Как делить пирог юридического образования

В средствах массовой информации в последнее время появляется все больше информации о псевдореформаторских усилиях в различных сферах общественных отношений, восприятие которых и внедрение в жизнь чаще всего имеют не просто нулевой, а резко отрицательный эффект.

Настало время проанализировать с точки зрения общественной потребности и эффективности и достаточно неожиданную попытку реформировать юридическое образование. Речь идет о соответствующем проекте Закона Украины "О юридическом (правовом) образовании и общем доступе к юридической профессии" (далее - законопроект). Его авторами являются Д.Азаров, Ю.Барабаш, А.Бойко, С.Головатый, П.Пацуркивский под руководством заместителя председателя Верховной Рады Украины О.Сыроид.

Атрибутивным назначением какого-либо закона является упорядочение важнейших общественных отношений, а следовательно - его принятие детерминируется определенной безотлагательной общественной потребностью. Мы далеки от мысли, что приведенные аксиоматические основы теоретических знаний неизвестны разработчикам законопроекта. Тем более поражает игнорирование уважаемыми учеными прописных истин, особенно когда на повестке дня законотворческого процесса должен стоять прежде всего вопрос территориальной целостности страны, проблемы экономического характера, среди которых почетное место занимает необходимость создания предпосылок устойчивого развития экономики, поддержание надлежащего жизненного уровня населения, а также обеспечение национальной безопасности, в частности информационной, продовольственной, экологической. Неужели даже на этом фоне проблема юридического образования приобрела настолько глобальное измерение, что вытеснила указанные выше первоочередные общественные потребности, и поэтому нуждается в экстренном решении на уровне отдельного закона?

Параллельно напрашивается вывод, что Закон Украины "О высшем образовании", а также недавно принятый Закон "Об образовании" не могут охватить всю уникальность юридического образования и доступа к ней. Возникает вопрос: чем же таким существенным отличается юридический образовательный процесс от других сфер получения высшего образования - педагогической, экономической, технической, химической и т.п.? Ведь заложив такую тенденцию, в скором будущем можем получить по меньшей мере около десятка законов по различным профилям высшего образования. Вместе с тем невооруженным глазом видна бесперспективность и абсурдность такого направления законотворчества. А следовательно, ни с точки зрения сверхважности для настоящего, ни с точки зрения глобальности в спектре современных общественных потребностей вопросы юридического образования и доступа к нему явно не дотягивают до законодательного уровня их решения.

Выскажем также критическое мнение о заложенной в законопроекте концепции: разработчики в ч. 5 ст. 21 приводят перечень юридических профессий, в который, по их мнению, должны входить: судья, адвокат, прокурор и нотариус. Как следствие - целая армия работающих ныне юрисконсультов и работников юридических служб предприятий, организаций и учреждений различных организационно-правовых форм и форм собственности без какой-либо аргументации одним махом могут исчезнуть из карты юридических профессий. В то же время главной целью юридического образования является создание и подготовка определенной общественной прослойки, представители которой будут уметь защищать не только собственные, но и, преимущественно, права других лиц - физических и юридических. К сожалению, авторы законопроекта игнорируют эту позицию, ограничившись лишь участниками процессуальных действий, прежде всего судебных и нотариальных. Но кроме приведенных видов защиты субъективных прав от правонарушений, есть и другие, в частности превентивная защита, успешно применяя которую, юрисконсульт предприятия или учреждения может никогда не попасть в судебную волокиту. Что это, как не профессиональная юридическая деятельность, причем высшего сорта? Очевидно, понимая определенную непоследовательность своего предложения, авторы пытаются ее смягчить, введя в ч. 6 ст. 21 законопроекта понятие "профессиональная деятельность в сфере права", которая существует для потребностей доступа к юридической профессии, включая при этом последнюю. Но применение двух родственных понятий для характеристики одного вида профессиональной деятельности будет нуждаться в дополнительном толковании сразу же после вступления закона в силу.

Кроме того, осуществление какой-либо профессиональной деятельности всегда платное. В то же время в п. 3 ч. 6 ст. 21 законопроекта к профессиональной юридической деятельности предлагается отнести работу на должностях, связанных с предоставлением бесплатной юридической помощи в органах (учреждениях), уполномоченных законом на предоставление такой помощи. Авторы спутали профессионализм и непрофессионализм, который является бесплатным.

Еще одно замечание касается количественного состава предложенных юридических профессий, который не безмерен и имеет свой логически-рациональный объем. Дело в том, что современный рынок труда, особенно когда речь идет о судейском и прокурорском контингенте, уже занят. Нишу, создаваемую естественно-возрастной и служебной ротацией, может легко заполнить один Национальный юридический университет имени Ярослава Мудрого.

Далее, в ст. 5 законопроекта, раскрывается содержание стандарта юридического образования, базирующегося на получении знаний: основ теории и философии права; международных стандартов прав человека, а также практики Европейского суда по правам человека; основ международного публичного права (а где же частное?); основ права Совета Европы и права Европейского Союза. Наконец, для овладения национальным правом предлагается знать основы, принципы и институты конституционного права, административного и административного процессуального, гражданского и гражданского процессуального, уголовного и уголовного процессуального права. Из приведенного перечня так и просматривается "вечное" влечение ортодоксальной части отечественных ученых к временам римского деления права на публичное и частное. Ограничиваясь приведенным перечнем, авторы указанного предложения по сути игнорируют объективное влияние мирового глобализационного процесса, который обусловливает постоянно ускоряющееся осложнение общественных отношений, на что право вынуждено реагировать адекватным осложнением своей отраслевой структуры. Возникают новые правовые институты, вполне закономерно постепенно приобретающие отраслевую форму. Еще до недавнего времени мы не слышали о существовании информационного, медицинского права, ныне же они прочно вошли в систему национального права в ранге полноценных отраслей. И этот процесс объективен, не зависим от желаний отдельных ученых, поэтому он и в дальнейшем будет углубляться. Не учитывать эти тенденции нельзя. Надо не заострять внимание в Стандарте юридического образования на отдельных отраслевых учебных дисциплинах, а отдать формирование состава учебных программ на усмотрение вузов, как того требует гарантированное законодательством о высшем образовании самоуправление высших учебных заведений.

Следует также обратить внимание на отсутствие среди приведенного перечня учебных дисциплин трудового права. Вместе с тем в п. 1 ч. 1 ст. 7 законопроекта высказано довольно неординарное предложение, содержание которого заключается в запрете для научно-педагогических работников совмещать преподавательскую деятельность с преподаванием более чем в одной юридической школе. Сразу заметим, что это прямо противоречит действующему трудовому законодательству, разрешающему совместительство. Невольно формируется представление о чрезвычайной уникальности преподавательской деятельности в юридических школах, выпадающей из общих рамок преподавательской деятельности в других сферах образовательного процесса. Но авторы законопроекта не раскрывают особенностей труда преподавателей юридического профиля, оставляя почву для домыслов, фантазий и, очевидно, просто зависти преподавателей, не связанных с преподаванием юридических дисциплин. Вместе с тем, несмотря на предложенное противозаконное ограничение, в законопроекте - ни единого слова о надлежащем материальном стимулировании столь уникальной и тайной сферы использования преподавательского труда, которая требует передачи юридических знаний только отдельному сообществу студентов в пределах одного учебного заведения. А там - совсем недалеко и до изолированных тайных образовательных центров...

В положениях законопроекта наблюдается также прямое несоответствие нормам действующего законодательства. Так, в статьях 7, 9–20 законопроекта регулярно упоминается отраслевой экспертный совет Национального агентства по обеспечению качества высшего образования. При этом детально расписывается порядок формирования, состав и полномочия юридического отраслевого экспертного совета. В то же время, в соответствии с ч. 2 ст. 21 Закона Украины "О высшем образовании", порядок выдвижения кандидатур и избрание членов отраслевых экспертных советов и положение о них должны утверждаться Национальным агентством по обеспечению качества высшего образования, т.е. подзаконным актом органа, который, по сути, еще не создан. В наличии не просто забегание вперед, а "смешивание жанров" законопроектной работы, когда уточняющие нормы подзаконной принадлежности втискиваются в текст закона.

Далее, в ч. 2 ст. 7 законопроекта предлагается разработку и утверждение Стандарта образовательной деятельности для специальности "право" отнести к полномочиям отраслевого экспертного совета Национального агентства по обеспечению качества высшего образования. Это прямо противоречит ст. 10 Закона Украины "О высшем образовании", в ч. 6 которой безальтернативно указано, что стандарты высшего образования по каждой специальности разрабатывает Министерство образования и науки Украины и утверждает их по согласованию с Национальным агентством по обеспечению качества высшего образования.

Некоторые нормы законопроекта в целом не просто противоречат, но и выходят за пределы общего законодательства в сфере высшего образования. Так, в ст. 15 законопроекта предлагается юридический отраслевой экспертный совет образовывать в составе 17 чел. (ч. 1) на шестилетний срок (ч. 6). В то же время ч. 1 ст. 21 действующего Закона Украины
"О высшем образовании" содержит ограничение по количественному составу отраслевых экспертных советов от 9 до 15 членов, со сроком действия не более трех лет.

Можно и далее продолжать в том же духе, но уже сказанное свидетельствует о ненадлежащей форме реализации идеи реформирования юридического образования. Но если это форма, тогда в чем же заключается содержание идеи и ее конечный результат? А глубинное содержание кроется в монополизации юридического образования, т.е. его сосредоточении в нескольких образовательных центрах, с отсеиванием ненужной "мелкоты", которой уже насобиралось около сотни. Внешне эта картина выглядит как "тайная вечеря" нескольких посвященных, на которой будут делить пирог юридического образования. Ведь вслед за контингентом студентов потянется как бюджетное, так и контрактное ассигнование. Вопрос в том, кто же останется за праздничным столом, т.е. по какому критерию будут выбираться юридические школы, которым будет разрешено осуществлять образовательный процесс. Законопроект уходит от прямого ответа. В его ст. 4 содержится только общая формулировка перечня, в который входят классические университеты, профильные университеты и частные высшие учебные заведения, получившие лицензию центрального органа исполнительной власти в сфере образования и науки. К сожалению, авторы идеи не раскрывают понятия "классические и профильные университеты". Например, можно ли считать классическими нынешние университеты, образованные почти в каждом областном центре на месте бывших пединститутов? И является ли профильным Киевский национальный экономический университет имени Вадима Гетьмана, который уже свыше 20 лет готовит юристов для народного хозяйства? При этом к частным высшим учебным заведениям вообще не выдвигается требований ни по классичности, ни по профильности.

Конечно, по поводу качества современного юридического образования действительно возникает немало вопросов. И первый из них - о количестве качественных игроков на образовательном поле. Осмелимся напомнить, что подобный вопрос закономерно задавался на страницах прессы еще в начале 2000-х, когда те, кто давал дипломы о высшем юридическом образовании, множились как грибы после сильного дождя. Дошло до того, что юридические техникумы открывались во многих районных центрах без каких бы то ни было видимых оснований, не говоря уж о надлежащем преподавательском составе. Ответ Министерства образования всегда был успокаивающий: все расставит по местам рынок образовательных услуг, когда абитуриенты выберут лучший вуз. Как это ни удивительно, но этот прогноз сбывается, о чем свидетельствует вступительная кампания последних лет. Многие внешне благополучные образовательные центры набрали на первый курс по несколько человек и находятся на грани закрытия подготовки по специальности "Право". Кроме того, качество образовательных услуг довольно легко отрегулировать и унифицировать через введение единых критериев соответствия, разработку и жесткий контроль соблюдения которых должно осуществлять МОН Украины. И это не требует никаких специальных законов, достаточно соответствующего политического волеизъявления.

Безальтернативный вариант формирования так называемых юридических школ, предложенный авторами законопроекта, может нанести немало вреда нынешним юридическим образовательным школам, направление которых не предусматривает подготовки судей, адвокатов, прокуроров и нотариусов. Например, Национальный университет биоресурсов и природопользования Украины осуществляет подготовку юристов (юрисконсультов) для обеспечения аграрной и земельной реформ в Украине, формирования юридической составляющей устойчивого развития сельских территорий, что приобретает особое значение в свете осуществляемой реформы децентрализации власти. При общем контингенте студентов юридического факультета в количестве 630 человек образовательный процесс обеспечивают восемь докторов и 32 кандидата юридических наук, трудящихся по основному месту работы. Если возьмемся определить, сколько квалифицированных преподавателей приходится на одного студента, получим коэффициент, который будет соизмерим с нынешними флагманами юридического образования. Вместе с тем НУБиП Украины не является ни классическим, ни профильным юридическим вузом, и поэтому, согласно предлагаемому законопроекту, должен покинуть сферу предоставления юридических образовательных услуг. И никого не беспокоит потеря уникальной возможности объединения юридических знаний со знаниями особенностей сельскохозяйственного производства в процессе подготовки студентов. Главное, что разработчики законопроекта не собираются заполнять эту нишу, ведь их интересуют только высокопривилегированные юридические профессии.

Мораль нашей публикации проста: негоже затушевывать собственные амбиционные посягательства псевдоблагими намерениями.