: конструкции предложений, частоту употребления терминов и т.п. Родители, которым приходилось разжевывать детям прочитанное в учебнике, знают, о чем я говорю.

Некоторым обсуждаемым идеям трудно поставить минус или плюс.

Например, на комитетских слушаниях предложили «с 2024 года ежегодное издание за бюджетные средства учебных пособий в нескольких частях для учеников 1-х и 2-х классов заведений общего среднего образования и педагогических работников вместо учебников по украинскому языку и чтению и математике». Видно, под эту норму подпадают рабочие тетради на печатной основе, к которым нет учебников, — вроде тетрадей по программам «Росток», «Интеллект» или «Крылья успеха». Ежегодный государственный заказ — это очень выгодно для авторов и издателей. С другой стороны, раньше родители все это закупали на собственные средства, а теперь им будет покупать государство. Однако классический учебник печатается один раз в пять лет, а такие пособия придется покупать ежегодно. Издателям это выгодно, но найдутся ли такие средства в бюджете?На чем их сэкономят?

В министерском проекте есть предложение: в учебниках по литературе для 10–12-х классов текст должен составлять не более 30% от общего объема учебника. А еще две трети что, иллюстрации? Интересно, а почему именно 30%, а не 20 или 60? Было бы полезно услышать обоснование.

Боюсь, как бы под лозунгом борьбы за честный и прозрачный конкурс и искоренение «учебников о соде» конкурс учебников не стал менее справедливым и более уязвимым к коррупции — это хорошая возможность избавиться от прогрессивных, но неудобных для нечестного бизнеса идей, заложенных предшественниками. Ну что же, время покажет, оправдаются ли эти опасения.

Совсем скоро мы узнаем, какие изменения в конкурсе школьных учебников все-таки примут. Пока что складывается впечатление, что конкурс сведется к дизайнерской экспертизе. А до нее судьбу проектов учебников заранее решат вновь назначенные комиссии, списки членов которых уже опубликованы.

И если кто-то думает, что это дело издателей и министерства, он глубоко ошибается. Это касается каждой семьи, в которой есть ребенок, и всей страны, которая думает о своем будущем.