OSTANNIJ SHANS DLIA NEZALEZHNOSTI?

Об идее перейти на латиницу слышал давно, хотя воспринимал ее не более чем интеллектуальную забаву. Но, оказывается, это не игра, а составляющая простого решения острой (для определенной, хотя и не очень значительной части наших сограждан) проблемы: как нам стать европейским государством? По крайней мере так утверждает господин Роман Чорткивский («ЗН» № 28, 2003 г.). Второй составляющей решения является предложение перейти на европейский стандарт железнодорожных путей. Что касается колеи, выскажусь здесь как дилетант. Мне кажется, более широкие пути делают железнодорожный состав устойчивее, да и места в вагоне тогда больше. Кроме того, недавно польские инженеры специально для Украины разработали устройство, позволяющее нашим железнодорожным составам быстро «переформатироваться» на их рельсы, и даже один такой агрегат уже функционирует. Так что оставим вопрос целесообразности европеизации «Укрзалізниці» нашим транспортникам (разве что пожелаем им подумать над модернизацией вагонных туалетов, чтобы «именно это» не выпадало, в частности, на европейские пути) и подискутируем о кириллице с латиницей.

Сугубо филологические аспекты, пожалуй, оставим узким специалистам. Хотя такой нефилологический журнал, как «Техника—молодёжи» (№ 11, 1991 г.), в свое время поместил следующую заметку: «Многие специалисты, в том числе и зарубежные, признали кириллицу лучшей из когда-либо изобретённых азбук. В ней нет так называемых диакритических (над- и подстрочных) значков, комбинаций букв для передачи одного звука, типичных для латиницы в разных её вариантах. Выгодно отличается кириллица и от других систем… «Это настоящий шедевр! Как далеко до него алфавитам англосаксов и ирландцев!» — восторгался видный французский лингвист Ж.Вандриэс… Кирилличная основа письменности помогает осваивать русский язык… Он слывёт «трудным», но справедливо ли это? В нём почти девять слов из 10 сохраняют соответствие произношения написанию (очевидно, как и в украинском языке. — О.С.), тогда как в английском и французском — лишь одно из десяти». Аргумент этого технического журнала, который трудно обвинить в махровом консерватизме или же русском шовинизме, как мне кажется, убедителен. Но, несомненно, его недостаточно.

Поэтому прежде всего давайте задумаемся, кому действительно нужно изменение алфавита — нам или Европе? Ведь в перечне различных требований по поводу достижения евростандартов требования заменить собственный алфавит латинским никогда не было. Например, член ЕС Греция принята в унию с ее аутентичным алфавитом. Если у кого-то имеется возможность посмотреть на любую банкноту евро, он увидит там две надписи — на английском и греческом. Следовательно, греков Европа явно уважает и считает своими без поругания их культурной традиции. Что-то не слышно и о том, чтобы Болгария, страна—кандидат в ЕС (откуда родом и прародители современной кириллицы), стремилась изменить свои буквы на более европейские. Македонии, Сербии и Черногории членство в ЕС, по всей видимости, светит чуть ярче, нежели нам. Однако вовсе не из-за господства там кириллицы, и их европейскому будущему переход на латиницу вряд ли поможет.

Не могу себе представить, чтобы на пути к евроинтеграции отказались бы от своей многовековой письменности Грузия или Армения. Зато одной из первых постсоветских стран, перешедших на латиницу еще в начале 90-х, был Туркменистан. Признаки ханства в этом государстве тогда еще едва проступали, а в моде была идея пантюркизма. Великий Туран в конце концов так и не родился, но туркмены сейчас пишут теми же буквами, что и европейцы. Страна эта, как в фантастических антиутопиях, стремительно впадает в карикатурный феодализм с техническими признаками ХХІ века (управляемым спецслужбами Интернетом и телевизионными трансляциями раскаяния замученных пытками оппозиционеров) — и прогрессивная латиница плоховато помогает ей удержаться на цивилизованном уровне.

Значит, переход к новому шрифту нужен нам самим. Не ради евроинтеграции, поскольку здесь нам новая азбука вряд ли поможет, а для сохранения украинской идентичности, которая «... сдает позиции под натиском глубокого языкового обрусения». Каким образом черноглазым галичанам и голубоглазым волынянам, с удовольствием смотрящим российское ТВ, почитывающим российское «криминальное чтиво» и массово слушающим «гопсу» вместо гимнов сечевых стрельцов, поможет латиница, представить трудно. Но легко к этому призывать — так как все другое делать боязно и потому не больно хочется. Большинство ранее пламенных борцов за независимость Украины, кажется, давно уже не стремятся изменить власть, которая довела перспективное государство до уровня третьего мира. Поскольку власть эта, поголовно выросшая из компартийных «спинжаков», под продолжительным моральным давлением удовлетворила главное условие патриотов — вместо русского заговорила на более-менее украинском языке. Позволяют телевидению переводить третьесортные американские фильмы на родной язык — и на том спасибо.

Может, дабы стать европейским народом, нужны какие-то иные вещи? Например, чувство гражданина, о которого не может вытирать ноги им же избранная власть? Нелишне было бы научиться также обращаться с собственным мусором — в развитых странах Европы его сортируют по разным контейнерам вместо того, чтобы тихонько выбрасывать на собственную улицу. Или же для начала не лущить семечки на тротуар. Поскольку чистые улицы в украинском райцентре способны удивить больше, чем призыв поддержать двухпалатный парламент, написанный на тысячах билбордов латиницей.