И гуляет вся эта камарилья...

Начну с экскурса в историю. Речь идет о большевизме и мимикрии в высшей школе Украины.

Украина в наследство от царской России в 1917 г. получила совсем незначительное количество университетов, а точнее, всего три университета — в Киеве, Харькове и Одессе.

Что сделали большевики с университетским образованием в Украине в 20-х годах прошлого века? В результате шовинистической политики решительно, одним махом, были разрушены все университеты. Прежде всего, Университет св. Владимира (время основания — 1834 г.) — один из лучших в бывшей империи; старейший на то время — Харьковский университет, созданный по проекту В.Каразина, 1805 г.; Новороссийский — в Одессе (1864 г.); а также созданные украинской властью — Украинский народный университет (1917 г.) и на его базе Украинский государственный университет (1918 p.), Украинский государственный университет в Каменец-Подольском (1918 г.), Украинский университет в Полтаве (1918 p.).

Такие процессы назывались тогда «пролетаризацией» и «демократизацией» образования, в результате чего происходило уничтожение высшей школы: на так называемые рабфаки набирали неподготовленную молодежь, основное свое время проводившую в коммунистических клубах, где место общего образования занимала партийная пропаганда, которая преподносилась как истина. Нравственный уровень нового студенчества был неслыханным: вынюхивание и доносы.

Уровень требований чрезвычайно снизился — университеты превратились в прикладную школу. Все это находило оправдание со стороны власти: дескать, существует потребность в развитии индустрии и механизации сельского хозяйства УССР. Но украинская школьная система отличалась от российской, как мы знаем, не только ликвидацией университетов и внедрением двух типов школ высшего образования — институтов и техникумов (тогда как российская система образования и науки причисляла к высшим школам также и институты профессионального образования, а техникумы относила к средней школе). По украинской образовательной системе техникум и институт стояли на одном уровне. Обе эти школы перестают быть местом научного исследования и подготовки научных кадров самой высокой квалификации. Это становится задачей специальных организаций — научно-исследовательских институтов. Различие между техникумом и институтом как двумя типами высшей школы заключалось в том, что техникум должен был готовить инженера узкой специализации, а институт — инженера-организатора.

На месте университетов большевики создали так называемые институты народного образования, просуществовавшие до 1933/34 гг. Черная дата — трагическая и глубоко символическая для нашего народа. Сталин и власть хорошо знали, когда можно было «восстанавливать» уже свою систему университетского образования: после того, как сломали хребет украинскому народу.

Учительские институты составили основу институтов народного образования, в которые также передали филологические, исторические и физико-математические факультеты бывших университетов. Коммерческие институты вошли в состав новообразовавшихся институтов народного хозяйства, к которым присоединили и бывшие юридические факультеты университетов. Медицинские факультеты переданы в состав медицинских институтов. Консерватории превратили в музыкальные институты, а музыкальные школы реорганизовали в сугубо профессиональные школы.

Что сделали необольшевики уже в конце ХХ века? Одним махом все профессиональное образование, готовившее специалистов для отдельных областей деятельности — индустриальной, агрономической, социально-экономической, педагогической, торгово-хозяйственной и т.п., превратили в так называемые отраслевые университеты с уровнями аккредитации. В результате, университеты, функционировавшие в УССР и имевшие весомые достижения на то время, необольшевики «растворили» в море различных отраслевых институтов и тем самым явно понизили статус университета как такового. Они так и не осознали, что университет — это столетняя традиция, университет — это профессура, культура общения, наконец, университет — это центр украинской национальной культуры. Они полагали, что университет — это когда «дядя» из министерства присваивает так называемые уровни аккредитации, гарант — раздает статусы национального, а администрация быстренько меняет доску на фасаде, и гуляет вся эта камарилья три дня и три ночи…

Например, в Виннице — на моей родине — никогда не было университетов. Сегодня же их количество скоро достигнет десяти вместе со всеми филиалами, однако сам город так и не превратился в университетский в европейском понимании. Грустно, господа.

Кстати, о «национальном» статусе. Во всем мире он ниже государственного. С того времени, как украинский народ отвоевал свое государство, университеты в Украине должны быть государственными или частными. На каком основании прилагательное «национальный» выше, чем «государственный»? Национальный университет может основать любая национально-культурная община в Украине (например, Армянский национальный университет в Украине). Это дело самой общины, а дело Украинского государства всячески содействовать и по возможности помогать, как это когда-то делал известный философ, президент Чехии Т.Масарик, когда во времена упадка украинской государственности был основан Украинский свободный университет в Вене (1921 г.), а затем перенесен в Прагу. Сегодня этот научный институт функционирует в Мюнхене при содействии баварского правительства. В Украине университеты — это дело государственной важности.

Поэтому очередные задачи государственной политики в сфере высшего образования, убежден, должны быть следующие.

Необходимо реабилитировать само понятие, восстановить достоинство и статус университета как такового. Современная наука, и особенно образование, слишком раздроблены. Так называемое университетское «отраслевое образование» — это тупик в нашей жизни. «Отраслевое мышление» не способно охватить целостные культурные образования, элементы которых определяются единой структурой.

Борьбу с коррупцией в высшей школе следует начать с того, что необходимо уволить всех одиозных ректоров с занимаемой должности, по приказу нового МОН Украины — автоматически, а не полагаться на так называемые перевыборы.

Через два-три года ввести выборность всех ректоров на пять лет и не более двух каденций подряд. Мне могут возразить: «А если ректор хороший»? Тогда пусть его вновь переизберут уже через пять лет и снова не более чем на две каденции подряд. На практике этого, наверное, не будет никогда, и «хорошие ректоры» об этом знают очень хорошо. Однако коррупции в высшей школе тогда будет меньше. Очень сомневаюсь, что ее можно преодолеть полностью, тем не менее свести к минимуму это зло сегодня в наших силах.

Далее. Вместо ученых советов необходимо восстановить профессорские советы как высшие органы учебного заведения, в состав которых будут входить все профессора и доктора наук на должности профессора с совещательным голосом. Таким образом можем достигнуть реального разделения, так сказать, законодательной (профессорский совет) и исполнительной власти (ректорат и деканаты). Вспомните, как когда-то П.Лазаренко подписал постановление о так называемом единоначалии в высшей школе. Хоть один ректор выступил тогда против? Разве готовившие такое постановление не знали, что принцип единоначалия — основа функционирования любой милитаристской структуры, известен еще со времен Александра Македонского, а возможно, и раньше. Наука и образование могут успешно развиваться на принципах, абсолютно противоположных этим. Они известны еще со времен Аристотеля: «Платон — мне друг, но истина — дороже».

Профессорский совет избирает заведующих кафедрами и ректора на пять лет. Ректор формирует исполнительские структуры: назначает проректоров, деканов факультетов, руководителей служб и т.д. Кафедра как основная научная единица университета и ее заведующий должны быть выведены из-под административного подчинения. Наука и администрирование — вещи несовместимые.

ВАК Украины необходимо отменить как учреждение, не оправдавшее свое существование: сколько «докторов кучмовских наук» она утвердила? Во всем мире присуждение научных степеней — вопрос чести самих университетов и вся дальнейшая ответственность ложится только на их советы.

Выход на пенсию в высшей школе осуществляется согласно действующему законодательству по приказу МОН Украины; пенсионеры по собственному желанию могут продлить свой контракт (не более чем на 0,5 ставки): доценты — на пять, профессора, соответственно, — на десять лет. Преподаватель законодательно должен быть защищен в этом случае, а не «руки-ноги целовать», чтобы ему ректор еще на год продлил контракт.

Постепенно нужно упразднять заочные отделения (говорил мой дед когда-то: «Заочно учиться — все равно, что заочно пообедать), а также плату за обучение в государственных учебных заведениях. Лишь частные учебные заведения должны зарабатывать себе деньги и платить с прибыли налоги. Учебное заведение, находящееся в государственной форме собственности, не может заниматься какой-либо коммерческой деятельностью.

Сердцевиной коррупции в высшей школе всегда была вступительная кампания, или «жатва», когда «хлопці молотять аж чуби мокрі», ведь один такой день — круглый год кормит. Сегодня огромная пропасть разделяет среднюю школу и высшие учебные заведения. Институт «лицензионных» репетиторов освящает и углубляет эту практику уже не одно десятилетие. Подготовительные отделения при университетах и других учебных заведениях — не что иное, как узаконенная взятка за вступление.

Что же делать? Прежде всего необходимо начинать с системы вступительных экзаменов: они должны максимально охватывать учебные дисциплины, которые изучают в школе. Уже дожили до того, что экзамен по математике не является обязательным для получения аттестата о среднем образовании, а зачисление в университет (для особо «одаренной» молодежи) происходит на основании собеседования. Нельзя проводить вступительные экзамены по таким предметам, как «человек и мир» (не зря среди моих коллег за глаза его называют «проходимец») и «основы правоведения» для юридических специальностей. Почему бы тогда гистологию не вынести как вступительный экзамен в мединституты? Очевидно, и там бы нашлись репетиторы по этому предмету. Что касается первого, мировоззренческие представления абитуриента не могут быть мерилом и критерием, по которому определяется его способность учиться в университете. Что касается «основ правоведения», то их преподавание в средней школе осуществляется учителями, которые стопроцентно не имеют никакого отношения к правоведению. МОН Украины, наверное, знает, сколько дипломированных юристов преподают «основы правоведения» в средних школах.

И самое главное — конкурсный отбор в университеты и другие высшие учебные заведения нужно осуществлять не на те или иные узкие специальности, а на основные направления: естественное, гуманитарное, социальное и т.д. И начинать с Киевского университета им. Тараса Шевченко, тогда процесс пойдет…

Например, профилирующий экзамен по математике (тестирование) проводят преподаватели университета по схеме: первый уровень сложности — пять задач (по 1 баллу);

— второй уровень сложности — одна задача (10 баллов);

— третий уровень сложности — одна задача (15 баллов);

— четвертый уровень сложности — одна задача (20 баллов);

Итак: восемь задач и максимальная сумма баллов — 50.

Непрофилирующий экзамен (тестирование) — по семь задач по каждому из семи предметов первого уровня сложности (оценивается по одному баллу за каждый правильный ответ). В результате максимальная сумма баллов — 49. Вместе — 99 баллов.

Что это дает? Обеспечивает значительно большую объективность при поступлении и определяет только одно — способность абитуриента учиться в университете; содействует постепенному сближению средней школы и высших учебных заведений, восстанавливает значимость и роль учителя.

Так вот, имеется предложение обсуждать не идеи, а конкретные задачи, которые положат начало реформированию высшей школы в Украине и будут способствовать преодолению коррупции в этой сфере.